Для нас это лучшая улица Токио

Такого озорного человека, как Сугавара Коуши, Асахи не встречал уже давно. Загоревшись энтузиазмом, он оставил кафе на Ячи-сан и Шимизу-сан, а сам пошел искать уличных музыкантов, которые просто обязаны были быть на пешеходной улице. Было слышно музыку — опять же рок, но тяжелее, чем играют они с Дайчи, можно было различить только бас-гитару и синтезатор. Савамура с новым знакомым шли чуть впереди, Асахи же смотрел на их спины. Они шли слишком близко друг к другу, хотя улица была широкой, и часто соприкасались руками. Погода была прохладной, но, казалось, мерз здесь один только Азумане. Гитарист вздохнул. Его друг был очень оживлен беседой с барабанщиком, и было очевидно, что дело не только в его музыкальных умениях. Сугавара похож на людей типа ''примерный отличник снаружи и глава преступной группировки внутри'', и такой человек просто не мог не привлечь Дайчи. Не удивительно, что о музыке они говорили только в самом начале, постепенно отдаляясь от этой темы и говоря о более личном. Коуши тоже третьекурсник и учится на факультете дизайна. Асахи знал, что Савамура хотел бы учиться там, но никак не выдал своего друга. Тот тоже не сдал себя — сказал только, что специальность интересная. Помимо учебы, Сугавара занимается бизнесом матери — та открыла кафе, однако вскоре забросила это дело. Сыну не хотелось продавать заведение, поэтому он сам стал руководителем, взяв на работу свою однокурсницу Шимизу и ее подругу с первого курса Ячи. Еще у них есть повар — взрослый мужчина с длинными крашенными волосами. Укай-сан приходит раз в неделю и учит троицу готовить особые блюда. Если им нужна срочная помощь в приготовлении, они могут добежать до конца Сайконотори, где находится ларек повара. Пока Азумане пытался согреться, Сугавара, наоборот, расстегнул свою и без того легкую куртку. Дайчи сделал то же самое. Асахи решил, что ему нужно заводить знакомства с медицинским факультетом, так как скоро придется искать врача для этих идиотов. И для себя заодно. Улица оказалась неожиданно длинной. Они шли уже несколько минут, а музыкантов еще не было видно. Савамура засмеялся каким-то словам Сугавары. Давно Азумане не слышал у своего друга такого искреннего и громкого смеха. Казалось, что эти двое уже и забыли про поиск музыкантов и были заняты только тем, что узнавали друг друга. Асахи был не против. Он всегда за счастье своего друга. Наконец музыка стала громче, а исполнителей стало видно, пусть и издали. Сложно было сказать, кто играет, но можно быть уверенным, что не накаченные мужчины под два метра. Савамура с Сугаварой аки дети малые побежали наперегонки к рок-музыкантам, Асахи не оставалось ничего, кроме как бежать за ними. Спустя минуту он добежал до импровизированной сцены, которая состояла из крашенных коробок из-под мебели. Рядом с музыкантами никого не было, все мимо проходящие люди не останавливались, чтобы послушать, однако парни все равно старались. Исполнителей было двое: один был лысый (или очень коротко стриженный), с различными татуировками и тяжелыми браслетами. Этот парень казался их ровесником, особенно вкупе с внушительной черно-красной гитарой. Рядом с ним был парнишка маленького роста — чуть больше полутора метров, с детским лицом и странной прической. Его черные волосы были подняты гелем наверх, а на середину лба спускалась небольшая крашенная челка. У парня были проколоты оба уха, однако выглядел он из-за этого скорее как подросток, который пытается походить на взрослого, чем реально как взрослый. Однако ощущения, что играет на синтезаторе он только чтобы казаться взрослым рокером, не было. Музыкант делал такую простую на первый взгляд работу с чувством и невероятной отдачей, он широко улыбался и постоянно что-то кричал своему другу. Гитарист так же громко ему отвечал. Савамура подошел ближе к Асахи. — Думаю, этих двоих можно взять к нам. Только если они закончили школу, конечно. Как будто Дайчи сам не играл, когда был только старшеклассником. Сугавара тоже просек эту папочкину заботу и усмехнулся. Но его усмешка не выглядела злой, а скорее нежной, как и всё в этом человеке. Савамура помахал руками перед парнями, чтобы те остановились. Те недоумевали, но все же отложили инструменты. — Что происходит? — крикнул лысый, хотя его и так было прекрасно слышно. — До десяти мы имеем право играть так громко, как хотим! Наверное, они бы вместе со своим маленьким напарником сказали еще что-то в свою защиту, но увидели успокаивающий жест Коуши и остановились. Лысый парень почувствовал, что главный Савамура, и смотрел на него. — Меня зовут Дайчи, его — Сугавара, а парня сзади — Асахи, и мы тоже играем рок. Не дадите воспользоваться гитарой, чтобы мы вам показали? Взгляд лысого был подозрительным, однако сразу же изменился, когда парень с челкой кивнул. — Я Нишиноя Юу, мой бро — Танака. Можете попробовать, но лучше нас вы все равно не сыграете! Савамура усмехнулся. Он принял вызов. Люди на улице снова стали собираться. Кажется, Азумане даже узнал тех, кто был в кафе Суги. Солист поднялся на сцену, регулируя микрофон, который до этого без дела лежал около синтезатора. Асахи же пытался морально подготовиться к тому, что ему спустя долгий перерыв