Повествование от лица Азриэля
Монстренок пытался всеми возможными в его положении (а его положение было: запертый в темном подвале с парой бутербродов) преодолеть скуку. То он собирал из ящиков и картонных коробок препятствия для себя же, то изображал барана, тараня их, то бился головой об стену, разбирал и снова собирал сэндвичи. В общем, делал все, что было позволено запертым под школой своей подруги. Ринесме ушла достаточно давно и не посещала его еще с прошлого вечера. От этого Азриэлю было очень тоскливо и грустно, ему даже приспичило заплакать, но он давно хотел выйти их образа вечного плаксы. Ведь он всегда был плаксой. Еще пара минут одиночества в темной комнате, казалось, сведут Дриммура младшего с ума. Даже если на улице происходит что-то вон выходящее, ему хотелось выйти и вдохнуть свежего воздуха. Пусть Рине заперла его в подвале, это ничего не значит, ведь Азриэль всегда найдет выход! Со своей подругой, Чарой, они постоянно что-то вытворяли, и когда родители их наказывали — эта парочка обязательно находила способ выбраться даже из комнаты, в которой абсолютно не было окон. Зато была дверь, как сейчас. Сердце залилось надеждой, и Азриэль быстро начал разгребать упавшие после очередного испытания на прочность ящики. Находил он там тонны ненужной исписанной бумаги, старые документы, форму прошлых сотрудников (одна была даже порвана, с чего бы это?) и пледы. Позже нашел связку ключей и пенал с карандашами и ручками, точилки и… банкноты. Да, он наше около двух тысяч рублей, что могло бы пригодиться ему в случае идеального побега. Хотя… кто будет что-то продавать козлоподобному монстру? Азриэль пытался не думать об этом и поспешил использовать ключи. Увы, все они были старыми, явно от прошлых дверей, поэтому ни один не подошел. Карандаши же с треском сломались при первой попытке воткнуть их в замочную скважину. Прошло достаточно много времени пока сын Ториэль не сел на пол и старательно заколотил лапками по двери. Как же он раньше с Чарой выбирался? Вроде, у них были скрепки, иногда подруга использовала свой кинжал, хранившийся в тумбочке. Так же, бывало, выходило заколками, или добряк Санс, бывший слуга короля, сам выпускал их. Правда, скелет не брал вину на себя, чаще всего дети вскоре извинялись за непослушание. Ну это было неважно, ведь Ториэль всегда угощала их ирисовым пирогом или вела за паучьей выпечкой. — Эй, там кто-то есть? — вдруг послышалось с другой стороны двери, отчего все сжалось в животе Азриэля. Его белый пушистый мех встал дыбом от страха, потому что голос не принадлежал Ринесме. Его услышали… хотя, это может сыграть ему на лапу. — Да! Я заперт здесь, помогите, пожалуйста! — Азриэль постарался сделать голос как можно жалобнее и несколько раз стукнул кулачками по двери. снаружи послышались быстрые шаги. — Успокойся, ты кто? — теперь Азриэль смог четче расслышать голос. Человек был явно юн, слишком молодой голос для взрослого. — Я здесь заперт, мне нужно выбраться. Пожалуйста, откройте! — Имя! — рявкнул парень по ту сторону. — Азриэль Дриммур! Все звуки снаружи резко утихли. — Эй! — еще раз стукнул по двери Азриэль. — Отзовитесь! — Ты один из тех вояк? — Что? — удивился Азриэль. — Каких еще вояк? — Ну этих… Асгора со своей армией монстров. — Отец здесь?! — пискнул принц, но тут же зажал лапкой рот. — Так ты не знаешь? — это был уже женский голос, такой же молодой, как и у парня. — Значит, не с ними… ну-ка, подожди немного. Послышалась возня, после чего замок щелкнул. И дверь открылась. На входе стояли трое — светловолосый паренек лет четырнадцати и такого же возраста смуглая черноволосая девочка и темноволосый парень с ярко-карими глазами., а за их спинами стояла толпа еще из двадцати человек. Очень шумная и бесящаяся толпа. Из комнаты со швабрами и ведрами выпал (буквально выпал) довольно упитанный мальчуган, который упал на стоящую рядом девушку, сбив ее с ног. Над толпой летал перекидываемый игрушечный енот, где-то на заднем плане шла драка. Слишком шумно для офигевшего Азриэля. Напуганный резким светом и громкими звуками, которые просто били отбивными молотками по чувствительным ушам, Азриэль постарался прошмыгнуть сквозь толпу к выходу. Но его резко схватили за край свитера, и бедняга споткнулся и плюхнулся на пол. Со всех сторон послышались смешки, обращенные то ли в его сторону, то ли в адрес дерущихся парней. — Не трогайте меня. Пожалуйста! — Азриэль знал, что вот-вот расплачется, как обычно. Но вместо того, чтобы кричать или пытаться навредить монстрику, ему протянули руку. Он удивленно заморгал, глядя на человека — того