Паранойя

**** С последнего спектакля прошел почти год. Микеле скучал по временам «Моцарта», и иногда ему было грустно оттого, что дружной труппы мюзикла больше не существует. Но, так или иначе, жизнь продолжается, и надо двигаться дальше! Локонте часто виделся с бывшими коллегами по сцене. Он не раз встречался с Со, Маэвой и Мелиссой в кафе, чтобы просто поболтать, вспомнить времена «Моцарта» и поговорить о дальнейших планах. Неплохо они общались и с Мерваном, да что там, неплохо! Все-таки здорово они с Клоуном сошлись за время мюзикла, и Рим однозначно пополнил список лучших друзей Микеле. А когда Мерв предложил итальянцу принять участие в записи клипа к его новому сольному альбому, Локонте с радостью согласился. В общем, Мик поддерживал контакт со всеми из труппы «Моцарта». Со всеми, кроме Фло. Месье Мот, весь второй сезон мюзикла избегавший общаться с Микеле больше, чем того требует совместная работа, в конце концов просто отвык от Локонте. Отношения, бывшие когда-то дружбой, и к великому сожалению Мика, так и не ставшие любовью, полностью сошли на нет. Мюзикл был завершен, а лучшие друзья поняли, что за последний год стали просто коллегами. Поэтому им нет необходимости искать новой встречи. К тому же, Фло, наконец, нашел себе девушку, да еще какую! Еще год назад, видя счастливого Фло, приглашающего Тамару на свидание после последнего спектакля в Берси, Микеле понял, что ему в жизни Мота делать нечего. Поэтому он решил вообще исчезнуть с горизонта француза, а Фло не стал ему препятствовать. Вот только глупому сердцу не прикажешь. Ему нельзя сказать «Эй, он нам не достанется, приятель, так что хватит по нему страдать, хватит обливаться кровью, когда он целует другую!». Да, Микеле все еще любил Флорана. Но это была спокойная и грустная любовь человека, который знает, что не получит взаимности. Не было страданий и слез, длинных писем с отчаянными признаниями и немых телефонных звонков. Микеле ведь не сентиментальная барышня и даже не шестнадцатилетний подросток. Он взрослый мужчина, который слишком хорошо знает жизнь, а потому прекрасно понимает, что далеко не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями. Он отпустил Флорана, он позволил французу вычеркнуть человека по имени Микеле Локонте из своей жизни. Если Фло так хочет – отлично. Микеле ничего не стоит оказать любимому человеку эту услугу и просто исчезнуть, удалиться. Это же так легко! Месяц сеансов у психотерапевта, периодически опьянение по требованию, полное изнеможение на работе – а в остальном, никаких проблем. В общем, исключительно минимальные усилия, чтобы забыть о теплых карих глазах и солнечной улыбке одного французского музыканта. Впрочем, иногда они с Фло все же общались. Если считать редкие совместные выступления на разных программах и несколько сообщений на фейсбуке общением. Но и это лучше, чем ничего. К тому же, сам Микеле активно интересовался жизнью Флорана и всегда знал, какие мероприятия посетил или собирается посетить Фло, где он будет со своей очаровательной девушкой, а где один. А потом Мик просматривал фото или видео с этих мероприятий, отмечая всякие мелочи, что вот тут, например, Фло выглядит сонным, а вот тут действительно счастлив, здесь они, похоже, поссорились с Тамарой, а вот на этих фото, неделю спустя, уже помирились. Микеле сам поражался тому, с какой легкостью он может читать эмоции Мота. Разумеется, Фло сам по себе ходячая эмоция, но все же правильно истолковать выражение его богатой на мимику и выразительные взгляды бородатой физиомордии может только человек, который достаточно хорошо знает месье Мота и понимает его настроение. А Микеле зачем-то этой способностью обладал. И хотя ему