todo bajo el sol

Так плохо Тэхену не было решительно никогда. И это абсолютно точно. Несколько раз сознание возвращалось – всполохами, на мгновение, и, честно сказать, лучше бы не возвращалось. Это было похоже на приходящие видения будущего, но имелось одно различие – какие бы хреновые ощущения он тогда не испытывал, так безумно больно не было никогда. А еще Тэхен ничего не мог запомнить, ничего не задерживалось, тухло, словно бракованная спичка на ветру. Первое воспоминание, оставшееся в памяти, не превышало по длительности и нескольких секунд: он слышал голос. Звук словно проходил через толщу воды: смысл слов не улавливался, но голос Тэхен узнал. Это был Чимин. Его не перепутаешь ни с кем. Его же он услышал, когда его второй раз вытолкнуло на поверхность, но теперь голоса было три, и все они, кроме, конечно, Пака, были Тэхену не знакомы. Обрывки разговора, которые он разобрал, в единую мысль составить было невозможно. Впрочем, он не расстроился, забвение унесло его раньше, чем это произошло. Третий и четвертый разы были похожими: он не слышал ничего, кроме мерного писка прибора жизнеобеспечения, и просто знал, что находится очень близко к «выходу» из опутавшей его вязкой бессознательности. Тем не менее, открыть глаза все еще было задачей совершенно невыполнимой. Когда сознание возвращается в очередной раз, Тэхен выхватывает кусочек разговора прямо на середине пылкой речи неизвестного человека. — …поверить в то, что он будущее видит? А больше мне, стесняюсь спросить, ни во что не нужно поверить? Пришельцы там, лохнесское чудовище, призраки, феи, снежный человек? Тэхену кажется, будто он этот голос уже где-то слышал. — Я Вас верить ни во что не заставляю, — а это говорит Чимин. Он что, вообще отсюда не уходит? — вы можете верить или не верить во что угодно, но трогать Тэ я Вам не позволю. Он едва не погиб, спасая Вашу жизнь, Чонгук, так что имейте совесть хотя бы не тревожить его в таком положении. Чонгук… Почему это имя таким знакомым кажется? Чонгук… А, да. Тэхен получил вместо него пулю. Куда, интересно, она попала? Потому что болит все, видит Бог, даже кости, но хуже всего в районе груди. Там, кажется, кожа просто горит. Наверное, туда ему и прилетело. Резкая боль пронзает голову. Тэхен не знает, с чего вдруг стало так больно, он краем уха слышит, как интервал между писками прибора жизнеобеспечения сокращается, Чимин что-то говорит, но слов уже не разобрать. Мгновение, и парень вновь проваливается в темноту. Когда он просыпается вновь, то чувствует себя иначе. Приходит осознание того, кто он и где находится, воспоминания выстраиваются в четкую линию, тело слушается, несмотря на неизменную дикую боль в районе груди. Тэхен понимает, что наконец-то может открыть глаза. В первое мгновение все вокруг кажется слишком ярким и размытым, поэтому приходится невольно зажмуриться. Немного подождав, когда резь в глазах утихнет, он вновь размыкает тяжелые веки. Сбоку слышится шорох. — Тэхен? Ты очнулся? — голос Чимина. Опять он здесь. — Т-т-тх… — во рту так сухо и язык едва слушается. Произнести желаемую фразу становится почти сверхзадачей. — Бля, — он выдыхает и делает новую попытку, — ты тут живешь, что ли? — слова выговариваются с трудом, голос хриплый из-за долгого молчания. — Практически. Ты хоть знаешь, как меня напугал?! – Чимин появляется в поле зрения. Он склоняется над кроватью, и Тэхен замечает темные круги под его глазами. – Ты был без сознания пять суток! Даже твой брат из Америки прилетел. — Чонгук жив? — вопрос вырывается сам собой. Тэхен знает наверняка, что парень в тот день вряд ли сильно пострадал, но почему-то хочется услышать это. Услышать и на сто процентов убедиться, что он смог его спасти. — Ты не должен думать об этом мудаке, лучше за себя побеспокойся. Черт, Тэхен, ты меня в могилу сведешь. Когда я сказал о том, что надо сделать все, что сможешь, я не имел в виду кидаться под блядскую пулю, идиот! Я из-за тебя даже материться начал! — В следующий раз уточняй, — Тэхен улыбается настолько весело, насколько может. Выглядит это зрелище, надо сказать, весьма прискорбно. — Убить тебя мало, — шипит Чимин и наигранно замахивается рукой, — я доктора позову, а ты тут лежи. — Блин, а так хотелось побегать, — фыркает Тэхен, глядя на друга. У него