Second chance

      Гарри никак не мог понять, что заставило его потерять свой Патронус. Каждый вечер он уединялся в Выручай-комнате и практиковал эти чары. Каждый раз ничего не получалось, а к преподавателю по Защите он не хотел обращаться с этим, слишком стеснялся. В голове крутилось одновременно много мыслей: предстоящий матч против Когтеврана после Рождества, Драко, учёба. Очень много места занимал этот блондин, заполняя собою разум. Гарри действительно не мог сосредоточиться, так как перед глазами всплывал образ Малфоя во всевозможных ракурсах и видах: в одежде, без неё, на трибунах поля, в мантии в коридорах замка, на уроках. Общение их было по-прежнему саркастичным, но Гарри так и не мог контролировать свои мысли.       В середине ноября он усилил тренировки, так как ловец Когтеврана Чжоу действительно была хорошим игроком, стал пропадать на поле всё своё свободное время. Малфой откровенно не понимал такого напряжения, ведь ежели они и проиграют, то кубок уже в руках Гриффиндора. Драко стал замечать за собой, что его раздражают все, кто хоть как-то касается брюнета. Считал, что они не имеют на это право, ибо Гарри является ЕГО соулмейтом. Он отрывками успевал посмотреть на Поттера, буквально наблюдал за каждым его движением, касанием к кому-либо или чему-либо, одним словом следил. Самое пугающее, что он стал видеть в Гарри шарм и красоту. Постоянно непослушные волосы, слишком красивыми локонами спадали на глаза, он их небрежно откидывал с лица, эта яркая улыбка, прекрасные зеленые глаза… Он что, сходит с ума? Это вообще нормально? Хотя, если учесть, что много юношей и мужчин по линии Блэков и ответвляющихся от них семей нетрадиционной ориентации, то вполне спокойно можно списать странности Драко на наследственность.       Гарри также иногда следил за поведением Малфоя, сам того не осознавая. Все его аристократичные движения, прямая осанка и ледяной взгляд завораживали, хотелось узнать, что же творится внутри юноши, внутри его сознания. О чем он думает? Думает ли он о Гарри? И если думает, то как часто? Поттер постоянно заставлял себя не зацикливаться на подобном, отвлекаясь на девушек. Он же нормальный! А что такое «нормальность»? Для каждого свои принципы нормальности, у каждого свои заскоки. А Малфой его соулмейт. Почему бы за ним не наблюдать и не думать о нём? Это вполне нормально, как и Луна, общающаяся с Джинни. За эти полтора месяца девочки достаточно сильно сблизились, а Уизли стала отдаляться от Гарри. Брюнет часто думал об этом, когда расслаблялся в ванне для старост. Неужели Джинни теперь по девочкам? Даже если и так, то очень даже хорошо. Гарри будет легче признаться в своём солумейте. Она подозрительно долго не спрашивала ничего о метке. Может, догадалась сама?       Ноябрь выдался холодным, дождливым и отвратительным. Погода оставляла желать лучшего, Гарри стал чаще пропадать на поле, либо же в ванной, отогреваясь от холода. Он стал частым гостем в башне старост и даже не столько ради Гермионы, сколько ради Драко. В один такой день, сразу после душа, перед ужином, он решил заглянуть в башню. Назвав пароль, беспрепятственно вошел в просторную и теплую гостиную, она пустовала, лишь в камине потрескивал огонь. За окнами было темно, потому чувствовалась романтичность обстановки. Постояв в проходе и осмотревшись, он вдруг услышал топот. С лестницы, ведущей в комнату Драко, спустился он сам, задумчиво изучая какие-то бумаги. Не поднимая головы, парень остановился около лестницы Гермионы и прокричал: — Грейнджер, ты