иногда было слегка больно видеть эти фото Фло, просматривать передачи с его участием, любуясь таким родным и знакомым лицом такого чужого теперь человека, Мик все равно это делал. Да, такая своеобразная форма мазохизма, наличие которой у себя Локонте даже не предполагал. И о которой предпочитал не рассказывать месье Жоффруа. Клод бы помог Мику от этого избавиться, убедил бы найти девушку и выкинуть, наконец, чертового Сальери из головы, но Локонте сам не хотел отказываться от этих чувств. Эта боль необоснованной ревности и грусть неразделенной любви служили своеобразным источником вдохновения. Сентиментальные барышни и шестнадцатилетние подростки в таких случаях изводят чернила на слезливые записи в личном дневнике, а Микеле, который в жизни дневников не вел, просто писал новые песни. И за год жизни без Флорана, за этот чертовски длинный год после окончания мюзикла, написал уже приличное количество. А некоторые даже записал в студии. Песен вполне хватало для нового сольного альбома Микеланджело Локонте, но все они были слишком грустные. И агент Микеле заявил, что ему нельзя выпускать такой альбом. Дескать, с ярким имиджем Мика депрессивная лирика его новых песен ну никак не сочетается, публика такого не поймет. Поэтому месье Лериш требовал от Микеле чего-нибудь задорного, веселого, развязного, но итальянец пока мог творить только в минорном ключе, и выход долгожданного сольника откладывался. А потом как гром среди ясного неба появилось это сообщение о грядущих концертах в России. Труппа мюзикла Моцарт Рок Опера снова должна воссоединиться в прежнем составе, чтобы потешить русских фанатов. Первым радостную новость Мику сообщил Мерван, поэтому неудивительно, что Локонте в это не поверил. Что он, дурак что ли, верить идиотским шуткам Клоуна? - Отличная шутка, Мерв! Правда, не хочу тебя разочаровывать, друг, но сегодня не 1-е апреля, а 25-е мая! - Да не шучу я, Мик! – радостно завопил в трубку Мерван. – Русские чокнутые! Не все желающие доехали на мюзикл во Францию, так что теперь нам придется ехать к ним! - А в африканские джунгли выступать перед племенем тумба-юмба нам не надо? Или на приватный показ в голландский гей-клуб? Ты в своем костюме туда прекрасно впишешься! - Идиот! – почти обиделся Рим. – Раз мне не веришь, Дову позвони! - Так и сделаю! – заверил Локонте, нажимая отбой. Затем с минуту смотрел на телефон и, решившись, наконец, набрал номер продюсера. - Извините, что беспокою, месье Аттиа, но Мерван, кажется, сошел с ума... - Скажи ему, что это плохая отговорка, чтобы не ехать в Россию! Не так уж там и холодно, и на дворе 2012, а не 1812, за 200 лет текстильная промышленность шагнула далеко вперед, плюс еще глобальное потепление! - То есть, это не шутка? – уточнил Мик, все еще не решаясь поверить в реальность происходящего. - Что не шутка? Вы действительно едете с концертом в Россию, мы с Альбером как раз улаживаем все формальности с принимающей стороной. Как только мы окончательно определимся с датами и местом выступлений, я вас всех соберу и сделаю официальное объявление. Проведем парочку репетиций. Я, надеюсь, ты еще не совсем забыл песни из мюзикла? - Нет, - успел вставить в жизнерадостный монолог Дова ошарашенный новостью Микеле. - Вот и отлично! Так что готовься и начинай учить русский язык! До связи, месье Моцарт! – и с этими словами продюсер отключился, а Мик удивленно посмотрел на мобильник. Похоже, Моцарт Рок Опера снова возвращался в его жизнь. А это значит – возвращался Сальери. Им с Фло снова придется работать вместе. Стоять на одной сцене, глядя друг другу в глаза, давать совместные интервью... Микеле тяжело вздохнул. Новость была хорошей и плохой одновременно. Радостно