Паранойя

*** Ты трижды проклял себя за то, что согласился его принять. Это было слишком опрометчиво. И даже опасно. Ведь некоторые фанаты знают, где ты живешь. А что если именно сегодня они решат подкараулить тебя у подъезда и увидят Локонте? Учитывая их богатое и в высшей степени извращенное воображение, вряд ли им потребуется много времени, чтобы от рационального предположения, что Микеле просто зашел в гости, перейти к грязным догадкам, что вы живете вместе как влюбленная парочка. О Боже! Ты медленно, но верно, начинал бояться своих фанатов. Впрочем, отказать Мику было бы просто свинством. Ведь вы все же друзья. Пусть фантазия фанатов исказила ваши отношения до столь чудовищной формы, реальность от этого не меняется. Поэтому ты пошел ему навстречу и разрешил пожить неделю в твоей квартире. Снова. Только на этот раз ты решил как следует подготовиться. На случай непредвиденных обстоятельств. Не то, чтобы ты и впрямь сомневался в исключительно дружеском характере привязанности, которую Микеле испытывал к тебе, но просто безопасность никогда не бывает лишней. Поэтому ты не поленился заехать в гипермаркет ИКЕА и не меньше часа провел в отделе спальной мебели, выбирая самый мягкий, самый удобный, приятный для тела и вообще самый эргономичный… матрас. Логика твоих действий была прямолинейно-проста: если у Локонте будет удобная постель, ему точно не понадобится забираться в твою старую, скрипящую пружинами кровать. И ты тем самым обезопасишь себя и свою задницу (причем, в буквальном смысле) от каких бы то ни было неприятностей. О том, что за все то время, что Микеле жил у тебя, пока не обзавелся своей квартирой, он ни разу даже не пытался улечься в твою кровать, ты предпочел не думать. Людям свойственно меняться. А вдруг Локонте специально напрашивается к тебе в гости, чтобы.. Стоп! Нет, нет и нет! Боже, с этими бесконечными репетициями и спектаклями у тебя нервы стали совсем ни к черту, это ж надо, насколько серьезно ты воспринял какие-то глупые писульки сумасшедших девиц! Тебе было даже стыдно за свое поведение, рациональная часть мозга вопила, что ты ведешь себя как идиот. И ты решил прислушаться к голосу рассудка. Микеле не такой. Он просто эксцентричный, чересчур эмоциональный и инфантильный итальянец, в квартире у которого ремонт, и ему негде жить эти несколько дней. А ты – его лучший друг, которому совсем не жалко вновь пустить его на свой диван. Вот и все. Но матрас ты все-таки купил. На всякий случай. К тому же, он был действительно очень эргономичен и очень тебе понравился. Матрас оказался жутко тяжелым и громоздким. Ты успел пожалеть, что гордо отказался от помощи носильщиков, пока неуклюже тащил этот мягкий неподъемный брусок до машины и с трудом впихивал его на заднее сиденье. А потом с не меньшим трудом вытаскивал его из машины, протискивался в узкую дверь подъезда и с ужасом думал о двух лестничных пролетах. Какая неприятность, что лифт уже неделю не работает, а ты живешь на третьем этаже! Пыхтя, кряхтя и бормоча ругательства, ты поднимался по лестнице, а сверху слышались удары кулаком о металлическую дверь, подозрительно напоминающие по ритму увертюру оперы Моцарта «Похищение из Сераля». Поднявшись, наконец, на свой этаж, ты имел счастье лицезреть Микеланджело Локонте собственной персоной, который пока не замечал твоего присутствия, увлеченно барабаня в дверь. Придурок. Есть же мобильник, мог бы позвонить. - Прекрати ломиться, - сказал ты, отдышавшись, перекидывая матрас с одного плеча на другое. - О, Фло! – просиял итальянец. – А я боялся, что ты про меня забыл и свалил к своей подружке! Ты тяжело вздохнул. Это было бы идеально, но, увы, подружки у тебя в данный момент не имелось, отчего пребывание Микеле в твоей квартире становилось еще более нежелательным. Ты дотащился до двери, буркнув «Подержи-ка», свалил, наконец, тяжелую ношу на Локонте и стал рыться по карманам в поисках ключей. - Боже, Фло! Эта штука меня придушит! – сдавленно проговорил Мик, с трудом удерживая матрас в воздухе и попутно его разглядывая. – Что это? Матрас? Ты что, настолько уделал предыдущий, что пришлось покупать новый? - Это твоя постель, - ухмыльнулся ты, пытаясь повернуть ключ. С недавних пор нижний замок стал заедать, и приходилось приложить некоторые усилия, чтобы его открыть. - Можно я поставлю матрас