Маска

Сцена 23: Тенте Комай. Дубль 2

Тенте Комай — форма традиционного японского танца. Обычно это короткие танцевальные номера, не связанные между собой сюжетом.

Как я узнала от Рена, торговый центр, куда мы пришли, назывался Ао. Вообще, он был очень необычным: состоял из двух стеклянных высоток, стоящих впритык и соединенных между собой стеклянными переходами. Одна была в форме песочных часов, точнее, если смотреть на вход, то она была нормальной, а вот сбоку изогнута, как песочные часы. Это первое здание было выше и имело девятнадцать этажей. Вторая же часть была прямоугольной со стороны фасада, и в виде гигантской лестницы, если смотреть сзади. Вообще, эта постройка была куда интересней, чем первая: например, тем, что с задней стороны открыта и засажена различной растительностью, к тому же на пятом этаже имелось что-то вроде бассейна или озера, короче, какой-то водоем. Этажей же было, судя по кнопкам в лифте, десять, плюс один подземный с огромным супермаркетом и парковкой, где Рен и оставил свое авто. Наш же путь был на пятый этаж, где располагался бар ― «TWO ROOMS GRILL BAR». С самого начала, едва мы вышли из лифта и попали в «прихожую», нас окутала атмосфера слегка темного настроения: обстановка прямо говорила, что это место предназначено для взрослых, давая им возможность освободиться от суеты центра города. Когда мы прошли дальше, первое, на что наткнулся мой взгляд ― то, что в ресторане была открытая кухня со своим шеф-поваром, который вместе с остальными поварами готовил прямо при клиентах. Кухонные принадлежности, отдельно стоящие столы, рабочее место шеф-повара и оконные банкетки с видом на Аояма-дори. А ещё в гостиной отдельно стояла симметрично оформленная барная стойка с барменом в центре, доступным со всех четырех сторон. Всё это создавало свою особенную атмосферу. Подошедшая официантка, которая с удивленными глазами таращилась на нас несколько минут и всё не могла поверить глазам, запинаясь и смущаясь сказала, что мы можем выбрать, где присесть. Всего было нескольких вариантов: четырехметровый общий стол, идущий параллельно бару; небольшие банкетки с раздельными столами; диваны, расставленные вдоль окон; и столики на террасе, что была совмещена с водоемом с видом на Синдзюку. Я раздумывала лишь миг, перед тем как предложить расположиться на террасе: людей поменьше, вид, простирающийся перед глазами куда красивей, да и теплая ночная погода прямо располагала для того, чтобы посидеть на улице. Рен с моим решением беспрекословно согласился. Отсюда открывался великолепный вид на море и центр города, что горел всеми цветами светодиодных огоньков. Веранда, в которой необычная пряность перемежалась повсюду, была выполнена в темном деревянном стиле: красивые черные столики под массивными зонтами, что защищали от вывертов природы, прекрасные резные стулья. От водоема терраса была ограждена стеклянным забором с черными металлическими столбиками. На столиках уже стояли светильники в виде стеклянных чайничков, создающие некоторое романтическое настроение у посетителей, которых в такой поздний час, да ещё и посреди недели, было немного. Большинство предпочитало находиться внутри, так как, несмотря на теплую погоду, ветер с моря был достаточно пронзительным. После того, как мы разместились за одним из дальних столиков ― боязнь высоты никуда не делась, поэтому я предпочла любоваться красотой чуть издалека ― к нам подошел уже мужчина-официант, видно девушке, которая посекундно запиналась и краснела, более не доверяли обслуживать столь знаменитых посетителей. По правде, Рен при виде краснеющей официантки с горящим алчным огоньком в глазах уже хотел поменять ресторан, но я настояла на этом: мне здесь понравилось. Да и тратить время, ездя по разным ресторанам города, где не факт, что будет лучше, откровенно говоря, как-то