The Last King

      Юноша касался кончиками пальцев грубой, морщинистой коры Чардрева. Лицо, словно вырубленное на дереве искусным мастером, было искажено в страшной гримасе, способной напугать простого путника. Молодой мужчина с длинными, небрежно подрезанными волосами цвета литого золота не боялся гнева Старых Богов, он в них не верил. Рядом с ним стоял, прислоненный прямо к этому самому Древу, боевой молот с потертой ручкой. На краю поляны пританцовывал привязанный к молодому дубку белый жеребец, мотая густой гривой.       Когда из леса донёсся звук приближающихся конных, потревоженные птички вспорхнули с веток, притихший было лес наполнился звуками.       — Принц Джоффри! — спешившийся всадник, мужчина зрелых лет в лазурных доспехах с развевающимся за спиной белым плащом, могущим поспорить чистотой с выпавшим снегом, преклонил колено.       — Барристан Отважный! Неужто мы наконец нашли этих мерзавцев? — принц дерзко улыбнулся, сверкнув зубами.       — Да, Семеро улыбнулись нам! Ждём только вашей команды, — слегка укоризненно ответил знаменитый рыцарь.       — В таком случае, — юноша, подхватив свой молот, легко вскочил в седло, словно на нем и не было доспеха, — я жажду их увидеть.       Отряд неспешным галопом двинулся прямо к бандитскому лагерю, разбитому на окраине леса, возле глубокой и сырой пещеры. Местные обитатели — закоренелые бандиты и враги короны — уже несколько лет бесчинствуют на землях Ланнистеров, обирая крестьян и убивая егерей, посланных их выследить. Но сегодня им фатально не повезло дважды: их стоянку наконец-то выследили, а за дело возьмутся лучшие воины Семи Королевств.       Конечно, у мерзавцев были часовые, но несмотря на успевшего возопить до того, как поймал горлом железный болт, разбойник возвестил своих об опасности, но те просто не успели сбежать от всадников. Лесные братья никогда бы не подумали, что по их душу явятся рыцари.       Сквозь прорезь шлема Джоффри видел приготовившихся к бою бандитов, понимающих, что их ждет плаха, и не желавших сдаваться. Его Ветер вырвался вперед, и принц первым встретил врага.       — За моего отца!!! — воскликнул принц, остальные подхватили клич.       Наклонившись, Джоффри вложил все силы в натужный удар молотом по стоявшему ему на пути бородачу с топором в руках. Воздух натужно гудел, когда оружие принца пронеслось совсем рядом с грудью отскочившего разбойника, но всё-таки принц не промахнулся. С оглушительным хрустом плечо бородача превратилось в сплошное месиво из костей и мяса. Рухнувшего на колени преступника легко зарубили рыцари, следующие прямо за своим принцем. В завязавшейся схватке Джоффри крушил головы разбойников, которые без шлемов легко лопались, словно перезрелые тыквы. Вскоре белый жеребец окрасился в алый цвет. Подобравшемуся к принцу сбоку оборванцу Ветер, встав на дыбы, копытом раскроил череп.       — Они бегут! Трусливые твари! — прокричал кто-то.       Джоффри увидел, как несколько бандитов пытаются скрыться от погони в лесу. Они были лучше вооружены, и в их движениях, в том, как ловко они принимали на щиты арбалетные болты и уклонялись от клинков рыцарей, сквозила школа.       «Бывшие рыцари, беглые наемники? Плевать, всё равно тут полягут!» — подумал Джоффри, пришпоривая коня.       Прижавшись к крупу Ветра, Баратеон слышал, как свистят над его головой стрелы. Когда он подоспел к месту, где еще минуту назад отбивались лидеры шайки, их уже не было на месте, они скрылись в лесу. Преследовать их пешим, в одиночку, было бы полным безумием.       «Когда всё закончится, Селми меня прибьёт», — подумал юноша, спешившись и откинув в сторону забрало шлема, ведь плохая видимость может помешать ему в лесной зоне.       Он бросился в погоню, различая по звукам, где его враги. Проскочив через овраг, Джоффри вовремя отскочил в сторону, пропустив мимо себя стрелу. Нагнав дерзкого стрелка, юноша опрокинул того на траву и убил, пробив грудную клетку. На мгновение Джоффри замер, всматриваясь в совсем молодое лицо немногим старшего, чем он, парня. Рот был посмертно искривлён в немом крике боли и ужаса. Поджав губы, принц продолжил погоню.       