Тихий ветер над Шпандау

Три месяца до начала войны До госпиталя оставалось пару шагов, но Август вдруг резко остановился и посмотрел на Леви. Тот в свою очередь напевал что-то себе под нос, из которого Август смог разобрать только слово «гос-пи-таль». Слишком уж слащаво он пропел это противное слово. Нет, пропел то он хорошо, а вот слово «госпиталь» Леви умудрился растянуть так, что Август просто застопорился на месте и не мог никуда идти. -Ты чего встал? — Леви тоже остановился и стал смотреть на друга. Август молча стоял, как столб, еще пару секунд, а потом, сквасив лицо, сказал: -Не хочу туда, там так противно и душно. А еще этот Тиль. Не понимаю, почему ты любишь это место? -Август, я… Я родился здесь и люблю это место! — Леви захлопал своими глазами и надул губки. Ему стало по-детски обидно, что кто-то так отзывается о его родном месте. Августу стало неловко от своих же слов. Он впервые увидел мальчишку лет 11, которым Леви и являлся, но так старательно пытался скрыть. Даже кидание палки и шишки не было такими детскими глупостями, как могло показаться на первый взгляд. Кто бы мог подумать, что этот мальчик способен так умело скрывать детские эмоции и играть роль взрослого человека, со взрослыми взглядами на жизнь. Взрослого, который прожил так мало, но уже повидал на свете все ужасы человеческой сущности. Но сейчас перед Августом стоял не тот Леви, который всю жизнь скрывался за маской, а настоящий Леви. И ему вдруг стало искренне жаль его. Жаль, что он не играет в игры с другими детьми, жаль, что его детство проходит тут, в этом гнилом госпитале. И так хотелось приласкать этого бедного беззащитного мальчишку, но Август боялся дотронуться даже кончиками пальцев до его волос. Боялся, что может как-то покалечить. Мысли Августа все дальше и дальше уносили его и Леви, не выдержав молчания, подошёл вплотную к другу. Собравшийся уже то ли закричать, то ли сделать хоть что-то, он открыл рот и поднял руку, но был грубо прерван Августом, который впечатал его в землю. Они кубарем покатились в кустарник (их счастье, что он не оказался крапивой, но все же имел колючие ветки). Остановившая этот маленький комок из двух мальчишек ветка успела порвать у Леви правый рукав и зацепить левую штанину Августа, но ребят это явно не волновало, т.к они были заняты совершенно другим. Каждый старался перевернуть другого и оседлать. Победа была за Августом, к сожалению или к счастью, но ему этого было явно мало. Своими тонкими пальцами он провел по нежной щеке друга. Леви остановился и на мгновение перестал вырываться: ему было интересно, что происходит и почему его гладят. Подушечками пальцев Август ощущал тепло, исходящие от тела мальчишки, и ему это безумно нравилось. Танхун недоверчиво посмотрел в зелёные, как изумруд, глаза: он мог поклясться, что видел, как этот придурок подмигнул ему. Неожиданно Август потянулся к пухлым губам Леви. Краузе ожидал все: что его оттолкнут, ударят, он уже даже придумал шутку, которой оправдывал бы свои действия, но он явно никак не ожидал ответа на поцелуй. Ответ был неуверенный, но он устроил Августа и он по-собственнически стал обследовать рот своего друга. Сначала он прошел по зубам, затем медленно перешёл на десна, но ему это было катастрофически мало. Август облизывал языком каждый сантиметр, каждый зуб, жадно обвивал чужой язык и даже пару раз укусил его. Леви старался не мешать ему, но иногда они ударялись зубами. Когда у них заканчивался воздух, оба не хотя отставали друг от друга, а потом снова поддавались неожиданно возникнувшей страсти. Оторвавшись от поцелуя, Август стал спускаться к шее и через рубашку поглаживать соски Леви. С каждым прикосновением становилось все жарче, и рубашка, в мгновение ока, полетела в неизвестном направление, открывая вид на детское тело. «Он такой красивый, когда смущается»-пронеслось в голове у Краузе и он тут же припал к соскам. Сначала просто посасывал и поглаживал их руками, а потом стал мягко прикусывать их. Леви все время стонал от удовольствия и зарывался пальцами в платиновые волосы друга. Хотелось большего и Август, отпрянув от сосков, спустился ниже. Шорты и трусы полетели туда же, куда и пару минут назад полетела рубашка. Теперь Леви лежал совсем голый, такой чистый и беззащитный, что Август остановился. «Остановись, он еще ребенок.Это неправильно…»-, только и пронеслось у него в голове.Но это было лишь на мгновение, да и уже было слишком поздно что-то менять: разум застелила пелена желания. Зеленоглазый пристроился между ног его уже бывшего друга и стал ждать одобрительного знака. Леви смог выдавить из себя слабое «да», но Августу этого было недостаточно, и он укоризненно стал смотреть в серые глаза. -Хочу Глаза заискрились от этого пошлого слова и Август стал облизывать головку, а затем и стараться заглотить весь член. Для себя же Краузе отметил, что член Леви был достаточно большой для 11-летнего парня и что если стараться заглотить весь член целиком, то можно подавиться, поэтому он аккуратно стал с каждым засасыванием брать все больше и больше. Головка, да и весь член Леви начал пульсировать, Август остановился и просто стал надрачивать.Когда же Леви кончил, Август старательно проглотил всю сперму, чтобы та не упала на землю. В штанах же самого Августа давно образовался бугорок, жутко впивашийся в жёсткую ткань. -Леви, оближи мои пальцы, а то тебе будет больно. -Откуда ты знаешь, что надо делать? -Леви, я очень старательно наблюдал за сексом какой-то куртизанки и солдата, поэтому просто оближи их. Леви послушно облизал пальцы и, как только они стали мокрыми, сам же перевернулся на живот, открывая Августу вид на бархатистую спину. Войдя в анальное отверстие одним пальцем, Краузе остановился, давая Леви привыкнуть к чувствам. Танхун почувствовал боль, но старался не показывать этого. Когда же четвертый палец оказался в нем, то он не смог сдерживать такую боль, стал всхлипывать. Август слизал слезу, покатившуюся по щеке, и вытащил пальцы: Леви тяжело вздохнул. Краузе не стал ходить вокруг да около и резко вошел до основания. Боль была ужасной. Толчки продолжались минут 5, хотя казалось, что прошел час. Август кончил прямо в Леви, и они оба без сил упали на землю. Прошептав что-то, Краузе поцеловал Леви в заплаканные глаза. -Мы теперь как та куртизанка и солдат? — неуверенно спросил Леви. -Нет, ты лучше этих прошмандовок. Они оба засмеялись и стали искать разбросанные вещи. Август еще раз поцеловал Леви, стараясь убедиться, что его чувства взаимны. Ответ снова не заставил себя ждать: на этот раз Леви отвечал увереннее. Оторвавшись друг от друга, они еще долго смотрели в глаза и только потом вышли из куста. -Ну, а теперь ты пойдешь обратно в госпиталь? Краузе захохотал в ответ и, взяв Леви за руку, послушно побрел в госпиталь. Легкий ветер снова поднялся и стал обивать волосы мальчишек. Но в этом ветре скрывалось что-то страшное и таинственное. Ветер подавал им знак. Знак, который они заметили не сразу.