Полгода Ночи

— Эй, Узумаки, мы приехали, — обратилась к нему Сакура, больно толкнув в плечо, но уже без прежней убийственной силы. Наруто открыл глаза. Желтый свет от ламп в поезде неприятно бил по зрачкам, взгляд никак не хотел фокусироваться. Юноша сонно потер лицо и посмотрел в окно. Глубокая ночь. При желании можно было представить, что они все еще дома и не прошло суток с начала их путешествия. Но снежинки, проносящиеся за стеклом, и ползущая по нему изморось не позволяли обмануться: снаружи не родной Лист. — Одевайся, — подгоняла девушка, швыряя в него шубу, а сама присматривалась к незнакомой северной обуви. С одним унтом она справилась довольно легко, но вот со вторым возникли проблемы. — Давай я помогу, — предложил Узумаки, не обращая внимания на отразившиеся на лице девушки противоречия, а потом горечь. Он опустился на пол, взял тяжелый сапог и надел на ее перебинтованную правую ногу. Перелом в трех местах и раздробленная чашечка — серьезный повод для принятия чей-либо помощи, кем бы ты раньше ни был. Лучшие медики корпели над ее костями несколько дней, собирая по кусочкам, пытаясь вернуть хотя бы возможность самостоятельно передвигаться. Назначили самые современные и эффективные лекарства. Но прошло только две недели с начала курса реабилитации и от собственной беспомощности Сакура частенько становилась агрессивнее или, наоборот, замкнутее, чем обычно. Довольно скоро она снова сможет сносно ходить, но в Корпус Шиноби уже не вернется, как и Наруто. Выданная перед отъездом одежда была не по размеру, но теплая и новая. Они смогли по достоинству оценить ее качества, едва покинув теплый поезд. Красовавшаяся по поводу и без своими розовыми волосами Сакура спешно натянула шапку по самые брови и накинула капюшон. Девушке приходилось нелегко. Будучи закутанной в непривычно широкие и тяжелые вещи, она, опираясь на костыль, несла свою сумку, не позволяя Наруто даже заикнуться о содействии товарищу. Перрон был хорошо очищен от снега и льда, но все равно оставался скользким, отчего они, впервые оказавшиеся в подобном климате, чувствовали себя неуверенно и уязвимо. Их окружала зима в самом своем ярчайшем и злобном проявлении. Была только середина октября, но уже выпал снег, стояли трескучие морозы, а люди закутались в жутковатые, по мнению Наруто, шубы из шкур животных. Перед отъездом ему объяснили, что в этих краях холода наступают рано, а тепло держится чудовищно недолгий срок: всего около полутора месяцев. Это суровое, не балующее лаской лето, когда в течение дня погода может кардинально поменяться. Теплый западный ветер врывался сюда как бесшабашная и неугомонная девица, почти обжигающая порой, но совершенно неудержимая, переменчивая, впадающая в крайности. На смену неприветливому лету приходила невнятная осень, стремительно переходящая в несколько месяцев ночи. Север не для слабаков, повторяли ему. «Не для живых», — вновь думал про себя Наруто, зарываясь носом в мех лисьего воротника, щеки щипало, губы онемели на морозе и плохо слушались, говорить было сложно, поэтому они с Сакурой молчали, не желая тратить ни капли тепла. Он возненавидел это место всей душой, едва узнав, где ему придется теперь жить и чем заниматься. Непосредственное знакомство не прибавило Северу очков. Из вагона для людей вышли еще несколько кутающихся в звериные одежды человек. Почти все приехали сюда на короткий срок с разными заданиями. Со следующим поездом большая часть отправится обратно в Лист и другие города страны Огня. Но не они двое. Вся их делегация занимала всего один вагон, остальные почти два десятка приходились на вампиров. Каждый из них предпочитал путешествовать с исключительным комфортом и в одиночестве. Сейчас создания ночи и холода вальяжно покидали поезд, не обращая внимания на погодные условия, чувствуя себя комфортно без десятка слоев одежды, в которой нуждались только из соображений приличия. Отходящий от перрона состав был как закрывающаяся на гробу крышка. Дальше некуда деваться. — Харуно и Узумаки? — спросил кто-то неожиданно появившийся из