***
Есть в нашей жизни по-настоящему удивительные вещи, волшебные без всякой магии. Вещи, о коих мы не задумываемся до поры до времени, до того самого момента, пока не лишаемся их. Они не позволяют нам в конец отчаяться и сдаться, оберегают нас и делают нас живыми. Они знакомы каждому — любовь, надежда, мечта… Когда угасает надежда, впереди остаётся лишь мрак, а жизнь теряет всякий смысл. Надежда должна быть у каждого, а лишить её — большое преступление. Я никогда не строила нерушимых идеалов, но, как любому человеку, мне важно было чувствовать твёрдую почву под ногами, и, несмотря на все опасности моей несуразной жизни вечно скрывающегося сквиба, она всегда у меня была. Была в лице одного сильного мага, способного защитить меня и вытащить, как котёнка за шкирку, из любого болота. Несмотря на все его личные благородные ли или нет мотивы, его присутствие со мной в одной параллели этого сумасшедшего магического мира всегда дарило мне слабую надежду на счастливый финал. Он был подобно маяку, мерцающему в глухом тумане. Ведь даже если его слабый красный луч и пропадал из поля зрения, я всегда была уверена в его присутствии неподалёку. Альбус Дамблдор никогда не был простым человеком. Могущественный и опытный волшебник, он почитаем и любим абсолютно всеми магами из числа моих знакомых. Не исключаю — он имел и скрытых недругов, недоброжелателей и завистников, но его весомость в магическом мире не позволяла им демонстрировать это в открытую. Авторитет Дамблдора распространялся на все круги магической Британии. Должности здесь не имели значения. Он с незапамятных времён оставался влиятельной персоной. Сложно было представить что-то, что могло наложить тень на его доброе имя. Не буду лгать, что любила его, как родного, но Альбус был очень близок мне всегда. С самого раннего моего детства он был вхож в мой дом и оказывал моей семье неоценимую поддержку. Мама и братья боготворили его. Он был рядом ровно настолько, чтобы я успела привязаться к нему. В особенности я была благодарна ему за осуществление моей детской мечты — учебу в школе магии и чародейства вместе с другими юными волшебниками и за то, как хорошо он намуштровал меня во многих дисциплинах. Оглядываясь назад, я могу предположить, что именно составляло интерес директора. Я, вероятно, походила на его экспериментальный проект. Во всяком случае — первый год моего обучения. Он подлаживал меня так и этак, уделял кучу времени, собственноручно тренировался со мной. После мы встречались гораздо реже — может, к тому времени эти опыты успели наскучить ему. Думаю, я не давала ему тех результатов, на которые он мог рассчитывать. Признаться, мои «успехи» в то время никуда не годились. Чудом оставшись в Хогвартсе ещё на год, я уже редко занималась с ним индивидуально. Мы стали встречаться лишь раз в пару недель, а потом и вовсе прекратили занятия. Альбус ссылался на загруженность, но меня это уже волновало мало. Всё моё время занимали поиски неуловимой истины. Я верила, что сама найду ответы и во всем разберусь. Я была захвачена желанием доказать всему миру, да что уж там обманывать себя, доказать Джеймсу Марлоу, что я чего-то стою. Ещё до школы, когда Альбус бывал у нас дома, наши первые занятия были больше похожи на беседы: он рассказывал мне истории из жизни легендарных волшебников, которые были пропитаны его собственными философскими размышлениями. Он часто задавал вопросы и ждал от меня выводов, он учил меня мыслить объёмно, не быть заложницей стереотипов и клише, делился своими суждениями. Меня забавлял его внешний вид. Он запечатлелся у меня в сознании светлым отпечатком, какими остаются самые яркие и счастливые моменты из детства. Каждый