Великолепная Гермиона Грейнджер и Этот Идиотский Философский Камень

Начались экзамены, которых так боялись все первокурсники. Первый опыт все-таки. Хотя “все” – это сильно сказано. Были ответственные, были параноики, были паникеры, были пофигисты, были и комбинации всего этого... В этом плане магические и магловские школы ничуть не отличались друг от друга. Гермиона была ответственным пофигистом. Она знала всю программу и даже больше, и потому не особо волновалась. Иногда что-то накатывало непосредственно перед экзаменом, но в таких случаях Энни просто принимала чуть больше аддералла, чем обычно. Все экзамены она заканчивала раньше выделенного времени, а по идиотским правилам из аудитории можно было выйти только вместе со всеми. Это бы ужасно раздражало полубогиню, если бы не Блэйз. На него она тратила все остающееся время. Блэйз был паникером-пофигистом. Он боялся завалить какой-нибудь предмет, а в ночь перед экзаменом (то есть всю неделю) долго не мог уснуть. Но при этом не предпринимал попыток судорожного повторения материала, большую часть которого он знал. К тому же на Рождество (Хануку) Забини подарил своей подруге сквозное зеркало, вторая часть которого была у него. Пронести их в аудиторию было до смешного просто – учеников не проверяли на наличие шпаргалок. Действительно, зачем? Ведь есть такие удобные зачарованные перья, не позволяющие пишущему хитрить. И никто не подумал, что обойти такую систему элементарно просто – спросить ответ напрямую. Это не будет хитростью, скорее наглостью. Последним экзаменом была История Магии. Ученикам предстояло в течение часа письменно ответить на вопросы об исторических личностях и событиях. Многое, что Гермиона знала, ей даже не понадобилось. Иногда Руби нашептывала ей какие-то детали, которые не были рассмотрены в учебниках или библиотечных книгах. Или в каких-либо книгах вообще, ведь подруга просто рассказывала, что помнила: она присутствовала при всех этих событиях и знала всех этих личностей. Грейнджер частенько думала, что из Руби получился бы классный учитель истории, ведь для нее все, что было в учебниках, являлось воспоминаниями. После экзамена Драко и Блэйз расслабленно развалились в тени дерева на одной из скамеек, стоящих рядом с озером. Гермиона нетерпеливо ходила перед ними, иногда слегка подпрыгивая. Когда парни говорили ей успокоиться и сесть/лечь/просто замереть, она уже через минуту снова начинала ходить из стороны в сторону. – Да что с тобой такое?! – не выдержал Блэйз минут через десять. – Уж ты-то можешь не волноваться из-за экзаменов. Я слышал, как профессора шепчутся о твоей гениальности и о том, что ты лучшая на параллели. – Я не волнуюсь, – закатила глаза полубогиня, повиснув на ветке дерева и подергивая ногами. – Я пытаюсь выплеснуть энергию. Я слишком долго сидела без движения и к тому же немного переборщила с аддераллом. Мне нужно сделать хоть что-нибудь, пока мой мозг не взорвался! – Что за “аддералл”? – нахмурился Малфой. – Мои таблетки, – ответила слизеринка, начиная подтягиваться. – Таблетки? Ты чем-то больна? – еще больше нахмурился блондин. Блэйз тоже напрягся – сам он спрашивать до сих пор не рисковал. – Нет... то есть да. То есть нет. Или да. Нет, но да. Или да, но нет? – Нельзя ли чуть более информативную версию, Грейнджер? Гермиона спрыгнула на землю, встала в упор лежа, руками опершись на скамейку, и начала отжиматься. – Это не считается болезнью, – заговорила она. – Не в том смысле, который ты в это определение вкладываешь. У меня СДВГ. Синдром дефицита внимания и гиперактивности. С преобладанием гиперактивности. Аддералл помогает мне усидеть на месте и сконцентрироваться, а сейчас мне сконцентрироваться не на чем, и меня вот-вот разорвет! Полубогиня залезла на скамейку между однокурсниками, просунула ступни в щель между спинкой и сиденьем и стала качать пресс. – Мы можем что-нибудь сделать? – поинтересовался Блэйз, озабоченно смотря на подругу. – Убейте кого-нибудь, – вздохнула