На краю темноты...

Стрелки неумолимо отсчитывали минуты, подползая к трём… Костя сидел на столе, всё ещё в куртке с телефонной трубкой в одной руке и тлеющей сигаретой в другой, рядом холодный, чёрный как ночь за окном кофе… Тишина… И ветки… по стеклу ветки… «Неужели опять к Женьке? Ну что за мазохизм-то, а? Ведь терпеть же не могут друг друга. О чём им там говорить? Ругаются вдрызг, дуются, молчат неделями, а потом всё равно встречаются, пьют свою сладкую шипучку… шампанское… Аристократки, блин!» Князев зло бросил куртку на стул, моментально ощутив, что одежду можно выжимать. Кое-как высвободился из свитера, который неприятно душил, не давая нормально дышать. Одним рывком затушил бесполезную сигарету. Никогда не собирался бросать курить, просто с какого-то момента Бойко, как привычка, пересилила все другие, ещё более пагубная. Выплеснув в раковину жидкость, потянулся за новой кофейной пачкой. Усмехнулся тому, как мстит тело, непривычной, ноющей болью. Бедная Сашка, ей пришлось сильно постараться, чтобы скрыть следы того ночного порыва от лишних вопросов. Хотя, разбитую, припухшую губу и содранную на пальцах кожу прятать не вышло. Выкрутилась как-то, с присущим ей упорством доказывая, что всё в порядке. А ведь так и не поговорили… За прошедшие три дня не обмолвились даже словом за пределами работы… Но дышать стало легче, думать тоже… немного отпустило… И чего нашло-то? Послушав новую порцию длинных гудков, на этот раз из Женькиной квартиры, Костя пару раз нервно прошёлся по квартире. После повторил попытку, с тем же результатом. Беспокойство внутри нарастало… За три года семейной жизни Саша не ночевала вот так лишь однажды. Всегда находила способ поставить его в известность, что всё в порядке. Даже, разругавшись в пух и прах, они спали вместе. Могли не смотреть друг на друга, не касаясь укладываться на разных концах кровати. И как же странно, ново, каждый раз приятно было просыпаться утром и понимать, что Саша держит его за руку или сопит в плечо… - Даже не надейся, что я это одену, - заявила Бойко. - Договорились, не надевай, - спокойно, без тени улыбки, проговорил Князев, изучая пейзаж за окном машины, не удержавшись всё же, поправить её. Саша ничего не заметила. Она пылала негодованием от этой неслыханной наглости. Как он смеет, как можно вот так равнодушно отнестись к вопросу? Это же оно: свадебное платье, шикарное "платье мечты" любой девочки! По крайней мере, Саша об этом читала, именно о таком все и грезят. Наверное. Вот он, манекен в витрине так удачно оказавшегося рядом с объектом наблюдения свадебного салона. И девушка надеялась, что майор, по крайней мере, попробует пошутить, посмеётся, а, может быть, станет уговаривать. А он с постной миной уставился в стекло, не удостоив её даже взглядом. Она так смешно злилась, обижалась, что Костя просто не мог не воспользоваться таким случаем. Он бегло окинул взглядом витрину и отвернулся, просчитав реакцию стопроцентно. Самое главное сейчас не расколоться, узрев надутые щёки, ровно дышать и не смеяться раньше времени. Сначала Бойко сопела молча, а потом: - Я не понимаю! Ты хочешь сказать, что мне не пойдёт, да? Что я… Она захлебнулась возмущением, удивив мужчину не прошеными слезами, и даже румянец лихорадочный появился, оттеняя нервную бледность. И Князев расхохотался, запрокинув голову от удовольствия. Он точно знал, что именно она сейчас будет говорить и от этого было ещё веселее. Естественно, она «не такая, какая должна быть», что нельзя ей носить такие вещи, она же не Птица, что «толстая, маленькая, кривые ноги, длинный нос», а ещё полная безграмотность, некомпетентность, она, конечно, не умна, не красива, не читает книг, а венчает всё полная ненависть к спорту. Костю до истерического смеха смешила её способность влезать в комплексы, дурацкая тяга «быть как все» и эти её беспричинные внезапные сравнения со Стрельниковой или Птицей, как с эталоном женской красоты. - Сашка, ты такая… - Какая? – выкрикнула она, рванув дверь, выскакивая из машины. Остановилась, обежав машину, ровно у водительской двери, что позабавило особенно. «И всё-таки она такая ещё девчонка!» - Ты несносная, упрямая, непроходимая… - …ДУРА! Я знаю! - Ну, конечно, дура, - усмехнулся Князев ей в макушку. Бойко дёрнулась, чтобы уйти, но он ловко