темноты, неосвещенной фонарями над платформой. Это точно был вампир, судя по распахнутому пальто и отсутствию головного убора и, конечно, бледной коже. Но самая верная отличительная черта — это стальное высокомерие во взгляде вампира даже самого низшего звена, способное подавить волю подготовленного человека и расплющить обывателя. Этот, определенно, не принадлежал к низшему звену. — Да, это мы, — живо ответила Сакура, используя свою безупречно вежливую улыбку. У нее лучше многих получалось контактировать с вампирами, она им нравилась такой — почтительной и открытой, а у нее хорошо получалось притворяться. Но Наруто увидел, как дернулись ее губы, услышав фамильярное обращение к себе без положенного чина. Дома даже вампиры обращались к ней по званию. Сам Наруто редко сталкивался с господами и не особо умело вел переговоры с ними, зачастую переходя рамки себе в ущерб, поэтому помалкивал за спиной девушки, с охотой отвечающей на вопросы, соблюдая формальности. — За мной, — приказал вампир, узнав все, что ему было нужно, и стремительно направился к вокзалу. Для его рода все люди чуть ценнее скота и заслуживают такого же обращения. Сакура зло цокнула и, едва не скрипнув зубами, в меру своих возможностей поспешила за первородным, метнув на Наруто испепеляющий взгляд, как только он собрался вновь предложить ей помощь. Автомобиль ждал их у самого входа. Но это не им была оказана такая честь, провожатый считал ниже своего достоинства идти к парковке. Вампир явно был недоволен их медленными ковыляниями, но молчал, что тоже было необычно. Узумаки совсем не понравилось то, как он смотрел на хромающую Сакуру. Жестоко, остро и холодно. Как сам Север. Юноша предполагал, что их определили во влиятельную семью, однако, похоже, его догадки оказались преуменьшенными, судя по тому, как другие вампиры заинтересованно, но с опаской поглядывали на них. Во что он опять вляпался? Они буквально промчались по заснеженным и пустынным улицам Предела. Машин оказалось непривычно мало, не сравнить с движением в Листе, но все как на подбор роскошные. Хотя чему удивляться, когда оказываешься в родной обители вампиров. Даже заметенным пургой город казался безумно красивым и дорогим. Каждая деталь кричала о достатке и величии, длившемся уже тысячу лет. В таком городе нет места людям вроде него или Сакуры. Невозможно представить свою жизнь здесь. Когда Наруто сказали, что элитная прислуга на Севере получает больше, чем обученный шиноби на миссиях ниже класса C, у него вырвался истеричный смешок. Это его Джирайя просветил, когда скрутил, прижав физиономию к кафелю в палате госпиталя, и буквально заставил принять предложение о поступлении на новую работу. Те, кого вышвыривали из Корпуса шиноби, обычно оказывались на самом дне их четко классифицированного общества. Они скатывались до уровня существования, зарабатывая ежедневной продажей крови, что продолжалось недолго и заканчивалось летально. В тот момент он понял, почему Сакура, тоже уволенная в запас, перестала с ним общаться, ни разу не навестила, несмотря на долгую дружбу и общую беду. Все просто: ее жизнь сломало роковое ранение на миссии, он свою — сам. Посмел не исполнить приказ командира. Гаара грозил ему участью кровавой шлюхи, отдающей себя и свою кровь гулям за еду. Наруто не стал тратить силы на объяснения, что скорее весь Корпус сгорит в синем пламени, чем позволит сотворить с собой подобное, и вскрыл себе вены. Ему почти удалось убить себя. Озверевший от такого количества добровольно отданной крови, командир выпил бы его, но сумел остановиться, явно рассчитывая заставить его жить как падаль. Но Узумаки опять повезло. У него и у Сакуры оказался хороший общий друг, почти родственник — Джирайя, который после многих лет верной службы оброс нужными связями, позволившими выбить для двух неудачников новые назначения. Прямиком из лазарета, в компании бывшего капитана Хоруно Сакуры, он отправился на вокзал и сел в скоростной поезд, идущий на север в Предел. Ему было немного любопытно узнать, какое было лицо у Гаары, когда