она, обнимая колени руками. – Хотя нет, лучше не надо, так еще хуже будет. Я вас сразу вычислю – и никакого удовольствия. К тому же я обещала Хирону и родителям, что постараюсь без трупов. В Лондоне все было тихо с тех пор, как Шерлок помог с поимкой того «вампира». Да и у самого Шерлока все было тихо. Это приносило слизеринке удовольствие – не она одна сейчас страдает. Неподалеку близнецы Уизли и Ли Джордан дергали за щупальца кальмара, заплывшего на теплое мелководье. Гермиона подумала, что неплохо было бы подбить их сходить на поле и заставить натравить на нее бладжеры. Но тут же ей пришла другая идея, осуществить которую можно было куда быстрее. Она слезла со скамейки, подошла к компании гриффиндорцев и запрыгнула Джорджу на спину, чуть не повалив его в озеро. Он уже собирался возмутиться, но, распознав Гермиону, присоединился к смеющимся Фреду и Ли. – Привет, миссис Уизли, – улыбнулся Фред. Близнецы с начала года обращались к ней так в большинстве случаев. – Как экзамен по Истории Магии? – Дохлый и скучный, как и сам профессор Биннс, – она взъерошила Джорджу волосы, особенно ярко светящиеся на солнце. – Вы же сейчас свободны? – Уже заинтриговала, – протянул Джордж, кое-как повернув к ней голову. – Выкладывай. Уже через несколько минут они втроем бежали три круга вокруг озера, Джордан продолжал принимать ставки из собравшейся небольшой толпы, а Блэйз засекал время. После победы Гермиона вернулась в свое обычное состояние, а гордость парней была уязвлена. Хотя они недолго по этому поводу переживали. В образовавшейся суматохе никто и не заметил, как Гарри и Рон увели слизеринку в сторону замка. Они нервно и скомкано рассказали о небольшой вылазке к Хагриду и о том, что они (и Волан-де-Морт) теперь знают, что мимо Пушка можно пройти, просто (какая неожиданность!) спев ему. – А ничего, что вы почти с начала года знали, как пройти мимо него? – снисходительно хмыкнула Грейнджер. – С каких это пор? – непонимающе нахмурился Уизли. – С тех самых, когда я усыпила его колыбельной? – издевательски протянула она. – Как вариант. – Говорил же я тебе, что никакое это не сонное заклятие, – пробормотал Гарри. – Сонное заклятье? Уизли, ты серьезно? Не можешь отличить... А, ну да, вы же чистокровные, у вас там своя культура. Что ж, прими к сведенью – в ту ночь я пела французскую колыбельную, которую слышала от матери лет до четырех. И это не было сонное заклятие. – Я уже понял, – раздраженно буркнул Рон. – Нам нужно к Дамблдору, – заявил Гарри, прерывая начинающуюся ссору. – Кстати, а где его кабинет? – Ты можешь позвать сира Николя де Мимси и спросить у него. – Позвать кого? – Почти Безголового Ника. – Что вы трое делаете в замке? – раздался вдруг голос профессора МакГонагалл, появившейся из-за угла со стопкой книг. – Мы хотим увидеть профессора Дамблдора, – спокойно ответила Гермиона, игнорируя пораженные взгляды двух гриффиндорцев. – Большинство из нас. Я так, за компанию. – И почему вы хотите увидеть профессора Дамблдора? – с едва заметным подозрением спросила МакГонагалл. Гарри глубоко втянул воздух, собираясь сымпровизировать – и Гермиона тут же напряглась: ничего хорошего это не сулило. – Это секрет, – произнес он. Ладонь Грейнджер со звучным шлепком встретилась с ее лицом. – Профессор Дамблдор отбыл десять минут назад, – холодно произнесла профессор МакГонагалл. – Он получил срочную сову из Министерства магии и немедленно вылетел в Лондон. – Он улетел? В такое время? – Видите ли, мистер Поттер, у профессора Дамблдора часто появляются срочные, неотложные дела. – Но это важно. – Вы хотите сказать, Поттер, что ваше дело куда более важное, чем то, по которому профессор Дамблдор вылетел в Министерство магии? – Если спасение Британии, – вмешалась Гермиона, – или всей Европы, или даже всей планеты – тут уж все от настроя зависит – в общем, если это важнее срочных дел в Министерстве, то да, наше дело куда более важное, профессор. – На что это вы намекаете, мисс Грейнджер? – Я