перехватил её, не давая сдвинуться с места. И снова рассмеялся, потому что сильнее и ловчее. - Пусти меня! Сейчас же! - Да никуда я тебя не пущу! Ещё чего! Ищи тебя потом…. Ой, ну хочешь, давай купим платье, это или вон то, пригласим всех родственников, устроим пир горой. - Он говорил так спокойно, ослабив, наконец, хватку, что девушке стало даже обидно за то, что она такая истеричка и за то, что слабая, не может противостоять, плавится и перестаёт защищаться, как только Костя рядом, - Мне вообще плевать, я собираюсь жениться НА ТЕБЕ. - Я же дура, - уточнила Саша, но уже без желания продолжать тему. - Ну, знаешь ли, я тоже не подарок. Люблю я тебя, Бойко! Это, кажется, не лечится. - Да мы с тобой идеальная пара, - улыбнулась чуть виновато - Ещё какая…. А теперь не дёргайся. Есть! – мужчина сказал в телефон несколько слов и поцеловал её, наконец. «Сашка, Саша, Санечка…. Куда же ты делась-то?» В отделе нет, и дежурный трижды подтвердил это. Антон недовольный спросонья ответил, что Женька спит у него под боком, что у неё жуткая температура, а Костя названивает по ночам с идиотскими вопросами. Как-то разом всё забылось, мелкое, не важное. Тревога заполняла его как сосуд, подбираясь к горлышку. Слишком, слишком много времени они теперь проводили вместе: три месяца практически без выходных, двадцать четыре часа с редкими перерывами. Он, Саша, Фил. Ильинский после ранения проходил реабилитацию. Володин рвал и метал, требуя результатов. Женьке с Антоном теперь было совершенно не до работы, построение их семьи проходило трудно и не терпело невнимания со стороны окружающих, будто эти двое питались только реакцией на очередной информационный повод, созданный ими. И всё бы ничего, но известие о пополнении в семействе так неудачно утонуло в новости о том, что Татьяна променяла Диму на полковника Волынского и без сожалений упорхнула со службы на вольные хлеба, как того требовал Пётр после «того случая». Естественно, начальство обещало «снизить нагрузку», скоро, потом… «Так сложились обстоятельства»…. Как же майор ненавидел эту глупую отмазку! За обстоятельства прячутся только трусы и слабаки. Он сам во всём виноват! Спустя ещё какое-то время и шестую кружку густого кофе, на этот раз с перцем, Князев набрал очередную комбинацию цифр. Он нисколько не верил, что Саша может быть там, но услышать хоть чей-нибудь голос было необходимо. - Филиппов, - раздалось в трубке сонное, чуть хриплое. - Спишь? – самый нужный вопрос, но мужчина не представлял, что говорить. - Ты там пьёшь что ли? - Извини, - выдохнул в трубку майор - Что случилось? - Сашка… - Что с ней? – от Кости не ускользнуло, как сразу поменялся голос, что-то загрохотало в трубке, - Что? – ещё раз повторил Дима слишком нетерпеливо. - Не знаю. Она дома не ночевала, - кажется, облегчённый выдох, - Фил, просто скажи, что у меня паранойя, что я много работаю и…. Ну, понимаю же всё, только… - Я приеду сейчас, жди. - Не надо, - помолчал и добавил, - Спасибо. - Она просила не говорить, но раз уж так. Ушла пораньше вчера, просила прикрыть. Сказала, что у вас там какая-то дата, вроде… или что-то случилось, не знаю. Торопилась очень. Костя про себя выругался, не помнил никаких особых дат, но стало ещё тревожнее теперь. - Только этого не хватало! - Что, ты против романтических ужинов? Или Сашка так плохо готовит? – он, как мог, старался разрядить обстановку, и Костя был ему за это благодарен вдвойне. - Меня напрягает фраза: ушла пораньше - А позвонить ей? – Фил стразу же понял, что сморозил глупость - Куда. Телефон дома. Подарю на день рождения ей GPS-маяк в неснимаемом браслете и буду всегда знать, где она шляется. - Что будешь делать? - Искать. - Вдвоём быстрее. Есть мысли? - Спасибо, Дим. Я сам. Спи! Утром ещё на ковёр к Калитниковой, хоть один из нас должен соображать трезво. - Держи меня в курсе. - Санька, а ты вообще уверена, что эти люди оставят нас теперь в живых? Грех наш тяжёл и непростителен. Если что, беги, я прикрою, - проговорил Князев, обнимая девушку, зарывшись носом в её волосах и блаженно прикрыв глаза, пока кабина лифта плавно двигалась к нужному этажу. Вот уже который день блаженная улыбка не сходила с его лица, и ничто не могло вывести из равновесия. - Будем надеяться, что, если будут бить, то не очень сильно, - промурлыкала