Мне впервые в этом мире снился сон. Яркий, красочный и насыщенный. До этого было какая-то муть в виде черно-белого бреда. Снилась мне романтичная чушь. Свидания, мальчики и шоколад. Просыпаться не хотелось, но все же пришлось. Дико болела голова и все части тела, которые я отлежала. Помимо всего этого, я была злостно и коварно атакована комарами и муравьями. Пришлось раздеваться и купаться в небольшом источнике.
Ко всему прочему добавилось еще и переохлаждение. С огромным трудом запрыгнула в теплую мантию и, стуча зубами, помянула всех авторов фанфиков, у которых герои самые удачливые и крутые ребята, которые никогда не болели, не нуждались в банных принадлежностях и не пытались добыть банальную туалетную бумагу с помощью магии. Шампунь, мыло и просто полотенце трансфигурироваться из листьев и веток не желали. Ко всему прочему, пошел ливень. Именно тогда, когда я искупалась и чуть-чуть отогрелась! Вот нафига я тогда страдала и лезла в ледяной источник?!
Волшебной сумки на месте не оказалась, и я стала подозревать, что ее утащили звери. А ведь Безымянная обещала подарки… Уныло залезла под лапку ели и в ворохе старых веток, иголок и шишек я переждала ливень. Еще огромным минусом был «подарок» Магии в виде длинных волос. К чему они? В источнике я на них внимания не обратила. Там думать было просто нечем. Мозг от холода скукожился и спрятался глубоко в черепушке. Благо, что этот моток шерсти не особо промок в источнике.
Унылый поход обратно в замок запомнился надолго. Почему-то пробираться в лес было легче. А тут я постоянно цеплялась за ветки и падала. В замке проблемы продолжились, ибо мое «пришествие» было незабываемым. Эти проклятые 12 этажей меня практически добили. И хоть бы одна скотина посочувствовала!
В комнате был погром: моя кровать, а также немногочисленные вещи, заработанные моим (и не только) трудом, были сожжены. А пеплом старательно выведено пожелания смерти и угрозы расправы. Это стало последней каплей.
Но все же я направилась в общую ванную. Отмокать, мыться и превращаться в человека. Дверь я заперла на такие руны, что не знаю, кем нужно быть, чтобы пройти сквозь них. Накрутила я там, не особо думая о последствиях. Просто не хотела, чтобы мне мешали. Все равно надо было ждать, пока ванная наполнится.
В душевой комнате я долго плескалась, а потом расслаблялась в ванной. Отросшую гриву я обкорнала не глядя. Волосы тут же сожгла.
Когда пресытилась водичкой, выползла из ванной, нашла мантию, приведенную в порядок домовиками. Надела ее на голое тело и пошла к своей комнате. Там следы хулиганства уже были убраны. В чистой комнате стояли две новые кровати. На одной из них была ночная рубашка со штанами, а также чистенькая и новая униформа. Хех. Теперь можно и валить. В сдернутое с кровати покрывало я завернула теплое одеяло с гербом Гриффиндора, положила обе подушки, ночную одежду и школьную мантию из фонда школы, которые заботливые эльфы подготовили для меня из запасов Полли. Все ее немногочисленное имущество, списанное в Хогвартсе, но заботливо приведенное в порядок и скрупулезно собираемое было в моем распоряжении.
Еще лет 40-50 назад в фонд школы Совет попечителей выделял средства для обеспечения малоимущих детей элементарными предметами обихода. В одни руки предоставлялось несколько пар униформы. Рабочая мантия, повседневная, домашняя (внутри факультета), ночной костюм (рубаха и штаны, девушкам еще предоставлялись подштанники с начесом в зимнее время), зимняя мантия, две пары ботинок. И предметы гигиены, само собой. Все же это пансионат. Но старые запасы Полли не бездонные.
Финансирование с новым директором резко урезали. Теперь униформа была лишь игровая и только для членов квиддичной команды. Однако парочку самых лучших вариантов старой одежды Полли мне все же отложила. Как и добрый десяток на вырост. Мне эти костюмы просто дико понравились, хоть они и с уклоном в старину. Но материал, из которого сделана ткань, был волшебным и отлично зачарованным. Небольшой сверток с вещами я повесила на спину и отправилась в подземелья, к змеям. Давно пора.
Обалдевшие портреты молча провожали меня вниз, перепрыгивая из рамки в рамку. Некоторые леди пытались злословить, но были остановлены мужчинами, для которых гуманизм и просто человечность были не пустыми словами. Я давно знаю, что многим портретам дико не нравится происходящее в школе и, в частности, поведение алознамённых воспитанников, о котором как директор, так и преподаватели прекрасно осведомлены. И мне стало… интересно. Хотелось знать границы допустимого, которые устанавливают своим воспитанникам деканы, директор и другие преподаватели. Оказалось, границы детям устанавливает их собственная совесть. И воспитание. Но ни того, ни другого я не заметила на факультете.
Список украденных, испорченных, приведенных в негодность вещей, принадлежащим мне и всем тем детям, кому не повезло стать изгоем, был просто огромным. Все эти сведения я скрупулезно собирала в папочку, постоянно дополняла и любовно перебирала каждый вечер. Школьных мантий мне не жалко. Как и иного имущества, не особо дорогого для меня. Думаю, директор будет в «восторге», получив доказательства в халатном отношении к работе и пренебрежении своими обязанностями.
Все-таки забавы его подопечных далеко не безобидные, и я реально могла пострадать. Пусть я в большинстве случаев и могу сама себя защитить, но все равно травля одной из чистокровных маглорожденными так просто не забудется.
У меня как раз есть доказательства отравления, что, по сути, является попыткой убийства. Про то, что они ребенка заставили голодать и что нормальными лекарствами и зельями я не была обеспечена, там тоже есть. Как и информация о том, кто именно являлся автором каждого «прикола».
Думосброс уже переполнен воспоминаниями, снятыми с моих артефактов. Что? Я не говорила? Я все же смогла создать артефакт слежения. На основе всевидящего ока (какой пафос, да?) и камня-накопителя, идею которого я скопировала с маленьких флешек, содержащих петабайты (1 петабайт=1024 терабайт) памяти, хотя принцип работы их я не понимала. Но в волшебстве главное — намерение. А сама флешка была реальная, рабочая. Но с аниме и книгами, которыми я ее заполняла.
Так что артефакт рабочий был. И даже не требовал подпитки, работая от магического фона. Вообще, это знание я почерпнула в библиотеке Смерти, и оно было уникальным. Все здешние артефакты требуют подпитки, что-то чаще, что-то реже, но если их совсем забросить, то они разрядятся. Также теперь маленькие камеры в разных уголках замка фиксируют все происходящее на пергамент и артефакт, находящийся в Выручай-комнате и замаскированный в горе хлама. Обработанное видео с фрагментами из школьной жизни каждого ученика и учителя ждало своего часа в думосбросе. Система была довольно сложной и требовала постоянного контроля, но я не жаловалась. Зная все преимущества монтажа и способы преувеличить и приукрасить любой из эпизодов, я собирала компромат. А он был высококлассным и очень разнообразным.