не хотелось. Местная кулинария предлагала сезонные деликатесы из изысканных и креативных продуктов. В основном меню состояло из огромного количества блюд на гриле. Кулинарные изыски, кстати, включали в себя различные диковинки из многих уголков мира: Европы, Америки, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африки и так далее. Что ещё меня удивило, так это винная карта, которая состояла более чем из полутора тысяч различных вин. — Доверюсь твоему вкусу, ― в итоге выдала я, так и не определившись, чего бы мне сегодня хотелось. — Хорошо, ― мужчина покладисто согласился с моим решением и быстро что-то надиктовал официанту, который всё это время ожидал нашего вердикта, не отходя от столика. Надеюсь, ничего экстраординарного там не будет. Нет, я не против тех же лягушачьих лапок — тем более что уже их пробовала, и они на вкус были схожи с курицей — но тараканов или ещё чего такого я бы есть не хотела. Хотя тех вроде и не было в меню, но мало ли, я могла проглядеть или не заметить, тем более некоторые названия я видела впервые и совершенно не представляла, что под ними может скрываться. Мы молчали. Я любовалась окрестностями и ночными видами, а мой спутник о чем-то напряженно размышлял, отчего у него на лбу образовалась складка между бровями. Я ему не мешала, что-нибудь надумает — сам скажет. Вскоре принесли наш заказ ― стейк с гарниром из овощей-гриль. Еда была очень вкусной, музыка ненавязчивой, а виды красивыми, но вот молчание между мной и Реном стало напрягать. — Ты выглядишь чем-то озабоченным, Цуруга-сан, ― сделав глоток из стакана с апельсиновым соком, объявила я. — Я не знаю, как попросить у тебя прощения, Могами-сан, ― ответил он, пытаясь за улыбкой скрыть свою тревогу. — Ты же уже попросил прощения, и я простила. Можешь больше об этом не переживать, ― ответила я, серьезно смотря в его глаза. ― Ну, а если всё же настаиваешь на извинениях, то съешь всё, что себе заказал, а то уже не первую минуту без энтузиазма тыкаешь в стейк вилкой, ― я усмехнулась, замечая, как его лицо на миг скривилось, а уши покраснели от смущения. Милашка… И снова молчание… на этот раз уютное молчание. Мужчина с явным нежеланием начал поглощать пищу. По всей видимости, он не большой любитель поесть, что для меня странно, так как я всегда была приверженцем русской народной мудрости: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Может, он просто ещё не встретил человека, чья стряпня ему понравится? Ладно, это не мое дело. Тем более, голову снова прострелило болью… Да уж… видно, я не готова к стилю жизни японцев, которые привыкли работать по восемнадцать-двадцать часов в день. Я тоже всегда много работала, но и время для отдыха у меня тоже было. А тут постоянная работа, работа и ещё раз работа! Так и чокнуться можно… Нет, мне никогда не понять в полной мере японский менталитет, даже если моя голова будет битком наполнена памятью коренной японки. Как по мне, японец ― это стиль жизни, а не только память и знания. В таком темпе я уже через год в петлю полезу или уволюсь ко всем чертям. Конечно, потом буду страшно сожалеть, но иногда, после особенно тяжелого дня, так хочется всё послать на все четыре стороны и пожить хоть день в свое удовольствие… — О чем задумалась? ― вдруг в мои мысли ворвался вопрос Рена. — Ммм… о том, что если я нормально хоть сутки не посплю, то меня уволят из-за несоответствия требованиям агентства, ― не раздумывая, честно ответила я. — Не бери в голову, это лишь необоснованные переживания, ― беззаботно ответил актер, смотря куда-то в сторону моря, которого из-за столь позднего времени было не видно, только огни подсвечивали где-то вдалеке порт. — Уж не тебе это говорить, сомневаюсь, что настолько идеального внешне человека могли откуда-нибудь выпереть, ― с отчетливым скепсисом отозвалась я. ― Хотя твой настоящий