Два соулмейта.

Изуку посмотрела на часы и напряжённо выдохнула, буквально только позавчера Бакуго выписали из больницы. За прошедшее время Изуку не общалась со своими соулмейтами, даже избегала в академии Тодороки, но тот, кажется, всё понимал и предоставил ей столько времени, сколько Мидории могло понадобиться. Зато теперь Бакуго стал посещать учёбу и оставаться с ними двумя в классе было неловко. А если они решат, что не смогут быть с ней вдвоём? А что, если им удобнее будет расстаться с ней и найти себе нормальных девушек? Сможет ли она уже сама без них? Мидория нервно ходила из угла в угол. Сегодня они подошли к ней после уроков и сообщили, что уже приняли решение. Изуку предложила им прийти к ней ближе к вечеру, не уточняя, что мама уже как два дня гостит у тёти, помогая ей с делами. Нельзя им было такое говорить. И вот теперь, когда её соулмейты должны прийти с минуты на минуту, Изуку терялась. А что, если они согласятся? Она же сама ляпнула, что хочет сделать их метки чёрными. То есть, не станут же они прямо сегодня… Мидория покраснела, застыв и забыв как дышать. Зачем она вообще ляпнула такую ерунду? Как ей теперь жить с этим? Но что… если они всё же расстанутся с ней? Мидория прижала руки к груди, там испуганно трепетало сердце. Она любила их, осознание этого чувства пришло ещё когда её похитил Шигараки, потребовалось некоторое время, чтобы понять, насколько это серьёзно. Изуку пыталась не подпускать их слишком близко, сторонилась и… не могла без них. Уже нельзя было иначе… А если они ещё и скрепят свои метки, то обратного пути не будет. Но согласятся ли они на подобное? Мидория вздрогнула, услышав дверной звонок. Она ведь совершенно не готова к встрече с ними… Она слишком боится быть отвергнутой и… оказаться принятой. Ноги сами понесли её к двери. Нужно узнать… что они решили. Её рука замерла возле дверной ручки на мгновение. Как она выглядит? Чёрт, почему сейчас внешний вид так важен, но… Изуку открыла, тут же отступая вглубь дома. Бакуго, увидев, что дверь дёрнулась, но так и не распахнулась, сам толкнул её, проходя внутрь дома первым. — Я у себя в комнате, — услышали они её приглушённый возглас. Молча переглянувшись, Тодороки и Бакуго закрыли за собой дверь, разулись и направились в комнату девушки. Оба парня уже бывали в ней. Тодороки вошёл в её комнату первым, следом же Катсуки и оба замерли, уставившись в спину Мидории. Девушка стояла возле плотно задёрнутых штор, обнимая себя за плечи и опустив голову. Она боялась узнать их ответ. — Мы приняли решение, — спокойный голос Шото вызвал только дрожь в её теле. — Не знал, что ты такая извращенка, Деку, — хмыкнул Бакуго проходя к кровати и заваливаясь на неё. — Но мы в деле. Изуку не решалась повернуться. Она действительно услышала это? Услышала то, что так хотела? Но ведь… ведь… — Ты не рада? — Катсуки сощурился, рассматривая девичью спину. — Не говори глупостей, Каччан, конечно же я рада, — она, наконец, обернулась, стирая с щёк влажные дорожки слёз. — Я так боялась, что вы не согласитесь… что я потеряю вас… Бакуго лишь раздражённо цыкнул, закатывая глаза. Как же он не любил эти сопли! — Это решение далось нам с трудом, — согласно кивнул Тодороки, — но мы всё же сумели договориться. — Но, — пронзающий взгляд Катсуки вперился в Изуку, — мы не пришли к соглашению только в одном вопросе… — А? Что? — Мидория поочерёдно посмотрела на парней. — Вы не договорились? — Возникли разногласия, — Тодороки в этот момент недовольно смотрел на Бакуго, — которые сможешь разрешить только ты, Изуку. Мы решили, что будет правильным предоставить выбор тебе. Мидория непонимающе моргнула, опасливо отшагнув, стоило Бакуго подняться с её кровати. Атмосфера резко поменялась, и Изуку почувствовала себя загнанной в угол. Да что же это такое? — Что я должна решить? — неуверенно спросила Изуку, отступая назад от приближающегося Бакуго и вздрогнула, наткнувшись спиной на Тодороки. Она уже хотела было отстраниться, но руки на её талии держали крепко. Изуку опасливо посмотрела на Шото из-за плеча. Её тело