Прямой потомок.

Дамблдор, естественно, обнаружился в своём кабинете. Пострадавшая рука лежала на столе, не скрытая ни широким рукавом мантии, сейчас закатанным до плеча, ни бинтами — видимо, смысла в её перевязке не было. Судя по всему, боли Дамблдор не испытывал — то ли рука уже потеряла чувствительность, то ли благодаря зельям Снейпа. Директор разглядывал пострадавшую конечность с изрядной долей любопытства. Лорд отметил, что портреты предыдущих директоров молчат — они не замолкли в момент его появления, иначе бы он слышал голоса, приближаясь.  — Удивительное дело, — произнёс Дамблдор без всяких приветствий, словно продолжая давно начатый разговор, и совершенно не удивляясь появлению Хайдарага в своём кабинете. — Я, в соавторстве с Фламелем, открыл двенадцать способов применения драконьей крови. Их кожа, сердечные жилы, прочие внутренности и чешуя широко используются в изготовлении палочек, зелий и защитной одежды. Но никто никогда не пытался исследовать их пламя…  — Ничего удивительного, — неожиданно даже для себя поддержал Лорд бессмысленный сейчас разговор. — Для того, чтобы изучить пламя, нужно этим самым пламенем воздействовать на кого-то, и неживой предмет здесь не подойдёт. Даже если в волшебном мире и остались волшебники, готовые ради эксперимента приносить в жертву драконам людей, никто не подпустит такого исследователя к этим существам.  — Но вы же не об этом пришли поговорить? Полагаю, вы только что вернулись из Мунго?  — О вашем здоровье я тоже собирался осведомиться, — заверил Лорд. Дамблдор махнул здоровой рукой, словно желая сказать, что это сейчас неважно. Пытается играть роль обеспокоенного судьбой пострадавших учеников и готового отодвинуть на второй план своё собственное здоровье старика? Впрочем, судьбой пострадавших он, скорее всего, и впрямь обеспокоен. — Диггори и Фред Уизли в тяжёлом состоянии, жизни Джорджа Уизли ничего не угрожает, но вот травмы… Его, скорее всего, продержат в Мунго какое-то время. Остальные вернутся завтра утром, — помолчав, он добавил: — Я слышал про Лаванду Браун. Дамблдор тяжело вздохнул:  — Ужасная трагедия. Но Помфри нельзя обвинять, слишком много детей получило явные травмы, а мисс Браун выглядела абсолютно невредимой… Помфри обвинять нельзя — а вас, директор? Лорд не задал этого вопроса вслух.  — Ужасно, что Хагрид оказался столь безответственным, — сказал он вместо этого, постаравшись убрать из голоса сарказм. — Как можно держать дракона рядом со школой?  — Хагрид, — чуть улыбнулся Дамблдор. — Знаете, по сути, он просто большой ребёнок, которому нравятся необычные животные. Такие, которые не у каждого есть, а точнее, которых больше ни у кого и нет. Думаю, он даже не понимает, почему люди считают этих «милашек» опасными…  — Сегодня он наверняка это понял, хотя бы в отношении драконов, — жёстко сказал Лорд. И решил перейти к делу. — Я встретил Гарри. Он рассказал мне о ваших подозрениях.  — Волан-де-Морт вернулся, — кивнул Дамблдор. — Теперь это можно утверждать со всей уверенностью. Я убеждён, что яйцо дракона Хагриду дал именно он, в обмен на единорога. Полагаю, это связано с его физическим здоровьем и подтверждает, что рано или поздно он явится за философским камнем.  — Как вы узнали, что Лорд охотится за камнем? — не то, чтобы ему действительно был интересен ход мыслей Дамблдора. Тем более, объяснение будет заведомо ложным: камень не интересовал Лорда, а новый профессор ЗОТИ не вызвал никаких подозрений у директора… По крайней мере, на это хотелось надеяться. Пусть Дамблдор и лишился палочки, а его правая рука фактически бесполезна, он всё равно остаётся сильным и опасным противником, владеющим, к тому же, и беспалочковой, и невербальной магией.  — В особняк Фламеля трижды пытались проникнуть, вследствие чего он с женой был вынужден спешно покинуть Францию. Изначально они переехали в своё испанское поместье, но и там случилась попытка проникновения. В данный момент они скрываются где-то, а камень был передан на сохранение мне. Кто же мог попытаться напасть на создателя философского камня, как не мечтающий о бессмертии и обладающий глубочайшими познаниями в Тёмной магии Волан-де-Морт? Лорду тоже стало интересно, кто этот неизвестный. Похоже, он всё-таки ошибся, решив, что среди современных магов нет никого, способного оценить творение Фламеля по достоинству. Если, конечно, старик не впал в маразм вместе с жёнушкой. Шесть сотен с лишним лет жизни — это вам не шутки. Но сейчас есть дела поважнее. Рано или поздно кто-нибудь заглянет в Запретный коридор и обнаружит тело Снейпа, а значит, времени на светские беседы у них больше нет.  — К слову, в Мунго случилось ещё кое-что важное, — чуть улыбнулся Хайдараг. — Невилл, поскольку его травмы были незначительны, отправился навестить мать и, по его словам, застал её полностью восстановившей разум.  — Алиса Долгопупс очнулась? — Дамблдор был потрясён, да и кто бы на его месте не был. — Это… невероятно! Колдомедики уже давно расписались в собственном бессилии…  — Я тоже удивился, — подтвердил Хайдараг. — И решил убедиться сам. Однако, при моём появлении, женщина не проронила ни слова, хотя вполне осмысленно пыталась не подпустить ко мне сына. Возможно, следует попытаться с ней поговорить человеку, которому она всецело доверяет. Я сперва думал про миссис Долгопупс, но…  — Августа Долгопупс всегда была очень скупа на положительные эмоции, — подтвердил Дамблдор. — На первом месте — долг, на втором — репутация, а уж чувства и эмоции… Алиса уважала мать мужа и стремилась соответствовать её понятиям об идеальной невестке, однако близки они не были. Возможно, мне следует самому навестить её…  — Тем более, что сейчас это можно сделать, не привлекая внимания, — указал Хайдараг на изувеченную руку. По его расчётам, Гарри уже должен был найти диадему. Успел ли он пообщаться с Невиллом? Неважно, информацию о настоящей личности Хайдарага можно преподнести Долгопупсу чуть позже.  — Нужно предупредить МакГонагалл, — спохватился Дамблдор. — Но…  — Я отправлю ей Патронуса, — правильно понял его заминку Лорд. Всё-таки Патронус был заклинанием, которое без палочки осуществить невозможно. Написать записку Дамблдор не мог, а самопишущих перьев у директора почему-то не водилось. Можно было вызвать домовика и передать сообщение с ним, однако, раз сам Дамблдор не додумался или не пожелал так сделать, то и Лорд данное решение подсказывать не собирался, — и сопровожу вас.  — Профессор Снейп…  — Поможет мадам Помфри. Детям нужно побольше Укрепляющих и Успокаивающих настоев, а также Зелье сна без сновидений. После сегодняшнего наверняка у многих будут кошмары… И, кстати, неужели родители после случившегося не забрали детей?  — Хогвартс-экспресс ещё не готов…  — А камины? Аппарация или порт-ключи из Хогсмита? — нужно дать возможность Гарри, Драко, Невиллу и их друзьям выбраться из школы и попасть в поместье Малфоев.  — В Хогвартсе не так много каминов, а толпа людей в Хогсмите… Кроме того, я сейчас не готов общаться с родителями учеников, — половина из которых наверняка готова разорвать «величайшего и светлейшего», невзирая на былые заслуги и своё перед ним преклонение, мысленно добавил Лорд. — И это будет несправедливо по отношению к маглорождённым, которые не смогут добраться такими способами к себе.  — Для семей волшебников можно открыть доступ в камины факультетских гостиных, — возразил Лорд. — Некоторые маглорождённые вполне могут погостить у друзей, либо деканы сопроводят их в «Дырявый котёл», а там посадят на «Ночной рыцарь», — едва ли эта поездка доставит удовольствие грязнокровкам, но это, разумеется, не волновало Лорда. После того, как он восстановит своё тело, избавившись при этом от Дамблдора, никто из магловских выродков не вернётся в магический мир.  — Пожалуй, вы правы, профессор Хайдараг, — тяжело вздохнул Дамблдор. — Сейчас дети напуганы и, разумеется, полагают, что рядом с родными будут в большей безопасности, чем в школе. В конце концов, осталось не так много времени до конца учёбы… В основном, все занятия были бы посвящены повторению пройденного перед экзаменами…  — На которые учеников вполне можно доставить в школу теми же аппарацией или порт-ключами, — стараясь не выдать раздражения и нетерпеливости, тем не менее, перебил Дамблдора Лорд. — Дома, в привычной обстановке, дети быстро успокоятся, и не удивлюсь, если к экзаменам произошедшее будет казаться им пусть страшным, но занятным приключением, — естественно, Лорд так не думал. Скорее всего, произошедшее даже гриффиндорцам прочистит мозг, особенно с учётом гибели двоих представителей факультета (в том, что Фред Уизли обречён, Лорд не сомневался). Отправив сообщение МакГонагалл об отбытии директора в Мунго и необходимости организовать отправку желающих учеников по домам, и шагнув вслед за Дамблдором в изумрудное пламя, он подумал, что Хагрида нужно удостоить собственноручной Авады. В качестве награды — мгновенная смерть от руки самого Волан-де-Морта куда гуманнее долгих лет в Азкабане или поцелуя дементора, на которые наверняка осудят великана волшебники. Всё-таки недотёпа предоставил ему шикарную возможность избавиться от предателя-Снейпа и захватить Дамблдора. Оставалось надеяться, что Гарри воспользуется возможностью покинуть Хогвартс. Подсказать ему это Лорд возможности не имел, но ведь есть же у его потомка своя голова на плечах! И он уже не раз демонстрировал, что способен пользоваться находящимися в ней мозгами. …Едва оказавшись в холле Мунго, Дамблдор опустил рукав мантии.  — Руку уже не спасти, — просто объяснил он, — так что не стоит тратить на это время. Я хочу поговорить с Алисой Долгопупс. Если бы вы знали, как я сочувствовал их семье, когда произошла эта трагедия… Ведь на них напали уже после исчезновения Волан-де-Морта, когда все уже считали себя в безопасности… Всё это Дамблдор произносил на ходу — Лорд не знал, как часто тот бывал у Долгопупсов, но, судя по уверенности, глава Ордена Феникса прекрасно знал, где содержится супружеская чета. Лорд порадовался, что палаты Уизли и Диггори находятся вдалеке от их маршрута — родители находящихся при смерти (а возможно, и уже умерших) парней едва ли позволили бы Дамблдору идти по своим делам.  — Я поставлю заглушающие чары, чтобы вы могли спокойно поговорить, — достал Лорд палочку, когда они приблизились к отгороженной ширмой части палаты, где содержались супруги Долгопупс. Алиса сидела на кровати, глядя на лежащего на соседней койке мужа. Переведя взгляд на вошедшего Дамблдора, она широко раскрыла глаза и явно вознамерилась закричать… Лорд мгновенно послал Усыпляющее заклятие. Не в неё, разумеется — в Дамблдора. Судя по тому, как легко получилось одурачить «величайшего» мага, тот и впрямь потерял былую хватку…  — Обливиэйт. Ты должна потребовать встречи с журналистами, — сказал Лорд женщине. — И рассказать им свои воспоминания. Неплохо, если это будут представители нескольких различных газет. Знаешь кого-нибудь подходящего? — сам Лорд представителей прессы, естественно, не знал.  — Рита Скитер, она училась в Хогвартсе на несколько курсов старше, — пробормотала женщина. — Брала у Фрэнка интервью для «Ежедневного пророка» после одного из рейдов против Пожирателей… Ксенофилус Лавгуд, учился с нами, только на Когтевране… После выпуска основал свой журнал, но обычно публиковал всякую чушь…  — Тем лучше, — прошипел Лорд. — Опубликованным в одной газете откровениям поверят не все, а вот если в двух, да ещё таких разных — уважаемое всеми издание и нелепый сборник глупостей… Ты расскажешь, что мы с Дамблдором приходили к тебе. Я поставил Заглушающие чары по его просьбе. Он попытался тебе угрожать, я встал на твою защиту, и он аппарировал. Это всё, — проверять подлинность воспоминаний даже если и полезут, то он хорошо постарался в прошлый раз. Опытный легилимент мог бы отыскать следы воздействия, но, учитывая, насколько сильно и как долго был повреждён разум женщины, эти следы легко будет принять за остатки помешательства. Забрав бесчувственного Дамблдора, Лорд аппарировал к особняку Краучей, где у Петтигрю и Барти уже давно было готово всё для ритуала.