характер действительно… своеобразный. ― Вообще-то, меня увольняли, ― совершенно спокойно, даже буднично произнес мужчина. ― Когда я только начинал, хотел быстро добиться славы, поэтому делал много лишнего. Во-первых, не слушал режиссера и был уволен за это. Потом то, это… ― когда он начал загибать пальцы уже по второму кругу, я прямо почувствовала, как мои глаза расширяются. ― Тебе не кажется, что тебя чересчур много раз увольняли? ― перебила я его на третьем десятке. ― И почему не пошли слухи о том, что такую суперзвезду, как ты, увольняли столько раз? Репортёры точно не упустили бы шанса, ― уверенно закончила я свой вопрос. — … ― я заметила, как он вздрогнул, как будто был пойман на месте преступления. — Хм… раз не пошли слухи, значит, это вряд ли было в Японии. Могу предположить, что свою карьеру ты начинал где-нибудь за границей. Например… в Америке, ― я внимательно отслеживала его реакцию, и на слове «Америка» он еле заметно дернулся. Угадала… хотя это было пальцем в небо! — Ах… ноу, ― он произнес это нарочито с акцентом, да ещё и плечами пожал, как американец. ― Я, должно быть, провел слишком много времени в Америке, вот и… ― Меня это не волнует, ― перебила я его. ― И да, можешь не волноваться, я никому об этом не скажу. Сама не очень люблю распространяться о своих личных делах, поэтому больше лезть в твое прошлое не буду. Чтобы прекратить разговор, я поднесла к губам стакан с апельсиновым соком и сделала глоток. К тому же разговор заглох сам собой, когда к нам подошел официант, чтобы забрать тарелки. Сегодня очень красиво… Небо всё в звездах и луна полная… Ночной ветер пахнет приятно… А, нет, ошиблась, это просто порыв ветерка принес легкий, едва уловимый аромат парфюма актера. Мне нравится… Кстати, что мне нравится в японцах ― так это их чистоплотность. В отличие от русских мужчин, от японцев очень редко воняет потом, перегаром или каким-либо вонючим парфюмом, что длинным шлейфом тянется за мужиком. Наоборот, японцы ценят личное пространство, поэтому их парфюмы легкие, ненавязчивые, еле заметные, только находясь в близком контакте с человеком можно уловить его духи. И это хорошо. Я и сама не большой любитель сильных ароматов, поэтому была только счастлива, заметив эту особенность. Да и рекламированный мною же L'Eau D'Issey я с удовольствием приобрела себе. Нам принесли зеленый чай с имбирем и мятой ― мой любимый ― и десерт. На удивление, это оказалось запеченное яблоко в карамельном сиропе. Вполне себе легкое, не сильно калорийное сладкое блюдо. — Как ты догадался, что мне нравится именно такой чай? ― делая глоток, спросила я. — Интуиция, ― загадочно улыбаясь, ответил этот прохвост. — Сомнительно, конечно… ― подозрительно пробормотала я. — Сегодняшняя проблема… с интонацией… Ты мне очень помогла. Спасибо, ― произнес мужчина. В этот момент мое сердце забилось чаще. Это, наверное, из-за того, что он опять использовал запрещенный прием ― свою искреннюю улыбку. И всё же… я не понимаю. Я совсем его не понимаю! В гневе он ужасно страшный! До сих пор мурашки по коже идут от одного только воспоминания! Но он, как и все, делает дурацкие ошибки. Иногда он кажется даже взрослее, чем есть на самом деле. А иногда ведет себя совсем как ребенок… дурачится, лукавит, старается меня поддеть. И… мне до ужаса хочется узнать другие его стороны… узнать каждую грань его характера, личности! Узнать, что он любит, а что нет. Понять, что им движет в тот или иной момент. Думаю, несмотря на то, что сначала между нами было некоторое недопонимание, мы могли бы поладить лучше. И, наверное, мне тоже стоит сказать ему спасибо. Благодаря Цуруге моя депрессия улетучилась. Кстати об этом… Впервые за то время, что я в теле Кёко, мне не понадобился камушек Корна, чтобы успокоиться… А ещё я хочу снова увидеть его улыбку и услышать его смех… странно это.