One Easy Answer

— Остерегайся Мелиорна, — решился нарушить агонизирующую тишину Магнус, — фейри не просто так получили свою скользкую репутацию.  — Я знаю, — закрыв глаза, Алек глубоко вздохнул. — Учитывая их оправданное возмущение насчет произошедшего в Институте, я предпочел ничего им не отвечать и выбрать примирительный тон.  Магнус взмахнул головой на это, «да, но»… пожал плечами, как делал иногда, и было почти больно осознать, как сильно Алек соскучился по его изящным жестам. — Это соглашение практически дает Благим ключ к Институту. Он заставил тебя предложить все, а сам не пообещал ничего взамен.  — Если я только не выйду замуж, — Алек выдохнул практически с отвращением. — Нет, даже тогда. Он водит тебя за нос, Алек, — Магнус двинулся к нему, но вовремя остановился, будто сам себя поймал, прежде чем подошел слишком близко. Он уронил руки по бокам и нахмурился. — Мелиорн не сказал, что согласится с Договором, если ты сочетаешься браком с Нежитью. Он сказал, что Королева рассмотрит Договор, если ты продемонстрируешь равноправное отношение к жителям Нижнего Мира. Он умно поступил, предложив брак, но сделано это было только для того, чтобы завуалировать то, что он не сказал. Даже если ты выйдешь замуж, они могут решить, что ты все еще относишься к Нежити как низшим существам и пошел на брак против желания. Или они могут «рассмотреть» Договор и все равно отказаться. Вот почему тебе надо быть осторожным. Он заставил тебя поверить, что ты слышишь именно то, что хочешь, тогда как на самом деле он ничего тебе не сказал. Ты можешь дать им все, что они хотят, но они все равно найдут способ выкрутиться и не подписать Договор, если они этого не хотят. — Глаза Алека начали пульсировать, и он прижал к ним пальцы, надеясь, что головная боль, которая пульсировавшая за глазами на протяжении последних месяцев, стихнет. — Без Благого Народа Совет не заработает, — сказал он, отнимая руки от лица. — Их слишком много, их воины слишком сильны и слишком хорошо тренированы. Они выведены из себя из-за бойни и не забудут это. Им хочется крови, и если Конклав не отдаст им Валентина, они возьмут нашу кровь вместо этого. Особенно Джейса. Мне нужно было предложить им хоть что-то.  — Ты не можешь дать им требуемое, Александр. Не полностью. Алек нахмурился из-за абсолютной уверенности в голосе Магнуса. — Почему нет?  Магнус иронично хмыкнул, что было странно, потому что он должен был знать лучше, чем кто-либо другой. Он зажмурился, будто ему было больно, а затем посмотрел на Алека пустым взглядом. — Мне нужен воздух и немного алкоголя для этого разговора, — прошептал Магнус. — Выпьем?  — Господи, да, — благодарно вздохнул Алек. Не потому, что ему предложили напиток, а потому, что разговор обещал быть обнадеживающим. Услышав такой чувственный ответ, Магнус моргнул. — Никогда не видел, чтобы ты так сильно хотел коктейль.  — Ну да, у меня был трудный месяц, — прошептал Алек, опять потирая лоб. — Я выпью и болиголов, если это даст мне несколько минут тишины и покоя. Грустно улыбнувшись, Магнус двинулся к спиралевидной кованой лестнице. Алек последовал за ним наверх к удивительно уютному саду на крыше. — Присаживайся, пожалуйста, — пригласил маг. — А я притворюсь, что не услышал, будто мои прекрасные напитки лишь немного предпочтительнее яда. Щеки Алека раскраснелись. Он скользнул в уютное, мягкое кресло. — Прости, я просто… не любитель выпить. Мне нечасто приходилось, и я… я никогда на самом деле не занимался социальными действиями, предполагающими выпивку. Как правило, я учился или разделывался с бумагами, в то время как Джейс с Иззи были в другом конце комнаты, выпивая шоты из бутылки текилы, которую они умыкнули у родителей. Мне это никогда особо не нравилось. Улыбка Магнуса стала ярче и шире. — Почему ты сразу не сказал? Тогда что-то сладкое? — он щелкнул пальцами, и возле локтя Алека появилась дымящаяся кружка. — Что это? — спросил охотник, не удержав смешка от вида двойной горы взбитых сливок, возвышающихся над краями. — Горячий шоколад с мятным ликером. Вкусно и успокаивающе. Не мой любимый напиток, но моя подруга Катарина клянется в том, что это лучший напиток для расслабления. Алек сделал глоток и счастливо вздохнул. Какао был крепким и