снова вернуться в былые времена, воссоединить старую труппу. Микеле действительно успел соскучиться по роли Моцарта, хотя во время самого мюзикла так уставал на бесконечных спектаклях, что возненавидел образ великого композитора. Но вот новой встречи с Фло Мик опасался. Потому что эта встреча и совместная работа с французом – серьезный удар по нервному спокойствию Локонте. Микеле только-только начал отвыкать от Мота, бороться с неуместным и безответным чувством – и нате вам, пожалуйста! Как будто сама судьба против того, чтобы он забывал Флорана. Все формальности уладили к июню, а в сентябре Дов решил собрать свою бывшую труппу на первую репетицию. Просто чтобы убедиться, что никто не забыл текст и не разучился петь за прошедшие с последнего спектакля в Берси год и два месяца. Времени у продюсера на своих бывших подопечных было не так уж много, сейчас он больше беспокоился за успех своего нового мюзикла. Но и отправить труппу Моцарта в далекую Россию без предварительной прослушки и отеческого наставления, Аттиа тоже не мог. В конце концов, его детище будет представлено новой зрительской аудитории, и эти оболтусы обязаны ее покорить! Все должно пройти на высшем уровне. Местом репетиции был выбран Дворец Спорта в Париже. Дов пожертвовал временем, предназначенным для очередной репетиции «Любовников Бастилии», и пригласил вместо них труппу Моцарта. Микеле сам не знал, почему он приехал на час раньше назначенного времени. Такая сверхпунктуальность была для Локонте в высшей степени не характерна. Разумеется, никого из труппы еще не наблюдалось, в чем Мик и убедился, пройдя знакомым коридором от гримерок до сцены и осмотрев пустой зал. Сперва он хотел сесть на одно из кресел в первом ряду и дождаться остальных, но потом какое-то необъяснимое чувство заставило его зайти в знакомую гримерку, где он облачался в яркий сюртук, позволял нанести тонны тональника и румян на свое лицо и толстый слой лака на свои многострадальные волосы, чтобы через полчаса выбежать на сцену в образе Вольфганга Амадея Моцарта. Микеле улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям, распахнул металлическую дверь – и застыл на пороге, натолкнувшись на удивленный взгляд золотисто-карих глаз. Не ему одному, похоже, не сиделось дома. Не он один поддался ностальгии. - Здравствуй, Фло! – получилось почти непринужденно, улыбка застыла на губах Мика, как приклеенная. - Здравствуй, - сказал в ответ француз, смущенно улыбаясь и поднимаясь с мягкого дивана навстречу коллеге. Мик нервно сглотнул, но потом быстро взял себя в руки и протянул Моту руку. Флоран крепко стиснул пальцы Локонте в дружеском рукопожатии, и на краткий миг Мику показалось, что на лице француза мелькнуло разочарование. Как будто Фло ожидал другого, как будто он хотел, чтобы Мик, как это бывало раньше, крепко обнял своего Сальери и чмокнул в колючую щеку. Боже, какие глупости лезут в голову! Вот что значит, Микеле слишком рад снова увидеть Флорана. - Давно не виделись, - жизнерадостно брякнул Мик первое, что пришло в голову, и быстро направился к дивану, устало падая: ноги его почему-то держать не хотели. - Это уж точно! – согласился Флоран, закрывая дверь и, как ни в чем не бывало, садясь рядом. Бессовестный! Диван же узкий, двоим на нем сидеть тесновато. - Ну что, готов снова сыграть Сальери? – продолжил непринужденную беседу Локонте, стараясь не думать о том, что теплое бедро Флорана касается его бедра. - Разумеется, месье Моцарт, - Фло с важным видом приосанился, моментально входя в образ напыщенного композитора. Мик усмехнулся. - А вообще это все так неожиданно! Но я очень рад, что мы снова соберемся всей труппой! – добавил Мот, барабаня пальцами