самого паренька, который открыл дверь. — Холодно, хрен лежать, — спокойно сказал он с улыбкой. — Вставай, мелочь пузатая. А вот это было обидно, поэтому Азриэль гордо встал сам, незаметно смахнув рукавом зеленого свитера выступившую на глазах влагу. — Спасибо, — не смотря на попытки говорить твердо, получилось очень тихо и скромно, как раз в манере Азриэля. — Ты что тут делаешь? — спросила смуглая девушка. — Кого-то он мне напоминает… — раздалось из толпы. — Например, МОНСТРОВ, КОТОРЫЕ ПЫТАЛИСЬ ЗАХВАТИТЬ ГОРОД! — Или ту монстриху из Рыцарей Феникса, — возразил светловолосый. — О чем вы говорите? — недоуменно спросил принц Подземелья. — Так, тебя как звать? — спросил светловолосый. — Я Тимофей Ланцев. Он протянул руку для рукопожатия. Монстр несколько секунд неуверенно смотрел на нее, но потом протянул лапку и пожал. — Азриэль Дриммур. — Точняк тот! — хлопнул себя по лбу Тимофей. — Так, ты тут как оказался? Азриэль замялся. — Не хочу об этом говорить. Мне нужно найти моих друзей, вы их не знаете? Мою маму зовут Ториэль, а друзья — Андайн, Альфис и скелеты Санс и Папирус. Девушка прищурилась. — Ториэль — это не та, в фиолетовой одежде? — Да! — активно закивал головой Дриммур, так, что у него заболела голова. — Вы знаете ее? где она? С ними все в порядке? — Спокойно! — со смехом сказал Ланцев. — Щас голову об потолок расшибешь, мы твой трупик к твоим друзьям не понесем. — Прошу, отведите меня туда! — весь страх быстро улетучился, заменившись предвкушением встречи друзей. — Сколько же ты тут провел, чтобы так соскучиться… — с сочуствием вздохнула кто-то из девочек. — Народ! Берите уже лыжи, придурки вы блохоголовые! — заорал Тимофей. Оказывается, что те двое подрались из-за того, что один взял лыжные палки у другого. Нашли причину… Разумеется, никто на орущего одноклассника не обратил внимания. Лишь через десять минут удалось утихомирить эту бешеную толпу, аргументировав тем, что сейчас начнется урок физкультуры. Азриэль с интересом разглядывал длинные лыжи. Он катался на них только пару раз — в те редкие дни, когда родители возили его и Чару в Сноудин. — Ладно, а теперь пойдем, — сказал подошедший парень, который все это время слушал разговор со стороны. — Меня, кстати, Миша звать. Так ты правда не знаешь ничего, что происходит? Азриэль помотал головой. — Последний месяц я провел тут, моя подруга мне ничего не рассказывала. Но я немного читал в газете, которую недавно нашел. Правда, ничего не понял… — Бывает, — улыбнулся Миша. — А что за подруга? — Она спасла меня от голодной и холодной смерти и приютила, заперев здесь. Она мне иногда приносит еду и книги, чтобы я не сильно скучал. Не знаю, что бы я делал без нее, — невольно Азриэль начал улыбаться, вспоминая Ринесме и ее болтовню. Хоть он и был обижен на нее за то, что она скрыла свою осведомленность о местоположении монстров, он был по гроб обязан ей. К тому же она обещала в скором времени привести его к друзьям. И что обнаружит, когда придет? Пустую комнату. И за это Азриэлю было стыдно. — Надень-ка, — парень пихнул в лапы Азриэля свою шапку. — Не думаю, что ты понравишься вахтерше. Решив не рисковать. Азриэль быстро нацепил на себя забавную шапку с помпоном. Конечно, белые уши все равно выглядывали, но если быстро проскользнуть, никто и не заметит. Благополучно пробежав мимо полной женщины, стоявшей у входа, Азриэль выбежал на мороз. Холодный воздух мигом пробрался под шерстку, так, что она чуть ли не затрещала после теплого подвала. Подошел Миша и забрал обратно свою шапку. — Ладно, дальше придется топать самому, — простучал зубами парень. — У нас урок. Выходи за ворота. Там найдешь карту города и его окрестностей со всеми достопримечательностями, особняк Рыцарей там же указан. Хочешь — возьми такси, если у тебя деньги есть. — Большое спасибо, — улыбнулся Азриэль и по привычке кинулся обниматься. — Хорош умиляться! — решительно сказал Миша и отцепил его. Тимофей и еще пара ребят кинули прощания и пошли надевать лыжи. А Азриэль пошел к дороге, по которой с оглушительным ревом катались машины. На стоянке стояла машина с клетчатой «шапочкой» на крыше и надписью «ТАКСИ» на боку. Как раз то, что нужно.Повествование от лица Фриск