она, - Отобьёмся. Саша с сожалением отстранилась, зажмурилась, представляя незрелый лимон, чтобы стереть с лица до неприличия счастливую улыбку, тряхнула головой и первая шагнула из кабины лифта. Вокруг было непривычно тихо, будто у всех внеплановый выходной, а их в отместку не предупредили. Недоуменно переглянулись и направились в сторону отдела. Собственно говоря, ничего предосудительного они не совершили. Ну, подумаешь, поженились втихаря без рюшей, платьев, выкупов и ресторанов с двухдневным отбыванием номера. Нет, ну лишили, конечно, всех долгожданного праздника, но не убивать же их теперь. Хотя, как посмотреть, мамы с детьми уже демонстративно не разговаривали. - Может у нас что-то с часами? - У обоих? – с сомнением посмотрел Князев на растерянную девушку, - Со всеми? - Нуу… - успела протянуть Бойко, краем глаза заметив какое-то движение сзади. Свет залил помещение, ослепив на мгновение, что-то загрохотало со всех сторон, и дружное «Поздравляем!» заполнило собой то счастливое утро. Яркие вспышки фейерверков, как продолжение его мыслей, неожиданно осветили собой двор, отвлекая от воспоминаний и возвращая в настоящий момент. Глупо было поднимать панику. Ну что за мысли? Да, мало ли, что случилось. Ещё не наступило утро. Сколько раз за все годы службы он говорил это родственникам, которые спустя пару часов бежали в полицию. Но успокоить себя не получалось, какое-то глупое чувство, что утром будет поздно, не отпускало, постукивая в висках молоточком. Кофе больше не помогал. Костя направился в ванную и засунул голову под струю ледяной воды, пока не стало ломить в висках и терпеть стало невозможно. После наскоро принял душ и повторил процедуру. Паника отступила, дав возможность мыслить сколь-нибудь здраво. Ещё один звонок. Холодный душ принёс свои плоды: всего в 10 минутах пешком жил Волынский. Татьяна вполне могла попросить Сашу помочь ей с ребёнком, пока тот в командировке, как делала это уже не раз. Но Птица поведала мужчине то же самое, что и Филиппов: очень хотела сделать сюрприз, поэтому убежала с работы рано, столкнулись во дворе в половине пятого вечера. Стены давили. Сидеть дома больше не было никакого смысла. Быстро экипировавшись для поисков, майор в сердцах хлопнул дверцей шкафа, соседняя, жалобно скрипнув, приоткрылась. Костя решительно взялся рукой, приготовившись повторить манёвр и замер. Без сомнений, это был он: любимый рюкзак его жены, с которым Бойко расставалась редко и с большой неохотой. Внутри деньги, карты, паспорт и удостоверение. Весь набор остальных «женских штучек» дополнял натюрморт. «Ну не ушла же она «погулять»? Или могла? В такое время? Или я чего-то не знаю? Но без денег? Или что-то взяла, а кошелёк не стала?» Воображение услужливо рисовало картины, одну страшнее другой. Профессиональная деформация. Чтобы прервать череду мыслей, Костя прислонился лбом к ледяному стеклу, вглядываясь в темноту. «Где же ты бродишь-то?» Наконец, с трудом успокоив мысли, просто запретив себе об этом думать, вставил ноги в ботинки, когда ожил телефон. Пытаясь мгновенно достать трубку, смахнул рукавом связку ключей. Как раз удачно: за тумбочку. - ДА!!! - … - Это ты? – с надеждой спросил Князев, не особо веря в чудеса - Я - отозвалась трубка голосом Филиппова - Что у тебя, мне некогда! - Больницы, морги, сводки… Этот самый логичный шаг Костя позорно упустил. Как же быстро он превратился из мента в мужа-паникёра, что так раздражали его всегда. - Спасибо. Уже легче, - зачем-то он говорил совершенно обыденные фразы, итак понятные. Изогнувшись в три погибели, всё же извлёк злополучную связку и озадаченно опустился на тумбочку. На кольце болтался брелок в виде зайца, хитро подмигивая западающим глазом. - ЭЙ, ты там полегче!!! – голос в трубке вернул Князева в реальность. – Чего там у тебя? Костя понял, что матерится вслух, он поспешил отключиться, клятвенно пообещав связываться с Филом каждый час. План мероприятий был просто предельно: майор ищет в шаговой доступности, капитан на машине, а утром, если ничего, можно подключить остальных. Мысли снова наполнили голову. Сколько раз «вышел в магазин через дорогу и пропал» было в его практике? А «неопознанный труп с признаками насильственной смерти»? «Всё! Соберись! Делай, что должен! Работай!!! Думать будешь потом!»