кремовым, а мята легко пощипывала язык, нотка алкоголя была едва слышна и не портила вкус напитка. — Она права, и правда вкусно. Спасибо. — Не за что. Я никому не скажу, что глава Нью-Йоркского Института любит пить какао и релаксировать, если попросишь, — Магнус не отводил от Алека взгляда, пока тот не облизал бездумно свои губы, стирая следы оставшихся сливок. Прочистив горло, Магнус посмотрел в сторону, между ними пролегла неуютная тишина. Магнус налил в стакан что-то янтарного цвета, что скорее всего могло с легкостью обжечь Алеку глотку, пожелай он попробовать, затем грациозно опустился в кресло и поджал ноги под себя. — Слушай, Алек. Что я пытаюсь сказать… Ты Сумеречный Охотник изнутри и снаружи. Для тебя очень важны традиции твоей культуры. И до тех пор, пока ты пытаешься не поддаваться наиболее фанатичным идеям, присущим вам, это не плохо, — Магнус сделал большой глоток своего напитка, будто собирался с силами, и продолжил. — Но этот традиционализм, может воспрепятствовать тому браку, что предлагает Мелиорн, будто бы способному убедить Королеву Фейри. Алек обхватил кружку руками, согревая почти обжигающим теплом свои пальцы. Сейчас в раннюю весну на крыше было слегка прохладно, особенно ночью, и слова, сказанные Магнусом, не помогали согрется. — Как?  Магнус подарил бокалу горестный взгляд. — До тех пор, пока ты не придёшь в золотом на церемонию Сумеречных Охотников и не нанесешь Руну Союза — которую не сможет принять никто из Нежити — ты не примешь этот брак как настоящий. Как равный брак. Благие используют это, чтобы подтвердить их сомнения в твоей способности демонстрировать равноправное отношение к Нежити. Алек на миг спрятался за большой кружкой, пытаясь придумать ответ. Столько месяцев прошло с тех пор, как Магнус уговаривал его передумать насчет свадьбы с Лидией, и они снова здесь, снова спорят на тему его брачных перспектив. Если бы у него были силы на это, он бы оценил иронию. — Но это не так, — сказал он, наконец. — Только потому, что брак будет другим, не значит, что он будет менее ценным. Сумеречные охотники женились на Нежити и раньше. Это не запрещено.  Губы Магнуса недовольно сжались. — Да, и мы прекрасно знаем, как охотники относятся к подобным бракам, разве нет? Люк раньше был Охотником. Они с Джослин, может, и не были женаты, но они прожили вместе почти двадцать лет. И в итоге, если бы он не исчез тогда, его все равно не пустили бы провести ее Траурный Обряд и не дали бы утешить молодую женщину, которую он помогал растить. Алек склонил голову под тяжестью воспоминаний о Джослин. — Может в этом и суть? — прошептал он. — Нежить будет рассматривать это как значимый брак, и если я буду относиться к ним как к равным, видеть их как равных, тогда их мнение о браке станет таким же, если не больше, важным для меня, чем мнение Сумеречных Охотников. Магнус вздохнул тяжело. Его кольца легко стукнули о стекло, когда он сделал еще один глоток. — Мелиорн пытается завести тебя в ловушку, — повторил он. — Твой парабатай, может, и не намеренно, ответственен за ту резню, и только ты стоишь на пути между Нежитью, желающей растерзать его, и Джейсом. Если ты женишься на Нежити — особенно мужчине из Нижнего Мира — ты потеряешь защиту и поддержку Конклава, тем более когда они узнают, что ты говорил о предательстве. А они узнают. Благие убедятся в этом. И если тебя приговорят и лишат рун, путь к Джейсу будет открыт. — Черт, — Алек допил свой шоколад и крепко сцепил пальцы на пустой кружке, чтобы не бросить ее на землю от отчаянья. — Магнус… Нижний Мир готов начать войну, а Институт едва ли способен справится с обычной демонской активностью в городе размером с Нью-Йорк. Мои родители почти не разговаривают со мной с тех пор, как я отменил свадьбу и рассказал им причину, моя сестра почти не разговаривает вообще, я все еще не знаю, как говорить с Клэри после того, как я убил ее мать, а Джейс утопает в вине за участие в резне. Конклаву все равно, они не сделали меня главой Института в знак доверия. Они послали меня на борт тонущего корабля, чтобы у них был козел отпущения. У меня больше нет идей. Мне нужно хоть что-то, что можно просто решить. Один простой ответ. К сожалению, стакан Магнуса не имел ответов на все вопросы. Он вглядывался туда неоправданно долгое количество времени, ожидая, что все решится само по себе. Он пялился так долго, что услышал, как Алек с тихим стуком поставил кружку на стол и с легким шуршанием кресла и кожанки поднялся. — Мне пора возвращаться в Институт, — сказал он с тяжестью в голосе. Магнус едва ли мог винить его. Несмотря на кучу вещей, которые им надо было обсудить, очередной брак по расчету Алека был далеко не главным. Они даже не коснулись этих тем. И такими темпами вряд ли коснутся. Сжав руки вокруг бокала так сильно, что кольца врезались в пальцы, Магнус окликнул его.  — Александр. Тот остановился у двери, ведущей к лестнице. Ему явно было трудно держаться ровно. Он повернул голову назад, словно спрашивая, что еще? каждым своим движением. — Да?  — Если ты и правда собираешься сделать это, то ни в коем случае не принимай ни одного из кандидатов Благих.  — Да, я вроде как понял это, — невесело улыбнулся тот. — Но спасибо за предупреждение.  — Я не закончил. Благие могут быть хитрыми и двуличными, но меня не это беспокоит. — Магнус поднялся со своего места и закружил по саду, тогда как Алек развернулся полностью, чтобы посмотреть на него. — Тебе нужен кто-то сильный. Кто-то, чья репутация вызовет хотя бы подобие уважения Конклава. Кого-то, кто имеет достаточно длинную историю дружественного отношения и помощи Сумеречным Охотникам. Благие никогда не смогут предоставить тебе подобное. И, как Рафаэль заметил, вампиры не заинтересованы. Даже не смотря на достаточную прогрессивность взглядов, вервульфы слишком категоричны насчет резни. Люк едва держит их в узде. Никто из них не согласится. Алек моргнул медленно. Один раз. Второй. Магнус практически видел, как шестеренки вращаются в его голове. — Ты хочешь сказать, что мне нужен маг? — уточнил он осторожно. Магнус заставил себя остановиться и обернуться, чтобы встретить Алека лицом к лицу, сцепляя ладони перед собой. Его сердце тяжело билось, а место над верхней губой покрылось потом. Воспоминание о последнем разе, когда Алек его отверг, все еще было свежо в памяти, даже спустя столько месяцев. Он клялся больше никогда не делать подобного, но вот он здесь. Во многом был виноват Конклав, использующий Алека как козла отпущения. Вот что заставило Магнуса сделать то, что он собирался. Алек был слишком добрым и хотел сделать слишком много хорошего, чтобы бросать его на съедение волкам вот так. Магнус расправил плечи. — Я, Алек. Я имею в виду себя.  Он попытался на этом и остановиться. Ожидал увидеть на лице Алека неизбежный отказ и был готов к этому. Но ничего подобного не случилось. Магнус снова начал шагать по саду, его жесты стали резкими от волнения. — Я никогда на самом деле не задумывался над браком. Но Дот права. Люди умирают, и если мы можем сделать подобный Договор действительным, тогда это того стоит. Я знаю, что у меня есть некоторая репутация, но на самом деле в большей степени она существует лишь из-за ханжеских представлений Нефилимов. Я никогда не видел ничего плохого в том, чтобы наслаждаться удовольствиями, которые мне предлагали разные столетия. Все новое и модное отвлекало меня от подсчетов тех годов, что уже прошли. Он глянул на Алека, но увидев хмурый взгляд, продолжил. — Но это не значит, что я неверен в отношениях. Как раз наоборот. Я проводил десятилетия, иногда и целую жизнь с одним партнером. Никто из них не хотел выйти за меня, или они просто не спрашивали, но в любом случае это никогда не было проблемой. Алек все еще сохранял молчание, и тяжело было сказать, было ли это лучше или хуже, чем явный отказ. Но тишина была нежеланна, поэтому Магнус продолжил свой лепет. — У меня весомая репутация в Нижнем Мире, и это нам на руку. Для некоторых я был кем-то вроде учителя, когда они пытались найти себя, — у него заканчивались доводы. Пришло время принять последствия. — Ты уже знаком с моей магической силой. И, несмотря на мое пренебрежительное отношение к некоторым вещам, на политическом поприще я могу быть весьма проницательным.  — Без сомнения. Я видел это сегодня, — на переносице Алека залегла глубокая складка, его руки висели по бокам, а пальцы бездумно потирались друг о друга. — Магнус, я не знаю, что сказать. Это очень щедрое предложение.  — Но ты отказываешься, — Магнус попытался выдавить улыбку, но не смог. — Я понимаю.  — Я не… Я не говорю нет… я просто… я, — Алек взмахнул рукой перед своим лицом, будто пытаясь достать мысли из своей головы. Затем его рука тяжело упала, и он посмотрел на Магнуса озадачено. — Я не знаю, что это будет значить. Этого Магнус не ожидал. Вернувшись к креслу, он свернулся на нем немного больше, чем до этого, а затем приглашающе посмотрел на кресло, в котором сидел Алек. — Не уверен, что понимаю. Вместо того чтобы сесть, Алек предпочел пройтись вдоль маленького убежища Магнуса. Свечи-сосульки, висящие вокруг, касались его головы, когда он проходил под ними. — Когда я сделал предложение Лидии, мы оба точно знали, что нас ждет. Мы уважали друг друга и хорошо работали вместе, у нас были общие представления о мире. Никто из нас не притворялся, что это было что-то, чем оно не было.  — Крепкое партнерство, я помню, — прошептал Магнус. — Ты думаешь, что у нас так не получится?  — Нет, получится. Просто, — Алек посмотрел ему прямо в глаза. — У нас также есть история. Нечто большее. Разве нет? Он спросил так осторожно, что Магнусу немедленно захотелось убедить его. Он едва смог заставить себя остаться неподвижным в кресле и сосредоточиться на практической стороне вопроса. — Из-за того что, давай говорить прямо, мы чувствуем друг к другу? — Магнус пожал плечами. — Неужели симпатия и возможность чего-то большего - настолько плохая вещь? — Возможно? — Алек скрестил руки на груди и слегка сгорбился. — Это все усложняет. И если у нас не срастется, это может разрушить и все остальное, ты так не думаешь? — Поправь меня, если я ошибаюсь, но брак никогда не может ничего гарантировать, — сухо ответил Магнус. — Но по некоторым необъяснимым причинам люди все еще считают его стоящим риска. И если ты настаиваешь на практическом взгляде на вещи, то наше нечто большее может стать ключом к загадке о том, как обойти все уловки фейри. Ты можешь называть это преградой. Я назову потенциалом.  Магнус наблюдал, как он обдумывает это. К счастью, Алек опустил свои руки, он расслабился и открылся. — Потенциал. Мне это нравится, — охотник разразился мрачным смехом. — Что ж, в худшем случае, тебе придется повозиться со мной лет сорок, пятьдесят, максимум.  — Я только что услышал ответ "да"? — спросил Магнус, отбрасывая желание поведать Алеку, насколько не смешной ему показалась его шутка. Это совсем не походило на то, как он себе представлял ту ситуацию, когда он наконец сделает кому-то предложение. Не то чтобы он на самом деле это представлял. — Да, — сказал Алек неуверенно, но затем повторил с большей твердостью. — Да. Он застыл неуверенно на мгновение, а затем одарил Магнуса самоуверенной улыбкой. — Я уже проходил это раньше; ты думаешь, я знаю, что делать дальше. — Ну, я нет, так что боюсь, нам придется познать это, — Магнус вздохнул. Ожидание разочарования в нем потихоньку угасало. — Ты выглядишь измученным, Алек. Уже поздно, так что давай мы отложим это на день. Иди и отдохни. Поговори с Джейсом и Изабель… ты, наверное, захочешь придержать разговор со своими родителями, пока у нас не появится план. Возвращайся завтра, и мы продолжим обсуждать с этого же места.  — Я буду поздно, — сказал Алек, кивая. — Очень поздно. У нас слишком мало рук, чтобы я мог не патрулировать, так что я разбираюсь с административными делами днем и охочусь ночью. — Я удостоверюсь, чтобы у меня был кофе, — заверил его Магнус, сопротивляясь желанию спросить Алека, когда же он спит. — Спокойной ночи, Александр. Алек задержался у выхода, импульс, который Магнус мог вполне понять из-за того, как все странно было между ними, учитывая, что теперь они обручены. В конце концов, Алек засунул руки в карманы кожанки и направился к двери. — Спокойной ночи, Магнус, — он легко улыбнулся, стеснительный Охотник, которого Магнус однажды встретил и который очаровал его месяцы назад, показался через стену из усталости и отчаяния. — И спасибо тебе. Он ушел до того, как Магнус смог отвлечь себя от этой улыбки достаточно, чтобы связать в кучу слова. — Всегда пожалуйста, — щелчком пальцев он снова наполнил свой бокал и приподнял его, словно намеревался произнести тост. — Поздравляю, Магнус. Ты выходишь замуж.