на пол? Я не могу его держать, он слишком тяжелый! – пожаловался Локонте спустя минуту. - Ни в коем случае! – прорычал ты, наседая на дверь всем корпусом, но замок по-прежнему не желал поддаваться. - Но Фло! Ничего твоему матрасу не сделается! А у меня сейчас руки отвалятся! - Я сказал – нет! А то потом еще начнешь жаловаться, что вот, мол, матрас грязный, ты на нем спать не будешь и все такое! – замок, наконец, примирительно щелкнул, и ты, широко распахнув дверь, посторонился, пропуская гостя вперед. Покачиваясь, Мик вместе с матрасом вплыли в квартиру, а ты на всякий случай оглядел площадки верхнего и нижнего этажей, чтобы убедиться в отсутствии журналистов и фанатов, и только после этого зашел внутрь, закрывая дверь. Локонте все-таки не выдержал и поставил матрас на пол, облокотившись на него локтями и переводя дух. Вот же неженка. Ты вздохнул, взял матрас и потащил его в гостиную. Затем принес из спальни плед, теплое одеяло и три разных по форме и величине подушки. Подумав, достал из кладовки обогреватель и поставил его у окна. Осмотрелся. Вроде ничего не забыл. - Фло, я не настолько привередлив. Твой диван меня всегда устраивал. Одной подушки и пледа было бы достаточно, - осторожно проговорил Мик у тебя за спиной, разглядывая изобилие спальных принадлежностей на один квадратный метр комнаты. Ты его высказывание проигнорировал и начал инструктаж: - Диван, как ты, надеюсь, помнишь, раскладывается, так что можешь устраиваться со всем комфортом. Матрас – это на случай, если диван покажется тебе слишком жестким. Большая подушка – если ты бережешь шею от морщин, маленькая – чтобы шея не затекала. Плед мягкий, стираный и совсем не колется. Одеяло – на случай, если тебе вдруг будет холодно. Обогреватель – если будет очень холодно… Хотя, это вряд ли, - задумчиво добавил ты, и вы оба посмотрели в окно, где жаркое июльское солнце золотило крышу соседского дома, а прикрепленный к стеклу термометр показывал 30 градусов тепла. – Кондиционер работает, - напоследок уточнил ты, вручая Мику пульт управления. - Фло, спасибо, конечно, - неуверенно пробормотал Локонте, снова оглядывая комнату. – Но я начинаю слегка беспокоиться. Ты в порядке? – и он протянул руку к твоему лбу с явным намерением проверить, не перегрелся ли ты на солнышке. Ты тут же отскочил от итальянца на метр. - Со мной все нормально. Если что-то еще будет нужно – скажи. Но – запомни! – ни под каким предлогом не смей ночью приходить ко мне в спальню! - Эм.. Ладно. Как скажешь, - растерянно сказал Локонте, провожая тебя обеспокоенным взглядом. ...Перед сном он решил принять душ, о чем он тебя и уведомил, танцующей походкой направляясь в ванную. Ты пил на кухне кофе и только крикнул ему, чтобы он не сильно задерживался. Однако, уже в следующий момент ты подавился печеньем и, кашляя и задыхаясь, помчался вслед за ним. - Стой! – прохрипел ты, хватаясь за дверь ванной. Мик, который только начал раздеваться, так и замер, полунаклонившись вперед и удивленно глядя на тебя в горловину футболки. - Что еще? – спросил он, неторопливо стягивая футболку и вешая ее на крючок. - Вот, - ты протянул ему темно-синий махровый халат. – Чтоб ты в полотенце по квартире не разгуливал. - Да я и не собирался, - ошарашено сказал Локонте, принимая у тебя халат, а ты уже вышел из ванной и плотно закрыл за собой дверь. *** Стоя под теплым душем, Микеле размышлял, какая муха Фло укусила. В последние два дня француз был чересчур нервным. На репетициях он лихо уворачивался от Мервана, по привычке лезущего к хмурому Сальери с дружескими подначками, напрочь отказался обнять Микеле на Вивре, заявив, что если Моцарт и Сальери просто пожмут друг другу руки, это будет гораздо лучше и больше будет свидетельствовать о том, что они не держат друг на друга обиду. Дов на это заявление нахмурился, но Фло был непреклонен, и продюсеру пришлось согласиться. На спектакле Флоран тоже вел себя весьма сдержанно, без привычных теплых взглядов, и вообще смотрел на Локонте как-то недовольно и с опаской, чем очень сбивал того с толку. Микеле не привык играть с таким «чужим» Сальери, и во втором акте во время сцены в опере чуть вообще не забыл свою реплику, натолкнувшись на холодный взгляд Мота. Все это было весьма странно. Если бы Фло отстранился только от Микеле, это можно было бы понять. Потому