Выскочив на широкую просеку, принц понял, что его ждали. Видимо, разбойники решили отбиться от погони, чтобы иметь больше шансов скрыться.       — Кто же это у нас такой смелый, а, м’лорд? — прохрипел один из пятёрки — крепко сбитый усач, вооруженный сразу двумя топорами, на манер Железнорожденных.       — Сдавайтесь! — потребовал Джоффри, перехватывая поудобней двуручный молот, и стараясь украдкой восстановить сбившееся дыхание.       — А может, мы прирежем тебя, как свинью? Такой расклад нам больше по душе, красавчик, — паршиво ухмыльнулся, видимо, главарь. Вооружённый коротким широким мечом и круглым щитом он внушал уважение, несмотря на маленький рост. В грязные рыжие патлы разбойника были вплетены человеческие пальцы.       — Да будет так. Во славу Семерых, сегодня вы сдохнете, — Джоффри бросился на бандитов, заложив небольшой вираж, заставляя противников выстраиваться в линию и мешая атаковать его с двух сторон.       Пользуясь разгоном, Джоффри в последний момент останавливается, выбрасывая молот вперед, словно копьё, уклоняясь от встречного выпада. Принц всегда сражался отчаянно и опасно — так, как ему больше нравилось. Паршивый клинок оставил царапину на доспехе сына Роберта, пройдя по касательной, высекая сноп искр, в то время как передний шип молота пробил поганое брюхо разбойника.       Шагнув в сторону, Джоффри принимает на жесткий блок длинный меч одноглазого, после чего сразу же уклоняется от насевшего на него усача. Крутанув свое оружие, отгоняя врагов, Баратеон наносит могучий выпад по ногам соперников. Усач подпрыгнул, а одноглазый не успел. С противным хрустом его ногу вывернуло в другую сторону, оголив осколок кости. Ударившая из разорванного бедра струйка крови окропила его соседей.       Сместившись, Джоффри не успел до конца избежать удара кривой сабли четвертого лесного брата, сбившего с него шлем. В голове у принца пронесся легкий шум, но, встряхнув золотой гривой, он продолжил схватку.       Теперь он был один против троих вместо пяти, но окружен, и главарь, не участвовавший в битве до этого, успел оценить его возможности, не показав при этом свои. К тому же, орудовать боевым молотом было чрезвычайно сложно, особенно юноше, пусть даже высокому и сильному.       — Ты мертвец! — бросил ему в лицо разъяренный разбойник, потрясая своими топорами…        — Ты мертвец! — с яростным рыком орк бросился на него, размахивая топорами, покрытыми кровью его, принца, людей и братьев по ордену.       Златовласый юноша с воплем встретил удар орка своим; железо столкнулось. Стальной молот отбросил в сторону лезвие одного топора, но второй выдержал удар принца. Человек со злобой нанёс еще один удар по скрещённым топорам, и еще один. Громадные мышцы зеленокожего надулись, сдержав натиск паладина, но не выдержало паршивое железо.       В очередной раз столкнувшись, молот расколол кромку одного из топоров и надломил топорище. Следующий удар сразил воина Орды.       — Отличная работа, Артас! — раздался голос из-за спины…       … сморгнув, Джоффри взмахнул молотом, едва-едва отведя выпад сабли, отбивая шипом на рукоятке разящий удар со стороны главаря. Прокрутив оружие, принц заставил разбойников отскочить на пару шагов, но те сразу же накинулись на него вновь, словно стая голодных псов на вепря.       Следовало немедля что-то предпринять. И Джоффри решился.       Выворачивая себе кисти рук в невероятном усилии, почти разрывая мышцы плеча и рук, принц метнул молот в владельца сабли. Тот не успевает дернуться, и оружие сбивает его наземь, ломая спину. Развернувшись, принц прыгает на летящий в него топор, принимая удар на закрытую доспехом левую руку, чувствуя, как скрипят кости, и перехватывая второй рукой кисть врага. Повалив врага, он перескакивает через него, а удар главаря, нацеленный ему в спину, находит лишь пустоту. Выхватив с пояса кинжал, юноша запустил его в спину начавшего подниматься врага, попав прямо под лопатку. Тонко взвизгнув, усач свернулся на бок и замер.       Успев подскочить к выпавшей из разжавшихся пальцев бандита сабли, Джоффри парирует ею очередной выпад рыжего разбойника. Тот наносит еще один, всё увереннее тесня непривыкшего к сабле принца. К тому же, бесполезный против молота щит теперь же давал преимущество главарю, уже нанёсшему принцу несколько касательных ранений в икры.       