Два соулмейта.

Изуку тушевалась. Она действительно волновалась. Мать с ней не говорила, и Изуку не знала, как к ней подступить. Лучше дать ей остыть. Поэтому, не выдерживая дома давящей тишины, Изуку как можно раньше отправилась в школу и пришла в класс самой первой. Она села за свою парту, достала всё необходимое и, уставившись на школьную доску, стала ждать. Она боялась реакции одноклассников, боялась, что её начнут презирать или высмеивать. Сейчас рядом с ней не было ни Каччана, ни Шото, и она вновь чувствовала себя одной. Словно душу вывернули наизнанку. Мидория дрогнула, резко жмурясь, когда открылась дверь. Кто-то молча прошёл в класс. Изуку слышала приближающиеся шаги, и её тело начинало подрагивать. Кто-то с её ряда? Кто-то… Чья-то рука легла ей на плечо, заставляя вздрогнуть. Изуку распахнула глаза и уставилась на одноклассника, нервно вздохнув. — Всё хорошо, Мидория, — сказал Токоями. — С соулмейтом… сложно. С двумя, наверное, ещё сложнее. Изуку непонимающе уставилась на Фумикаге. Даже если он и не испытывал к ней презрения, то почему так легко и свободно подошёл к ней? Заговорил об этом без каких-либо затруднений. Словно иметь двух соулмейтов — это обычное дело. — Ты была рядом, когда мне было тяжело, — нехотя сознаётся Токоями. — Мне было сложно принять Мину, как своего соулмейта. Я не хотел себя этим обязывать. Потому что, когда ты скрепляешь связь, ты перестаёшь быть собой, связь меняет тебя, создаёт привязанность. Я боялся этого. Боялся, что связь сделает меня слабее. Что я не смогу оправдать её ожиданий. Изуку слушала молча, просто шокированная подобным откровением, а сердце как-то болезненно сжималось в груди. — Как Мина? — слегка хрипловатым голосом спросила Мидория. — Врачи говорят, что лучше, — в глазах Фумикаге словно появилась надежда. — Появилась вероятность, что она может выйти из комы. Изуку облегченно выдохнула. Она чувствовала свою вину в том, что случилось с Ашидо. И так же сильно, как и Токоями, хотела, чтобы девушка наконец-то проснулась. — Всё будет хорошо, — он похлопал её по плечу и направился к своей парте. А Изуку почувствовала невероятное облегчение. Токоями всегда в её глазах выглядел мудрее, старше и сильнее, чем другие её одноклассники. И сейчас она почувствовала это как никогда остро. Дверь класса тут же открылась, и Изуку дрогнула, посмотрев на вошедших парней. — Мидория! — воскликнул Киришима, в считанные секунды оказавшись возле неё и с силой ударил по столу, склонившись непозволительно близко, нарушая чужое личное пространство. — Ну ты и удивила! Двух соулмейтов отхапала! Господи, как ты вообще Бакуго терпишь?! А самое главное, как они с Тодороки друг друга не поубивали? Если ты и дальше сможешь держать их на поводках, это ж такое спокойствие для класса будет! Изуку нервно сглотнула, краснея и отстраняясь. — Эй, Киришима, ты чё к Деку пристаёшь? — со стороны входа раздались взрывы, и Мидория дрогнула. — Да брось, Бакуго, мы просто говорили с Ми... — Эйджиро протянул к ней руку, желая потрепать по волосам. — Если ты её хоть пальцем коснёшься, то я вырву твои поганые грабли и засуну тебе в задницу, — рыкнул Катсуки. — Но Каччан, Киришима-кун не сделал ничего... Она нервно сглотнула, замолчав, от очередного взрыва. — Боже, Мидория, я тебе сочувствую, — тяжко выдохнул Эйджиро, садясь за свою парту. Бакуго недовольно фыркнул, пройдя к своему месту и, тяжело выдохнув, уселся за парту, повернулся к Изуку, посмотрев на неё слегка раздражённо. — Не смей позволять им тебя лапать, Деку, — нахмурился Катсуки. — Не забывай, чей ты соулмейт. Мидория виновато опустила глаза. Она вчера рассказала им про Шигараки, и Каччан был так зол. Он теперь из-за этого не хочет видеть рядом с ней ни одного парня? Бакуго