Ярче солнца

Теплый солнечный свет затопил комнату, словно пробуждая ее ото сна. Лучи майского солнца озарили недавно еще завешанные плакатами и блестящими наклейками стены, согрели новое постельное белье на пустой кровати, засверкали в стекле чистой люстры и уперлись в прикрытую дверь. Кунсайт перевернулся на спину и открыл глаза. Над ним плясали отголоски солнечного света из меньшей спальни, но в гостиную на западе они добирались не все, оставаясь лишь полосками света на потолке и стенах. Но странное ощущение, что что-то было этим утром иначе, озаряло его сознание, словно выплыв из его сновидений. А снились ему зеленая листва парка, щебетание птиц и тепло солнечного света. Он знал эти тропы, это место, раньше на выходных он частенько выбирался в парк, устраивая там пикники для своей семьи или же один, оставаясь в тени деревьев почитать или просто подумать. Мужчина позевнул и потянулся за часами, снятыми на журнальный столик. До сигнала будильника оставалось десять минут и, не дожидаясь трезвона мелодии, Кунсайт потянулся и сел в своей постели. Купленный когда-то чисто из-за внешнего дизайна диван в гостиной оказался вполне себе удобным местом для сна – разве что подушка немного скользила по гладкой обивке, но рослому мужчине, занимавшему всю длину спального места, такая проблема не грозила. Тем более завтра должны доставить новую двуспальную кровать в главную спальню и хороший матрас – в прошедшие выходные он изучил все нюансы выбора идеального матраса для сна, попивая прекрасный чай из магазинчика в соседнем доме. Кунсайт и не замечал, что тот работает уже полгода. Вновь позевнув, он потянулся за телефоном, смахивая установленный будильник и открывая заметки. Он взял себе привычку помечать важные дела в блокноте смартфона, каждое утро напоминая о предстоящем. В череде дел он боялся что-то упустить, а ему как владельцу строительного бизнеса нельзя было такого допускать. Но даже глядя на записанное, его не покидало ощущение, что что-то ускользает от его внимания. Он умылся прохладной водой, смывая остатки пены для бритья, стараясь не намочить волосы. На кухне кофемашина варила горячий эспрессо – аромат кофейных зерен до носился до него в гардеробную, пока он облачался в свежую одежду. Потягивая кофе, Кунсайт поджарил два яйца и хлеб, слушая, как кофейный автомат готовит вторую чашку кофе. И разделываясь вилкой со своим незамысловатым завтраком, Кунсайт листал новостную ленту, но так и не мог поймать мысль, что же было не так, что казалось таким чужим. И лишь наклонившись к шнуркам на легких ботинках, незримое чувство дежавю раскрылось совсем необычным открытием. Впервые за долгое время у него после сна ничего не болело, и голова не казалась чугунной. Впервые за прошедший год. *** Они не виделись несколько недель. Минако стало казаться, что ее опасения, слова, сказанные темной ночью братом, каким-то образом донеслись до Кунсайта, и он поспешил оборвать их знакомство. И его можно понять: если он действительно считает ее чуть ли не своей дочерью, все то, о чем грезила девушка ночами, нельзя было назвать ничем иным, кроме извращения. Дни потянулись вновь длинной вереницей. Весна набирала обороты, готовясь смениться летним зноем. Солнце пылало все ярче, воздух становился все теплее, и на носу грезили первые в ее жизни серьезные экзамены. Но Минако не боялась: переживания об учебе ушли куда-то на второй план, не в силах затмить свою печаль и страдания брата. Джед много работал: после тестового задания его напарника уволили, и весь объем работы по поддержанию внутренней сети легла на его плечи. Усталость читалась в каждом движении, когда он возвращался домой и брался за ужин, за стирку или уборку, освобождая Минако время для подготовки к тестированию. Он больше не упоминал Рей, но все вечера и даже выходные в компании книги и стиральной машины говорили сами за себя. И как помочь ему, Мина не могла и придумать. Может зря она собралась стать психологом, если не может залечить разбитое сердце самому близкому человеку?... Кунсайт ждал ее на крыльце школы. Легкий свитер необычного для него голубоватого оттенка и серые джинсы, а глаза прятали солнцезащитные очки. Волосы были уложены в аккуратный низкий хвост, а на смуглых щеках не было видно и намека на серебряную щетину. - Привет, Минако, - произнес он, завидев ее еще в дверях, и снял очки. Минако остановилась, неловко переступая с ноги на ногу. В школьном платье с глупым детским бантом и нелепым рюкзаком она ощущала себя рядом с ним глупой желторотой пигалицей. Девушкой, годящейся ему в дочери. Но и проигнорировать его появление не могла: махнув на прощание одноклассницам, она отделилась от них, подходя ближе. - Привет. Она не знала что сказать, что сделать, чтобы избавиться от накатившего на нее напряжения и стеснения. Кто бы мог подумать: Минако робела! И перед кем?! Перед человеком, излившим ей душу… - Сегодня такая чудесная погода, - произнес Кунсайт и махнул рукой на зеленеющий сад за пределами бетонного крыльца. – Так почему бы нам не прогуляться? Если ты не против. Быть может, это очередная его фантазия, что он проводит время со своей дочерью, с милой крошкой Усаги? Или просто ему понадобился кто-то, чтобы излить воспоминания о произошедших прогулках? Мина сжала лямки рюкзака и согласно кивнула.