— Азриэль?! — схватилась за сердце Ториэль, выпучив глаза на стоявшего у остановке сына. Белоснежный пушистый монстренок стоял у автобусной остановке, откуда совсем недавно прогнали оставшихся противников из Подземелья. Фриск напрягалась от неожиданности, когда узнала потерянного ещё в аэропорту друга. Дриммур младший расхаживал взад-вперёд в капюшоне, кутаясь от ярого холода в куртку. Девочка все никак не могла поверить своим глазам, что перед ней стоит живой Азриэль. Живой! Не замёрзший насмерть, не голодный, не уставший или израненный местными хулиганами или стражами порядка. Ториэль кинулась к сыну, не замечая мчавшегося автобуса. Азриэль быстро среагировал, со всей своей скоростью подбежав к матери, крепко обняв, оттолкнувшись от дороги. Тотчас нагруженный людьми автобус пронесся на том месте, где они только что стояли, и оставил после себя клубы грязного и прогорклого дыма. — Мамочка! — запищал Азриэль прижимаясь к Ториэль. — Я так скучал! Столько всего надо рассказать… — Ничего, я все знаю, — поцеловала сына в лобик бывшая королева. — Знаешь, я даже потеряла надежду, что ты выжил в этом городе. — Азриэль! — окликнула принца подбегающая Фриск. Монстренок только сейчас обратил на подругу внимание, уже задыхаясь в крепких дружеских объятиях (шиппер: Я хотел сюда поцелуйчики! /Я: Пошёл нах). — Ты жив! Жив! Жив! — визжала Фриск, чуть ли не подпрыгивая вместе с Азриэлем на обледенелом тротуаре. Бедняга даже не мог высвободиться, чтобы сказать повнятнее о своей спасительнице, Ринесме, которую девочка уже видела в битве. Вскоре Фриск оторвалась от друга и резко ударила того в щеку. — Фриск! — прикрикнула Ториэль. — Аааай! За что? Вместо ответа она ещё шире улыбнулась, выпучив карие глаза. — Орешь, значит — живой. — пояснила девочка, похлопав Дриммура младшего по плечу. Тот, по своему виду, даже не знал, что и сказать. Прошла неловкая пауза между всеми тремя, пока они укрылись в тенях парковых деревьев. Люди проходили мимо, не замечая их, или настолько боялись, что это те же монстры, что считанные часы назад оккупировал весь центр Санкт-Эринбурга. — Я слышал, тут побывал отец, — тихо обратился он к матери. — Что ему тут было нужно? Ториэль долго молчала с грустью во взгляде. — Азриэль, — наклонилась белоснежная монстриха к своему чаду. — Понимаешь… Король Асгор рассчитывал расправиться со всеми жителями Поверхности, в случае нашей смерти… мы и вправду задержались в Санкт-Эринбурге. Но это потому что мы хотели найти тебя и помочь Рыцарям Феникса. Кстати, только они могли помочь… Фриск отметила про себя, что её приемная мать из последних сил пытается сохранять спокойствие, хотя ей хотелось уже разрыдаться от счастья. Как, впрочем, и самой Фриск. Ух… вот Папирус и Санс будут рады видеть принца живым и здоровым! — Значит, папа пришёл только за душами людей, даже после того, как Фриск освободила нас? — с поникшей головой спросил Азриэль, впившись коготками в собственную шерсть на лапках. — Я-то думал, что он изменился! Теперь в глазах будущего короля сверкнул гнев на отца, но Ториэль собралась быстро его успокоить. — Нет-нет, ты не так все понял! Он… да, Асгор поступил ужасно, потому что по его вине могли погибнут невинные. Но он хотел найти нас… то есть, нет. Да… это был ужасный поступок, но это значит, что он думает о нас, Азриэль! — Д-да, наверное… — малыш повернулся и натянуто улыбнулся, закрыв глаза. Фриск видела, что в зеленых глазах Азриэля блестят слезы, но он тут же отер их, пока мама не заметила. Странно это. Несколько десятков, а то и сотен лет, семейство Дриммур никак не может объединиться. Сначала Азриэль превратился в бездушный ядовитый цветок, желающий захватить Подземелье. И вот когда наконец он вновь обрел свою истинную форму, на этот раз навсегда, а Ториэль и Асгор потихоньку начали примиряться (и то не без активной помощи восьмого упавшего человека и пушистого монстрика), как вновь разлука! И теперь Асгор считает их предателями, одержимый жаждой мести людям за каждый день, проведенный в подземном плену. — Нет, — вдруг сказала Ториэль, ее взгляд стал твердым, как сталь. — Это неправильно. — Что неправильно, мам? — осторожно спросил Азриэль. — Я уже один раз потеряла своего мужа и свой народ, я не хочу терять его еще раз. Я должна поговорить с Асгором. — Мы с тобой! — сразу же отозвалась Фриск. — Нет, мое дитя, — покачала головой бывшая королева. — Это может быть опасно. — Можно подумать, одной тебе будет гораздо безопаснее, — проворчала девочка. — Я прошла через все Подземелье, на меня нападали как минимум сто раз, и я каким-то образом выбиралась живой и даже заводила новых друзей! Уж как-нибудь справлюсь. Ториэль мягко улыбнулась. — И как всегда, я не могу с тобой поспорить, Фриск.Конец повествования от лица Фриск