сделала Нумерологию? — он нахмурился. Гарри облокотился о стену, любуясь блондином. Сейчас он казался таким милым без школьной формы: зеленая толстовка почти висела на его теле, рукава закатаны, сам он был даже не в штанах, а в бриджах, на ногах теплые махровые носочки, без обуви. Волосы не уложены, как всегда, он был растрепан. Вздохнув, поднял голову и осмотрелся, как вдруг резко вздрогнул, ударяясь плечом о стену. — Ты что тут делаешь?! — На тебя полюбоваться пришел, — съязвил Поттер, замечая, как розовеет, и без того, бледное лицо. С лестницы спустилась Гермиона, всё ещё в школьной форме. — О, Гарри, привет. Драко, Нумерология? Что тебе не понятно? — Я… Руны перевести не могу в сто пятьдесят третьем задании. Ты сделала его? — Ах, ты об этом. Да, там сложно, нужна дополнительная литература. Сейчас принесу учебник, — она улыбнулась Гарри и убежала к себе, оставляя парней наедине. Драко вжался в стену с бумагами, прижатыми к груди, Поттер медленно прохаживался по комнате. Достав из кармана палочку, он наколдовал три кубка и тыквенный сок в кувшине. Присев на диван, он разлил напиток по стаканам и кивнул на место рядом с собой. Малфой поджал губы, медленно приближаясь и неуверенно усаживаясь рядом. Положив свою домашнюю работу, он ненароком позволил Гарри заметить Чёрную метку, побледневшую со временем. Брюнет нахмурился, отпив немного сока. Драко повернулся к нему бледный и… напуганный. Заметив взгляд Гарри на своей руке, он быстро опустил рукава, нервно переплетая пальцы и поджимая губы. Не хотелось напоминать о тёмном прошлом. — Это больно? — вдруг поинтересовался Гарри, вручая тому наполненный кубок. Малфой его взял и тоже немного отпил. Посмотрев на закрытое предплечье, блондин закусил губу и нахмурился, в глазах отразилась боль. — Покалывало раньше. Сейчас не болит, — голос дрожал, буквально на каждом слове. Поттер понимал, что трогает опасную тему, но не хотел отступать. Они никогда не разговаривали про прошлое. — У меня всегда болел шрам, когда Волан-де-Морт был поблизости, — спокойно изрёк юноша. Малфой дернулся, услышав это имя, резко подавился соком и отодвинул кубок от покусанных губ. — Сейчас он не болит. В начале года я напугался, когда он начал болеть. Оказалось, это связано с меткой на запястье и тобой. Ну, родственные души, всё такое… — Я понял, — ответил Драко, осматривая его рубашку, немного мокрую после душа. Галстук Гриффиндора на шее был ослаблен, а первая пара пуговиц расстегнуты. Он специально? Издевается? — Ты убивал? — также невозмутимо продолжал Гарри, заставляя бедного Малфоя содрогаться. — Н-нет, — прошептал он, метка не отреагировала, что заставило Гарри удивиться. Говорит правду. — Никогда. — Почему ты дрожишь? — он присел поудобнее, внимательно наблюдая, как содрогается Драко, как его руки трясутся и нервно дергают рукава толстовки, а нижняя губа подрагивает от ужаса. Зачем он заставляет всё это вспоминать? Хочет довести до белого каления? Малфой молчал, ничего не отвечая.       Гермиона стояла за стеной и внимательно наблюдала за ситуацией между соулмейтами, а когда поняла, что разговор доводит Малфоя до паники, быстро реагирует и появляется в гостиной. — Я принесла, Драко.       