намекаю на то, что сейчас лежит где-то глубоко под нами. Небольшая такая штучка. Впервые во Франции была сделана, – лицо профессора удивленно вытянулось, а книги выпали из рук. – Да-да, на то самое я и намекаю. – Откуда... откуда вы знаете? – нервно выговорила она. Они выяснили, что Дамблдор вернется завтра, а им лучше «выйти на улицу и как следует насладиться хорошей погодой», не беспокоясь о камне, который надежно защищен. – В школе он под большей защитой, чем был у гоблинов? – спросила бы Гермиона, но вовремя прикусила язык. МакГонагалл ушла, Снейп пришел, поворчал-поугрожал и тоже ушел. Гарри отправил дочь Афины следить за ее братом (она пошла поить его ромашковым чаем и помогать с проверкой экзаменационных работ), а сам на пару с Роном пошел на третий этаж. За ужином они сообщили слизеринке, что декан прогнала их оттуда. Гермиона сказала, что "слежка" за Снейпом продлилась недолго и плодов не принесла. Это было правдой, ведь брат выгнал ее на улицу, чтобы она расслабилась немного после... после всего, а чай с ромашкой он оскорбленно испарил, даже не доставая палочки. Поттеру не удалось совершить самопожертвование – Рон с Гермионой впервые объединили усилия и настояли, что пойдут они на третий этаж все вместе: – Ты там без нас вряд ли выживешь. Без меня так точно. А насчет отчисления не волнуйся – ты почти символ нации, а Флитвик в учительской хвалится, что я за экзамен набрала сто двадцать баллов при максимальных ста. Таких учеников не исключают. По сути, беспокоиться должен только Уизли. – Ну спасибо, Грейнджер. На том и порешили.

***

Ближе к полуночи Гермиона направилась к выходу из гостиной. Трио условилось, что Поттер и Уизли будут ждать слизеринку у портрета Полной Дамы, куда Грейнджер доберется своими силами. Как она это сделает, парни не представляли, но не сомневались, что сделает. – Ничего не забыла? – раздался за ее спиной голос Блэйза. Гермиона слегка поморщилась и обернулась. Уйти незамеченной не получилось, но и к такому она была готова. – Нет, я все проверила пять раз. Но спасибо за беспокойство, – улыбнулась она, подходя ближе и засовывая руки в карманы куртки. – Поставим вопрос по-другому, – Драко встал из кресла. – Ты никого не забыла? – Ты действительно думала, что мы не узнаем? – усмехнулся Забини, скрещивая руки на груди. – Подслушали нас после ужина? – Вы не особо и прятались. – И то правда. Но вам со мной нельзя, – Гермиона подошла к камину и в зеркале, висящем над ним, увидела, как парни встали прямо перед диваном. – Я бы вообще предпочла пойти одна. Я даже все еще обдумываю этот вариант. Но, скажем так, звезды против. – Отговорить нас у тебя не получится, – безапелляционно заявил Драко. – О, я и не собиралась, – дочь Афины повернулась к друзьям. – Пустая трата времени, количество которого довольно ограничено. – Вот так просто? – нахмурился Блэйз. – Даже спорить не будешь? – Зачем? Вы все равно не идете, – с этими словами Гермиона вытащила из карманов два электрошокера. Парни среагировать не успели. Да они и не знали как. – Я не хочу вами рисковать, ребята, – она толкнула их на диван. Полубогиня пошла к выходу. Малфой, так как был ближе, попытался схватить ее за руку, но не успел – отключился. Гермиона досадливо поморщилась. – Куда сегодня? – приподняв уголки губ в полуулыбке, спросила Джемма. Она возвращалась после обхода нескольких этажей. – Если я не вернусь до... двух ночи, иди к Снейпу. – И что мне ему сказать? – напряглась Фарли, перестав улыбаться из-за серьезного настроя своей соседки, в котором она редко пребывала настолько явно. – Скажи, что я работаю и снова поступаю немного безрассудно. Он поймет. О, и кстати, – обернулась Гермиона уже из коридора и указала в сторону дивана, – не пытайся пока растолкать их. Джемма быстро подошла к дивану, посмотрела на двух первокурсников, бывших без сознания, и обернулась к выходу, где уже никого, разумеется, не было. – В какое дерьмо я только что вляпалась? – спросила она в пустоту.