Так, лелея мечты о мести и теша душу грандиозной подставой всех аристократических семей, малолетние выходцы из которых сделали травлю забавой, а также их маглорожденных друзей, я шла по ступеням вниз, в подземелья. Полли давно выбила для меня разрешение на комнату в любой части замка, но я тянула с переездом. Слизеринские подземелья были очень большие. Количество спален превышало сотни и это при том, что они были одноместные и просторные, в отличие от спален грифов. Также здесь было множество пустующих классов, специализированных под разные предметы. Одних зельеварен было чуть меньше дюжины. Гостиных на факультете было очень много. Как запущенных и забытых, так и жилых и обитаемых.
У каждого курса своя. Одна общая у девочек и одна у мальчиков, одна на весь факультет и для клубов по интересам. Клубов было немного. Один клуб для любителей зельеварения. Второй — для квиддичной команды, но те больше обретались на поле. Третий для домоводства, и он закономерно состоял практически из одних девочек. Четвертая отведена для дуэлянтов и просто любителей оружия и всех колюще-режущих предметов. Пятая для элиты. Тут дети аристократов отдыхали, собирались в команды по интересам, делились слухами, обсуждали историю, политику, магию и многое другое. Именно здесь формировались будущие партии, собрания единомышленников и Кланы. На других факультетах тоже есть что-то подобное, но я не знаю, что именно. Это на Слизерине у меня был невольный шпион, с которым мне посчастливилось сидеть на зельях. Да, я про Снейпа говорю.
Я обжила одину из заброшенных лабораторий широкого применения. Конечно, ингредиентов и другого ценного имущества тут не было. Главная особенность помещения — его защита, изоляция и отдаленность от остальных. В этой лаборатории была дверь, ведущая в смежную комнату, где находилась спальня, совмещенная с гостиной. Видимо, раньше профессор проживал прямо здесь. И там была кровать.
Последнюю я тут же опробовала. Выспалась просто прекрасно! Все же отсутствие чувства постоянного ожидания пакости хорошо сказывается на самочувствии. Хорошо отдохнувшей я проснулась в четвёртом часу ночи. За время моего сна домовики привели в порядок помещение. В классе исчезла половина столов и стульев. Помещения приобрели более жилой вид, появились шкафы, которые я уже мысленно заставляла своими книгами, не подотчетными библиотекарю. Спальня приобрела ковер на полу и гобелены на стенах, чтобы дольше сохранять тепло. Также в углу обнаружился рабочий камин, который привел меня в восторг. Теперь я ни за какие блага не уйду отсюда!
Четыре часа до начала занятий я провела продуктивно. Используя все свои наработки по защите и задействуя опыт взлома, я полностью закрыла помещение от посторонних, зачаровав каждый квадратный сантиметр. Мною было найдено: одна потайная ниша, с сохранившимся пыльным содержимым, которое ещё надо разобрать, один тайный проход, ведущий на вершину башни астрономии, и целый просторный шкаф с книгами того времени, когда тут проходили занятия. Класс я облагородила. Разделила на три части. Складская ниша была превращена в уютный кухонный уголок. Даже малый алхимический стазисный куб (одно из найденных сокровищ) я использовала как холодильник, после того, как слегка починила. Средний и большой куб я использовала по назначению. Большой для хранения сырья, средний для хранения готовых к варке ингредиентов (измельченные, разрезанные, порошкообразные и т.д.)
Время завтрака потратила на покупки. С помощью рунного портала я переместилась в магический квартал во Франции, Феину рощу, и прикупила в аптеке большой комплект компонентов для алхимии и такой же набор для зельеделия. Ко всему прочему пришлось заказать огромный переносной куб из 10 составных частей для готовых зелий, парочку огромных энциклопедий по разным предметам и различные небьющиеся флаконы для будущих зелий. Все это обошлось в крупную сумму, превышающую общую сумму за обучение в Хогвартсе, но я не жалела. Во Франции зельеделие и алхимия пользовались популярностью, поэтому все предметы и ингредиенты были высокого качества. Так как я была новым покупателем, то все продавцы расстарались, чтобы я пришла еще раз. Еще бы они не заинтересовались, я все-таки немаленькую сумму у них оставила!
Так как завтрак был благополучно пропущен, я заглянула в ближайшую кафешку и там позавтракала. После приобрела готовую одежду в ателье на первое время и оставила заказ на полное обновление гардероба. Запас карман не тянет, а за большой объем покупок мне обещали высокое качество материалов и многие полезные магические штучки, пользующиеся спросом у ведьм. В подарок. И каталоги. Много каталогов. Что же, есть смысл заходить сюда чаще. Да, не отрицаю, что я просто бросаю деньги на ветер, но шопинг поднимает мне настроение, и я ни о чем не жалею! Еще забрала свой заказ под сердцевину будущего жезла.
На первое занятие по чарам я не опоздала. Старый преподаватель оставил вместо себя ассистента, а сам отправился в Мунго лечить подагру. Ассистентом оказался молодой профессор Флитвик, в будущем дипломированный преподаватель, хороший декан и знатный дуэлянт. Профессором Флитвик станет с января, когда нынешний профессор чар МакЛогин уйдет на заслуженный отдых. Маленький полугоблин вызывал во мне восторг и тягу к чарам, которых я не понимала. Профессор Флитвик заметил мой интерес, а также полное фиаско в практике и оставил после занятия. Как только ученики покинули кабинет, с лица молодого гоблина исчезла маска радушного преподавателя. Он подошел ко мне, обозначил поклон и поприветствовал:
— Молодая мисс Прюэтт, рад видеть вас. Скажите, у вас проблемы? Я могу помочь?
— Чем, профессор Флитвик?
— Я имею честь быть младшим представителем королевского клана, и от лица главы я уполномочен оказывать вам помощь, в чем бы она не заключалась. Только если это не навредит нашим… интересам, — ответил Флитвик, внимательно следя за моей реакцией.
Я кивнула. В принципе, сотрудничество — это вполне ожидаемое действие.
Для гоблинов я достаточно интересный маг. Они заинтересованы во мне и в моих возможных детях. Но, к сожалению, как партнер я их не интересую. Жаль, как партнер я была бы более самостоятельной. Поэтому гоблины в целом меня не интересуют.
Ничего, создам свой банк. Желательно — руками самих гоблинов. А еще желательнее получить один из кланов в вассалы. Что вполне возможно из-за родства. Пусть пока магического, но и это не мало. Думаю купить одного из младших представителей королевского клана. Жалко, что глава запретил младшим сыновьям жениться, пока они не смогут сами добиться состоятельности. И Флитвик пока единственный, кто может принести мне пользу. Младший сын главы королевского клана. Сын от наложницы-магини, не имеющий законных прав на очень многое. Еще и запрет главы на продолжение рода, пока не получит денежного состояния и не купит это право для себя и своих потомков. Помню, в каноне полугоблин так и не обзавелся семьей… что меня тогда печалило.
О партнерстве или вассалитете я ему сообщу лишь тогда, когда этого одобрит моя родственница в мире мертвых. Да и это право надо ему заработать. И нет, от скромности не сдохну. Это, и правда, выгодно в первую очередь для него. Шансов пробиться самостоятельно… Скажем так, не очень много. Но и мне это очень выгодно. Идеи из будущего с каждым днем теряют свою актуальность, и мне срочно нужен мозговитый партнер. Его предложение помощи может стать прекрасным началом сотрудничества. Поэтому стоит принять предложение маленького профессора.