Юноша буквально слетел с дивана и, схватив книгу, убежал к себе. Гарри остался сидеть замешательстве, глядя вслед парню, но вдруг заметил укоризненный взор подруги. — Что? Что не так? — Ты хочешь его до сумасшествия довести? — Я спросил что-то очень страшное? Если он Пожиратель смерти, то должен спокойно рассказывать обо всем, — беспечно говорил Гарри, откровенно не понимая укора Грейнджер. Она присела рядом, взяв наполненный кубок, и задумчиво уставилась в кресло неподалеку. — Драко сидит ночами там, — она указала пальцем на то кресло. — И пьёт Огневиски. Таким потерянным и несчастным его не видит никто. Он плачет, царапает свою руку с Чёрной меткой в кровь и буквально стонет. Это ужасно, Гарри. Такое не каждый готов вынести. Он под алкогольным опьянением готов левую руку себе оторвать. Я всегда залечиваю раны магией, чтобы скрыть его истерики.       Лицо Гарри вытянулось от шока. Да уж, такого он точно не готов был услышать. Что угодно, но не это. — Я могу лишь догадываться, — продолжала Гермиона. — Но, кажется, он совершенно не хотел быть Пожирателем смерти. Если не изначально, то потом точно. Тогда ты был прав, сказав, что мы его не знаем. Но ты был не точен в своих фразах. Мы знаем Малфоя, но не знаем Драко.       Она коснулась его плеча и, кивнув, ушла к себе, готовясь к ужину. Гарри посидел около пары минут в одиночестве, размышляя над услышанным. К ужину блондин не явился, а выражение лица Гермионы показывало, что всё по вине Гарри. Рон откровенно ничего не понимал, но Грейнджер пообещала ему рассказать после ужина.       Поттер возвращался не со всеми в гостиную, а свернул в коридор, через который по определенному пути можно добраться к башне старост. Назвав пароль, он быстро проник в гостиную. Опять пусто, опять огонь в камине. Нахмурившись и шмыгнув носом, Гарри целенаправленно пошел в сторону комнаты Драко, поднявшись по лестнице. Коридор, ведущий к резной высокой двери, казался мрачнее, чем тот, что был у Гермионы. Она всегда зажигала там свечи, Малфой предпочел мрак. Дверь оказалась не запертой и слегка приоткрытой. Гарри хотел было постучаться, но услышал всхлип, и резко убрал руку от двери. Заглянув в просторную комнату с двуспальной кроватью, он заметил Драко. Тот сидел возле своего камина на полу и выпивал. Его лицо было бледное, но глаза с бровями, нос и губы были красные. Определённо, от слез. В левой руке подрагивал стакан с алкоголем, в другой была палочка, кончиком которой он касался метки. Одежда беспорядочно разбросана по кровати, он сидел лишь в шортах. — Sectum… — шептал он дрожащим голосом, как вдруг Поттер влетел в комнату, пугая тем самым блондина. Тот, от неожиданности, выронил стакан с виски, жидкость разлилась по полу. Малфой вскочил с места, нацелив палочку на незваного гостя, Гарри поднял руки вверх. — Это я, — произнес он спокойно, видя, что Драко сильно опьянел. Рука тряслась, второй он испуганно искал стену, к которой прижался. — Уходи… Уйди, не смотри. Пошел прочь! — крикнул он, нацеливая палочку на брюнета. Тот шагнул вперед, как вдруг Малфой не сдержался. — Depulso!       Гарри пригнулся, заклинание пронеслось мимо, попадая в вазу. Декоративный предмет отлетел в стену и разбился на множество кусочков с громким звуком бьющегося хрусталя. Достав свою, он вдруг использовал заклинание на Драко. — Expelliarmus!       