***

 — Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына, — полуистлевшая кость грязного магла, посмевшего отвергнуть наследницу великого Салазара Слизерина, летит в огромный, больше напоминающий бочку, котёл, и кипящая, но не обжигающая погрузившегося в неё Лорда жидкость, становится ядовито-голубой.  — Плоть слуги, отданная добровольно, оживи своего хозяина, — Барти Крауч с фанатичным блеском в глазах отсекает себе руку серебряным кинжалом. Ни капли сомнений, он настолько счастлив служить Лорду, что, кажется, даже не чувствует боли… или, по крайней мере, не выдаёт, что ему больно. Жидкость становится кроваво-красной.  — Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага, — Дамблдор, помимо кляпа и верёвок получивший заклятия паралича и немоты, не сопротивляется. Он сломлен, и повреждённая рука тут ни при чём. Впервые за время своего существования закрывшийся до окончания учебного года Хогвартс. Публикации в «Пророке» и «Придире» — не только «откровения» Алисы, но и полные боли и ненависти интервью родителей Седрика Диггори и семьи Уизли. Гарри, рассказавший директору о том, чьей дочерью была Лили и кому на самом деле был предан Джеймс Поттер… Жидкость становится ослепительно белой — и Лорд чувствует, как сознание Джеймса отделяется от его. Какое-то время он ощущает себя бестелесным духом, словно растворившись в облаке пара из котла, однако, не успевает он ужаснуться, что ритуал прошёл неправильно, как его затягивает обратно в белую жидкость, с каждым мгновением становящуюся всё более плотной, приобретающую форму… Становящуюся человеческим телом. Его новым телом. Петтигрю помогает ему вылезти из котла и одеться. Затем — Джеймсу. Присутствующий здесь же Гарри — с каким ужасом Дамблдор наблюдал, как его Избранный помогает в подготовке ритуала — непонимающе переводит взгляд с отца на… деда?  — Из-за случившегося той ночью я лишился тела и слился сознанием с твоим отцом, — поясняет Лорд. — Это помогло нам выжить. Но рассказать об этом я не мог…  — А я — не хотел, — добавляет Джеймс. — Я знал, что рано или поздно Лорд найдёт способ вернуть себе тело, дав нам возможность существовать порознь — и вот тогда я смогу пообщаться с тобой, Гарри. Как отец.  — Я… понимаю, — нет, конечно, нет, он не понимает, но со временем поймёт.  — У нас много дел, — сообщает Лорд. — Нужно собрать всех. Пожиратели наверняка уже почувствовали, что метки вновь активны. Работы предстоит много. Освободить попавших в Азкабан. Найти всё-таки способ объединить оставшиеся крестражи. И захватить власть. Но сначала — реформа образования. Лорд перевёл взгляд на Дамблдора. Директор останется в живых, пока не увидит Хогвартс Тёмного Лорда. Факультеты исчезнут, а школа сменит название. Школа Лорда Слизерина звучит намного лучше. И, разумеется, никаких грязнокровок там не будет. Лорд позаботится о том, чтобы магловские детишки не получали писем из его школы. Что касается Министерства Магии… Перси Уизли довольно быстро нашёл, с кем можно обсуждать усовершенствование законов: некая Долорес Амбридж весьма заинтересовалась амбициозным молодым человеком с влиятельными покровителями. Да и при отсутствии Дамблдора на руководящих постах можно продвинуть на эти должности правильно настроенных людей. На этот раз Лорд не будет действовать грубой силой. По крайней мере, не сразу. Следует признать, что сейчас у него не лучшая репутация. Но, как оказалось, мнением толпы магов легко управлять. Всего пара статей в двух газетах — и десятилетиями почитаемый «светлейший» Дамблдор низвержен. Вскоре люди задумаются над тем, действительно ли так был ужасен Волан-де-Морт. А следующие поколения волшебников уже получат правильное воспитание. …Конечно, сторонники Дамблдора так просто сдаваться не собирались. МакГонагалл пытается собрать новый Орден Феникса, переименованный в Армию Дамблдора. Но список её сторонников не вызывал у Лорда серьёзных опасений. Свихнувшийся мракоборец Грюм и его ученица-метаморф были, пожалуй, самыми опасными. Готовый сбежать при первой же опасности скупщик краденого, вытащенный из Азкабана Хагрид, учителя Хогвартса, мелкие служащие Министерства, грязнокровки, полукровки и сквибы… Что они могли против чистокровных семей, поддержавших Лорда дементоров, и великанов? Эта война будет быстрой и беспощадной. Зарубежные маги встревать не спешат, надеясь развлечь себя разворачивающимся на Британских островах шоу… Глупцы даже не подозревают, что затем придёт их очередь! Лорд Волан-де-Морт собирается основать династию правителей мира — благо, потомок у него уже есть. И философский камень для долгой, а может, и бессмертной жизни. Лорд собирался не только лично изменить мировой порядок, но и вдоволь насладиться плодами своих трудов. Он это заслужил.