раз я поражалась великолепию его расшитых камнями мантий, неординарным и просто запредельным головным уборам, необыкновенным украшениям. Ох, как я любила поглазеть на них! Я рассматривала их внимательно, с неподдельным девчачьим восторгом и даже сейчас с лёгкостью смогла бы описать до мельчайших деталей. Теперь, через много лет, я держала в руках одну из тех вещиц. Меня била мелкая дрожь, и пальцы подрагивали, ведь я не могла ошибиться! Прекрасная клипса из «глаза дракона», обрамленная крошечными изумрудами, изящно опутанная золотой сеткой. На глаза наворачивались предательские слёзы, из-за чего драгоценные грани мерцали с двойной силой, превращаясь в радужный калейдоскоп. Они, как когда-то давно, зачаровывали своей красотой. Существует порядка двадцати заклинаний, позволяющих с точностью определить принадлежность предмета, но применять их мне было совершенно без надобности — я отлично знала ответ. Сколько времени потребуется на переосмысление? Наверное, теперь навсегда останется эта горечь. Доверять нельзя никому — это главный вывод. Об остальном сейчас думать — непозволительная роскошь. Слишком много дел.***
— А вот и наш верный прихвостень отправляет срочное послание своему господину, — усмехнулась я, привалившись плечом к косяку двери. Нотт уже закончил возиться с посланием, когда я раскрыла ему своё присутствие. Услышав голос и перепугавшись, он оступился и в попытке удержать равновесие с грохотом перевернул пустую клетку. Одна из птиц сорвалась с места и, громко хлопая крыльями, закружила по совятне — спросонья ей не сразу удалось пристроить толстую тушку на помосте. Другие же пернатые тоже проснулись и теперь потягивались, угрюмо взирая на нарушителей спокойствия. И чего это я вдруг решила к нему прикопаться, по сути, у меня не было никакого плана! Только возрастающий гнев и горящая огнём в руке палочка. Что-что, а решительности теперь во мне на трех Локхартов хватило бы с лихвой. Изначально я просто собиралась проследить за мальчишкой, но когда увидела, что он действительно в спешке строчит письмо — не удержалась. Значит, скорее всего, слова Поттера были правдой. Тёмный Лорд вернулся, и слуги тайного сообщества, когда-то лишившего меня силы, переполошились. Бедняга Нотт выглядел крайне взволнованным. — Что? Э-э-э… — растерянно пролепетал он, но быстро собравшись с мыслями полез во внутренний карман за палочкой. Это было весьма предсказуемо. — Эспеллиармус! — палочка отлетела куда-то вглубь совятни. «Ого! А это неплохо работает!» — про себя возликовала я. Со Снейпом-то у меня такое ни разу не вышло. Честно говоря, я всерьёз переживала, что даже такое простое заклинание снова подведёт меня, и тогда я буду бесславно повержена этим мерзким мальчишкой. — Мисс Уэйз, что вы задумали? — блеснул глазами мой несостоявшийся убийца, озираясь вокруг и пытаясь просчитать траекторию полёта своего былого оружия. Теперь он не казался таким уж опасным — лишь напуганный до чёртиков отпрыск напыщенных снобов, полный вызубренных чужих суждений и глупых амбиций. — Нападение на ученика! — красуясь, озвучила я и так очевидный факт, припоминая «следующее блюдо». — Остолбеней! — пара движений, и парень, отскочив, тяжело привалился к стене. Обездвиженный, он всё ещё пытался хорохориться передо мной, на лице его выступило высокомерное выражение, но во взгляде читалась обречённость. — Превышение полномочий! — я вернула ему подвижность, но тут же снова отшвырнула к стене, так, что он чуть не вывалился из высокого окна. — Но, мисс… — цепляясь пальцами за выступы в стене, Теодор явно не знал, что ему делать, я загнала его в тупик. Стоит ли говорить о том, как мне это было приятно. — Причинение физического