Два соулмейта.

— Развлекайтесь, — довольно скалится Бакуго, с громким шлепком опуская ладонь на ягодицу Изуку. — Ай! — Мидория тут же выпрямляется, стыдливо краснея и наконец приходя в себя. Она что-то бурчит себе под нос, спешно поправляя бюстгальтер и наспех, попадая не в те петельки, застёгивает блузку. Она не смотрит на Шото, лишь слышит довольный смех Бакуго и громко закрывшуюся за ним дверь. Ей неловко. Если Шото тоже сейчас уйдёт, то она поймёт. Она лишь замирает на месте, чувствуя, что Тодороки начинает тянуть её трусики вверх. Она, с горящим от стыда лицом, смотрит вниз, нервно сглатывая от какого-то стального взгляда Шото. Что с ним вообще? Ей хочется остановить его, справиться со всем самой, но его пальцы специально задевают её кожу, поднимаясь выше, опаляя. Чёрт возьми, она только что занималась сексом с Бакуго… а он. Тодороки распрямляется, задирая её юбку и натягивая трусики, напоследок оглаживает ягодицы и расстёгивает её пуговички. Изуку не сопротивляется, у неё просто перехватывает дыхание, и она всматривается в его лицо но не может понять, что именно он чувствует, если Шото сейчас захочет взять её здесь… — Ты неправильно застегнула, — голос у Тодороки низкий и хриплый, от него приятно бросает в дрожь, и Изуку лишь нервно кивает, понимая, что он застёгивает её блузку обратно. — Пойдём, — он подхватывает её портфель и направляется к выходу. — П-погоди, — нервно выдыхает Изуку, направляясь вслед за Шото. Сперма Бакуго размазывается по её бёдрам, словно втираясь в неё, потому что Мидория пытается свести ноги сильнее, из-за чего идёт как-то неуклюже. Её же видно! Изуку не может вот так идти домой. У неё вроде в сумке были салфетки, да и неплохо сходить в уборную. Глупо было в школе. — Пойдём, — чуть с нажимом говорит Шото и первым выходит за дверь. Он зол? Потому что она отдалась Каччану за его спиной? Но ведь они соулмейты и… это должно быть нормально. Вроде как. Как вообще может быть нормально в их ситуации? Изуку чувствует себя ужасно неловко и выходит вслед за Шото. Это он так её наказывает? Но вопреки всем ожиданиям они идут не к выходу из школы, и Изуку не сразу понимает куда, пока они не оказываются перед какими-то дверьми. Она не знает, что это за комната. — Нам каждому выдали ключ, — хмуро говорит Тодороки, открывая замок и отходя в сторону, пропуская Изуку вперёд. — Будет крайне неловко идти в женскую. Изуку просто пялится в мужскую раздевалку и послушно заходит только тогда, когда сильная рука толкает её в спину. Она нервно оглядывается на Шото. Что он задумал? Тодороки заходит следом и закрывает комнату изнутри, направляясь к нужному шкафчику. Изуку неловко топчется, желая как можно поскорее оказаться снаружи. Шото извлекает полотенце и какой-то флакон, ставя всё это на скамейку. Он подходит к застывшей статуей, Изуку. На миг прикрывает глаза, нервно выдыхая и начинает первым делом стаскивает с неё пиджак, кидая его на скамейку. Затем он расстёгивает блузку. Изуку нервно облизывает губы, выдыхая громко и шумно, потому что Тодороки стягивает с неё блузку. — Ты хочешь здесь? — неуверенно спрашивает она. О чём она только думает? Но о чём ей ещё думать, если взгляд Шото говорит только об одном. Он её хочет. Изуку это чувствует. Как-то внутри реагирует на это. Она столького всего не знает о соулмейтах и их связи... — Не можешь же ты в таком виде идти по городу, — хмурится соулмейт. — Прими душ хотя бы. Воспользуешься моим гелем для душа. — Шо-чан, — нежно улыбается Изуку. И Тодороки замирает, просто каменеет статуей, поднимая на неё какой-то тяжёлый взгляд. И тут же притягивает к себе, целуя грубо и жёстко. Обычно Тодороки ведёт себя нежнее. Но Изуку лишь довольно стонет ему в рот, отвечая и выгибаясь, чувствуя, что с неё сдёргивают лифчик, как груди касаются жаркие ладони, оглаживают и сжимают. И она тянется к нему, зарывается пальцами в волосы, но Тодороки её резко отстраняет, выдыхая хрипло и рвано. Он не смотрит на неё, жмурится и пытается успокоиться. — Иди в душ, — Шото резко поворачивается к ней спиной. И Мидория рассеянно кивает, покусывая нижнюю губу и избавляясь от остальной одежды, подхватывает полотенце и гель, быстро направляясь в сторону душевой. Сердце взволнованно бьётся в груди. Мужская душевая ничем не отличается от женской, поэтому для Изуку не составляет труда сразу же во всём разобраться. Она распускает хвостик и собирает его в неаккуратный пучок. Волосы мочить совсем не хочется. Вода прохладная и приятно остужает горячую кожу. Изуку пытается вымыться наспех. Как-то не по себе в душевой для мальчиков. Они, наверное будут возмущены если узнают, что она принимала здесь душ. Мидория приятно закрывает глаза, спешно смывает пену, когда чувствует чьи-то руки на своей талии. Изуку резко разворачивается и нервно сглатывает, понимая, что