Когда Ториэль рассказала о своем плане мне, я настояла на том, чтобы идти вместе с ними. Хотя бы в целях безопасности, если вспомнить попытки Асгора убить Фриск и Ториэль. И с этим тоже нельзя было поспорить. Добраться до леса, где за километр было слышно гудение армии монстров, было нетрудно. Оставалось найти способ поговорить с Асгором. Если он еще сохранил остатки рассудка, он находится с остальными подданными. Похоже, король окончательно сошел с ума. Потому что как раз на границе «лагеря» его и обнаружили, сидящего на холодном булыжнике и с философским лицом разглядывая деревья перед ним. Но когда он услышал хруст снега, тут же вскочил. Под его плащом сверкнула рукоять трезубца. — Кто здесь? Он повернулся в нашу сторону и тут же достал оружие. — Что вам нужно?! Убирайтесь! — острые зубья трезубца сверкнули в свете последних лучей солнца, словно излучая собственный алый свет. Азриэль держался позади меня, укрыв головку капюшоном и шапкой, которую мы ему выдали, а Ториэль, как и Фриск, и я уверенно шли вперед. — Асгор! — сказала Ториэль. — Нам надо поговорить! — О чем мне говорить с предателями? — продавил сквозь стиснутые зубы старший Дриммур. — О мире, — сказала я. — Поверьте, Ваше Величество, мы не хотим сражения. Я всего лишь защищаю свой город. — Откуда знать? — Я не поставила щит, — заметила я. — Как вы могли заметить, я обладаю способностью к ареометизму. Рассчитывай мы на битву, вы бы не смогли и на шаг подойти к нам, и мы взяли бы оружие. Я сама не поняла, как король оказался возле нам. Я вновь почувствовала себя беспомощной девчонкой на фоне этого громилы, но все же сохраняла спокойствие и говорила уже привычным деловым языком. — Я не желаю ни о чем разговаривать с людьми, из-за которых монстры провели сотни лет под землей, — тихо, но отчетливо сказал он. — Деритесь или умирайте! Азриэль, все еще прячущийся от взора отца за моей спиной, вздрогнул. Слишком знакомо ему значение этой фразы. «Убей или будь убитым» оставило ясный след на его памяти и израненной душе. — Месяц назад вы были другого мнения, — заметила Фриск, на что был ответом яростный взгляд. Я поняла, что битвы не избежать. Асгор поднял трезубец, и я приготовилась защищаться, как вдруг Азриэль сбросил капюшон и встал перед отцом: — Стой! — вскрикнул он. Тяжелое смертоносное оружие застыло в нескольких сантиметрах от выставленных вперед ручек монстрика. Громила пошатнулся от неожиданности и почти упал, если бы Ториэль вовремя не схватила мужа за руку. — Азриэль! — вскрикнул ошарашенный король, протянув лапища к сыну. Казалось, его чистые глаза остекленели в присутствии маленького принца. — Т-ты жив… Боже мой… к-как? — Мне помог человек, — немножечко соврал Азриэль, так как Рине не совсем была человеком. — А теперь я, мама и Фриск пришли к тебе. Пап… — Он подошел поближе к отцу и сложил малюсенькие ладошки на когтях отца. Тот в свою очередь выронил свой трезубец из трясущихся лап. — Если бы мы знали… никто бы не ушел. По-крайней мере, я точно остался с тобой. Но пойми, ситуация, в которую мы влипли действительно стоила остаться тут на месяц. Я затерялся в городе, но одна девушка мне помогла. Санкт-Эринбург, место, где собирается всеобщая нечисть со всего Света, так и не ясно, что же попаданцев притягивает сюда. А еще… тот мужчина, о котором столько говорят… Звездоцап. — Я наслышан о нем, — наконец выдавил Асгор. — Из-за него твои друзья остались? Вы… — Они хотели помочь. И меня найти. Нет, я бы мог вскоре сам отправиться на поиски, но ты знаешь, какой я трусишка. Да и мне нужно было восстановиться, а еще… — Азриэль издал из недр глотки веселый смешок. — Мне очень понравилась Ринесме. Она была добра ко мне, хоть и прятала в подвале школы. Она не давала меня в обиду родителям-кровососам и другим собратьям… Есть хорошие люди, в этом я в очередной раз убедился. Как Фриск, к примеру, которая, к слову сказать, не предала нас на растерзание «злобным людишкам». Краем глаза я заметила, как покраснела девочка от таких заявлений, и нежность по отношению к смущенной подруге разлилось по всему телу. Это было счастье шиппера. Эх, Саньку бы сюда, она бы уже фанфик про этих двоих сварганила! Приходящий в себя король еле сдерживал слезы, заключив в теплые объятия сынишку, по сравнению с ним — настоящего кроху. Глаза Асгора были устремлены на невозмутимую Ториэль с серьезным и гордым видом стоявшую позади Фриск. Казалось, прошла целая вечность, пока он не оторвался от Азриэля и медленным шагом приблизился к жене. Воздух стал трещать под тяжестью нависшего между ними напряжения. — Какие-то пару месяцев назад и подумать не могли, что все зайдет так далеко, — хмыкнул Асгор. — Только прорвали Барьер, нашли сына и вновь стали вместе править Подземельем, как судьба нас снова разделила. Ториэль, я… — Местью ничего