он узнал об этом. Их привезли к одному из высоких и поражающих воображение зданий. Кому оно принадлежало, не было сомнений, веера главной ветви Учиха были повсюду. Это и подразумевал Наруто под "вляпаться". Спасибо Джирайе. На пропускном пункте их встретила группа вампиров-охранников. Они долго рылись в их вещах, сверяли документы, с особым пристрастием обыскивали, приказав снять верхнюю одежду и остаться в одном термобелье. Сакура стоически вынесла поглаживания по волосам, лапы на своей груди и покровительственное похлопывание по ягодицам. Наруто затрясло от злости. То, что с ним обходятся подобным же образом, он сознал только когда ощутил дыхание у себя на шее и руку в неприличной близости от паха, и окаменел. Он никогда не считал себя робким или слабаком, но не мог даже пошевелиться, в груди забухало сердце, взгляд потупился. Каким-то образом он успел отметить мелькнувшую на лице бывшего капитана жалость. Провожатый скучающе изучал свои ногти. — Необычный послужной список, — произнес вампир, просматривающий их дела за монитором. — У нас тут джонин. Даю подсказку, это не парень. Солдат рядом с Сакурой присвистнул и забрал ее костыль, вынудив искать опору. Ее попытка устоять повеселила его дружков, пока он сам толкал ее ножкой костыля в здоровое колено. Но она с достоинством вынесла издевательство и смех над собой. — Так и не подумаешь, что джонин из вас двоих, эта милашка. — Рука вампира за спиной Наруто сдвинулась к промежности. — Но ты мне нравишься больше, а у простых солдат меньше гордости, я прав? — Ты не представляешь, насколько не прав, — протянул сидящий за монитором. Еще двое рядом с ним углубились в чтение дела. Наруто сглотнул, когда все трое посмотрели на него оценивающе и с опаской. — От этого парня жди проблем. — Достаточно, — требовательный голос разнесся по помещению, как ударная волна. Узумаки понял, что больше не ощущает твердого, подобно граниту, тела вампира и смог нормально вздохнуть, проводя рукой по волосам. — И долго этот цирк должен был продолжаться, Сай? Говоривший был суров и необычен. Не каждый день приходится видеть вампира с обезображенным лицом. Но поэтому не узнать его было невозможно. Учиха Обито — правая рука главы клана. — Все формальные процедуры должны быть соблюдены. Мы же не хотим допустить в Дом подозрительных личностей, особенно после всего, что случилось. — У нас нет времени на твои игры. Обычно вампиры редко используют феромон против своих же, Наруто так вообще впервые видел подобное. Все как будто осталось прежним, и сам юноша ничего не почувствовал, но Сай, все еще нагло изучавший ногти, вдруг болезненно поморщился и покорно склонил голову, словно на его плечи что-то давило. На лице появилась подобострастная вымученная улыбка. — Извиняюсь за задержку, Обито-сан. — Ты должен привести людей к господину немедленно. Он сам убедится в их лояльности, — приказал Обито, отступая в тень, становясь ее частью, полностью исчезая. — Все будет сделано в лучшем виде, — сладко протянул Сай и метнул полный ярости заалевший взгляд сначала на охранников, потом на них. Сакура отшатнулась, Наруто отвернулся. — Не тяните с ними, — рыкнул он. Им швырнули их вещи, Сакуре отдали костыль, нацепили обоим браслеты-пропуски из прозрачных бусин. Наруто на прощание ощутил ладонь у себя на бедре; вытянувшиеся когти впились в кожу через слои ткани. Останутся следы. Он оглянулся, пытаясь запомнить лицо гниды. Ему подмигнул высоченный кровосос с голубыми волосами, скалящийся ровными рядами заостренных, как у акулы, зубов. Начиная испытывать чудовищную усталость и сожалеть о согласии прибыть сюда, Узумаки отвернулся и поплелся за Саем. В тускло освещенном холле оказалось довольно много вампиров, ощущалась какая-то суета и волнение, слишком шумно они вели себя для ледяного народа. У лифта он и Сакура растерялись и замешкались. Провожатый издал негодующий стон. — Здесь нет отдельного лифта для людей, прижмитесь к стене и помалкивайте. Вы точно шиноби? Робкие, как зайки, — спросил он, явно не нуждаясь в ответе. — И слишком молодые. Никого