Sur le coucher

- Работа полицейского –серьезная работа? – спрашивает Лито, когда они сидят на крыше, наблюдая заходящее над Парижем солнце. Дамьен Томасо пытается привычно проанализировать вопрос, который кажется ему не совсем логичным. Вроде бы, это и так понятно. И он непонимающе хмурит брови, глядя на товарища. Взлохмаченные волосы Лито делают его похожим на подростка, которому впору гонять на скейте и дергать девочек за косички. Лицо Лито ни в чем не уступает этому, лишь легкая небритость говорит о возможном обратном. Спустя минуту Дамьен улыбается, слегка щурясь от оранжевых лучей, скользящих по лицу. - Думаю, да, - спокойно отвечает он, выбрасывая из головы все принципы логики. Перед ним обычный подросток, пусть и не восемнадцатилетнего возраста. И с ним надо вести себя соответственно. Не взирая на собственный возраст. Губ Дамьена касается легкая приятельская улыбка. И Лито, поджав губы, улыбается в ответ. - Тогда понятно, почему… - почти шепотом говорит парень, наклоняя голову. И Томасо пытается понять, слышит ли он вообще, что тот говорит, или это ему просто кажется. - …Понятно, почему ты такой хмурый всегда… Закат делает лицо Лито бронзовым, и даже угольные ресницы кажутся сейчас красными. Лито сидит, опустив голову, и совсем не смотрит на закат. - Сейчас все пропустишь, - замечает Томасо, но когда Лито поднимает на него глаза, детектив забывается в них. По крайней мере, на тот момент, пока парень целует его… Закат завершается довольно быстро, обрушивая ночь на не успевший опомниться город. Фонари, включенные еще задолго до захода солнца, начинают гореть ярче, выделяясь на ночном синем фоне. Ожившие картины старых мастеров – такими кажутся они отсюда. Дамьен успевает их различить в голове, пока язык Лито находится у него во рту. Опьяняющее, давно забытое чувство, сильно ударяет в голову, и полицейский привычно пытается вернуть контроль над собственным телом. Мысли заполняют его голову, насколько это возможно. Пока горячие руки не пробираются ему под одежду… -Лито… - шепчет Дамьен, пытаясь на миг отстраниться от разгоряченного партнера. – Не здесь… не так… мы… - Здесь… только здесь… - шепчет парень, расстегивая молнию на строгих брюках комиссара. Дамьен уже не раз давал себе обещание, научить парнишку хорошим манерам и приучить его к спальне. Но Лито уперто застигал его врасплох в самых необычных местах и ситуациях. Его заводил экстрим. В отличии от комиссара, помимо воли приученного к дисциплине. - Лито… - умоляюще просит его Дамьен, и тут же закусывает губу, чтобы сдержать стон, потому что полностью оказывается во власти парня. Теперь уже не просто карие глаза мешают ему сосредоточиться, теперь то, чем занят рот болтуна, просто сводит полицейского с ума. А еще Дамьен думает, что не дай бог кто-то из сотрудников полиции вдруг вздумает выйти покурить на крышу. Ведь именно с крыши Парижского комиссариата можно увидеть самый прекрасный закат, только отсюда открывается все небо и туманные осколки города под ним. Но сейчас Томасо не смотрит на них. Он сидит, запрокинув голову, закрыв глаза, отдавшись мягкому и такому тесному рту. Он неровно дышит, хрипло стонет, и ему не хочется сдерживаться. К тому же он знает, как это заводит Лито. И все равно страх равномерно с наслаждением разливается по телу. - Черт, черт, черт… - рычит комиссар, прижимая взъерошенную голову к своим бедрам. – Господи… - Ты так эмоционален, - шепчет Лито ему в губы, поднимаясь с колен. – Не замечал за тобой этого. Дамьен улыбается, глядя в глаза любовнику. - Правда что ли? И в темных глазах начинают плескаться задорные чертята. - Нет.