не решишь! — прошипела, не дав ему договорить козоподобная. — Ничто не решается без пощады! Неужели ты так сильно любишь, что будешь убивать, Асгор? Ториэль стала почти на пять сантиметров выше, когда выпрямилась в прекрасной королевской осанке и обошла короля кругом. — Ты был готов убить людей ради мести, но как только ты увидел нас живыми-здоровыми — тотчас набросился, посчитав предателями. — голос Хранительницы Руин дрожал, хоть она и пыталась держаться стойко. — Ты чуть не убил Фриск, человека, которая спасла весь твой народ. И меня… Тут её речь прервалась, видимо, она уже не могла говорить. — Готов ли ты убивать тех, кто тебя любит? Кого любишь ты? Неужели для тебя это и вправду лучший способ? Я уже убедилась, что ради Подземелья ты готов убивать. Ты убивал маленьких детей, забирая их души…, но теперь, когда наши кошмары позади, ты, видимо, не собираешься останавливаться свои кровопролития! — Ториэль, прости! — упал на колени король. Ё, мой шиппер щас выберется… — Я не знаю, что на меня нашло! Клянусь, я бы и когтя на тебя не поднял, но злость… ах, моя злость, что часто ставила меня перед страшным выбором! Я настолько был озабочен вашим уходом и потерей Ариэля, что был готов убить собственную жену! Единственную монстриху, которой я отдал трон, руку и сердце! — Меня ща вырвет, — честно призналась Фриск мне на ухо. — Честное слово, у меня такого не было, когда Андайн и Альфис собрались целоваться, но с этими… сначала умилялась им, теперь хоть в руки веревку и мыло, только бы не смотреть на очередную пародию на Шекспира! — Ты мои мысли читаешь, — усмехнулась я, легонько ударив подругу в ребро. — У меня уже ком к горлу подкатывает. — Ток не испортите мою сцену, окей? — попросил у нас Азриэль. — А то будет, как три месяца назад, Фриск, когда папа хотел снова сделать маме предложение, подложив кольцо в в пирог, а ты его съела! — Ой, я верещу от страха! — закатила глаза девчонка, потирая лезвие верного ножа. — Мистер «Убей или будешь убитым» бросает мне вызов! Я все сбросить могу и натворить всякой херни, так что пролетевший мимо Натстаблук будет петь «Катюшу», а Аня плясать тверк! — Что ты сказала?! — услышав её слова, рассердилась я, но слава Богу меня остановил Азриэль. Или не слава, потому что мне было крайне обидно! За все это время Асгор и Ториэль не переставали разговаривать на тему семейных ценностей, хотя меня это не особо беспокоило. — Я подсунул тебе кольцо в тот пирог! — не осознанно заявил король, тотчас спрятавшись за трезубцем. — Но человеческое дитя слопало его вместе со своей порцией! Больше я не знаю о человеческой анатомии… — Что?! — взревела Ториэль. — Так Фриск отравилась?! — Неееет, просто кольцо спрятала! — протараторил Асгор и сразу же выпалил. — Тори, будь со мнооооой! Моя королева! — Иди в попу, сучка! — отвернулась от короля Ториэль. От проникшего в речь Хранительницы Руин и бывшей королевы Подземелья неприличного слова у Фриск отвисла челюсть. — Тори, пожалуйста! Если ты и Азриэль того хотите, мы можем жить на Поверхности, я и сам не прочь… ну или больше не выходить из Подземелья! Я клянусь, что больше и пальцем не трону людей! И если… если кто-то из Рыцарей погиб в этой бойне — я сделаю все возможное, чтобы загладить свою вину! Простите меня! — Радуйся, — фыркнула Фриск. — Никто не помер. Кроме твоей чести! Новая пауза нависла над всеми собравшимися, я чувствовала, как скоро либо Асгор, либо несчастный Азриэль, наблюдавший за всем этим, расплачется. И тут опять неожиданности в виде ударившей в живот мужа козлины. — Теперь прощаю! — прошипела Ториэль и, попытавшись взять сына за руку, собралась удалиться. Но Азриэль отшатнулся, схватив мать за подол платья, которое она не переставая носила целый месяц, и потянул её к Асгору. Тот выпучил глаза, когда бывшая королева поскользнулась и упала прямо в лапы короля, а Ариэль крепко обнял родителей, шепча что-то вроде: «Просто мы должны уметь прощать». Как бы я ни умилялась этой сцене, я осознавала, что пора домой, в Особняк Рыцарей Феникса, но в то же время мне хотелось все любоваться за странными объятиями козоподобной семейки. Фриск глянула на меня с усмешкой во взгляде, давай понять, что действительно, пора собираться в обратный путь. Там ждут раненые друзья, там ждет Мышеус… и эта незнакомка, к которой наверняка большая часть воинов успела прилипнуть с расспросами, а более агрессивные наверняка готовят сибуновцам казнь на колеях сразу же после спасения. Нам нужно было многое обсудить с Асгором, но переговоры могли подождать. Убедиться, что с моими товарищами все в порядке — было сейчас самым главным на сегодняшний день. Я должна быть с попаданцами в эти минуты. Даже не думая, что именно произошло во время нашего отсутствия в лагере монстров, я развернулась и пошла назад.Повествование от лица Ночное Сердце