— Профессор, у меня поломана палочка. Ее восстановление — это очень долгий процесс, а возраст уже не позволяет найти себе новую. Заклинания для меня лишь пустой звук, но магичить я могу. С помощью воли, воображения и жеста. А это я бы не хотела афишировать. Мое положение в этой школе шаткое. Преподаватели воспринимают меня как помеху или пустое место. Собственный факультет открыл на меня охоту, словно я не чистокровная благородная ведьма с длинным списком предков и большим личным состоянием, а простая магглокровка. Меня загоняют в угол, будто я животное. Мне это не по нраву. Не уверена, что желаю продолжить обучение дольше необходимого минимума. Но учиться мне нравится. И я буду признательна, если вы возьметесь за мое обучение чарам. У вас, несомненно, талант к этому предмету, и для меня честь, если вы приоткроете мне хоть часть секретов этого раздела магии, — сказала я и склонила голову, признавая его превосходство в этом вопросе.
Пока Филлиус ошарашенно искал слова и собирал мысли в кучу, я не выпрямлялась и голову не поднимала, еще больше вводя этим в ступор маленького гоблина.
— Полноте! Я не стою таких почестей, юная Леди! — всполошился гоблин и заметался, потеряв всё наносное спокойствие. Через какое-то время он большим усилием воли подавил панику. Встал напротив меня и склонился в почтительном поклоне. — Для меня честь лично обучать вас. Я с огромной радостью приму вас в ученики и передам все знания о предмете, которые вас интересуют. Клянусь соблюдать все ваши интересы, обучить вас чарам на таком уровне, на котором смогу и на котором позволят ваши способности. Я, Филлиус Грынм Флитвик, обязуюсь перед лицом магии, предков, рода и силы взять в личные ученицы… — бормотал слова древней клятвы ученичества полугоблин.
Когда я осознала, что именно он делает, стало уже поздно. Да и что бы я могла предпринять? Отвергнуть такое предложение — смертельно оскорбить профессора, который будет обманут в лучших чувствах. Мысленно обещая оторвать самой себе язык и прибить гвоздями к списку своих ошибок, я приняла клятву и произнесла свою часть. Магия наши клятвы приняла и освидетельствовала. Не поднимая головы, я произнесла клятву равного вассалитета.
Немыслимо щедрое предложение, о всех плюсах которого я лишь догадывалась, но если идти ко дну, так с песней! Тем более, что Учитель предложил полное ученичество. Я буду его ученицей до тех пор, пока дышу. Он не будет притеснять мою свободу, личность и далее по списку, все в духе демократии. Он наравне со мной будет учиться всему, чему сможет и чему я смогу его обучить. Потрясенный Флитвик произнес свою часть клятвы. Магия скрепила клятвы и даже материализовала ученические кольца и браслеты — немыслимое для этого мира событие! А вот обморок после был вполне ожидаем.
Оказавшись в потустороннем мире, я сразу увидела Смерть. Которая была в ярости.
— Еще одна такая выходка, и я заберу твоего Спутника! Мальчишку с печатью ты больше не увидишь, я тебе обещаю! Как и сам мальчик больше никогда не увидит неба и солнца! Хочешь?! Да кем ты себя возомнила, капризная девчонка?! У тебя много свободного времени на всякие глупости, раз смеешь меня постоянно отвлекать от очень важных дел! По твоей милости одна ветка древа схлопнулась, и многие души прекратили свое существование! Мне приходится разрываться на сотни частей, чтобы успеть спасти самое ценное и хоть немного уменьшить ущерб! Вот! С этим у тебя не будет свободного времени! Тебе даю ровно месяц для ознакомления с этим и создания материального якоря в двух мирах! А теперь пошла прочь и не вздумай меня отвлекать! Я постараюсь привести в чувство с трудом спасенные души и найти им место в жизни среди других подходящих миров! — и с этими словами она кинула в меня книгу и вышвырнула в реальность.
Плача от боли во всем теле, я с трудом поднялась со своей больничной койки, на которой и очнулась, и потихоньку пошла в сторону теперь уже своей комнаты. Проверять правдивость обещаний Смерти желания не было, и надо было приступить к чтению книги, которую она мне дала, немедленно. В темных коридорах замка на удивление никого не было. Вернувшись в комнату, я начертила круг концентрации и села медитировать.
Магический посыл Смерти даром не прошел. Большая часть татуировки стала видимой, и я много времени провела, приводя в порядок порванные и покореженные связи и каналы между источником, ядром и телом. Медитация помогла, но работы было просто море. Приходилось создавать новые нити и шить ауру с нуля. Магическое тело было сильно покорежено, поэтому я не смыкала глаз трое суток, превратившись за это время в усохшую мумию. Оборванные клочки связей и нитей я не убирала, а создавала запас. В виде волос на голове. Смешно, но Смерть до того покорежила мое тело и дух, что я саму себя не узнавала.
Настоящие волосы выпали сразу. Потому и создавала на голове их подобие, чтобы не комплексовать. Также пришлось восстанавливать себе и глаза, так как они пострадали больше всего. И не будь на них рунной защиты, я бы навечно ослепла. Как на духовном уровне, так и на телесном. Они были настолько покорежены в магическом плане, что я даже не надеялась видеть ими что-либо когда-нибудь. Вот такие пироги. Чудо вообще, что до комнаты дошла.
Но постоянная работа с аурой и источником пошла мне на пользу. Приобретя опыт тончайших ювелирных работ с магическими каналами, я смогла привести в порядок глаза, используя испорченные руны в самих глазных яблоках. Реснички и брови тоже прошлось делать из нитей. Получившуюся конструкцию надо было проверить. Со страхом пустила силу источника по нитям, и стала следить за работой магического ядра и источника, а также их взаимодействием. Не знаю, сколько прошло времени, но жуткий страх от угроз Смерти подгонял и воодушевлял на новые эксперименты и открытия.
По рунам на теле я стала понимать их возможности и действия. Используя знания мертвого языка, опыт духов, накопленный в мире мертвых, я принялась скрупулезно работать. Мозг работал в три потока. Первый следил за работой ауры и новых нитей, второй исправлял мелкие огрехи и проверял работоспособность всей системы, третий работал со знаниями духов из иных миров. Так я смогла полностью восстановить себя. Нитей было такое количество, что даже кровеносная система со всеми капиллярами была по сравнению с ней простой. Я же еще дублировала энергетическую сеть так, что при всех ситуациях, который мой воспаленный мозг мог придумать, я смогла бы выжить. После стала защищать всю эту систему многоэтажными конструкциями из рунных цепочек и печатей. Лишь когда моя паранойя отпустила меня, я кинулась искать книгу, которую Смерть швырнула в меня. И нашла лишь призрачное ее подобие.
Ужас, охвативший меня в тот момент, просто не передать словами! Даже находясь в предынфарктном состоянии, я смогла-таки родить гениальную мысль, граничащую с безумием. Не дав себе опомниться, я уже рисовала цепочку рун и готовила ритуал. Жертвоприношение Магии, как и ритуал слияния прошел… легко. Жалко было маленького духа стихии, но мой воспаленный мозг просто не мог адекватно реагировать на происходящее.