***

Портрет Полной Дамы чуть приоткрылся, и в проеме появилась голова Гарри. Он оглядел коридор и прислушался, пытаясь различить что-нибудь за сопением стража факультетской гостиной. Когда это не принесло никаких плодов, он зашептал: – Гермиона,... ты здесь? Гермиона? В углу кто-то спрыгнул на пол словно с потолка и сделал кувырок, останавливаясь прямо перед Поттером. Фигура стянула капюшон, являя копну светлых волос. – Мы вроде договорились, что вы, два идиота, будете ждать снаружи, – недовольно прошептала Гермиона. – Как ты..? Ты что..? А... – гриффиндорец растерянно переводил взгляд с Грейнджер на угол потолка, откуда она появилась, и обратно. – Как..? – У меня хорошая физическая подготовка, – она щелкнула пальцами у него перед носом. – Не отвлекайся. Почему вы все еще там? – Ну, у нас тут, – Гарри замялся, подбирая нужное слово, – непредвиденные обстоятельства. Через пару минут трое первокурсников покинули гостиную Гриффиндора под мантией-невидимкой. А Невилл, пытавшийся остановить их, был подвержен внеплановой шоковой терапии, как совсем недавно двое слизеринцев, и остался лежать на диване.

***

Рядом с Пушком лежала арфа. Гермиона начала петь все ту же французскую песенку, не дождавшись, пока Гарри сориентируется с флейтой. Открыв люк, парни обнаружили, что ступеней нет. Правильно, кому они вообще нужны? Поттер собирался прыгать первым, но полубогиня оперативно дала Рону в кадык и столкнула вниз. Она все-таки должна охранять Гарри, и отправлять его прямиком в пропасть, не проверив, что он выживет после этого – не самая лучшая идея. Черноволосый впал в культурный шок, а когда собрался возмутиться, до них донесся голос Рыжика, сообщающий, что можно спокойно прыгать, не опасаясь переломать ноги или позвоночник. – Скоро мы вытащим тебя отсюда, малыш, – прошептала дочь Афины уже завозившемуся Пушку. – И Тревиса я за тебя тресну. Потерпи еще немного. И Гермиона прыгнула в пропасть. И приземлилась на какие-то растения. – А мы глубже, чем я думала, – заметила она, рассудив по времени падения, и осмотрелась. – Надеюсь, с нашими проблемами не будет так же. – Зачем ты меня ударила перед тем, как столкнуть?! – возмутился Рон, потирая горло и чуть корчась от боли. – Чтобы ты не закричал, разумеется, – ответила Гермиона так, будто ей приходилось объяснять самые элементарные вещи. Хотя для нее это так и было. – Ну хоть тот факт, что я столкнула тебя первым, тебя не беспокоит. – Просто я сам хотел столкнуть тебя первой, поэтому считаю, что это более или менее справедливо. – Неплохо, Уизли. – Хорошо, что тут оказались эти растения, – улыбнулся он. – Да, они убьют нас быстро и безболезненно, – расслабленно усмехнулась Грейнджер. – Что?! – парни начали судорожно дергаться, пытаясь высвободиться. – А вот так лучше не делать, – посоветовала слизеринка, все еще не двигаясь, но начиная медленно куда-то опускаться. – Понимаю, сложно. Инстинкт самосохранения, паника... Но в данной ситуации сопротивляться этому вполне возможно. Это как заставить себя выпрыгнуть с парашютом из самолета. Хотя это не самый удачный пример, ведь я этого еще не делала и сравнивать могу только в теории. Но, может быть, этим летом или следующим... – и она окончательно пропала