Комната насквозь пропахла смрадом запекшейся холодной крови на коже. Порезы, ожоги и обычные раны покрывали друзей с ног до головы, некоторые еле ходили от усталости, а несчастная Полуночная по приказу Воробья отправилась отдыхать. Её сил не хватило на стольких раненых, но были и плюсы — теперь ничьей жизни смерть не угрожала. Сам же целитель попросил малыша Грута, которого еле оторвали от Нины, вместе с Торином отправиться за травами в лес. Запасы лекарственных растений и вакцины из аптек подходили к концу, этого только не хватало Рыцарям! Ночное Сердце лежала на диване, пожевывая маленькую веточку с упавшего при сражении дерева. Она и раньше так делала, но после появления в Санкт-Эринбурга забыла о своей привычке. И вот, после стольких событий, она вспомнила о любимом занятии — лениво сидеть или лежать где-нибудь и жевать сучья овса и что-то в этом роде. — Значит, мы договорились! — улыбнулся Никита Легостаев Золотому Клыку и лично распорядился проводить гостя. Ночное Сердце внимательно наблюдала за юным оборотнем, чем-то этот паренек её зацепил. Каждый раз, когда парень был рядом, она и все Коты-Воители чувствовали в нем своего собрата, далекого хищника простор Индии, но своего, кошачьего по духу. А Ночное Сердце всегда себя хотела считать потомственной пантерой, когда была совсем маленькой, вот только, ростом была в разы меньше грациозных хищниц южных краев. — Приветики! — уселся, а вернее, упал почти ей на голову Ракета с пачкой чипсов. — Ничем не маешься… эх, ты… могла б хоть наставника порадовать и расстрелять всех в округе! — Хватит трындеть, — фыркнула девушка, схватив енота за чувствительный хвост, что тот зашипел, и поставила на пол. — Своими делами займись, я тут отдыхаю. Во, помоги Мышеусу, тот не может даже встать! Ранение в ногу, кость раздробили! Представляешь? — Тебе бы раздробили! — раздраженный прорычал реактивный енот, по несколько раз сбегавшего из галактических тюрем. — Я бы скакал, как бабочка от счастья! — Бабочки не прыгают, они летают, — пофигестически поправила его Ночное Сердце, не сдерживая сладкой зевоты. — Кстати, ты ничего не слышал об этой, ну, которая к нам в лагере примумов приперлась… — Были пара догадок, — вздохнул Ракета. — Но они слишком безумны, даже для такого ненормального енота вроде меня! — Тогда ясно. Ночное Сердце поняла, что постепенно засыпает — веки начали смыкаться. Когда Ракета ушел и тотчас вернулся, что-то положив ей на спину (видимо, надеялся, что та сядет на этот странный на ощупь предмет), а потом снова исчез, девушка была уже у входа в страну снов, если бы не Аквамарин, жестко её так выдернувший из этого приятного состояния. — Извини, ты тут случаем Холода не видела? — язвительно спросил он, явно наслаждаясь тем, что разбудил Ночное Сердце. — Тебе-то зачем? — пробормотала девушка. — Если собираешься заморозить меня — сразу бы сказал, я бы быстро проломала стену и убежала на Эверест. — На котором сразу замерзнешь, — невесело усмехнулся парень в ответ. — Мне с ним срочно нужно кое-что обсудить, кажется, у Волчьей Лапы перелом ребра. Надо бы лед приложить. Тут девушка встрепенулась, услышав о возлюбленной, правда, попыталась не подавать виду. Хотя, как это вообще сделать, когда дорогая тебе воительница сломала себе хоть косточку? — Че ты сразу не сказал? Холод у себя, обсуждает что-то с Лунокрылой. Аквамарин не переставал усмехаться. — Как ты реагируешь… ненормальная! — шепнул он с нотками злосчастного веселья в голосе. — Как я понял, ты у нас уже помешанная на моем Волчонке? — Как ты её назвал?! — прошипела в ответ Ночное Сердце, еле сдерживаясь. — Катись-ка к Холоду за помощью, подобру-поздорову! — А то что? Ударишь, как в прошлый раз? — Я тебе жизнь спасла, так что отстань хоть на пару часиков! Это было правдой, тогда в парня летел целый дождь огненных снарядов, но Ночное Сердце ловко подскочила к нему и повалила наземь. Вообще, если уж быть честными, делала она это нехотя, но видеть слезы на глазах Волчьей Лапы ей тоже не хотелось. — Отстал уже, поспала же! — Эй, болваны, че вы опять ссору устраиваете?! — прорычала подошедшая Андайн. Её единственный глаз блеснул недовольством поведением бывших котов. Аквамарин закатил глаза, что-то бурча под нос, пока Ночное Сердце снова попыталась уснуть. — Кстати, Аква, тебя звала Волчья Лапа. Есть разговор. Парень сразу же встал с выпученными