непроизвольно затряслось, а ноги вмиг стали слабыми, словно ватными. Какого чёрта происходит? — Ты должна выбрать, — Катсуки уже оказался рядом, грубо поворачивая её лицо к себе за подбородок и лизнул приоткрытые губы, — кто будет у тебя первым. Страх окутал Изуку, и она попыталась дёрнуться, но её не пустили. Вот чёрт… они же не хотят делать это прямо сейчас? Или… — Ты сама захотела этого, Деку, — Бакуго резко дёрнул её блузку, оторвавшиеся пуговички со звоном рассыпались по полу. У неё перехватило дыхание, когда Бакуго склонился к её правому плечу, зубами прикусывая светлую кожу, его руки сжимали её груди через белый кружевной бюстгальтер. Мидория закрыла глаза, мысленно надеясь на благоразумие Тодороки, но поняла, что это бесполезно, когда одна рука Шото опустилась на её ягодицу, сжимая и поглаживая, а вторая поглаживала бедро с внутренней стороны, он теперь стоял где-то сбоку, чуть-чуть позади. Губы Тодороки оставляли нежные поцелуи на её левом плече. — Так кого же ты выбрала? — Катсуки стянул с неё испорченную блузку, бросив к ногам, одной рукой поглаживая живот, второй массируя грудь. — Я… не… — со всхлипом вырвалось у неё, и Изуку поднесла ладонь ко рту, несильно себя укусив. Она должна проснуться, это же ведь просто сон, ничего большего… — Ты должна выбрать, — прозвучал голос Тодороки на её ушко, опаляя горячим дыханием. Изуку вздрогнула, почувствовав, как он убирает её волосы в сторону, проводя языком за ушком, прикусывая мочку. Мидория задрожала, стало резко жарко, огненная лава плескалась внутри неё, наполняя до краёв. Это чувство было такое сильное и такое... непонятное. — Мама… — её голос всё меньше походил на собственный. — В отъезде, — с усмешкой закончил за неё Бакуго. — Моя мамка созванивалась с твоей, так что ты нас не проведёшь, Деку. Эй, Тодороки, отстегни ты уже эту хрень! Изуку только пискнула, когда Шото расстегнул её бюстгальтер, и Бакуго тут же его сорвал. Мидория затрепетала, почувствовав требовательные руки Бакуго у себя на груди. Он огладил полушария, сдавливая в пальцах бусинки сосков, а затем наклонился, прикусывая. Изуку ахнула, шарахнувшись в сторону, но её продолжали держать. В голове был сплошной туман. Мидория повернулась лицом к Тодороки, но он тут же вовлёк её в поцелуй, на который она просто не могла не ответить. — Ты должна выбрать, Деку, — напомнил ей Бакуго, его рука скользнула ей под юбку, водя пальцами по внутренней стороне правого бедра; его пальцы отодвинули в сторону трусики, проникая внутрь, и Мидория застонала в рот Тодороки, стоило Катсуки надавить ей на клитор. — Эй, Деку, а ты уже вся течёшь. Катсуки поднял руки к её лицу, растирая на пальцах влагу. — Нет, я… — Мидория смутилась, чувствуя как горит не только лицо, но и всё тело. — Выбирай, — хмыкнул Бакуго целуя Мидорию. Изуку лишь задрожала, чувствуя, как жёстко язык Катсуки толкается ей в рот. Голова стала настолько пустой, что она уже не понимала, чего именно от неё ждут. — Кто будет тебя трахать первый? — хрипло спросил Бакуго, разрывая поцелуй. — Как грубо, — скривился Тодороки. Изуку поочерёдно посмотрела на парней. Она не могла выбрать кого-нибудь из них, она боялась причинить боль одному из них своим выбором. — Первая моя метка… — неуверенно начала Изуку, надеясь на судьбу. — Я знал, — самодовольно хмыкнул Бакуго, сдёргивая с неё юбку, а следом и трусики. Обнажённая Деку возбуждала неимоверно. Тодороки явно не был рад этой перспективе, но спорить не стал. Так выбрала Мидория и если посудить, то метка Катсуки и вправду появилась раньше. — Сейчас? — неуверенно спросила Мидория, не готовая к такому и с неким испугом смотря в глаза Шото. — Всё будет хорошо, — пообещал ей Тодороки, усаживаясь с Изуку на пол и внимательно посмотрел на Катсуки. — Будь с ней осторожен. Бакуго лишь фыркнул, снимая с себя уже брюки. — Что, будешь смотреть? — осклабился Катсуки. — Буду, — холодно согласился Шото. Изуку непонимающе моргнула. Как… заниматься сексом при Тодороки с Каччаном? Но ведь это… неправильно! — Я буду рядом, — Шото осторожно уложил её на пол, её