придется снова играть на людях. Конечно, это именно он попросил о воссоединении группы, однако не ожидал, что шанс выступить представится так скоро, поэтому не отрепетировал ни одну песню из их прошлого репертуара. Но все-таки не хотелось отступать сейчас, когда Дайчи снова поверил в него. Тем более среди зрителей были такие талантливые люди, с которыми хотелось бы выступать в дальнейшем. — Асахи, ты там идешь? Больше откладывать нельзя. Хоть басисту и казалось, что руки его подведут, он все-таки поднялся на сцену и взял гитару. — Асахи у нас ас, так что не надейтесь на легкую победу! Азумане очень не нравилось, когда его так называли. Он себя никаким ''асом'' не считал — так, неплохо перебирает своими огромными пальцами струны, да и всё. — Какую песню играть будете? — поинтересовался Суга. Савамура выразительно посмотрел на Асахи. Тот пожалел, что умеет так хорошо понимать своего лидера. Потому что друг предложил сыграть ту самую песню, которая в итоге не прозвучала на концерте. Не прозвучала из-за Асахи, разумеется. Гитарист вздохнул. Ему придется собрать все силы и победить самого себя. Это меньшее, что он может сделать за свой трусливый поступок. Азумане начал перебирать аккорды. Начало выступления зависело от него. Первое время было все же боязно играть, особенно когда знаешь, что от твоей игры зависит будущее группы. Но позже руки вспомнили былое ощущение струн между пальцами, волосы стали привычно застилать глаза, что ничуть не мешало, а скорее успокаивало. Солист запел. Асахи и забыл, насколько сильно и прекрасно звучит его голос. После старшей школы Азумане ни разу не слышал, чтобы Савамура пел. Дайчи еще умеет играть на гитаре, и, по мнению Асахи, ничуть не хуже него, однако на сцене он предпочитает петь, держа гитару в руках скорее для образа. Азумане нравится с ним сотрудничать, слушать его голос, пока играешь, и вдохновляться им. Он поистине харизматический лидер в их группе. Прошла только половина песни, посвященная романтике, цветам и весне, как не выдержал Сугавара и поднялся на сцену. У него в руках оказались те самые палочки от рамена — видимо, положив их в карман джинсов, он забыл их убрать. Но сейчас это было кстати — Коуши начал играть вместе с ними, ударяя по колонкам, и даже такое странное действие только улучшало музыкальную композицию. Они веселились от души, ловили неимоверный драйв. На них смотрело не так уж и много людей, но Асахи все равно чувствовал, будто они на концерте с тысячной аудиторией. Опустив взгляд, он увидел новых знакомых — Танаку-куна и Нишиною-куна. И если первый был доволен представлением и мотал головой в такт, то низкий парень как завороженный смотрел на их игру. Их взгляды встретились, и Азумане вдруг вспомнил рассказы фанатов (не фанов их с Савамурой группы, разумеется, а более известных групп) о том, как ''наши взгляды встретились и между нами будто искра пробежала''. Гитарист плохо понимал, что это значит, но какая-то искра в нем точно зажглась. Скоро песня закончилась. Асахи вздохнул и счастливо улыбнулся. Дайчи дал ему пять. Сугавара их поздравил и сказал, что играют они действительно неплохо. Савамура в шутку обиделся на такую слабую оценку, как ''неплохо''. А вот два хозяина оборудования были другого мнения. — Дайчи-сан, Асахи-сан, это просто нечто! Наша группа ''Раскаты грома'' и рядом не стоит с вашей! — Вообще-то, Рю, мы еще можем сделать их! — крикнул парень с челкой. — Мы можем дать вам шанс поквитаться с нами. Хотите в нашу группу? Танака с Нишиноей аж зажглись. — То есть, я смогу играть рядом с асом Асахи-саном? — подпрыгнул вверх парень, но все равно не перепрыгнул рост Асахи или хотя бы Сугавары. — Только если ты совершеннолетний! — грозно проговорил Дайчи. Танака заржал, а Юу обиделся. — Я, между прочим, два года как школу закончил! Учусь на механика и собираюсь работать в автобизнесе, вот как! Этот парень не выглядел старше школьника, но других причин ему не верить не было. Сугавара улыбнулся Нишиное и заверил его, что Дайчи спросил просто на всякий случай. Они еще немного поговорили, и Савамура предложил завтра собраться у него, чтобы решить, как они и их группа будут дальше жить. И как называться, потому что ''Раскатами грома'' они точно не будут. — Уже через три месяца планируется крупный концерт — нам нужно как следует подготовиться к нему! Завтра чтобы без опозданий! Асахи вспомнилось, какими изнывающими были репетиции Савамуры — после них уставал полностью, хотя, казалось бы, работали только руки. Коуши пригласил их с Дайчи обратно в кафе, однако Асахи решил отказаться, дабы не мешать им. — Ты крутой, Асахи-сан! С тобой мы точно зажжем концерт и выиграем все музыкальные конкурсы! — объявил ему Нишиноя, когда лысый басист отошел складывать гитару. — И если что, обычно меня зовут Ноей. Если у нас будут крутые рок-имена, то я хочу себе ''Ноя повелитель грома''! Асахи по-доброму улыбнулся. Этот юный механик по-настоящему понравился ему и расположил к себе. — Нишиноя-кун, вряд ли у нас будут прозвищ- — Нет-нет, не называй меня так! Давай просто по имени, ладно? Асахи не привык звать кого-то просто по имени. Однако почему-то именно этого озорного парнишку хотелось называть как-нибудь ласково. — Хорошо, Юу.