болят, кажется, даже ресницы и волосы на голове. Старший закатывает глаза и, бросив: «Юморист хренов», выходит из палаты. Тэ переводит взгляд на окно, долго смотрит сквозь закрытые жалюзи, а затем прикрывает глаза. Чонгук жив. Тэхен справился. Доктор говорит долго и много, Тэхен информацию почти не усваивает. Из всего рассказа он понимает только то, что пуля пробила легкое, было внутреннее кровотечение, и он едва не умер на операционном столе, пережив клиническую смерть. Врачи опасались, что Тэхен так и не очнется, но все обошлось. — Вы хотите что-нибудь еще узнать? — осведомляется доктор, закончив рассказ и осмотр. — Ага, — сипит Тэ. — Почему палата такая крутая? Это типа люкс, или в вашей больнице все так выглядит? Врач смотрит на пациента с легким недоумением. Видимо, он ожидал этот вопрос меньше всего. — Э-э… да, это люксовая палата, а вы – вип пациент, — Неуверенно произносит мужчина. — Я-то? Это с ка… — Это Чонгук постарался, отлепись от доктора, — обрывает его Чимин, — либо по делу спрашивай, либо отпусти человека, пусть идет работает. — Думаешь, я от фонаря этот вопрос задал? — все еще хрипло возмущается Тэхен. — Я, вообще-то, хочу знать, сколько денег с меня за это сдерут. Не хочется, знаешь ли, потом три месяца сидеть на рамене и воде. — Вы можете не переживать об оплате, все расходы уже покрыты. Ваша задача сейчас – отдыхать и поправляться, — мужчина кланяется, — скоро придут взять у вас анализы. Мы будем наблюдать за вашим состоянием, через несколько часов я снова приду вас проверить. Если вдруг станет плохо, то нажмите кнопку экстренного вызова и к вам тут же прибегут дежурные. — Непременно, — хмыкает Тэхен, — спасибо. После того, как врач покидает палату, Тэ переводит на друга изумленный взгляд. — Чонгук? Он что, в мецената поиграть решил? — Едва ли, — хмурится старший, — за дверями палаты дежурят два охранника, вот такие амбалы, — Чимин задирает руку над головой, — раза в два меня выше. Чонгук думает, так сказать, что ты причастен к покушению на его жизнь. Я уверен, что ему уже растрепали о твоем возвращении в наш бренный мир. Вот увидишь, сейчас заявится и разборки устроит. Ни стыда, ни совести у этого парня, он мне с первого взгляда не понравился. — О чем вы спорили? — спрашивает Тэхен. — Что? — Я слышал, как вы с ним разговаривали. Что-то о том, надо ли ему поверить в призраков, пришельцев… — А, ты об этом, — Чимин закусывает внутреннюю сторону щеки. — Он начал допытываться, откуда ты прознал о плане покушения, ну и… я попытался до него донести, то, что ты веришь в будущее. Ой, я хотел сказать видишь. Что ты видишь будущее. — Дай угадаю. Он тебя на хер послал. — Сначала да, — даже не отрицает, — но потом, знаешь ли, я тоже не лыком шит. Не знаю, поверил ли он до конца в наши способности, но под впечатлением, так сказать, точно остался. Тэхен смеется, болезненно морщась. — Ты что, призвал дух его бабки? — Простите, это секрет фирмы, разглашению не подлежит, — с театральной спесью произносит Чимин. Тэ улыбается, закрывая глаза. Он в сознании не больше получаса, но чувствует себя так, словно не спал двое суток и без перерыва решал задачи по высшей математике. — Чимин, я отдохну немного, — произносит он негромко, — а ты иди домой. Нечего тут торчать круглые сутки, ты выглядишь не лучше меня. Пак фыркает. — Я твой друг или кто? Ты тут валяешься полумертвый, а мне предлагаешь дома сидеть и кофе пить? — Я очнулся. Теперь все будет хорошо. Пожалуйста, иди домой. Отдохни. Выспись. Чимин устало трет глаза, не произнося ни слова. Он ставит локти на колени и долго смотрит на недавно очнувшегося Тэхена. — Ладно, — наконец, выдыхает он, — ладно, ты прав, мне и правда надо смотаться домой. Я вернусь завтра, а ты лечись. Не смей… умирать, пока меня рядом не будет, понял? Тэхен поднимает веки и одаривает его многозначительным взглядом. — Договорились, — улыбается он. — Вот и славно. Я пошел. Позвоню Намджуну, он вчера почти весь день здесь провел, а сейчас уехал к тебе на квартиру. Надо ему сказать, что ты пришел в сознание. Чимин встает из кресла и похлопывает себя по карманам, чтобы убедиться, что все необходимые вещи на месте, а затем подходит к двери. — Хен, — окликает его Тэхен. — М? — Спасибо. Старший поворачивается, и, глядя больному в