перед ней Тодороки. Абсолютно голый Тодороки. И это приятно возбуждает, но чёрт, почему он не сказал, что тоже хочет принять душ? — Изуку, — хрипло выдыхает Шото, и его ладонь обхватывает её затылок, надавливая, заставляя приблизиться. Он целует как-то жадно и спешно, словно им могут помешать. И Изуку жмётся всем телом к Шото, нервно выдыхая, когда чувствует, что член Тодороки упирается ей в живот. До чёртиков приятно и неловко в то же время. Изуку нервно сводит ноги вместе, потому что внутри уже всё вскипает от сильного желания. Чёрт возьми, неужели ей было мало Бакуго? Или для полной наполненности ей необходим и Шото? — Возьми меня, — тихо и сладко шепчет Изуку ему в грудь, прикусывая ключицу. В голове плавятся мозги, потому что Шото должен завершить игру, начатую Каччаном. Иначе это чувство взорвёт Мидорию изнутри. Это теперь так всегда будет? Шото лишь подхватывает её бёдра, и Изуку нервно выдыхает, когда её с силой прижимают к влажному кафелю, и сдавленно стонет, когда Тодороки тут же входит в неё. Пара неловких толчков, и Мидории кажется, что она съезжает по стене вниз, даже неловко вскрикивает, потому что в душевой скользко и влажно, а она всё же пролила гель, хоть его и частично смыло водой. — Прости, — Шото ставит её на ноги, резко дёргая и поворачивая лицом к стене, — придётся так. Изуку лишь хрипло выдыхает, расставляя ноги шире, и прикусывает губу, когда Тодороки быстро и внезапно входит на всю длину. Мидории кажется, что её практически вжали в стену и у неё теперь нет возможности, чтобы выдохнуть. Тодороки слегка отстраняется, вода всё же попадает ему на затылок, вмиг делая волосы мокрыми, скользит по телу, иногда струится по лицу, но его волнует только теснота внутри Изуку. Бакуго, мать его, посмел брать её в классе, как какую-то игрушку! И Шото это слегка бесит. Он выходит и тут же подаётся вперёд, практически вжимаясь в тело своего соулмейта, краем уха улавливая сдавленный всхлип. И жмурится, начиная резко двигаться. Огонь вскипает в нём, не успевая остыть. Есть только злость на Бакуго, такая пошлая и желанная им Изуку и дурацкая связь, которая выворачивает его чувства наизнанку. — Шото, — нервно шепчет Изуку, раздвигая ноги сильнее, ногтями скользя по кафелю, — Шото, Шото… И Тодороки кажется, что он просто теряет себя от её сбивающего шёпота, от того, что сейчас она зовёт его и что вся целиком и полностью с ним. Он крепко хватает её за бёдра, наклоняясь и прикусывает плечо, довольно сильно, чтобы след не сходил долго. Мидория болезненно шипит, но лишь жмурится, и сдавленно охает, чувствуя охватившую её сладкую негу. Ноги почти не слушаются, и Тодороки приходится крепко держать её за бёдра, чтобы она не упала. Шото отпускает её плечо только после того, как кончает в податливое тело и просто встаёт под прохладные капли, хрипло дыша. Изуку всё ещё держится на ногах, прижимаясь к стене и пытаясь выровнять дыхание. Она полна до краёв. Полностью и её начинает тянуть в сон. Чувство завершённости приносит удовлетворение. Тодороки понимает всё по её квелому состоянию и заботливо вымывает её, после кутает в полотенце и отправляет в раздевалку. Изуку послушно кивает, смотрит осоловелыми глазами и прячет зевок в кулак. Мидория выходит в раздевалку, доходит до середины комнаты и только сейчас понимает, что не одна здесь. — Я не думал, что кто-то ещё… — парень стягивает с себя футболку и оборачивается, запинаясь на середине слова. Изуку хоть и чувствует сонливость, но в эту минуту она бодрее бодрого, потому что слегка влажные волосы скользят по её плечам, а полотенце может лишь прикрыть грудь и практически не прикрывает бёдер. Киришима становится краснее, чем свои волосы, осматривая Изуку в таком непотребном виде. Нет, он даже привык к костюму Яойорозу, но видеть одноклассницу в мужской душевой, обмотанную почти ничего не скрывающим полотенцем. Это слишком интимно и вызывающе. Он бросает взгляд на скамейку, только сейчас понимая, что там лежит женская форма. Вот идиот, как он не заметил этого раньше?! — Я просто переоденусь и свалю, — предупреждает её Эйджиро, вновь поворачиваясь к ней спиной и стаскивая спортивные штаны. Ему просто ужас как неловко переодеваться перед девчонкой. Причём перед соулмейтом Бакуго. Это ж проблем не оберёшься! Он спешно напяливает школьную форму. Чёртовы дополнительные занятия! Но кто б мог знать, что в их мужской раздевалке может оказаться девчонка?! Киришима лишь беглым взглядом окидывает Изуку ещё раз, понимая, что она не сводит с него испуганно-настороженного взгляда и лишь машет на прощание рукой, не в силах из себя ничего выдавить, после чего скрывается за дверью. А Изуку продолжает стоять на месте, даже когда рядом с ней оказывается Тодороки. У неё язык не повернётся сказать ему, что здесь только что был Киришима.