Палочка Драко улетела в сторону, он растерянно посмотрел на оружие и вернул испуганный взгляд на брюнета. Тот быстро пошел на Драко, который зажмурился, поджав губы. Вжавшись в стену, он ожидал уже какое-нибудь заклинание к свой адрес, как вдруг ощутил… касание к плечу. Испуганно открыв глаза, он посмотрел на Гарри, который внимательно изучал его бледное, покрытое красными пятнами от испуга и слез лицо. С глаз скатились слезы от беспомощности, стало ужасно от собственного положения. В руках у брюнета не было палочки, она лежала рядом с палочкой Драко. Проведя тыльной стороной ладони по бледной щеке Малфоя, Поттер нахмурился, опуская взгляд на метку, вся рука была в колющих и режущих ранах. Суровый взор вновь устремился в перепуганные и растерянные серые глаза, Гарри взял его за кисть и повел к кровати, на которую усадил блондина. Малфой ничего не понимал, в голове всё перемешалось от алкоголя. Это всё он наверняка не вспомнит на утро. Подняв свою палочку, он заставил Драко отдернуться и отползти на кровать, подальше от вооруженного Поттера. — Reparo.       Ваза восстановилась, вновь красиво поблескивая в каминном освещении различными цветами. Переведя конец палочки на Драко, он заставил последнего испуганно вжаться в изголовье кровати, дрожа от ужаса. На худом теле было множество шрамов, а предплечье левой руки истекало кровью. Подвинувшись, он взял эту руку в свою ладонь за тонкое запястье и коснулся палочкой его руки. — Vulnera Sanentur.       Кровь стала возвращаться в рану, а последняя затягиваться. Драко чуть успокоился, но сбивчивое дыхание вперемешку со слезами и всхлипами не пропадали. Наблюдая, как рука вновь становится нормальной, а метка осталась, он выдернул руку. Слезы покатились новым потоком с глаз, а Гарри растерялся, убирая палочку. — Зачем ты это сделал? Уходи отсюда! Не смотри… — он закрыл лицо рукой, отворачиваясь и рыдая. Гарри испугался, медленно протянув ладонь к нему и, коснувшись плеча, взволнованным взглядом пытался посмотреть на парня. Такой…беспомощный. Одним лишь рывком он дернул блондина к себе и заключил в объятия. Всхлипы прекратились, Малфой испуганно смотрел на Гриффиндорский галстук в течение пары мгновений и, сдавшись, вцепился пальцами в рубашку, тихонько подрагивая. Поттер сам не понимал, что на него нашло, но внутри вдруг стало так спокойно и уютно, он стал мягко поглаживать юношу по растрепанным волосам, ощущая, как тот жмется и весь дрожит. Хотелось защищать… Защищать, как маленького котенка или ребенка. Да, ребенка. Драко был похож на мальчика, у которого произошло что-то плохое, вроде ранения вследствие падения с метлы или драки. Только Драко давно не ребенок, да и проблемы были серьёзнее. — Драко… — прошептал Гарри, нагнувшись к его уху. Блондин буквально горел, у него был жар. — Ложись спать. Хватит пить. Или давай я тебя отведу к мадам Помфри? — Нет. Не надо, — шептал он, голос пробирала дрожь, его истерически колотило изнутри. — Она увидит мою метку. Я не хочу. — Тогда учти, что завтра ты не пойдешь на учебу. Ты приболел. — Я староста, я должен… — начал было он, заплетаясь в словах из-за алкоголя, а сам продолжал прижиматься к плечу Гарри и сжимать его одежду руками. Поттер поглаживал его по спине, успокаивая. — Ты болен. Гермиона тебя подменит, я попрошу её. А ты отдыхай, — он мягко выпустил Драко, который вдруг остервенело вцепился в одежду брюнета, в глазах читалось отчаяние и ужасное опьянение. — Не уходи. Я не усну, — он почти шептал, глаза были наполнены слезами и болью, он смотрел на удивленное и смущённое лицо Гарри немигающим взором. Юноша тихонько прошептал, что ему нужно возвращаться в башню факультета, но, взглянув на потрепанный и несчастный вид Драко, которого прежде он никогда не видел, согласился. Малфой, ослабив хватку, натянуто улыбнулся, с глаз от улыбки по щекам покатились слёзы. — Я пойду предупрежу Гермиону, что ты завтра не сможешь выйти из комнаты. Отведу тебя в больничное крыло, если жар не пройдет. — Нет! Ты уйдёшь! — он почти