Дух стихии исчез. Плата принята. Гримуар, подаренный Полли, слился с сущностью призрачной книги. Книга стала большой и… все еще нематериальной. Поникшая я тут же была озарена идеей, которую и осуществила. Мой дух тоже нематериален, и потому я попробовала открыть книгу, находясь в астрале. И получилось! Не откладывая, принялась за чтение. К концу книги болело все. Даже то, что в принципе болеть не могло. Пришлось пить зелье, чтобы забыться сном без сновидений. Во сне мозг отдыхал и обрабатывал информацию. Проснулась я отдохнувшей и с готовой идеей создания якоря. В книге описывались демонические планы и миры. И было описание одного мира демонов, из которого уходила магия. Чтобы их мир не погиб, они создавали свои замки по определенному ритуалу и его астральную проекцию переносили в мир стихии.
Некоторые переносили свой замок в мир стихии огня, другие в мир стихии льда, воздуха, молнии, тьмы, света и вообще чего душа пожелает. Это было необходимо для осуществления волшебства, которое проходило по образовавшемуся каналу-якорю между двумя замками, соединенными родовым камнем. Взамен они отдавали излишек демонической энергии, из-за которой страдал сам мир. И миру стихий эти энергии шли только на пользу. Равнозначный обмен демонической силы и силы стихий благотворно сказался как для воплощенной стихии, так и для демонов. Мир демонов избавлялся от излишков и получал магическую силу. Все всех устраивало.
Вот эти якоря, соединяющие замки и миры, в которых они находились, мне и нужны были. Осталось создать якорь. И для него идеально подходил камень рода. Связавшись с Учителем, я попросила помощи. И с трудом вернулась в реальность. В школе прошло три недели. Меня искали. Авроры, наемники, родные и школьники. В процессе нашли мой думосброс с компроматом, который тут же конфисковал папа. И полетели головы.
Мое художество приняли за чистую монету. А после доказательств, полученных от находящегося в невменяемом состоянии директора, школу охватил Хаос. Многие ученики покинули школу и больше не вернулись. Многие дети были жестоко наказаны за свои художества, вплоть до того, что их приносили в жертву на алтаре и просили у Магии замены. Каким образом? Это как раз-таки очень просто. Просто через 9 месяцев рождался новый человечек.
Жестокость магов меня потрясла. Магический мир лихорадило. Плоды моего больного воображения стали катализатором. Откуда я могла знать, что многие «невинные» игры молодых аристократов таковыми на деле не были, а мои успехи в раздувании этих художеств до размера слона спровоцировали магов на принятие крайних мер. Я даже не могу представить, что именно из великого множества «шалостей» вызвало такой резонанс в консервативной Англии. Пока я ошарашенно ловила челюсть и пыталась понять, что могло вызвать ТАКИЕ последствия, вплоть до убийства собственных наследников, гоблины уже выполнили заказ.
В одном из хранилищ рода меня ждала основа под родовой камень в виде большого прозрачного кристалла сферической формы и небольшими отростками. Что-то вроде корешков, которые даже на вид были очень тонкими и хрупкими. Ритуал создания рода был назначен на первый день зимы. А пока мне надо поститься и пить кучу зелий для очистки организма и подготовки его к ритуалу. Организм чистился три дня, которые я провела в своей комнате, не вставая с горшка. Оставшиеся четыре дня я провела на игле. Литрами пила кроветворное, а кровь через капельницу собирала в специальные емкости и складывала в холодильник. Голод был настолько сильный, что мне казалось, что бедный желудок втягивает в себя потихоньку кишечник и занимается самоедством.
К моменту ритуала я напоминала мумию. Позвоночник свободно прощупывался через живот, а количество крови в кубе достигло ста литров. И как это было достигнуто, я понятия не имела. К тому моменту я соображать уже не могла. Мозг был в голодной коме и работать за спасибо не желал. А вот то, что я даже встать была не в состоянии, стало для меня сюрпризом. Что такое 7 дней голодовки, если в отечественную войну люди могли есть раз в месяц? Такого я не ожидала. Прибывший Флитвик слез не скрывал и на руках отнес к камину.
Куб с собственной кровью под рукой. Начнем? Хоть бы дожить до Нового Года…
Обряд длился ТРИ месяца!!! И я все это время держала свое сознание на поверхности!!! Капельница к 21 декабря была уже просто в артерии, так как вены не функционировали. Гоблины, суровые мужчины крепкой закалки, рыдали. Я их успокаивала и уверяла, что все хорошо. Мысленно.
Спешно раздобытые в магловском мире компоненты крови практически спасли. Зал для ритуалов просто утонул в моей жертвенной крови, и только вчера кристальный камень пошевелился и мерно затекал, обозначая свою жизнь и доказывая, что все это было не напрасно. В 12 часов камень замер, а пространство затопил крик-вой торжества. Род появился! В тот же миг вся моя кровь, обильно обляпавшая все пространство в зале, исчезла, а камень из красного булыжника преобразился в радужный алмаз немыслимой ценности и завис в воздухе, сверкая тонкими гранями.
Я лишь вздохнула. Еще не все. Магия подняла в воздух мои бренные конечности и направила их к камню уже моего рода. Согласно заветам Магии, мне предстояло вживить в него часть своей души. Обняв камень, я уже было собралась произнести роковые слова, как была остановлена тихим окриком:
— Стой, дитя. Не совершай ошибку, - немного повернув голову, я без удивления увидела саму Смерть. Сил реагировать не было. Я лишь вопросительно приподняла подбородок.
— Тебе незачем калечить душу, она у тебя этого не перенесет. Ты чужда этому мирозданию, и оно уничтожит тебя. Тебе не надо было создавать свой род. Ты этим поступком глубоко шокировала меня. У тебя есть я и род, который ты должна возродить и вытянуть из безвременности. Ты бы стала главой рода, даже не принося в жертву душу. Остановись, - я держала в руках камень, который мерно сжимался в такт моему сердцу. Он был живой. И слабый. Что мне делать? Он не сможет родиться и осознать себя без частички моей души. А мне уже было безразлично, что со мной станет. Просто отныне я стану существовать в виде камня.
По щеке пробежала слеза, и я глубоко вздохнула. Этот камень живой. Как и я. Что делать? Тут моего лица коснулась холодная рука. Слезинка скользнула по изящному женскому пальчику, достигла ногтя и, застыв, засверкала. Бережно переложив камень-слезинку себе на ладонь, Смерть печально улыбнулась.
— Прости меня. Я виновата. И выполню любое твое желание, наследница, - я в тот момент не осознала появившиеся перспективы. Желание было только одно.
— Хорошо. Так тому и быть. Тогда я начну обряд принятия тебя в род и возведение в статус главы. Твой родовой камень закончит свое рождение к завтрашнему полудню. А теперь спи. И не жалуйся потом. Это твое желание и твоя ответственность. А теперь спи, я отнесу тебя к водам Пра и Леты, - и я тут же уснула. Все же даже моя душа устала от всех потрясений.