это не интересовало, когда они рисковали своими жизнями на заданиях Корпуса с двенадцати лет. В лифте стоял мужчина лет сорока в строгой красной униформе и с необычайно покорным лицом, он скользнул по ним взглядом и осторожно спросил: — В ваши апартаменты, Сай-доно? Провожатый презрительно поморщился. Наруто испытал схожие чувства. — Не с ними. На этаж Главы. — Как прикажите, — произнес мужчина, нажимая нужную кнопку. Наруто поразился, что этот человек нужен только для того, чтобы нажимать кнопки вместо хозяев. При подъеме к ним присоединились еще несколько вампиров, ровным счетом не обратившие никакого внимания на людей в одной с ними кабине, если не считать того, как раздулись их ноздри, когда они только зашли. Для чего вообще нужно разделение, существовавшее в городах? Для поддержания у людей ощущения собственной ущербности? На верхнем этаже их встретила еще одна группа вампиров-охранников. По каким-то косвенным признакам, по едва уловимому беспокойству на лицах бойцов и в поведении всех, кого они встретили сегодня, Наруто предположил, что до их приезда что-то произошло в мирном царстве. — Это они? — Харуно и Узумаки. Высокий темнокожий вампир мельком взглянул на их браслеты из прозрачных бусин, задержал взгляд на Сакуре, покосился на Наруто и что-то отметил у себя на планшете. — Господин будет недоволен. Юноша и девушка осторожно переглянулись. Сакура побледнела, над ее верхней губой выступила испарина. Ей необходимо было, как можно больше лежать, к тому же подходило время очередного приема лекарств, включая обезболивающие. Но они оба понимали, что ее травма по каким-то причинам стала неожиданностью для принимающей стороны и никто не станет считаться с ее потребностями. — Очевидно, будет недоволен, — отрезал Сай. — Доложи о моем прибытии. Охранник прикусил язык, кивнул и отступил в тень, растворяясь в ней. Скольжение по тени было тем, из-за чего люди довольно быстро проиграли открытое противостояние с вампирами. Предки Узумаки, владевшие секретными техниками, продержались чуть дольше остальных, но и им пришлось выбрать себе господина, в противном случае их ожидало полное уничтожение. Через мгновение двери открылись. Все рецепторы в теле Наруто завопили об опасности, он даже сделал шаг назад, но уперся спиной в одного из охранников, посмеявшегося над ним. Сакура кусала губы, с ней не происходило подобного с академии. Даже их провожатому явно было не по себе, но он решительно зашел вовнутрь, поманив за собой небрежным жестом. Темнокожий ждал их в полукруглой прихожей. На какое-то мгновение Узумаки показалось, что этому вампиру не все равно, как они себя ощущают под гнетом ауры Главы. Всего на мгновение. Он повел их через длинный коридор, будто специально созданный для того, чтобы привыкнуть к ощущению своей скорой гибели. Но все же не достаточно длинный. Они слишком быстро оказались в широком кабинете, освещенном всего одной настольной лампой. Чем старше становились вампиры, тем хуже они переносили какой-либо свет. Глава клана Фугаку был самым старым из ныне живущих детей ночи, подступивший ближе всех к вечности. Фугаку поднял сверкающий алым взгляд от экрана перед ним. И это был тот самый случай, когда взглядом можно убить. Наруто и Сакура буквально упали на колени, пряча лица в ладонях. И дело было не только в традициях и вынужденном почтении, колени обоих свело от дрожи. Узумаки впервые в жизни осознал, каково было его дедам, отчаянно сражавшимся с такими монстрами лицом к лицу, одно присутствие которых выбивало почву из под ног. Весь его боевой опыт внезапно стал чем-то незначительным, похожим на возню в песочнице, а себя ощутил тем, кто он и есть — слабым мальчишкой. — Поднимитесь, — спокойный, но твердый, словно закаленная сталь, голос определенно принадлежал Главе. Они подчинились, хотя лучше бы им позволили вжиматься в пол. Запутанный черный узор, плывущий по красной радужке Фугаку, постепенно сливался в обычный зрачок, цвет глаз становился темным, почти черным, как у всех в клане. Тиски на легких стали чуть слабее. Их