голова оказалось у него на коленях. — Может не стоит? — её голос дрожал от волнения и страха. Ками-сама, если бы она выбрала Тодороки, то тот явно бы позаботился, чтобы ей было меньше больно… будет ли Бакуго таким же заботливым? — Ты же сама хотела втроём, — как-то недобро хмыкнул Тодороки. — Лучше сразу привыкать к этому с самого начала. Мидория не стала возражать, что под «втроём» она явно не подразумевала секс. Это же… извращение, прав был Каччан! — Я позабочусь о тебе, — хмыкнул Бакуго, устраиваясь между её ног. Изуку опасливо посмотрела на его член, нервно сглотнула, вцепившись в ладонь Тодороки. Вот ведь чёрт… — Подожди, — Мидория попыталась сесть. Но Шото не позволил ей подняться, одной рукой надавив на ключицу. — А как же… ну это… презерватив? Как же стыдно и неловко было говорить о подобном! — Мы соулмейты, Изуку, он нам не нужен, — устало выдохнул Тодороки, прикрывая глаза. — А я думал, что я меньше всех про соулмейтов знаю, — хмыкнул Бакуго. — Ну всё, я вхожу! И пока Изуку ничего не успела понять, он раздвинул её ноги шире, не обращая внимания на Тодороки, резко вошёл, замерев. Изуку ойкнула, вцепляясь ногтями в руку Шото и отвернулась, крупные капли слёз потекли у неё по щекам. Это было… действительно больно. — Подожди, — рука Шото оказалась на плече Бакуго, — дай ей время привыкнуть. Или ты не читал? — Читал-читал, — осклабился Катсуки, закрывая глаза, чтобы не видеть лица Тодороки, и наслаждаясь пульсирующей теснотой внутри Мидории. Ему уже не терпелось начать двигаться, но чёрт его подери, Тодороки прав! Он был тем, кто заставил его перечитать кучу информации о сексе, причём с женской стороны как проходит и воспринимается процесс. И Бакуго не хотел оказаться полным профаном, который не заботится о чувствах своего соулмейта. Он не хотел делать Мидории больно, поэтому терпеливо ждал и мысленно был благодарен, что Тодороки убрал руку с его плеча. — Скажи, когда привыкнешь, — нехотя буркнул Катсуки. Мидория удивлённо моргнула, посмотрев на блондина. Она облизнула сухие губы, пытаясь сосредоточиться на чувствах. Было уже не больно, но неприятное ощущение не отпускало её. Бакуго казался слишком большим, растягивая её изнутри. — Нормально, — неуверенно прошептала Изуку и вздрогнула, когда внимательные глаза Бакуго уставились на неё. Она даже на минуту растерялась. — Уже всё нормально. Катсуки молча кивнул, и Мидория почувствовала, как он начинает выходить из неё, уже хотела удивлённо что-то сказать, но подавилась своими же словами, тихо охнув, когда он вновь вошёл в неё. Бакуго начинал двигаться неспешно, но входил на всю длину, его руки оглаживали её бёдра, живот и груди. Изуку тихо стонала, порой выгибалась, нервно хватая ртом воздух и цепляясь за Тодороки. Близкое присутствие Шото напрягало Катсуки, но это ничего, он потерпит. Он не намерен постоянно заниматься сексом с Деку при Тодороки, сегодняшний день можно сделать в виде исключения, чтобы проучить Изуку. Изуку тяжело дышала, чувствуя, как Бакуго начинает переходить на быстрый ритм. Это становилось невыносимо, перед глазами начинало плыть, дыхание сбивалось. Изуку тихо постанывала, порой неловко поддавая бёдрами навстречу, слышала тихое рычание, срывающееся с губ Катсуки, и её словно окунали в кипяток. — Каччан, — тихо прошептала Мидория, выгибаясь, практически сползая с колен Тодороки. Толчки Катсуки становились сильнее, он проникал в неё всё глубже и глубже, и Изуку чувствовала, что начинает задыхаться. Его было слишком много, Бакуго давил, заполнял собой пространство. — Деку, — он наклонился низко, хрипло зарычав ей на ухо детское прозвище и толкнулся в неё ещё пару раз, изливаясь. Изуку не могла контролировать собственное тело. Ей было жарко и душно, по телу стекали капельки пота и ей ужасно хотелось пить. А внутри она чувствовала сперму Бакуго, не понимая, почему он так поступил. Обида неприятным комом осела в горле. Разве Катсуки не боится, что она забеременеет? Или он это специально? — Мы говорили со Всемогущим, — спокойные голос Тодороки успокаивал, но его пальцы