Меня мерно укачивало на волнах моря и согревало пляжное солнце. Было так хорошо и спокойно, что даже не хотелось открыть глаза. Голова была такой легкой: без мыслей, тревог, страхов и волнений. Я пожалела, что это не может длиться вечно. Моя душа наконец-то была свободна от всех уз, долгов, переживаний и страхов.
***
— Она уходит! Останови ее, Страж! Ей нельзя, она же еще живая!
— Я не имею право, госпожа. Она пожелала забвения и свободы. Это ее право. Не надо вмешиваться в ее выбор.
— Но как же так… как же так… Все напрасно?! — надломленным голосом спросила высшая сущность, с болью и слезами на глазах наблюдая за уплывающей фигурой, на изможденном лице которой застыла безмятежная улыбка.
— Харон, куда же она?! Поток ее отвергнет… - перевозчик пожал плечами.
— Мне то неведомо. Она не в моей власти. Я не смогу проводить ее.
— Но я не давала ей умереть! Я же ее связала!
— И зря. Душа и так настрадалась. Причем не по ее выбору.
— Что же делать… Все рухнет…
— Ждать. Очень жаль, что мир она отвергла. Думаю, её душе было очень… одиноко. Ее даже никто не проводил. Еще одна навья душа. Всеми забытая и никому не нужная… — протянул перевозчик и покачал головой.
— Она не навья! И у нее есть якоря в мире живых! Постой-ка… Я мигом! - с этими словами воодушевленная Смерть исчезла.
— Вот неугомонная девочка. Чего же тебе не сидится? Ох, молодость…
***
От безмятежного состояния меня оторвала непонятная тревога. Море больше не качало меня и не пело колыбельную. Потом я поняла, что меня не пускают. Непонятливо подняла голову и огляделась. Незнакомое и мрачное место не напугало. Однако мне что-то мешает… держит. Села на воду и огляделась.
Тут в сумрачном небе послышалось карканье сотни воронов, и миг спустя спустившиеся с неба громадные птицы обступили меня. Их лиловые выпученные глаза неотрывно смотрели на меня. А хриплое карканье врезалось в уши громким скрежетом, вырывая из плена сна и умиротворения.
— Где я? Что происходит?! — воскликнула я, вскакивая на ноги.
Ноги тут же по колено погрузились в воду, а вороны закаркали еще громче и разом поднялись в воздух. Стало холодно и страшно. Это очередной бред моего воображения? Вдруг мгла передо мной расступилась, а открывшееся зрелище отразилось болью в сердце. Руки тут же бессильно вскинулись вверх, а к глазам подступили слезы. Мой ангел стоял прямо напротив меня. Потухшие глаза полны пустоты и безразличия. Я тут же отшатнулась и зажала рот рукой, пытаясь сдержать дыхание. В едином порыве бросилась бежать к мальчику, по шее стоящему в воде. Его глаза моргнули и внимательно посмотрели на меня. Я бухнулась в воду на колени и попыталась вынуть любимого из темной воды. Внутри нарастала паника и отчаяние.
Он тут не должен находится! Ему тут не место! Кто он и что это за место, я и понятия не имела. Я даже не знала, кем сама являюсь. Но тут ему не место! Тут… в мире мертвых! Внезапно осознала я и тревожно оглянулась. Мир будто ждал этого момента, и вокруг сразу зашевелилось нечто. Река мигом была скрыта под множеством лиц, рук, ног и других частей тела. Под ногами в воде зашевелились большие круглые белые черви, от которых моментально стало жутко. Но не успела я совершить какую-нибудь глупость, как мой ангел с трудом вынул из проклятых вод руку и вцепился в мое запястье. Я удивленно перевела на него взгляд. Он молча махнул головой в сторону и потянул меня куда-то.
Удивительно, но эта мертвая вода пыталась утопить мальчика, в то время как меня держала на плаву. Мои тщетные попытки вынуть его из воды только мешали. Мешали и мертвые, которые пытались вцепиться в моего мальчика. Я стала отталкивать этих кровопийц и пытаться расчистить воды вокруг него, чтобы они не мешали ему двигаться. Было не ясно, что происходит и где мы. Но этот мальчик был только моим! И без разницы, куда он меня ведет. Я пойду с ним. И защищу его от этих… этого безобразия.
Вскоре вдали показался берег. Мое вынужденное передвижение на коленях, чтобы не отпускать мальчика за руку, стало чуть легче. Над водой уже торчали его хрупкие плечи и вторая рука. Мальчик обеими руками держал мое запястье и тащил к берегу. До него осталось всего ничего, когда мальчик споткнулся и исчез под водой.
Я дико запаниковала и, потянув за руки мальчика, поползла к берегу, куда он так целенаправленно стремился. Было неимоверно тяжело. Будто я тянула Камаз. Хотя что это такое, я понятия не имела, всплыло в голове само собой. Вытянув мальчика на берег и оглядев его печальное состояние, я взвыла от гнева! Дело в том, что помимо мальчика я вытянула еще огромную тучу пассажиров. Гневно вскрикнув, я стала футболить эти недоразумения обратно в море. Ишь ты! Нашли деда Мазая!
Остановил меня мальчик, поймав за руку и оттащив подальше от берега. Когда мы отошли, он крепко меня обнял. Я успокоилась и обняла мальчика в ответ. Мне стало спокойно и тепло. Но долго так стоять мы не могли. Мальчик меня отпустил и настойчиво дернул в сторону. Я кивнула и пошла за ним.
Всю дорогу мальчик держался за меня обеими руками, явно боялся отпустить и потерять. Берег внезапно кончился. Под ногами зашуршал песок. Деревья были неправильные. Скукоженные, чалые и черные. Мертвые. Но и они скоро исчезли. Кругом был один песок. Становилось неимоверно жарко. И двигаться было тяжело. Мальчик постоянно спотыкался и норовил упасть. Еще и проваливался в песок. Я волновалась и не отпускала его. Мальчик видимо совсем устал…
Становилось очень горячо. В горле было совсем сухо. Мальчик уже едва переставлял ноги и почти висел на мне. Но останавливаться не желал. И явно спешил. Жара очень сильно его тормозила. Его внешний вид стал изможденным, глаза ввалились. Кожа обтянула челюсть так сильно, что стали видны контуры его зубов. Но в глаза горел огонь. Мальчик не сдавался. Проклиная этот мир, я пыталась всячески облегчить ему путь. Но на руках мальчик ехать не желал.
Когда он поднял какой-то осколок и с силой провел по своей руке, а после жадно присосался к ранке, я запаниковала. В результате борьбы я повалила его на песок, почти закопала и таки оторвала его от ранки, которую тут же забинтовала оторванной от подола полоской. Обиженные глаза мальчишки что-то всколыхнули в моем сердце, и я протянула свое запястье и острый осколок. Пей, мол, мою. Но себя не смей ранить! Мальчик долго рассматривал мою руку, а потом, вцепившись в нее обеими руками, попытался встать. Я ему тут же помогла. Еще раз посмотрев на мою руку, а потом мне в глаза, он покачал головой.