Джоффри почувствовал, что уже из нескольких пока что несерьезных ранений течёт кровь. Его кровь. Это окончательно вывело его из себя.       Зелёные, пылающие яростью глаза принца столкнулись с холодными голубыми.       Джоффри перешёл в наступление. Приняв еще одну атаку на многострадальную левую руку, полностью отсушив ее, он успел наконец-то полоснуть лицо разбойника. К сожалению, рана оказалась страшной на вид, но пустяковой. Разбойник взмахнул своим щитом, желая выбить Джоффри все зубы, и тому пришлось припасть на одно колено, чтобы спасти их. Рука принца коснулась земли, найдя точку опоры.       Отбросивший свой круглый щит, порядком уставший разбойник ухватился за клинок двумя руками и начал рубить измотавшегося оруженосца Барристана Селми. Обменявшись еще парой выпадов, рыжий выбил саблю из правой руки юноши. Джоффри левой швырнул тому прямо в глаза ком грязи, незаметно подхваченный с земли минутой ранее.       Уведя ладонью выпад, нанесённый по нему вслепую, юноша оказался рядом с разбойником и повалил его на землю ударом кулака. Ногой он что есть дури вмазал по яйцам любителя отрезать чужие пальцы. Рыжий обхватил его ноги и что есть мочи повалил рядом с собой.       Сцепившись, словно дворовые коты, они покатились по поляне, потчуя друг друга тумаками. Бандит намотал волосы принца на кулак и потянул в сторону, желая свернуть тому шею. Сам же Джоффри своими пальцами душил разбойника, силясь свернуть шею. Когда юноша уже было решил, что его голова и вправду оторвётся, он, не переставая душить, начал стучать головой врага об землю. На пятый раз хватка на его волосах ослабла, больше не рискуя снять скальп с особы королевских кровей. Открывший в себе новые силы принц одним движением свернул шею бандиту набок.       Скатившись с поверженного врага, Джоффри с минуту лежал на спине, приходя в себя. С трудом поднявшись в казавшихся уже неподъемными доспехах, уже не раз спасавших ему жизнь сегодня, принц дошёл до хрипевшего разбойника, которому он броском своего молота перебил спину. Сил на лишний удар молотом у него не было, поэтому тяжелый сапог принца сломал горло мерзавца, даруя ему погибель. Взвалив оружие на правое плечо, Джоффри развернулся в сторону леса, из которого выходили рыцари его отряда.       — Ты жив, мальчик мой! — крикнул Селми, подойдя к уставшему принцу, крепко обняв его и осмотрев. — Серьезных ран нет, слава Богам. Хм, ты зарубил Дэйва Ржавого — командира этих убийц, насильников и дезертиров. Он был славным межевым рыцарем до своего падения.       — Вот как, а я и не знал, — слабо улыбнулся юноша.       — В любом случае… принц Джоффри Баратеон, наследник Семи Королевств, встаньте на колени, — голос Барристана обрёл силу, каждое его слово было слышно всем вокруг. А люди только прибывали. Рыцари, видя поле брани, оставшееся за их принцем, одобрительно загомонили, потрясая оружием.       Джоффри преклонил колени перед рыцарем Королевской Гвардии. Селми заговорил, и никто не смел сказать ни слова:       — Джоффри из дома Баратеонов, наследник Семи Королевств, сегодня мы все были свидетелями твоей храбрости на поле сражения. За сим, я, Барристан Селми, прозванный Отважным, рыцарь и лорд-командующий Королевской Гвардии и слуга Роберта из дома Баратеонов, первого его имени, посвящаю тебя в рыцарское звание. Будь и дальше бесстрашен перед лицом врага. Будь храбр и честен, и Семеро не оставят тебя. Говори правду всегда, даже если смерть грозит. Защищай слабых, искореняй зло. Это твоя клятва.       Затем Барристан ударил клинком плашмя по плечу принцу:       — А это, чтобы ты лучше помнил свою клятву. Теперь встань, рыцарь.       Юноша с волосами цвета золота поднялся, улыбаясь окружившим его воинам, залитым своей и чужой кровью, выкрикивающим здравицы в его честь.       — Джоффри Смелый! Джоффри Смелый! Джоффри Смелый!       Джоффри смеялся. Он был молод и счастлив, а лето всё не кончалось.       Позже Селми еще не раз вспомнит этот день, но тогда никто даже не мог представить, как повернется история.