по подлокотнику. Кажется, он тоже нервничал. Тогда какого черта он уселся рядом с Миком? - Я тоже рад, - сказал Микеле. Продуктивного разговора не получалось. Все-таки они стали слишком чужими за прошедший год. - Как дела с новым альбомом? – как бы невзначай спросил Локонте, изучая носки своих ботинок. - Записываю потихоньку, - последовал краткий ответ. – У тебя? - Тоже, - ответил Мик, стараясь не думать о том, кому посвящены все песни и почему во всех песнях такая грустная лирика. Повисла долгая пауза. Следовало бы обсудить столь многое, но никто не решался начать разговор. Поэтому они просто сидели на узком диване, не глядя друг на друга, чувствуя неловкость и не зная, как нарушить молчание. Наконец, Фло потянулся и произнес: - Блин, сегодня такой туман с утра был. Мне так лень было просыпаться. Хорошо, что к обеду распогодилось… О да, погода! Как же хорошо, что она существует! Сколько разговоров она спасала! Мик по-дружески пихнул Флорана в бок и весело сказал: - Да тебе и в солнечные дни лень просыпаться, соня! - Это да, - не стал спорить Флоран. – Но туман – это же вообще ужасно! А если еще и дождь… Обстановка немного разрядилась, и они начали говорить о всякой ерунде, обо всех этих незначительных вещах, о которых люди говорят, когда тишина слишком невыносима. О погоде в Париже на неделю вперед и погоде в Москве, о политике и сплетнях шоу-бизнеса, о футболе, наконец. - Смотрел вчерашний матч? – спросил Фло. - У Марселя есть все шансы в этом году выйти в финал чемпионата Франции, как думаешь? - Не знаю, - ответил Мик и смущенно улыбнулся. - Я не люблю футбол. - А, точно! - Фло картинно хлопнул себя по лбу. - Ты любишь танцы! - добавил он, усмехнувшись, очевидно, вспомнив, как Мик отжигал на фут-концерте. - Да... А ты – танцовщиц, - Микеле снова улыбнулся, но улыбка получилась слишком грустной. На несколько минут в комнате повисла неловкая пауза, а потом Мот вдруг сказал: - Знаешь, Микеле... Я тут подумал... Кажется, я был неправ. Нам не стоило прекращать общаться. Я... Я скучал по тебе. Весь этот проклятый год я скучал по тебе, но так и не смог позвонить. Мик ничего не ответил на это, просто удивленно глядя на Мота. Локонте не верил своим ушам. Фло скучал по нему? Он жалеет, что они прекратили общаться? Нет, быть этого не может! - Неужели Тамара может говорить только о танцах, что ты так заскучал? – наигранно весело спросил Микеле. Фло с минуту помолчал, потом усмехнулся и сказал то, чего Локонте ну никак не ожидал от него услышать. - Мы расстались. Уже почти два месяца как. - Как расстались? Почему? – пораженно выдохнул Мик, глядя на Фло с таким удивлением, будто вместо француза тут сидит сиреневый инопланетянин. - Ну, как люди расстаются… Не сошлись характерами, обычное дело, - пробубнил Мот, нервно теребя свой шейный платок. - А поконкретнее? – не унимался Локонте, который прекрасно знал, что «не сошлись характерами» - самая популярная причина разводов во всем мире. Но за каждый таким «не сошлись характерами» всегда скрывается гораздо большее, чем психологическая несовместимость. - Не ужились вместе. Ей не нравился мой… порядок, - вздохнув, признался Фло. А Мик сдержал смешок, поняв, что под словом «порядок» Фло имеет в виду бардак. Действительно, не каждый вытерпит эту привычку Мота проводить генеральную уборку раз в месяц, а до этого постепенно захламлять квартиру до состояния лабиринта из вещей и предметов. – Представляешь, она заявила, что такими темпами я погублю ее карьеру. А я сказал, что если она еще раз споткнется о Сесиль и все-таки сломает мою красавицу, то я ее никогда не прощу! И вообще – она же совсем не умеет готовить, а сама питается какими-то овощами и мюсли! И