недовольно фыркнул, заметив, как его девушка сникла. — Деку, — он протянул руку и осторожно провёл по её волосам. Изуку покраснела, подняв голову и робко улыбнулась Катсуки. Он так редко бывает нежным и заботливым… Бакуго вдруг покраснел, создал очередной взрыв и, отвернувшись, что-то засопел. Изуку сначала не поняла, что к чему, а когда посмотрела на одноклассников и увидела, что они таращатся на них, в частности на Катсуки, то тоже покраснела, спрятав лицо в ладонях. Как же неловко. Класс медленно подтягивался, при Бакуго никто явно не решался подойти к ней и заговорить о соулмейтах. Хотя по их глазам Изуку видела, что спросить они хотят о многом. Разве что Киришима иногда спрашивал у неё безобидные глупости, из-за чего Бакуго раздражённо рычал на него. Изуку робко улыбнулась Тодороки, когда он вошёл в класс. — С добрым утром, Изуку, — улыбнулся ей Шото, подходя ближе и оставляя на её парте небольшую плитку шоколада. Мидория покраснела, тут же благодарственно закивала. — Это что ещё за подначки? — ощетинился Бакуго, подозрительно смотря на подарок Тодороки. Шото промолчал, направившись к своей парте. И день в школе прошёл более-менее спокойно. Они даже обедали втроём. Одноклассники пока не решались о чём-либо говорить, лишь пытались поймать их на горяченьком, но Катсуки очень часто взрывался и выходил из себя, а Тодороки словно примораживал их взглядом к полу. Урарака хотела поговорить с Изуку наедине, но парни так и не дали увести Изуку. Мидория думала, что это из-за того, что они переживают, что кто-то скажет ей что-то резкое. Но в глазах одноклассников был в основном интерес и любопытство. В отличие от Минэты. Минору был подавлен, как никогда. Когда с занятиями было покончено, Айзава вызвал в учительскую Тодороки, и Бакуго с Мидорией решили дождаться его в классе. — Ребята отнеслись ко всему лучше, чем я думала, — улыбнулась Изуку, усаживаясь на свою парту сверху. — Я зря переживала. Да и вы с Шото чересчур волнуетесь. — Ну знаешь, — фыркнул Катсуки, сидя на стуле и смотря на ноги Изуку. — Они постоянно пялятся на тебя. Особенно мудаки из нашего класса. — Они пялятся не на меня, а на нас, — усмехнулась Мидория. — Всё ждут, когда мы сделаем что-нибудь необычное. Думаю, им верится с трудом в то, что мы соулмейты. Бакуго нахмурился, протягивая руку и поглаживая Изуку по бедру. — Каччан, — тут же покраснела Мидория, отстраняя его руку, — ты что делаешь? — Мы ведь соулмейты, скрепившие связь, — он прямо посмотрел ей в глаза. — А значит, я могу трогать тебя, если я захочу. — Но мы ведь в школе! — возмутилась Изуку, тут же спрыгивая со стола, чтобы лишний раз не провоцировать будущего героя и попыталась оттянуть юбку как можно ниже. — Все уже ушли, — Бакуго поднялся, приобнимая Изуку и притягивая её за талию к себе. — К тому же, у нас не осталось мест, где мы могли бы быть наедине. Мидория нервно сглотнула и увернулась от поцелуя. — Каччан, не здесь! — попыталась сделать так, чтобы её голос звучал требовательно. — Если я полный мудак, то похрен, — он целовал её шею. — Но Изуку, чёрт возьми, после скрепления связи ты… я не могу не думать о тебе! Я не могу не думать о твоём теле! Пока Тодороки здесь нет, я хочу, чтобы ты побыла моей без него… — Каччан, нет, — Изуку упёрлась ему в грудь руками. — Здесь небезопасно. — Нигде не безопасно, — буркнул ей в шею Бакуго, оглаживая её ягодицы, задирая юбку. — Нет, я не… — Изуку нервно выдохнула и почувствовала, как возбуждение волнами поднимается по её телу. Почему? — Неужели ты не хочешь меня? — Бакуго приподнял её за бёдра, сажая на парту Киришимы или чья она вообще? Изуку задрожала, пытаясь слабо сопротивляться, когда Бакуго стал расстёгивать её рубашку, тут же покрывая поцелуями-укусами светлую