глазами. — О чем она хочет говорить? — Я-то откуда знаю? — рыкнула амфибия, после чего показала ему дорогу пальцем. — Живо! И Холода где носит? Альфис и Сэм нуждаются в помощи, а Воробей не успевает всех обходить! — Я сама за ним пойду, — сонная девушка встала и помотала головой, отгоняя прилипавший мягкими щупальцами сон. — Аквамарин, вали к Волчьей Лапе, я к вам присоединюсь. Скоро. — Могла бы просто этого силача притащить, — прошипел воин, держась за рукоять меча в ножнах. Заметила Ночное Сердце Холода не в его комнате, а что очень странно, под кроватью у исчезнувшего в зеркале Алекса. Парень листал какую-то потрепанную временем тетрадь и, видимо, пытался читать. — Зовут, — коротко сказала Ночное Сердце, не обращая внимания на книжечку в руках Холода. Тот еле вылез на затёкших руках и встал. Волчья Лапа сидела на табурете, так как все кровати и раскладушки уже были заняты. Вместе с ней с перевязанным черепом без умолку говорил Папирус, как бы Санс не пытался угомонить брата — бесполезно. — О, привет, — улыбнулась девушка, увидав друзей. Ночное Сердце заметно напрягалась, отчего схватилась за хвост вставшего рядом Ракеты. На щеках енота от негодования поднялась шерсть. Аквамарин сел на коленки перед Волчьей Лапой и тотчас начал спрашивать, как у неё самочувствие, на что та отвечала вполне положительно. Ночное Сердце пыталась представить, что это она отвечает ей, а не какому-то там засранцу. — Ты-то сам как? — толкнула друга в плечо Волчья Лапа. Парень даже не пошатнулся, коротко ответив, что лучше некуда. «Ну меня можно и не спрашивать», — мысленно вздохнула черноволосая, словно пытаясь бороться с проколовшей сердце ревностью. — А ты сама как? — улыбнулась Волчья Лапа Ночное Сердце, виновато смотря на неё. Под этим взглядом девушка смутилась. — Н-нормально, — заикаясь, ответила та, а сама думала: «Черт, черт, черт, мышиный помет! Она меня спросила!!!». Конечно, эти мысли были очень глупые. Мысли, словно влюблённой одиннадцатилетки, когда ты еле отвечаешь на вопросы любовного интереса. — Все окей, — уже спокойней ответила Ночное Сердце. — Я Холода привела. Эй! Сероволосый тотчас повернулся и нехотя поплёлся к Волчьей Лапе. Девушка перевернулась, чтобы показать сломанное ребро. Мимо воителей прошёл Арагон, нёсший на руках Мышеуса, так как тот не мог даже пошевелить сломанной ногой. А Полуночная же не скоро очнётся… Ночное Сердце жалобно вздохнула, наблюдая за друзьями. Может, они и были веселы в отличии от дня похорон после Армагеддона, но монстры хорошо их потрепали. От этого в груди бывшей кошки стало тяжелее. Тем более при взгляде на возлюбленную и раздражённого енота с запекшейся кровью на мордочке и парой выбитых клыков. Когда Холод отошёл, Ночное Сердце оттолкнула Аквамарина и приблизилась к Волчьей Лапе. Нельзя держать. Может, она и не собиралась извиняться, зато сказать заветные слова она собиралась. Но, увы, возмущённый парень с силой пнул Ночное Сердце, что та упала на пол. Ошарашенная Волчья Лапа потрясла головой, собираясь с мыслями. — Прости… — выдавила она. Ночное Сердце постаралась успокоить колотящееся, как барабан, наигрывающий музыку играемую Сансом в последние пару вечеров, сердце и встала. Аквамарин с самодовольной ухмылкой следил за ней. Так, главное не обращать внимания на этого придурка, он ни за что не станет причиной ее очередного позорного побега! — Ты что-то хотела сказать? — спросила Волчья Лапа, удивленно моргая. Ночное Сердце возвышалась над ней, что было неудобно, поэтому девушка встала с табуретки, невольно поморщившись от одной из ран. От одного только взгляда на потянувшуюся к боку Волчью Лапу, тут же одернувшую руку, многострадальное сердце кровью обливалось. — Д-да… — пробормотала черноволосая. — Пойдем, нам нужно поговорить… наедине. Она взяла возлюбленную за руку и повела прочь из переполненной комнаты. Они шли по коридорам, по которым свободно бегал сквозняк из разбитого окна. Когда они отошли на приличное расстояние от суеты гостиной, Ночное Сердце наконец остановилась. Волчья Лапа смотрела на подругу с немалым удивлением и немым вопросом: «И что дальше?». Девушка вздохнула. — Хочешь верь, хочешь нет, но я тут давно собиралась тебе сказать… — она замялась. Наступила пауза, Ночное Сердце чувствовала, как липкий страх поглощает ее, словно болото. Но назад уже не ступишь, она должна сказать. Если рано или поздно кто-нибудь из них двоих умрет, будет слишком поздно. — Я тебя люблю. Казалось, мгновения стали годами, а секунды — веками. Время словно устало бежать со всей своей быстротечностью, решив передохнуть именно