из поля зрения парней. – Гермиона! – воскликнули они одновременно и начали дергаться сильнее. – Расслабьтесь! – раздался ее голос откуда-то снизу. – Где ты?! – закричал Гарри, пытаясь рассмотреть что-нибудь через щупальца растения. – Прямо под вами. Живая и не покалеченная. А наша спасательная подушка – это дьявольские силки. – Умеешь же ты успокоить! – прокричал Рон. – Что нам делать?! – Просто расслабьтесь! Я это, кажется, уже говорила. – Легко сказать! – прохрипел Поттер, задыхаясь. – Ладно, – слизеринка сжала виски. – Гарри, помнишь наш первый матч? – Ты серьезно?! – Согласна, глупый вопрос. Это ведь было первое серьезное покушение на твою жизнь – разумеется, ты помнишь. Так вот, тогда ты мне доверился и отпустил метлу, хотя был риск, что я тебя не поймаю и ты переломаешь себе все, что только можно. Да ты даже не знал, что я собиралась делать. Слепое доверие! Просто повтори и доверься мне! Через минуту Гарри упал рядом с Гермионой, потирая ребра. – Живой? Ничего не сломал? – он кивнул и помотал головой, отвечая на оба вопроса. – Ну и отлично. Только не надейся, что такие сопли про доверие и дружбу станут постоянными. – И в мыслях не было. – ГАРРИ! – а Рон все еще был в плену... растения. М-да. Не самая героическая смерть. – Сделай что-нибудь, – Гарри с отчаянием посмотрел на подругу. – А может оставить его здесь? Пока никто не видит. Ну, знаешь, ушел в рассвете жизни, героическая смерть, вечная память, он навсегда останется в наших сердцах... – Гермиона встретилась с его испепеляющим взглядом. – Да шучу я, шучу. Расслабься. Энни: Что я только что говорила? Лео, я знаю, что это ты. Лео: Ave, Marvel (1). Энни: Долбанутая. Лео: Я знаю, что тебе это нравится. Поэтому не обижаюсь. – Дьявольские силки, – бормотала полубогиня, роясь в своем рюкзаке, куда сложила все, что может понадобиться. – Дьявольские силки. Это растение любит мрак и влажность... – Так наколдуй огонь! – Зачем колдовать? Он у меня и в чистом виде есть. Ну, почти в чистом, – с этими словами слизеринка выпрямилась, щелкнула зажигалкой и брызнула перед огоньком дезодорантом. – Сейчас главное – не подпалить Рыжику одно место. Хотя немного можно. Вскоре Рон приземлился рядом с ними. Он глубоко дышал, держался за ребра и ошалело оглядывался. – Вот что с тобой не так? – начала выговаривать Гермиона. – Говорят же тебе: расслабься. И ладно я. В конце концов, ты всю жизнь живешь с Фредом и Джорджем, с которыми у нас сложились теплые полиаморные отношения. Вполне нормально, что ты не доверяешь мне. Но почему ты ему, – она указала на Гарри, – не доверился? Хотя чего я тут распинаюсь? Этот человек спит в обнимку со своей крысой. – Откуда ты знаешь?! – Откуда я знаю, что ты спишь в обнимку со своей крысой? Просто предположила. Не думала, что ты упадешь еще ниже в моих глазах, но только что ты это сделал. Поздравляю, новый уровень! – когда после этого не последовало ответа, она продолжила: – Думаю, следовало позволить Карлу съесть эту щетку для обуви. Он бы все равно потом ее срыгнул. – Хватит называть Коросту щеткой для обуви! И кто такой этот Карл? – Мой змей. – У тебя есть змей?! – воскликнули парни одновременно. – Я третий раз за год слышу от вас этот вопрос, – дочь Афины