глаза, кивает. — Пожалуйста. Тэхен засыпает, как только у него заканчивают брать анализы. Когда он вновь открывает глаза, то обнаруживает рядом с собой брата, спокойно дожидающегося пробуждения младшего. Последний раз они виделись больше года назад – Намджун живет в Америке, постоянно работает, неделями пропадает в командировках, так что живое общение они давно заменили на чаты LINE, а личные встречи на непродолжительные посиделки в скайпе. — Давно ты прилетел? – спрашивает Тэхен. Он очень рад видеть брата, смотреть на него не через монитор ноутбука. — Позавчера, — голос у Намджуна теплый, Тэ он всегда очень нравился. – Чимин позвонил и рассказал, что произошло. Я взял билеты на ближайший рейс и.. вот. Младший смеется. — Вот, оказывается, что должно было случиться, чтобы мы наконец-то увиделись. Намджун закатывает глаза. — Ты придурок, Ким Тэхен, — шипит он, садясь на край кровати. — Зачем ты под пулю полез-то, а? — Выбора не было, — младший хочет пожать плечами, но резкая боль в груди меняет планы. — Если бы не полез, человека бы убили. — А так ты сам едва ласты не склеил, вот замечательно! — Хен, — выдыхает Тэхен, — не бузи, а. Я так решил. Это был мой выбор, ладно? Джун качает головой и опускает взгляд. — И когда только ты успел так повзрослеть? — словно спрашивая у самого себя, интересуется он. — За пару минут до того, как меня подстрелили, полагаю, — хмыкает в ответ Тэ и улыбается. Они разговаривают целых два часа. Намджун хочет остаться на ночь, но Тэхен категорически протестует, говорит, что брат на пару с Чимином и так провели в этой палате слишком много времени, а находиться в стенах больницы людям к медицине не относящимся вредно для здоровья. После пятнадцатиминутного жаркого спора старший все же соглашается уйти и навестить брата завтра. Когда дверь за Намджуном закрывается, Тэхен сжимает ладонь в кулак, морщась от болезненных ощущений. Он знает, что совсем скоро дверь в его палату откроется, чтобы впустить еще одного гостя. Последнего на сегодня.

***

Тэхен просыпается сразу, стоит открыться двери в его палату. Ему не нужно поворачивать голову, чтобы понять, кто стоит на пороге. Вряд ли кто-то еще мог заявиться сюда без пяти полночь. — Полагаю, некультурно навещать больного в такое время суток, — тихим сиплым голосом замечает Тэхен. Он даже не поворачивается, чтобы взглянуть на вошедшего. — Особенно, если этот больной только что вылез с того света. — А я полагаю, что вы немного не в том положении, чтобы анализировать мои поступки с точки зрения культурности. — А вы нахальный, господин Чон Чонгук. — Мне больше ничего не остается, господин Ким Тэхен. Тэ, наконец, поворачивает голову, чтобы взглянуть на гостя. Он стоит у входа, в этом своем неизменном черном костюме и белой рубашке, расстегнутой на верхнюю пуговицу. Галстук на шее расслаблен, волосы в легком беспорядке. Изучающий взгляд Тэхена не сразу натыкается на белый пакет «7-Eleven» в его руках. — Это фрукты, — поясняет Чонгук, замечая недоумевающий взгляд Тэхен, направленный на пакет, — не знал, что Вам можно, поэтому взял всего помаленьку. — Он ставит пакет на небольшой стол около двери. Тэхен ухмыляется и в его глазах появляются веселые огоньки. — Вы что, только с работы? — интересуется он. — Да. День выдался непростой, — спокойно отвечает Чонгук, подходя ближе к кровати, — как, впрочем, и предыдущие. Бытует мнение, что спасибо за это нужно сказать Вам. На губах Тэхена мелькает снисходительная улыбка. — Можете сказать, если хотите. В конце концов, если бы не я, у вас бы действительно сократилось количество проблем. До одной штуки. Вы бы зрачками на свет не реагировали. Чонгук усмехается, садясь на стул возле кровати. — А что вы смеетесь? Думаете, что это смешно? Или не верите мне? — Все сразу. — Честно отвечает Чонгук. — Ваш друг… рассказал мне одну очень любопытную вещь. Знаете, я не верю в сверхъестественное, поэтому сначала отнесся к его словам с огромным скепсисом, но… он сделал нечто, которое я не могу объяснить, как бы не старался. — Он замолкает, внимательно глядя на лежащего перед ним парня. «Еще бы», — думает Тэхен, но вслух это не озвучивает. — Так что я не могу отрицать… неординарные возможности вашего друга. Но вот что касается лично вас… я все еще в замешательстве, честно говоря. Нет, скажу