на завтрак у нас каждый день была овсяная каша! От одного запаха которой меня тошнит! О, это было ужасно! – закончил Фло, а Микеле уже не сдерживался и заливисто хохотал, вспомнив, что Сесиль – это любимая гитара Мота, а без мяса француз в принципе жить не может. На душе у Локонте стало отчего-то так легко и тепло. Конечно, он понимал, что нехорошо радоваться тому, что Фло расстался со своей девушкой, но все равно радовался! Фло сначала просто смотрел на хохочущего итальянца, а потом поддался его задору и тоже рассмеялся. Напряжение, царившее в комнате, исчезло в тот же миг. Отсмеявшись, Мик повернулся к Фло и встретился с ним взглядом. Мот смотрел на него как-то странно, непривычно. Во взгляде Флорана было столько нежности и теплоты, что Микеле замер, удивленно глядя на француза. Что происходит? Хотя, понятно, что… Он так давно не видел Фло, они так долго не общались, что неудивительно, что больное воображение Мика начало шалить. Нежность, теплота... Чушь какая! Не может Мот на него так смотреть! Но ведь смотрит же! Черт возьми, изверг бородатый, что же ты задумал? Это было ужасно неловко – сидеть на узком диванчике, так близко друг к другу, глядя вот так глаза в глаза… - Жаль, что вы расстались, - наконец, выдавил из себя Локонте, понимая, что дальше молчать уже просто нельзя, что еще чуть-чуть, и он сорвется, повалит Фло на диван и начнет творить всякие нехорошие вещи. - Вы были красивой парой. Но не расстраивайся, ты еще найдешь свою единственную, ту самую, - добавил Мик и почти искренне улыбнулся. Фло на это его замечание лишь усмехнулся, а потом вдруг сказал: - А может, я не там ищу? - Что? – Локонте насторожился, заметив, как Фло покраснел. - Я… Не знаю, как бы это сказать… Но, кажется, мне надо еще раз пройти тот тест... На ориентацию. Потому что... В общем, не знаю я, что со мной творится! – Мот резко поднялся на ноги, нервно отошел от дивана на пару шагов и спрятал пылающее лицо в ладонях. А Мик, кажется, забыл, как дышать. Он просто сидел, не двигаясь и не отрывая от Флорана напряженного взгляда. Боже, что происходит? Неужели Фло… Мик в волнении облизал губы и, стараясь, чтобы его голос прозвучал ровно, весело сказал: - Это не проблема, Фло. Думаю, у месье Жоффруа еще остались его тесты, и он с радостью тебе их выдаст. Уж бумаги ему не жалко, я полагаю… - Ты что, специально издеваешься, Локонте? – рявкнул Фло, оборачиваясь к Мику и зарываясь пальцами в густые черные волосы. – Прости, - смущенно пробормотал он в следующую секунду. – Просто… Я имел в виду другой тест… Я подумал, может, мы могли бы… попробовать еще раз? – и он с надеждой посмотрел на застывшего на диване итальянца. А Мик не смог сдержать бессовестно-счастливой улыбки. Флоран все-таки чудо! Так долго и завуалировано просить «Поцелуй меня!» может только Мот! И Микеле не собирается упускать свою удачу! Итальянец поднялся с дивана и в два шага оказался рядом с Флораном, с обожанием посмотрев в любимые карие глаза француза. И прежде чем этот идиот успеет что-то еще сказать, прежде чем он включит свою рациональность, которая непременно заставит его раскаяться в сделанном признании, Микеле резко схватил Фло за воротник кожаной куртки и поцеловал прямо в полуоткрытые горячие губы. Мот вздрогнул – и Мик настороженно замер, не зная, чего ожидать: ударит ли Фло наглого итальянца в челюсть или позволит продолжить. А в следующее мгновение Микеле почувствовал теплую руку Флорана на своем затылке, пальцы француза нежно взъерошили жесткие от лака волосы Локонте, другой рукой Мот крепко обнял итальянца, притягивая его к себе и отвечая на поцелуй. И, конечно же, ностальгия или еще какая бесовская сила именно в этот момент настигла