Cause I'm yours

      Клиент уходит, тихо прикрыв за собой дверь, и Минхён позволяет себе расстегнуть верхние пуговицы больничного халата, устало откинувшись на неудобном стуле. В голове рой каких-то непонятных насекомых булькает туда-сюда, и Хван с трудом вспоминает, что у него ещё два пациента на сегодня записано.       Чёрт бы побрал это грёбаное расписание.       Минхён кряхтя поднимается со стула, кое-как доносит себя до диванчика (всё, чтобы клиентам было максимально комфортно), падает на него мешком с картошкой и закрывает глаза. На силы нет никакого намёка, а торчать ему здесь ещё часа два-три. Спать хочется неимоверно, сказывается бессонная ночь, убитая на разбор документов и долгий разговор по телефону с пациенткой, которой вдруг захотелось себя убить. Ну, не то чтобы вдруг - третья попытка за последние два месяца, и Минхён искренне рад, что сумел её остановить, но вымотало его это знатно. Хорошо Сону - как практикант (да ещё и на полставки) взял себе чуть ли не неделю выходных, обещая отработать потом за три полных дня. Минхён пожал плечами на такое, не особенно задумываясь, что сам отпуск брал последний раз года три назад, и уехал на работу, оставляя младшего нежиться в кровати.       Теперь пожалел. Сону дрыхнет там, сопя в обе дырочки, а Хван, знай себе, работает.       Минхён честно старается не отключиться: уснёт хоть на секундочку и к следующему клиенту уже не встанет (просто физически не сможет). Поэтому он принимается под нос себе напевать какую-то песенку, вроде тех, что постоянно играют у Сону в машине, когда он забирает его с работы. Мелодия прилипчивая, бодренькая, другое дело, что превращается она в какое-то колыбельное месиво, смешавшись с лебедем сен-санса (почему вспомнился именно карнавал животных, непонятно совершенно). Глаза Хван всё-таки закрывает, думая, что на пару спокойных минуточек он имеет полное право.       Кофе бы сейчас. Литра три. Без сахара и молока. Можно со льдом, от него зубы сводит и спать никакого желания не остаётся.       Дверь кабинета распахивается через какое-то время с громким стуком о стену, Минхён вздрагивает, сонно потирает воспалённые глаза и щурится. Сону бодрым шагом гарцует к дивану, вооружившись двумя стаканчиками из старбакса. Старшему хочется его расцеловать, но он передумывает, стоит практиканту приземлиться рядом, слегка расплескав кофе.       Внутренняя уборщица в Минхёне орет благим матом, порываясь встать и вытереть, но самому Хвану слишком лень (и такое бывает) даже просто бросить возмущённый взгляд. Его сил хватает принять из заботливых рук стаканчик с крепким напитком да подставить макушку для поцелуя.       Сону звонко смеётся, клюёт сначала туда, куда предложили, а потом тычется холодным носом в чужую щёку. Минхён вздрагивает, делает слабую попытку увернуться, но Сону временами какой-то Халк: сгребает худенького доктора в охапку и дышит громко в шею. Хван закатывает глаза, позволяя младшему изображать из себя коалу (обвил-то как, всеми конечностями), и медленно пьёт, наслаждаясь ощущением бегущего по венам тепла.       Что-что, а с парнем ему повезло.       Минхён аккуратно поворачивает голову к Сону и нежно целует в уголок губ. Тот усмехается, но обнимает ещё крепче.