Ага. Не будет. Мы пошли дальше. Целью назначили гору, которая виднелась неподалеку. Путь был однообразным и безумно тяжелым. Жара стояла адская. Тем более, что когда мы достигли подножия горы, то стали подниматься к вершине. Но через какое-то время я немного приспособилась и стало чуть-чуть легче. В дороге я думала. Много думала. Думала о том, что почти ничего не помню. Слова словно сами собой всплывают в голове. Как мы здесь оказались? И где это «здесь»? Что делали, что мы должны сделать? Как отсюда выбраться? И самое главное: кто этот мальчик? Я не помню даже его имя, но он явно мне дорог. Он мой брат? Или просто друг? Мальчишка за все это время не сказал ни единого слова. Он немой? Даже если и так, он явно знал, что нужно делать.
Остановиться и основательно над этим подумать я не могла. Силы меня покидали. Не факт, что если я остановлюсь и сяду, то смогу потом подняться и идти дальше. Само это место вытягивало силы и волю. Вскоре я стала спотыкаться и из последних сил прибавила шаг. Вершина песчаной горы близко, а там и спуск вниз. Должно стать легче.
Пот застилал глаза. Удушающая жара просто уничтожала. Хотелось остановиться, закопаться в песочек и спастись от этого пекла, но я упрямо передвигала ноги.
Вершины горы я достигла неожиданно и просто упала прямо там. Но тут же вскочила, заграбастала тело мальчика в охапку и попятилась, с ужасом уставившись на потоки лавы в бездне.
Прижав тельце мальчика к себе, с трудом взяла себя в руки и огляделась. Песчаный порог обрывался небольшим каменным пятачком, за которым сразу был провал. Внутри песчаной горы был действующий вулкан. Я хихикнула. А я еще думала, что ощущение раскаленной сковороды под ногами — это плод моего воображения! Тут мальчик чуть пошевелился и, повернув голову, уставился на что-то. Проследив за его взглядом, я с ужасом помотала головой. Мальчик обреченно опустил глаза и кивнул.
Нет, он правда считает, что по этому хлипкому недоразумению в пол ладони шириной можно перейти на ту сторону?! Но видимо мальчик так и собирался поступить. Затрепыхавшись в моих объятиях, он настойчиво пытался освободиться. Пришлось его отпустить. В груди что-то тоскливо сжалось. Шатающейся походкой ангел направился прямо к краю. Я решительно схватила его за руку и повернулась обратно к пустыне. Спуск вниз однозначно был лучше, чем участь сгореть в огненной бездне.
А мальчик… взвыл и заплакал. Это сломало меня. И я все же согласилась рискнуть. Но перед этим разорвала рубаху на ленточки и крепко привязала к себе ангелочка. Он не сопротивлялся. Длинные белые волосы мальчика я заплела в косу и скрутила в фигу ему на макушке. Свои тоже аккуратно заплела. Мимолетно отметив, что косы наши слишком длинные и почти одного цвета, я глубоко вздохнула и обреченно посмотрела на тоненькую дощечку. Посадив мальчика себе на спину, я разбежалась и быстро побежала по дорожке. Огромным усилием воли держала глаза открытыми, видя лишь конец тропки. А дорожка под ногами пружинила, что отнюдь не способствовало спокойствию.
Преодолев адский мостик, я вывалилась по другую сторону горы и с криком упала в снег. Путь вниз занял совсем мало времени. Мои пятки были сильно обожжены сначала лавой и горячими брызгами, а потом льдом и снегом. Последнюю одежду я изорвала на лоскутки, которыми обмотала ожоги себе и мальчику. Воспоминанием об огненной бездне стали несколько чуть остывших камешков, внутри которых мерцали искры живого огня. Камешки грели, и выкидывать их было жалко.
Спустившись с горы, мы снова двинулись в путь. Вскоре впереди замелькали признаки цивилизации и, чуть ускорившись, мы вошли в деревню. Жители тут же высыпали на встречу, сияя радушием и улыбками. Мальчик сверкал на них глазами и своим тельцем прикрывал меня. Тут я решительно подошла к самой наряженной женщине и попросила у нее одежду. Женщина явно обрадовалась и повела нас к себе в дом. Он был просто огромен. Мне было предложено три платья, а парню отдан ворох мужской одежды.
— Гости у нас — огромная редкость. Наша деревня стоит в слишком плохом месте, и соседи не желают заглядывать к нам. Мои дети живут со своими семьями далеко, поэтому эта одежда мне ни к чему. Забирайте себе.
— Спасибо, — вежливо поблагодарила я. Женщина поморщилась.
— Не произноси этого слова здесь. Оно… плохое. Если хочешь отблагодарить, лучше помоги по хозяйству. Мальчик поможет в поле нашим мужчинам, а тебе работы и дома хватит. Сейчас уже поздно, да и вы устали. Я дам вам лечебные мази и еды. Приведете себя в порядок, отдохнете. А потом поможете нашей деревне. Сейчас сбор урожая, и рук не хватает. Мы будем рады любой помощи, — с этими словами хозяйка вышла.
Я недоуменно проводила ее взглядом и посмотрела на ангелочка. Мальчик пристально смотрел на дверь и о чем-то думал. Вернулась хозяйка с баночкой мази и двумя холщовыми сумками.
— Давайте, обработайте раны и садитесь ужинать. За мазь благодарить не надо. Она почти выдохлась. Поможешь мне потом новую сварить.
— Ага. Хорошо. Я не против. Благодарим за одежду и помощь. Что мы можем сделать взамен? - женщина сузила глаза.
— Завтра сходишь к колодцу за деревней и принесешь воды для дома, хлева и бани. У самой руки никак не дойдут. Потом я покажу тебе, как управляться с хозяйством, а вечером изучишь книгу с рецептами. Ночью пойдем за травами. Они тут растут, за деревней. Покажу, какие травы и как собирать. Послезавтра прополешь грядки и приведешь в порядок растения, которые там растут. И считайте, что больше ничем мне не обязаны. Через час будет готов ужин. А пока сходите умойтесь. Рукомойник за домом.
Я кивнула и потянула ангелочка на выход. Ничего так, ушлая мадам. Сразу припахала, да еще и по полной. Но не нам жаловаться, за помощь нужно платить.
Все препятствия позади. Мы среди людей. Можно расслабиться. В умывальнике мы ополоснулись, как смогли. С волосами была беда. Они мешали, но отрезать их было нечем.
Потом мы пошли в уголок, который хозяйка нам выделила. Там я долго обрабатывала спину мальчика мазью, от чего он блаженно щурил глаза и улыбался. Потом и я улыбалась, получив массаж ног и море удовольствия. Спать приходилось на жестких сундуках, но отдохнуть хотелось сильно. Уходить на свое место мальчик отказывался наотрез и обиженно сопел носом. Пришлось ютится вдвоем на узкой лежанке. Но зато мальчишка успокоился и уснул, для верности обхватив меня всеми конечностями. Лежа в неудобной позе, я улыбалась, слушая сопение ангелочка. Все же мы выбрались из того ада!
Утром проснулись от громких криков. Хозяйка с кем-то ругалась. Переглянувшись, мы с мальчиком вздохнули и встали. Усталость прошла, но совсем немного. Будто мы поспали от силы часик. Зевая, поползли к умывальнику. Пить сырую воду непонятного происхождения не хотелось. Поэтому пошли в дом. Хозяйка ругалась с пареньком не старше моего ангелочка и всячески его обзывала. Мне это не понравилось, поэтому поприветствовать хозяйку мы не пошли.