Мервана, и он распахнул дверь гримерки, чтобы тут же выдать «Твою ж мать!» и привычно застыть на пороге. Дежа вю... В этот раз Мик не стал ждать, пока Флоран начнет его отталкивать, и сам отскочил от француза на два метра. Повисла неловкая пауза, во время которой все трое ошарашенно смотрели друг на друга. К Микеле дар речи вернулся раньше, чем к остальным. - Мерв, извини, мы... - Дай угадаю, - прервал Рим, насмешливо прищурившись. - Репетируете? Микеле нервно сглотнул и с опаской посмотрел на Фло. Они ведь год не общались, так что Мик понятия не имел, как Мот отреагирует на то, что их застукали. Да, француз ответил на поцелуй, но это значит лишь то, что он признает свои чувства, а не то, что он готов предать их огласке. Впрочем, Фло вовсе не выглядел напуганным. Ну ни капельки. Флоран был весьма доволен жизнью и счастлив, широко улыбаясь Мервану. Это ой. Кажется, Мот свихнулся от стресса, и опять Микеле в одиночку должен спасать ситуацию. - Мерван, ты мне, наверно, не поверишь, но это не... - Это именно то, о чем ты подумал! - Микеле не сразу понял, что это сказал Фло. Фло сказал это! О Господи, ну точно свихнулся! - Мерв, не слушай его, он… - Помолчи, Микеле, - внезапно мягко сказал Фло, подходя к итальянцу и кладя руки ему на плечи. Мик от такого жеста просто застыл на месте, отказываясь понимать, что тут происходит. – Не надо выдумывать то, чего нет, верно? – шепнул Мот на ухо Микеле, а затем, глядя прямо в глаза все еще стоящему в комнате Мервану, спросил: - Я надеюсь, ты никому не расскажешь? Ты видел именно то, о чем подумал, но остальным об этом знать необязательно. Мы можем тебе доверять? - Я – могила. Только не сильно задерживайтесь, мы ждем только Мелиссу и начинаем репетицию, - усмехнулся Мерван, прикладывая палец к губам и озорно подмигнув, перед тем как выйти из гримерки и плотно закрыть за собой дверь. **** После репетиции Фло и Микеле выходят из здания Дворца вместе, что-то оживленно обсуждая. Локонте буквально сияет от счастья и временами заливисто хохочет в ответ на какую-то реплику Мота. - Они снова общаются? – спрашивает Маэва у наблюдающего за парочкой Мервана. - Похоже на то, - говорит Рим и улыбается. - И насколько хорошо? – не отстает Мелин. - Понятия не имею, - отвечает Клоун, глядя, как Моцарт и Сальери садятся в машину Фло, и белый Пежо едет вниз по бульвару Виктора. Помнится, это дорога к дому Мота, а Локонте, вообще-то, в другую сторону… А это значит, что Фло и Микеле общаются не просто хорошо, а очень хорошо. **** Вечером того же дня, сидя на кухне у Фло, Микеле осваивал кириллицу и рылся по русским фан-сайтам. Как оказалось, фанфикшен – движение массовое, поэтому на русских сайтах рассказов Мот/Локонте тоже было предостаточно. Мик выбрал один, не слишком длинный, и загнал его в переводчик, намереваясь ознакомиться, хотя бы примерно, с содержанием, чтобы посмотреть, сильно русская фантазия отличается от французской, или не очень. Микеле так увлекся, что не заметил, как Фло вошел в кухню и, заглядывая итальянцу через плечо, насмешливо спросил: - Снова фанфики читаешь? - Угу, - пробормотал Микеле, нахмурившись. Переводчик выдавал какую-то бессвязную чушь, зато название оказалось весьма заманчивым – «Примирение». Вполне подходит для их ситуации, так что стоило бы почитать. Микеле уже совсем собрался скинуть текст в другой переводчик, но Фло вдруг резко закрыл ноут. - Эй! - обиженно воскликнул Локонте, хватая Мота за руку. - Зрение испортишь, - объяснил Фло и тепло улыбнулся, глядя на Микеле и переплетая их пальцы. - Ты прав, - Локонте улыбнулся в ответ, встал со стула и, крепко прижав к себе Мота, весело шепнул ему на ухо: - К тому же, реальность намного лучше!