ущерба, — приблизившись, я наградила его смачной оплеухой. Мой личный каприз. — Что? Что вы хотите от меня? — его голос сорвался, Нотт был побеждён. Тот, кто дважды пытался меня убить, тот, кого я так боялась. Испуганный мальчишка! Меня разобрал смех. — Правильный вопрос, — отсмеявшись, я направила кончик палочки прямо ему в лицо. — Отведёшь меня к главному в вашем… клане. — Что? Каком кл… — новая оплеуха. Где-то глубоко в моём подсознании проснулась совесть и выдала пару тройку корящих замечаний о рукоприкладстве и нападении на ученика. Однако её тонкий неуверенный голосок тут же был погребён под моим разросшимся до необъятных масштабов эго. — Я… я не могу, — Теодор весь подобрался и покраснел до кончиков ушей, — не могу приводить чужаков! Он убьет меня! — Конечно, нет! — нарочито ласково возразила я. — Конечно, не убьет, ну что ты… Я медленно начала движение палочкой. Практики у меня не было, но в Снейповых книгах я вычитала много чего интересного. Теодор, как оказалось, прекрасно знал азы непростительного. И, как здорово, ему не пришло на ум, что ещё с десяток обычных бытовых заклинаний начинаются с тех же движений. — Ведь это сделаю я… — Нет! Нет! — мальчик в попытке защититься закрыл голову руками. — Хорошо! Хорошо… я отведу!***
Мы спустились по винтовой лестнице совятни и направились в сторону от замка — в Запретный лес. Теодор шел впереди под прицелом моей палочки, его собственная покоилась в моём кармане. Мне было немного жаль Нотта, правда. Сначала он оказался игрушкой в руках своей ненормальной секты, а теперь им руководила не менее ненормальная преподавательница. Бедный парень был не властен сам над собой. И сколько ещё волшебников жили такой вот неправильной жизнью? А сколько ещё пострадают, когда к магическому миру подтянется главное зло? Я сжала челюсти так, что заскрипели зубы, несправедливость всегда заставляла меня чувствовать себя бессильной, но теперь-то сила у меня имелась, и я была намерена воспользоваться ею по полной. — Долго ещё? — прикрикнула я, опасаясь, что Нотт ведёт меня в западню. — Куда мы, вообще, идём… Ответом мне послужило странное ощущение — сквозь тело будто пропустили ток и холод одновременно. Теодор остановился, обернулся ко мне и неопределённо взмахнул рукой. — Антиаппарационный барьер. «Надо же, как близко, — подумала я, — надо бы запомнить место. О, Мерлин, куда меня понесло!»***
Появились мы в какой-то тёмной, заросшей местности, где в конце узкой аллеи свечек-пихт, белел невысокий, но аккуратный особнячок. Как только мы ступили на террасу, широкие двери распахнулись сами собой, будто нас ждали. Внутри по правую руку нас встретил галантный слуга. К моему удивлению, это был не домовик, а самый настоящий волшебник средних лет, прилично, и даже более того, одетый, ухоженный, с аврорской выправкой и сканирующим взглядом. Он вежливо попросил нас подождать в приёмной, объяснив, что у хозяина важный гость, а после сопроводил нас на верхний этаж, где в гостиной я наконец узрела того, кого отчаянно грезила найти всю свою сознательную жизнь. Моего злейшего врага — хозяина этого дома и, вероятно, всего подпольного тайного общества, опасного преступника, чудовище во плоти — дитя. — Полагаю, Теодор, наша гостья — особенная волшебница, раз ты привёл её сюда? — с красивым французским акцентом произнесла девочка лет шести. Голос ее звучал как-то уж слишком правильно и по-взрослому. Она была одета как куколка — в пёстрое короткое платье-сарафан. Прекрасная маленькая леди с пронзительными голубыми глазками. Её золотистые локоны, заплетённые в две аккуратные косички, были подвязаны атласными лентами, а щёчки казались настолько румяными, будто она лишь