Подобрав хозяйскую торбу и собрав нетронутый ужин, мы вышли во двор.
Хозяйство у нее было большое. Разнообразные животные, домашние птицы и очень много неизвестных мне пород, а иногда и видов. Весь день мы работали: носили воду, убирали в загонах, кормили скот… Ужасно устали. Не добавляло радости и то, что сама хозяйка все это время зорко за нами следила, не давая отдыхать и прямо-таки излучаю недовольство. Мое мнение о ней изменилось. Она помогла нам не из-за добрых намерений, а надеясь нас припахать. Но мы все равно работали, потому что, как бы там ни было, она нам помогла.
К вечеру ангелочек натер ноги и руки. Да и мне мозоли радости не доставляли.
Приведя себя в порядок у умывальника и искупавшись в горяченькой водичке из корыта, в котором хозяйка собиралась завтра стирать белье, мы долили воду из бочек и поползли спать. О еде даже и не вспомнили. Недовольная хозяйка отправила нас спать на пол, чтобы мы не занимали комнату, а мне перед сном был вручена огромная книга с различными рецептами и чашка с маслом и горящей лучинкой вместо свечки. Пришлось сжать зубы и зубрить рецепты. Некоторые рецепты были откровенно черными. Тошнить мне было нечем, но хотелось.
Остальные рецепты предполагали использование детенышей разных птиц и других животных. Меня зацепило название птицы «Ррурх» и летающего змея из рода Уроборос. Если мне не изменяет память (хотя, судя по моим воспоминаниям, а точнее их отсутствию, память ушла на блядки и вернется еще не скоро), то Уроборос — это бог змей, от которого произошли как змеи, так и драконы. Если здесь есть такая древность, то я хочу на нее посмотреть!
В конце книги шли просто рецепты. Как в поваренной книге. Я отвлеклась от книги и погладила по голове мальчика, лежащего на моих коленях, укутав его в одеяло чуть плотнее. Происходящее мне не нравилось категорически. Еще до рассвета я пошла просить у хозяйки мужские штаны взамен юбок и платьев. Все-таки работать в них неудобно. В результате жаркого спора, в котором хозяйка недовольно ворчала о моей неугомонности, а пыталась донести до нее свою мысль, она ушла в чулан за старыми вещами. Ее не было довольно долго. С собой она принесла пару пыльных мешков, чуть подъеденных молью. О состоянии содержимого оставалось лишь гадать.
— Вот весь хлам, что смогла найти. Если подберешь что нужное, оставь себе. Остальное выкинь. Мне этот мусор и даром не нужен. Сейчас отнеси их в сарай вечером посмотришь, а сейчас иди работать. Огород нужно прополоть.
Я, кряхтя, отнесла мешки в сарай. Хозяйка хотела отправить мальчика на сенокос, но я воспротивилась.
— Мальчик пусть со мной поработает. Он ничего не понимает, ему помогать и объяснять долго. Сегодня с растениями поработаем, а завтра на сенокос вместе пойдем. Хозяйка повозмущалась, но повела нас в огород. Пока работала, я заметила, что в теплице, стоящей неподалеку, очень много редких растений. Некоторые из них вообще были легендарными, а еще с десяток я просто не опознала. Тут были даже ростки фэнтезийных мэлорнов. Ага. Название только иное, но внешний вид вроде похож.
Видя мой живой интерес, хозяйка чуть успокоилась и с гордостью рассказала еще и о зверинце. В частности, о нагах, Ррух и крылатых змеях. На вопрос «КААААК?!» она молча улыбалась и гордо вздергивала нос. Мы с мальчиком до самой ночи пересаживали и облагораживали огородики и грядки. Вечером я сразу вырубилась, крепко обняв мальчика и хорошо укутав нас обоих. В следующий день нас подняли до рассвета и отправили к колодцу, сунув сверток с едой в руки.
Еда перекочевала к птице Ррурх, которая по размерам не уступала корове, но была в очень плачевном состоянии и завтрак уплела с жадностью. Проверив поилку, я долила туда воды. Ведерко почти сразу опустело. Ничего, все равно вечером пойдем к колодцу за водой. Потрепав мордочку птицы, которая была очень похожа на орла, я пообещала прийти вечером и ушла.
Сенокос — это очень тяжело. Вся суть в том, чтобы косить в один ритм с местными, не отставать и не мешать. Что у нас получалось очень плохо. Да и полуденная жара прилично мешала. Мужики молчали и лишь сочувствующе вздыхали. Потом отправили нас вязать стога, чтобы делом были заняты и им не мешали. Вернулись к ночи. Руки и ноги отваливались. Хозяйка, пожав губы, выдала сверток с едой и ушла в дом, громко хлопнув дверью. Мы же поползли к колодцу за водой. Птичка мне радостно курлыкнула и пододвинула миску.
Ангелок махнул рукой, мол, мне ничего не надо и стал ждать меня. Я налила в ведро воды и отдала птице наш ужин, который состоял из двух буханок хлеба и кусочка масла. Мы за все время нахождения тут так и не поели ни разу, но мне будто кто-то нашептывал, что пробовать здесь еду опасно. Сон не принес облегчения, но зато за ночь я поняла, что хозяйка нас не отпустит. Мы уже отработали все, о чем она говорила изначально, но на намеки она не обращала внимания и как-то опасно щурила глаза. Я решила с ней не спорить, а свалить потихоньку.
С рассветом мальчик пошел в теплицы, а меня позвали варить мазь. В подвал. Знали бы вы, как мне не хотелось туда идти, но выбора не было. Пока я измельчала травы и грела воду, хозяйка ушла вглубь по коридору и вскоре притащила на тележке труп женщины. Не молодой, но довольно фигуристой. Внешне никак не отреагировав, я продолжила нарезать корень ягодника. Хотя жутко хотелось сблевануть. Хозяйка, не дождавшись моей реакции, стала расчленять труп и рассказывать, где какие органы находятся, в каких зельях используются, как правильно заготавливать мясо и как хранить в специальном леднике сырой материал. Я молча кивала и сохраняла вид примерной ученицы. А сама строила план побега. Валить из этой проклятой деревни надо как можно быстрее!
Грязной работой по извлечению и топке жира заняться пришлось мне. Ну, так тут я точно не напортачу и испортить ничего не смогу. Кости тоже пошли в дело. Из костной муки хозяйка собиралась делать строительный материал и ремонтировать дом. На сенокос на следующий день мы не попали и продолжили работу в теплице и оранжерее. Пришлось заготавливать растительное сырье. Ангелочку я позволила спать, а сама сделала всю работу. Вечером растолкала мальчика и отправила на сенокос.
Хозяйка отправила меня доить корову и кормить друю живность, а сама убежала в лес. Ей надо было готовиться к гуляньям, которые были назначены на всю следующую неделю, и начинались, как только мужики закончат с сенокосом.