что Мик и сам стал замечать за собой, что в последнее время уж слишком часто оказывает французу лишние знаки внимания. Ну не может он сдерживать свои чувства, не привык! Так и хочется лишний раз прикоснуться к Флорану, проявить заботу, задержать взгляд на красивом лице... Хотя Мик прекрасно понимал, что Фло эта его настойчивость может быть неприятна. Но Мот-то шарахался не только от Локонте, а от всех участников труппы мужского пола! Он даже отказал Солалю, когда тот предложил, как обычно, подбросить его до дома (ему все равно по пути). Поведение Флорана было весьма непривычным. Мерван, который тоже заметил произошедшие с Сальери перемены, предположил, что у Мота проблемы с девушкой. Микеле покачал головой и по секрету сказал Клоуну, что девушки у Фло не имеется. На что Рим пожал плечами и выдал: «Ну, значит, она появилась. Но он не знает, как завязать отношения». И, насвистывая, удалился по коридору. Микеле такое предположение не понравилось. Во-первых, думать, что у Фло появилась подружка было… больно. Да, Микеле ревновал! Ему бы не хотелось, чтобы Флоран начал с кем-то встречаться. Это было, конечно, очень эгоистично, но Микеле был собственником и ничего не мог с этим поделать. И неважно, что Флоран ни разу ему не принадлежит и они максимум друзья. Пока Фло ему в лицо не скажет «Пошел ты, Локонте!», Микеле будет лелеять глупую надежду на развитие отношений с французом. А во-вторых, поразмыслив еще немного, Микеле пришел к выводу, что дело точно не в девушке. Влюбленные парни порхают на крыльях счастья и строят планы, просят совета у друзей, как им получше закадрить приглянувшуюся красотку, а не шарахаются от этих самых друзей, как от чумы. Тут что-то другое. Куда более интересное. И Микеле очень хочет узнать, что именно! А вчерашний разговор в гримерке после спектакля не только не прояснил ситуацию, но еще больше все запутал. С твердым намерением потребовать объяснений тому, что было на спектакле, и заодно напроситься в гости, Микеле по привычке резко распахнул дверь гримерки. Фло, который в это время как раз стягивал рубашку, вздрогнул от неожиданности, обернулся на звук, а потом вдруг заорал: - Тебя стучаться не учили, Локонте?! Какого черта ты вламываешься?! Микеле так и застыл на пороге, удивленно хлопая накрашенными ресницами. Он даже не стал напоминать Фло, что гримерка у Моцарта и Сальери вообще-то одна на двоих. Впрочем, Фло, похоже, сам об этом вспомнил и уже в следующий момент, устыдившись своей грубости, смущенно пробормотал: - Извини, я… - Ничего. Тяжелый день, бывает, - улыбнулся Мик, заходя в маленькую комнату и закрывая дверь. Фло настороженно следил за ним, и Микеле это удивило. - Что-то не так? – спросил итальянец, переводя взгляд с Флорана на дверь и обратно. Мот выглядел так, как будто привидение увидел. - Н-нет, все в порядке, - неуверенно пробубнил француз, почему-то краснея, отвернувшись от Мика и резко схватив свои вещи. - Ты ведешь себя странно, Фло, - начал Мик, собираясь подойти к Флорану поближе, чтобы заглянуть в глаза. Он любил смотреть людям в глаза. И неважно, что вид полуголого Флорана заставлял шальное воображение рисовать одну возбуждающую картинку за другой. Микеле всегда блестяще умел сдерживать свои порывы. Ну, почти всегда. По большей части… Флоран, который уже успел сменить кружевную рубашку на белую майку с Эми Вайнхаус, но по-прежнему оставался в шелковых бриджах* Сальери, был ну просто чертовски сексуален, и Микеле, не сдержавшись, облизал пересохшие губы. Мот проследил за этим его жестом и заметно побледнел. Мик удивленно уставился на друга. - Фло? Ты себя хорошо чувствуешь? – итальянец уже собрался подойти и обнять Флорана, на случай, если тот сейчас в обморок свалится, но француз вдруг резко подпрыгнул, уворачиваясь от протянутых к нему рук Локонте и громко вопя: - Не трогай меня! Вообще не подходи! Мик послушно застыл на месте и даже поднял вверх руки, всем своим видом выражая, что, мол, все, сдаюсь. Ой, как же ему не нравилось то, что с Флораном творится. С минуту они просто смотрели друг на друга: Флоран – настороженно и испуганно, Локонте – удивленно, не понимая, какого черта тут происходит. Наконец, француз тяжело вздохнул и снова извинился. - Очень устаю в последнее время. Все эти спектакли… – пожаловался Мот, садясь в кресло. Все еще в бриджах