пожалели. Глава мучительно долго просто смотрел на них. Наруто с такой силой сжимал кулаки, что начал бояться, сможет ли он их когда-нибудь разжать. Сакура прижала обе руки к груди. Повернуть голову и посмотреть на ее лицо Узумаки не решился. — Харуно, — обратился Фугаку. — Харуно Сакура, джонин, капитан, — едва слышно отозвалась девушка. — Что с твоей ногой, бывший капитан? Девушка тяжело вздохнула. — Взрыв, мой повелитель. Я и мой отряд сопровождали известного преступника до тюрьмы, когда его люди напали на нас. Во время боя меня отбросило взрывной волной. Наруто как сейчас помнил тот день и черную сажу от горящих покрышек, забившуюся в горло, его самого хорошо приложили, устроив ему сотрясение мозга. Но им удалось выполнить задание и увеличить количество заключенных. — Я думала, что о моем ранении известили… — Девушка не подходит. Сакура дернулась и пораженно вскинула голову. — Я могу выполнять свои обязанности. Через две недели, нет, через неделю кости срастутся… Глава только взглянул на нее и девушка едва не прикусила себе язык, она вся сжалась, затряслась. Наруто испытал горечь за своего капитана. Жизнь опрокинула их обоих на лопатки, но особенно сильно досталось Сакуре. Она не заслужила этого. Ее будущее должно было быть не таким. — А ты Узумаки? Поняв, что теперь Фугаку смотрит на него, юноша сглотнул и ответил: — Узумаки Наруто, генин, рядовой. Глава пролистал на планшете его дело до конца и довольно оскалился. — Интересно… Ты не похож на Узумаки. — Фамилию мне дал староста в деревне, где я рос. Он сказал, я Узумаки. Но я не знал своих родителей. — Подойди. Я сам скажу, кто ты. Наруто заставил одеревеневшие ноги двигаться к вампиру, хотя предпочел бы сбежать. — Протяни руку. Пришлось подчиниться. Глава несильно обхватил его запястье, но это касание можно было сравнить с зависшей в миллиметре от руки многотонной гранитной плитой, еще немного и она раздавит, раскрошит все кости в пыль. На указательном пальце вампира, на первой фаланге, было особое кольцо, имитирующее острый длинный коготь. Древние не выпускали когти, если не собирались убивать. Они гордились своими принципами и соблюдали их, почти всегда. Фугаку надавил острием на кожу рядом с капилляром, протыкая его. Боли почти не было, возможно, из-за яда на металле. Маленькие ложбинки на украшении заполнились кровью. Глава поднес кольцо ко рту и лизнул кончик. Прежде чем Наруто успел обеспокоиться своей открытой раной, один из вампиров сжал его кисть, притягивая к себе. — Стой, — рыкнул древний, проведя кончиком кольца по губам. Через мгновение Узумаки лежал на столе с пережатым горлом, а в его запястье вонзились клыки Главы клана, чьи глаза вновь наполнились алым свечением. Можно было поспорить на что угодно — в них мелькнул восторг. Сакура вскрикнула. Видимо, обезумев от страха, Наруто попытался вырваться, оттолкнуть ногами древнего, применяя навыки, которым его обучали. За такую наглость на него обрушилась гранитная плита удушающего феромона. Фугаку рыкнул и сильнее впился в обмякшего юношу. — Он подойдет. Моим детям нужно лучшее, — произнес вампир, зализывая проколы, которые тут же затянулись. Сай стащил потерявшего связь с реальностью Узумаки со стола, и фактически держал его на себе, не позволяя упасть. — Он не знает, что нужно делать. Девушке направляли инструкции, — заговорил провожатый. — В его обязанностях нет ничего сложного. — Но он не джонин, — Сай вновь противоречил Главе. Странно, что он еще жив. Фукагу рассмеялся, тихо и коротко, снисходительно посмотрев на провожатого. — Его умений и сил достаточно, чтобы отвлечь любое нападение на себя. И умереть, если понадобится, как поступил Какаши, выигрывая время. Большего я от человека не жду. Даже если бы не было покушения, я выбрал бы кровь Узумаки. — Позвольте хотя бы мне последовать за наследниками. — Мои внуки и их нянька — таковы Его условия. Итачи и Саске ничего не будет угрожать рядом с Ним, Сай. Я понимаю и ценю твое беспокойство. А теперь уведи людей, объясни мальчишке все, что нужно, а девочке найдите другую работу.