мгновенье назад сошла с рекламного пин-ап плаката газировки. Хотя, при всей абсурдности ситуации девочка-босс смотрелась довольно органично. — Мисс Уэйз, моя уч… — начал было Нотт. — Оставь нас, — холодно прервала его девчушка. Перед ней он выглядел ничуть не лучше, чем перед грозящей Авадой. Да и растерян был так, что мне казалось, сам не ожидал увидеть здесь ребёнка. После минутного замешательства, парень учтиво кивнул и тут же скрылся, тихонько притворив за собой дверь. — Меня зовут Лесли Марлоу, — уверенно начала я. Дитя из «Омена» меня пока несильно пугало, — вам знакомо моё имя? Девочка пригладила пышную юбочку и какое-то время игриво переминалась с пяток на носочки, всматриваясь в моё лицо, очевидно, что-то обдумывая. — А ты оказалась очень прыткой барышней, — наконец ответила она, пряча недобрый огонёк в глазах под пышными ресницами, — не думала, что ещё услышу о Марлоу. В настоящем времени. — О, вы позаботились об этом, — иронизировала я, старательно отгоняя от себя пронзающие меня гнев и обиду в попытке мыслить трезво. Мне здорово помогал её облик — сложно было винить во всех моих бедах ребенка. — Ах, ваш отец, без обид, был сущим недоразумением. С его данными он мог бы достичь небывалых высот, но предпочёл умереть ничтожеством, лишившись всего. Он отказался вступить в наш… наше общество и получил по заслугам за свою дерзость. Она внимательно смотрела на меня, следила пристально за моей мимикой, видимо, рассчитывая на бурную реакцию в ответ на слова о Джеймсе Марлоу. Не на ту напала, они ничуть не трогали меня. Я прекрасно знала, что передо мной стоит тот, кто лишил меня когда-то магии. Марлоу не был в этом повинен, однако избавиться от меня стало его собственным решением. Никто не заставлял его отнимать меня у матери, оставлять Уэйзам и ставить на мне крест. Так распорядился он сам. И за это я никогда, никогда не смогу простить его. — Удивительно, удивительно, — улыбнулась девчонка себе под нос, качая головой. — С каким упорством ты шла к своей цели всё это время. Подумать только, ты была обычным сквибом и смогла обвести вокруг пальца этих недотёп! Вернуть магию… Это достойно уважения. Слушать похвалу от неё было возмутительно и приятно примерно одинаково. Теперь, оглядываясь назад, меня и правда брала гордость за то, как я смогла всё это провернуть. К слову, я почему-то совсем перестала чувствовать себя убийцей. Чем больше проходило времени, тем больше и злее казался мне тот пожиратель. А мои действия, само собой, были самообороной. — Благодарю, — наконец ответила я, усмехнувшись с долей сарказма. — Знаешь, это забавно, как судьба подкидывает нам такие расклады. Наверное, ни один из моих слуг не обладает такой жаждой жизни и прытью, — девочка прошлась по дубовому паркету, играючи постукивая еле заметными каблучками, и плюхнулась в раскидистое кресло, уложив обе ножки на подлокотник. — Ты не похожа на своего отца, и я бы многое могла тебе предложить. Однако, как видно, тебя интересует только месть, и это прискорбно. Для тебя, конечно, же. — Я ничего не говорила о мести, — парировала я, чем вызвала лучезарную улыбку крошки. — Мы могли бы обсудить детали. Правда, не скажу, что у меня скромные требования. — Уважаю деловой подход, мисс Марлоу. Мы успели выпить по чашечке прекрасного кофе, пока у гостеприимной хозяйки не появились срочные дела. Она оставила меня, аппарировав прямо из гостиной. Уже выходя из комнаты навстречу слуге, который должен был сопроводить меня обратно к школе, я вдруг заметила странное поблескивание у самой двери. Сделав вид, что поправляю мантию, я опустилась на корточки и сжала в кулаке блестящую безделушку. Это была изящная клипса из «глаза дракона».