и чулках. И в белой майке. Соблазнительный мерзавец. - У меня от них уже крыша едет! – сказал Фло, пряча лицо в ладонях. А Микеле подумал, что крыша у Мота точно едет, но вот из-за работы ли? - Ужасный график, Дов совсем совесть потерял! – согласился Локонте и незаметно отошел от Фло подальше. Он понял, что в данный момент Мота нервирует именно его присутствие. Почему – это еще предстоит выяснить. Но подвергать француза лишнему стрессу не стоит. Поэтому догадливый Мик взял свои вещи и, не глядя на Мота, стал переодеваться, продолжая беззаботно тарахтеть о графике выступлений. – Он нас за людей не считает. Мы – неутомимые роботы. Готовые круглосуточно выступать. Утром – интервью, днем – репетиция, вечером – спектакль, ночью – запись очередной развлекательной программы. И так каждый день. А как тебе нравится идея играть по два спектакля в день? - Кошмар! Это бесчеловечно!– согласился Фло, который не терял даром времени и, пока Мик, забавно виляя бедрами, выползал из узких бридж Моцарта, успел-таки переодеться в джинсы и теперь чувствовал себя немного уверенней. - Подождешь меня? - спросил Микеле, поворачиваясь к полностью переодетому Моту, который завязывал шнурки на кроссовках, принципиально не глядя в сторону итальянца, натягивающего свои фирменные «вентилируемые» джинсы. Флоран на секунду замер, что не укрылось от внимательного взгляда Микеле. Да что с ним творится, черт возьми? - Ты что, на меня обиделся? – не выдержал Локонте и все-таки спросил напрямик то, что его беспокоило. - Нет, ну, разумеется, нет! – поспешно заговорил Мот, однако Микеле это не убедило. - Чем докажешь? – неожиданно для себя самого ляпнул Мик, и Фло удивленно на него уставился. - В смысле? – осторожно спросил француз. - Докажи, что не обиделся. Можно я снова у тебя недельку поживу? У меня ремонт на кухне…У соседей трубу прорвало, так что мне теперь отделку всех стен надо менять. Я уже нанял рабочих, они сказали, что дней за пять полностью управятся (вообще-то, тут Микеле нагло соврал, ремонт обещали закончить ровно за три дня). А ремонт – сам понимаешь, процесс шумный. Я в такой обстановке находиться не могу. Вот я и подумал… Если тебя это не очень стеснит. Ты ведь мой лучший друг, Фло! – пафосно закончил Микеле и с мольбой посмотрел на Флорана. Локонте прекрасно понимал, что просто нагло напрашивается в гости, но иного пути не было. Нужно было действовать решительно, не давая противнику возможность отступать и искать обходные пути. Да или нет. Фло вздохнул, посмотрел на Микеле и улыбнулся: - Конечно, Мик. А лучший друг не бросит друга на улице. То, что улыбка у Мота нервная и весьма натянутая, Микеле видел прекрасно. Но это не важно. Главное, у Фло хватило совести не отказать Мику в просьбе, а значит, Локонте получил блестящую возможность выяснить, что же творится с его «другом», пронаблюдав за поведением Фло не только на репетициях и спектаклях, но и в домашних, так сказать, условиях. Микеле выключил воду и, схватив белое махровое полотенце, стал поспешно вытираться. Он хотел поговорить с Фло до того, как тот ляжет спать. О чем поговорить, Микеле еще не знал. Потому что подойти к Флорану и напрямик спросить «Ты почему такой дерганый псих?» было как-то невежливо. К тому же, ни один псих никогда не признается, что он псих. Надо как-то умело разузнать, а в чем же кроется причина подобного поведения Мота. Раньше ведь он таким не был. А тут буквально за два дня изменился. Как будто боится чего… Боится… Хм. Микеле задумчиво посмотрел на полотенце, которое сжимал в руке, потом на висящий на крючке синий халат. «Чтоб ты в полотенце по квартире не разгуливал!» - явственно прозвучало у него в голове напутствие Мота. Взглянув в зеркало, Локонте увидел, как на лице его отражения расплывается широкая коварная улыбка. Зачем же в полотенце, Фло? Июль месяц на дворе, я и без полотенца могу! Микеле аккуратно повесил влажное полотенце сушиться, намотал сухое на голову, собрал свои вещи и, оставив махровый халат сиротливо висеть на крючке, непринужденно насвистывая Тату муа, вышел из ванной. _____________________________________ * Правильное название, конечно, кюлоты, но поскольку автор не может без смеха читать это слово, пусть в этом фике эти фирменные штаны 18 века будут зваться бриджами. Заранее извините, если Вам это не по душе :)