выскользнули из её рук. — По сути, принятие соулмейта происходит, когда мужчина наполняет… — Короче, кончает в бабу, — хмыкнул довольный Катсуки. — Поэтому Всемогущий посоветовал нам для принятия… — В общем, этот идиот тоже должен в тебя кончить, — хмыкнул Катсуки, отходя подальше и садясь, скрестив ноги и руки. — А теперь моя очередь наблюдать. Изуку привстала на локтях, сжимая ноги как можно плотнее и нервно сглотнула, наблюдая, как Тодороки раздевается. — Прямо сейчас? — неуверенно спросила Мидория. — Уж лучше один раз угодить твоему желанию с метками, чем потом постоянно заниматься этим втроём, — хмыкнул Катсуки, рассматривая плавные изгибы тела своего соулмейта. — Но ведь… я… — Мидория попыталась отползти, — у меня совсем нет сил… Можно, я хотя бы приму душ?.. Я… — Наша сперма должна оказаться в тебе вместе, — хмыкнул Бакуго. — Но я ведь могу забеременеть! — испуганно прошептала Мидория. — Не можешь, — Тодороки уже полностью стоял перед ней обнажённый. — До двадцати лет ты не сможешь забеременеть ни от одного из нас. — Серьёзно, Деку, что ты знаешь о соулмейтах? — ухмыльнулся Бакуго. Изуку ошеломлённо посмотрела на Бакуго. — В смысле не смогу забеременеть? — Поговорим об этом потом, — Тодороки уже нависал над ней, находясь ужасно близко. Изуку пискнула, почувствовав, как колено Шото раздвигает её ноги в стороны. — Ты сама хотела принятия, Изуку. И прежде, чем она успела хоть что-то сказать, Тодороки поцеловал её. Мидория ответила, закрывая глаза и старалась расслабиться. Шото одной рукой упирался в пол, а второй поглаживал её ключицы, грудь, сжимал в пальцах соски, легко пальцами очерчивал впадинку пупка. Он не хотел бы быть с ней сразу же после Бакуго, но Всемогущий сказал, что так нужно. К тому же, он тоже хотел, чтобы метка Изуку на его руке стала чёрной. Не разрывая поцелуя, Шото осторожно развёл её ноги шире, проходясь членом между её половых губ и раздражая клитор. Изуку тут же постаралась сжаться, застонав ему в губы. Тодороки разорвал поцелуй, мазано поцеловал её в уголок губ и очень медленно вошёл, чувствуя, какая она тесная, несмотря на сперму Бакуго. Катсуки лишь цыкнул, но прикусил язык, чтобы не сказать ничего лишнего. — Шото, — нервно выдохнула Мидория, выгибаясь под его медленным проникновением, скользя влажными ладонями по полу и стараясь вдохнуть глубже. После резких толчков Бакуго это было… что-то совсем иное. Мучительно-медленное. Тодороки двигался неспешно, проникая по возможности глубже, пару раз упираясь головкой в шейку матки и замечая, как она вздрагивает от этого, как её тело дрожит, а глаза широко расширяются, и она открывает рот, не в силах нормально вздохнуть. Он хотел быть нежнее, чем Катсуки, он хотел показать различия между ними. Бакуго же, наблюдая за этим со стороны, изводился от медлительности Тодороки, явно желая это прокомментировать. Но лучше потом, без Мидории. Его завораживало смотреть на Изуку под таким углом, он мог приметить куда больше, нежели когда сам был на месте Тодороки. — Шото, — её руки оказались у него на плечах, — медленно… — Я знаю, — улыбка самодовольства отразилась на губах соулмейта. Она успела достигнуть пика два раза, пока он двигался в ней, а Бакуго просто начинал выходить из себя, теряя терпение. Мидория задрожала, когда Тодороки кончил в неё, выдыхая тихо её имя прямо ей в ухо. Её тело пробирала крупная дрожь, а ноги больше не желали сводиться вместе, у неё просто не было сил. Внутри всё только горело и пульсировало, и Изуку начинало казаться, что она чувствует, что сперма Тодороки и Бакуго начинает вытекать из неё. — Я… больше… не … могу… — её хриплый низкий голос сопровождался рваными вздохами. Шото и Катсуки не успели моргнуть и глазом, как Изуку вырубилась, прямо на полу. — Её нужно искупать, — заметил Тодороки. — Ага и хрен я тебе это доверю! — тут же осклабился Бакуго. Он не ожидал, что Деку так быстро вырубится. А ведь планировал... — Нужно будет найти футон, — не обращая на него внимания, задумчиво проговорил Шото. Теперь им вдвоём нужно было позаботиться о своём соулмейте.