крикнул, срываясь, в глазах вновь отразилась боль. Коснувшись его щеки, Гарри вдруг ощутил безмерное желание обнять Драко, вновь успокоить, а от его касания блондин вздрогнул. — Обещаю, я сейчас вернусь, — он мягко поднялся с места и покинул комнату, идя к Гермионе. Кареглазая удивилась, увидев своего друга. Тот вкратце всё постарался донести, но девушка его поняла с полуслова и сказала, что объяснит ситуацию МакГонагалл. Вернувшись в комнату, он застал Драко, мрачно смотрящего на огонь в камине пьяным взглядом, но, увидев Гарри, он вдруг просиял, на лице появилась надежда. — Я не обманул, — он мягко улыбнулся и закрыл дверь, после чего подошел к кровати и присел рядом. Драко спокойно улёгся на подушке, Гарри облокотился рукой о кровать и полулёжа рассматривал блондина. Он закрыл глаза, проваливаясь в тревожный сон. Поттер наблюдал за ним примерно час, время близилось к полуночи, он медленно поднялся с кровати и собрался уйти, как заметил, что Малфой стал дергаться на кровати, издавая полустоны. Тревожно ворочаясь, он шептал что-то неразборчивое, потому Гарри быстро вернулся назад и коснулся волос юноши, шепча на ухо, что он рядом. Драко чуть расслабился, морщинки на лбу разгладились, он повернулся на бок и вцепился в парня, укладывая его рядом и прижимаясь щекой к груди. Гарри смутился, но понял, что иного пути нет, укутался и мягко положил руку на Драко, прижимая за спину юношу к себе, который больше не ворочался до самого утра и спокойно спал.       Утром Малфой проснулся в одиночестве, выспавшийся и бодрый. Осмотревшись, он увидел, что рядом с ним лежит Гриффиндорский галстук, потому ошарашенно вцепился в него, рассматривая. Такого у него просто не может быть, как у Слизеринца. Грейнджер? — Проснулся? — послышался голос Гарри, который медленно вошёл в комнату без рубашки, лишь в одних брюках. Драко закрылся одеялом, испуганно глядя на него. — Что ты со мной сделал? — в голосе звучал страх и нервозность. — Ничего. Заставил прекратить пить. Ну и не дал тебе отрезать собственную руку, — он присел рядом, взяв в руки помятую рубашку и разглаживая её заклинанием. Надев на тело, он стал застегивать пуговицы. Драко внимательно наблюдал за его действиями, силясь вспомнить всё, что было ночью. Гарри застегнул последнюю пуговицу и произнес: — Не переживай, я не трахнул твоё пьяное беспомощное тело, — он усмехнулся, видя смущение и возмущение в серых глазах. Перебив закипающую агрессию, он добавил. — Как голова? Ну-ка.       Он присел на кровать и еле-еле коснулся губами лба юноши. Тот по-прежнему горел. Малфой покрылся красными пятнами от смущения, недовольно пробурчав себе что-то под нос. — Одевайся, мы пойдём к мадам Помфри, — он взял в руки галстук и стал неумело завязывать, недовольно пыхтя. Драко цокнул и, подскочив на кровати, быстро подполз к брюнету, сидевшему рядом. Задумчиво завязав галстук на его шее, блондин быстро отодвинулся, отворачиваясь, и после поднялся с другой стороны кровати. Гарри улыбнулся уголками губ, наблюдая, как Малфой выбирает рубашку из своего шкафа.       Через полчаса Поттер вручил блондина в надежные руки Поппи Помфри, которая определила, что Драко простудился, скорее всего из-за дурной погоды, что бушует за пределами замка. Поттеру пришлось убрать магией его перегар, который юноша получил из-за алкоголя, а то целительница вышибла бы из него душу за подобное. — Спасибо, — пробурчал Драко, на что Гарри только улыбнулся и быстро ушел из больничного крыла, оставляя блондина в неведении про их ночной разговор.