кожу. — Нет, не здесь, — шептала Изуку, но тело само подстраивалось под ласки, выгибаясь. — Здесь, — прорычал он, целуя грубо и напористо, вторгаясь в её рот языком, заставляя задохнуться от его страсти. Бакуго всё ещё был зол после вчерашних её слов. Ему нужно было почувствовать, что Изуку его, что она принадлежит ему. Что не оттолкнёт и не убежит. Чувствовать её. Это то, что сейчас ему было необходимо. — Расстегни мои брюки, — велел он сквозь поцелуй, прерываясь лишь на мгновение, чтобы задрать бюстгальтер вверх и сжать её упругую грудь в своих руках. Мидория застонала ему в рот, заёрзала, разводя ноги шире, и её пальчики неловко вцепились в его ремень, выполняя приказ. Хотя Изуку и пришлось повозиться, чтобы расстегнуть Бакуго брюки. Она теряла голову. Терялась рядом с ним. Теперь она чувствовала связь, чувствовала контакт с ним. Это из-за того, что связь только образовалась, она не может отказать ему? — Неудобно, — рыкнул Бакуго, сдёргивая её с парты, поворачивая к себе спиной и надавливая на спину, заставляя прижаться к деревянной поверхности. — Каччан, что ты задумал? — нервно выдохнула Изуку, когда её юбку задрали и трусики резко дёрнули вниз. Ей стало стыдно и неловко, и Изуку уткнулась головой в руки, глухо застонав. Ни то от желания, ни то от смущения. — Ты же тоже хочешь меня, Деку, — самодовольно улыбнулся Бакуго, оглаживая её ягодицы и заставляя развести ноги шире. Бакуго стянул трусы, нервно выдыхая, когда член перестала сдерживать неприятная теснота ткани. Член уже сочился, и Катсуки не стал медлить, крепко сжимая руки на ягодицах Мидории и входя в неё резко, заставляя её глухо простонать и резко выгнуться, разводя ноги шире. — Кач-чан, — Изуку прошептала на выдохе, жмурясь. В её сознании всё пытались взять верх умные мысли относительно того, что классная комната, а в частности чужая парта, не лучшее место для секса, но ничего не могла с собой поделать. — Деку, — хрипло выдохнул Бакуго, начиная тут же двигаться. Изуку всхлипнула, вцепляясь в парту, вновь прижимаясь к ней, чувствуя сильные и уверенные толчки внутри себя. Это не то место, где они должны предаваться любви. Но Изуку не могла остановиться, неловко пытаясь отвечать Катсуки. Чувства наполняли её, окрыляли. Дыхание сбивалось, горло перехватывало, а Бакуго с громкими пошлыми звуками всё сильнее вколачивался в неё. — Эй, Деку, мы тут не одни, — хрипло усмехнулся Катсуки, хватая её за волосы, потянув на себя и заставляя поднять голову. Изуку задрожала, прикусив губу и уставившись на Тодороки. Чёрт. Это было неловко. Но Бакуго продолжал двигаться в ней и, как бы Изуку не кусала губы, сладких стонов заглушить не получалось. Ей нравится. Ей нравится, что Шото смотрит на неё. Она выгнулась сильнее, чтобы он видел, как покачивается её грудь в такт толчкам Катсуки. Ей хотелось, чтобы Тодороки смотрел на неё. И он смотрел. Изуку задрожала, выгибаясь, нервно хватая ртом воздух. Она чувствовала горячий взгляд Тодороки на себе. Ощущала, что он хочет её так же, как хочет Бакуго. Катсуки двигался, всё сильнее и сильнее вколачиваясь в её подрагивающее тело, пока не замер, кончив. У Изуку дрожали ноги, и она, вновь уткнувшись в руки, продолжала держаться за парту, не выпрямляясь, даже когда Катсуки вышел из неё. Изуку мелко дрожала вся и как-то свести ноги вместе не получалось, потому что они были ватными и не слушались. Только вчера она уже думала о том, что не будет больше иметь со своими соулмейтами ничего общего, а сейчас отдалась на чужом столе одному из них. — Мы устали тебя ждать, — самодовольно усмехнулся Бакуго, заправляя рубашку в брюки. Его взгляд скользнул к раздвинутым ногам Изуку, к сперме, стекающей по её ногам. Он ещё никогда не чувствовал себя настолько довольным.