в этот миг. Пугающее молчание нависло между двумя. По лицу Волчьей Лапы нельзя было сказать, что она чувствует. В темноте ее глаза блестели, чуть ли не светились. Никто из стоящих девушек не дышал. — Я так и знала. — коротко сказала девушка. Из легких Ночное Сердце словно выбили весь застоявшийся там воздух. — Ч-что? — Твое поведение. Ненависть к Аквамарину, заикания, перешептывания остальных Рыцарей… я догадывалась об этом. Но, честно говоря, не ожидала, что ты наконец соберешься, — улыбнулась Волчья Лапа. — И… что ты ответишь? Останешься с тем засранцем или поймешь, кто действительно любит тебя? — Нет, — слова эти прозвучали пугающе резко. — Прости, но я сама пойму, кто меня на самом деле любит. И кого люблю я. Аквамарин был прав — ты ненормальная, я не хотела ему верить, но раз уж так все повернулось… Что ж, спасибо, что не выставила себя трусихой, подруга. Презрение, звучавшее в голове девушки, было острыми ядовитыми клинками, что медленно рубили сжавшуюся Ночное Сердце на мелкие кусочки. Возможно, это звучит банально, возможно, это просто розовые сопли, но это правда. Боль, что испытала черноволосая во всех сражениях в своей жизни, была ничем по сравнению с интонацией возлюбленной. — Не за что, — прошептала Ночное Сердце сквозь стиснутые зубы, и, чтобы не демонстрировать выступившие на глаза слезы, решительным шагом направилась прочь, к своей комнате. Привычная стенка, обклеенная артами и фотографиями девушки, что так дорога арбалетчице. Но все когда-нибудь должно измениться, и все меняется. Вскоре мусорка для бумаг была набита так, что пришлось взять второй пакет. На простыню падали соленые слезы, но хозяйка комнаты не обращала на них внимание. Теперь стена голая. Словно сняли кожу. Так же, как и с израненного сердца. «Ну и… плевать! Проживу» — лгала себе Ночное Сердце. — Тук-тук, можно? — вопрос, на который Аквамарину не понадобился ответ, прозвучал слишком ласково. Приторно, словно дешевая плитка шоколада. Соответственно — притворно, специально, чтобы задеть. Парень вошёл в комнату, также «сочувственно» опустив голову. — Вижу, кто-то вернулся в суровую реальность. Рад за тебя, Ночное Сердце, теперь больше не будешь влюбляться в занятых девушек. Кстати, ключевое слово тут «девушек», так как особь женского пола прилипла к ней. Мы, разве, дикие животные, чтобы строить пары такого типа? Только сейчас Ночное Сердце встала, чувствуя горячее дыхание Аквамарина на ухе. — Ну насчет тебя я сомневаюсь, — язвительно прошипела Ночное Сердце. Она ни за что не позволит себе быть слабой и поддаться ему. Он не достоин этого. В глазах врага блеснул гнев. — Зато теперь ты наконец поняла, что жизнь не такая радужная и розовая, — улыбнулся он. — Я рад, что ты наконец отстанешь от нас с Волчьей Лапой, позволив ей наконец жить без таких психов, как ты. В прошлый раз во время драки Ночное Сердце сдерживалась лишь из-за того, что боялась обидеть Волчью Лапу. Теперь же ей было абсолютно плевать и на бывший объект своей любви, и на жизнь Аквамарина. Она жалела, что спасла эту бездушную тварь. Сейчас она это исправит, все равно он должен был умереть еще там, под грудами обломков и языками огня. Думаю, даже на другом конце города было слышно, как падают с полок коллекционные фигурки Джуди и как орут сцепившиеся бывшие коты. Ночное Сердце пожалела, что не завязала волосы, и Аквамарин не жалел рук и вырывал их целыми клоками. Но и она не отставала — стон парня, которому заехали в челюсть, а затем в живот, был просто прекрасной мелодией для ушей Ночное Сердце. Через несколько минут Аквамарин все же прижал яростно сопротивляющуюся девушку к полу, сжав горло. Доступ к кислороду перекрылся, Ночное Сердце чувствовала, как задыхается. Вдруг дверь распахнулась, и сразу же красный лазер прострелил насквозь медную ручку. — Именем закона требую остановить драку! — по привычке прокричала Джуди, рядом с ней стоял Ракета с лазерным автоматом. — А то подстрелю! — добавил он. — И отправлю на съедение Рэй с Финном! Разумеется, даже такие страшные угрозы не подействовали. Ночное Сердце все еще пыталась оторвать Аквамарина от себя, но тот вцепился мертвой хваткой. Тогда еноту и бывшей крольчихе пришлось практически силой отрывать Аквамарина от девушки. Когда обессиленная черноволосая присела на свою кровать, она не без наслаждения наблюдала, как происходила карма: — Это за мою ученицу! — прорычал Ракета, смачно врезав прямо в наглую морду Аквамарина. — А это за мою соседку! — что-то хряснуло. Впервые Ночное Сердце обрадовалась, что Полуночная проснется нескоро… — Какого балрога тут произошло?!