Справилась с коровкой я только к полуночи. Ррурх радостно меня поприветствовала и была счастлива крынке молока, которую я добавила к миске с водой. Насыпав птице отварного овса, от чего та надолго стала потеряна для общества, я взяла щетку и принялась чистить птицу от грязи. Которая отваливалась чуть ли не кусками и с остатками перьев. Сыто курлыкнувшая птица полезла ласкаться, но я не дала ей резвиться, пока всю ее не вычистила. Птица явно пребывала в нирване.
Собрав ведра, я пошла на выход. Птицу я привязывать не стала. Заснуть не удалось. Утром, еще раз подоив корову, я покормила живность и побежала на поле. В двух сумках была вся нехитрая одежда, которую я умудрилась перебрать и сложить лучшее очень компактно. Спрятав в укромном месте пожитки, я присоединилась к работе. Вязали стога только мы с мальчиком. Припрятала моток хорошей веревки и посуду с котелком.
Мужики ускорили покос, стремясь закончить его до заката. Когда к мужикам присоединились женщины, началось празднование, а мы незаметно сбежали. Сумки ждали своего часа. Вещей было немного. По паре рубах и штанов. Лапти на ногах и сумки. Все необходимое уместилось в двух сумках: плед, одеяло, сменная одежда, тряпки и бинты на случай ранения. В последней сумке еще лежали собранные травы, семена, коренья и другие вещи, которые не хотелось оставлять. Мы побежали в лес.
Глаза блондина ярко сверкали. Видно, что ему поперек горла была эта проклятая работа. А о трупе женщины я ему не рассказала. Мальчику приглянулись испорченные книги, которые лежали в ворохе тряпичного мусора, основательно обглоданного молью. Я не понимала его радости этим порванным и обгорелым книгам, но не препятствовала их прикарманиванию. В лесу первым делом мы подобрали себе рогатины и направились в самую чащу. Звуки гуляния не утихали даже тогда, когда деревня остался далеко позади. Я все ждала погони, но ее не было.
Когда лес перешел в степь, я молчала. Когда степь в горы — тоже. Но когда меня повели в пещеры… я, в общем-то, опять промолчала и смирилась. А какой резон возмущаться, если и сама не знаю, куда идти? В пещерах было тяжело. Очень пригодилась дополнительная одежда и веревки. Ужасы пещер описывать не буду, так как они очень разнообразны. Мы старались привалы не делать, дабы не провоцировать обитателей лишний раз.
Мозг отказывался запоминать происходящее и количество раз, когда мы скатывались/падали в бездну, но в последний момент спасали друг друга.
Под конец нашего путешествия нас нагнала птичка Ррурх. С корзиной, полной своих яиц. Сил удивляться уже не было. Я устало перевела взгляд на потолок и пожаловалась Безымянной на судьбу.
Мальчик радостно с помощью тряпок навьючил беднягу, и теперь та тоже несла нашу поклажу. К уважению Ррурх, та довольствовалась горстью размоченного в молоке зерна и терпеливо сносила все тяготы нашего путешествия. Вскоре влажность в пещере повысилась, и, когда закончились последние припасы и силы, мы уперлись в тупик. Пещера закончилась. Впереди только стены и подземное озеро. Воды его были черными. Вязкими. Холодными и непроглядными. Я обреченно застонала, когда мальчик уверенно показал в середину озера. Надо было нырять.
— То есть все это время я терпела тебя и все остальное, чтобы банально утонуть?! -воскликнула я, психанув. Птичка обреченно плюхнулась на попу. И взгляд ее был пустым. Видимо, поняла, что отправиться с нами было плохой идеей. Мы пришли сюда умирать. Так погано мне не было никогда. — Ррусик, слушай. Уходи, хорошо? Понимаешь… нам туда. Да, это безумие. Но я за этим мальчиком и в огонь пошла, и из воды вышла, и по льду… прокатилась. И сквозь тот проклятый лес пошла. Я за ним до конца, понимаешь? А тебе нельзя. У тебя дети. И твой дом здесь. Ну, Ррусик. Будь умницей, хорошо? — уговаривала я птичку.
Та мотала головой и роняла слезы. Я тоже плакала. Все же такой конец я не ждала. Но мальчик настойчиво дернул меня за рукав и кивнул на озеро. Попрощавшись с Ррусиком, я крепче взяла блондина за руку и, поцеловав его (а что, может больше никогда случая и не будет?), сама направилась к озеру. Мальчик прибавил шагу, и мы одновременно сделали шаг вперед и… провалились с головой под воду. Я запаниковала и забарахталась, пытаясь вынырнуть наружу. Но блондинчик крепко обхватил меня руками, коснулся моих губ своими и несопротивляющуюся от шока меня стал толкать глубже в воду. Опомнилась я скоро и стала плыть туда, куда он указывал. Пару раз получила в глаз локтем от блондина, плывущего рядом, но не обиделась.
С каждым мгновением находится под водой было все трудней. Меня тянуло назад. На поверхность. Глаза ничего не различали. Было плохо. Блондин плыл из последних сил и толкал вперед меня.
«Ага, плывем ко дну и ищем могилку!» — появилась ехидная мысль и тут же исчезла. Что за голос? О чем он? Я уже ничего не понимала. Так… так хочется обратно… воздух… хочу воздух… Угасающее сознание затопила волна ужаса, когда появившееся непонятно откуда течение завертело нас, ударяя о камни, и вырвало из моих сведенных судорогой рук запястье ангела…Как?! Не… не… не надо… В следующий миг в меня врезалось что-то огромное и потащило вниз…
«Ангел… нет… не бросай меня…» — беззвучно молила я.
***
— Это что такое было?! Харон?!
— Я тут ни при чем! Это река сама…
— Что?! С каких это пор Лета имеет свое мнение?! Она не могла по своему
усмотрению устроить это безобразие!
— Ну, значит, не могла, — пожал плечами перевозчик.
— А кто мог?! — психанула Смерть.
— Лучше успокойся и смирись. Лета — часть потока. Она имеет столько же прав, сколько и ты. Лучше смирись и жди. Жди ЕЁ решения. От нее зависит, что будет с этими двумя. Смерть угрюмо села на бортик лодки и вся как-то сразу поникла.
— Тяжело провожать духов. Тяжело встречать по ту сторону. Тяжело быть и дарующей, и отнимающей. Но тяжелее всего ждать. И провожать дорогих тебе духов. Тяжело. Больно? - перевозчик вздохнул, сел рядом и обнял за плечи девушку. — Жди. Оно того стоит. Лучше ждать и знать, чем надеяться на ложь и не знать. Дорогие тебе духу будут всегда рядом. Ты это знаешь. Просто закрой глаза и поверь в них. Они сильные.
— Я знаю, — эхом ответила девушка. — Но легче от этого не становится? - неизвестно, сколько они так просидели в ожидании. Понятие времени тут очень расплывчато. Вдруг перевозчик вскинул голову и прислушался.
— Иди. Встречай. И будь отныне мудрее. Однажды ты дорого поплатилась за свою спешку и глупость. Не повторяй ошибок, - Смерть кивнула и порывисто поднялась. Улыбнулась. Она обняла опешившего слугу, крепко прижалась к его костям лишь на мгновение и в следующее мгновение уже бежала по одной ей известной тропе.
Перевозчик улыбнулся и печально вздохнул.
— Что ее подопечная, что она сама… Совсем еще дети.