по-другому. Я не верю в то, что вы наделены необычными способностями. Тот вариант, в котором вы выступаете в роли одного из виновных в случившемся, мне кажется куда более правдоподобным. Говоря откровенно, сначала я хотел отдать вас в руки полиции, но сейчас… я даю вам шанс. Один единственный шанс рассказать мне историю, в которую я поверю, которая убедит меня настолько, что я перестану сомневаться в вашей причастности к этому покушению. Чонгук замолкает. Он смотрит на собеседника долгим изучающим взглядом, но Тэхен даже не думает отводить глаза. На несколько долгих, кажущихся целой вечностью мгновений, в палате повисает гнетущая тишина. — Мой дар… — когда напряжение в воздухе уже едва не начинает искриться, Тэхен нарушает молчание, — по крайней мере, Чимин называет это даром. Так вот, он заключается в том, что я могу… видеть некоторые вещи, связанные с будущим. — Парень поднимает взгляд, внимательно следя за реакцией Чонгука, но тот словно маску на себя нацепил – совершенно каменная рожа. — Часто это люди, которых я не знаю. В основном в моих видениях только плохие вещи, такие как несчастные случаи… или смерть. Тэхен закрывает глаза и откидывается на подушки. Он решает говорить, не пытаясь найти отклик в слушателе. Просто скажет все, что крутится в голове, а потом будь, что будет. Плевать. — Когда я думал, с чего все началось, то пришел к выводу, что запускающим фактором стала книга. Обычно я хожу в перчатках, чтобы ничего не трогать, потому что мои видения вызваны прикосновением к человеку или принадлежащей ему вещи, но вот в тот день… Кофейня «Белый берег». Я зашел заказать кофе, у них его делают очень вкусно, и еще брауни… Не важно, в общем, суть в том, что у них там есть точка кроссбукинга, и я случайно заметил там книгу, которую давно хотел прочесть. Это… — Тэхен жмурится, — Приключения мышонка Десперо. Кейт ди Камилло. Я очень люблю её сказки. Думаю, эта книга принадлежала Вам, потому что именно после того, как я взял её, все и началось. Тэхен все же открывает глаза и бросает взгляд на сидящего рядом посетителя. Ему кажется, что Чонгук совсем немного, но заинтересован. — Я видел Вас. Точнее, не только Вас, но… Это доли секунды. Как будто кадры из разных фильмов, проносящиеся перед глазами за доли секунды. Я видел Вас, видел кресло, вы ехали в машине и с кем-то говорили, в салоне было темно, вы говорили о каком-то договоре и что-то про среду, и еще пиджак на кресле, и часы перед рестораном, показывающие время вашей смерти, и еще руку с татуировкой на запястье, — Тэхен выговаривает это все на одном дыхании, голос заметно дрожит. Его волнение, кажется, осязаемо. — Я слышал сирены, голоса врачей, крики, я видел… я видел вашу смерть. Каждый чертов раз, когда закрывал глаза. — И вы решили меня спасти? — в голосе слышится недоверие. — Нет, — Спокойно и честно отвечает Тэхен. — Я решил, что умрете вы или нет, меня не касается. Совершенно не мое дело. — Он открывает глаза и сталкивается со взглядом Чонгука. Тот, кажется, в легком замешательстве. — Я и не думал вас спасать. Даже наоборот, я ждал, когда же уже произойдет то, что давно предрешено, чтобы эти видения прекратились, ведь знаете, это… это непросто, видеть… даже если незнакомый… блин, — Тэхен закрывает ладонью лицо и дрожащие губы. В груди вспыхивает острая боль, а аппарат жизнеобеспечения начинает пищать чаще, извещая о смене давления и повышении пульса. — Тэхен, Господи, успокойтесь, не нужно, — на лице Чонгука читается сильный испуг. Он машинально хватает Тэ за дрожащую свободную руку и несколько раз быстро поворачивает головой, пытаясь понять, что необходимо сделать. Еще мгновение, и в палату вбегает медсестра. Тэхен не слышит, как она отчитывает Чонгука по всем писаным и неписаным правилам, не видит, как тот извиняется и выходит из палаты, обещая вернуться завтра. У него перед глазами высотка со множеством окон-сот, человек с неразличимым лицом в сером костюме, поправляющий манжеты, сигналящий грузовик, разбитая белая чашка, авария, машина, больше похожая на груду металла и Чонгук с залитым кровью лицом на водительском сидении. Но самое безумное из всего увиденного – поцелуй. Его, Чонгука, губы, нежно касающиеся его, Тэхена, губ. А затем красная роза, падающая на закрытый, опущенный в землю гроб.