раздраженно закатила глаза. – Ответ все еще не изменился. – Просто иногда, – вступил Гарри. – Иногда сложно понять, говоришь ты серьезно или издеваешься. Раздалось шипение, а за ним из рукава куртки Гермионы показалась змеиная голова. Карл зашипел (к счастью, не пытаясь что-то сказать), показывая черную пасть, особенно эффектно выглядящую с его белой чешуей. Друзья замерли. – Так понятней? – усмехнулась полубогиня, поглаживая питомца по голове. – Да, немного, – пискнул Поттер и откашлялся. Гарри напомнил Рону, что Грейнджер только что спасла его жизнь. Так что он почти спокойно предложил пойти уже дальше. – Что означает "полиаморные"? – спросил Рон через какое-то время. – Это ты к чему? – Ты сказала, что у вас с Фредом и Джорджем "сложились теплые полиаморные отношения". – Ах, это. В настоящий момент времени это просто шутка, но в каждой шутке лишь доля шутки. Кто знает, что будет через пару-тройку лет, – задумчиво отвечала Гермиона. – Что же до конкретного значения слова – я не готова заниматься сексуальным просвещением, как минимум не в таких условиях. Рон взял себе на заметку никогда не спрашивать у Грейнджер о ее отношениях с его братьями. И у братьев не спрашивать. Никогда в жизни. Нет. В ярко освещенном зале, куда они пришли, гриффиндорцы начали обсуждать: нападут ли на них эти странные птицы, если они пойдут дальше, и если нападут, то кто пойдет первым. Гермиона решила этот вопрос, закатив глаза, встав в центре зала и немного потанцевав. После этого она повернулась к своим спутникам, с каменным лицом сказала: «Нет, не нападут», и пошла дальше к двери. Львята переглянулись и поспешили за ней. В другом конце зала они увидели метлы и стали определять, какой же ключ им нужен, чтобы Гарри не тратить на метле много времени. Гермиона их не слушала. Под дверью обнаружилась щель, в которую легко может проползти змея и открыть эту дверь изнутри. Когда парни обернулись к Гермионе, чтобы убедиться в правильности выбранного ключа, она лишь в приглашающем жесте раскрыла перед ними дверь. В следующем зале обнаружилась шахматная доска. Белые фигуры не пустили их к двери. Но все равно Рон сразу почувствовал себя в разы уверенней: – Так, Гарри, встань на место того слона, а ты, Грейнджер,... а где ты? Со стороны двери раздался расслабленный свист. Со стороны двери, к которой они должны были пройти. – Но как..? – так же беспомощно, как это недавно было у портрета Полной Дамы, спросил Гарри. – С боку обошла, – пожала плечами Гермиона. – В свою защиту скажу, что я пыталась вам это сообщить, но вы ведете себя так же, как и всегда. Слушаете только постфактум. – От игры нам уже не отвертеться, – поморщился Уизли. – Почему нет? – нахмурился Гарри. – Ты уже занял место слона. – Тут Рыжик прав. Это, можно сказать, магический контракт. Теперь, если ты сдвинешься с места и это не будет твоим ходом, все эти фигуры, вероятнее всего, нападут на тебя. Прошу заметить: все фигуры каменные. И больше нас раза в два. И вооружены. И я сомневаюсь, что они остановятся, если расстрелять их. Не то чтобы у меня с собой нет огнестрельного, чтобы проверить, но... Рон занял место одного из коней, его любимых фигур. Минут сорок прошли за игрой. Иногда Гермиона подавала неплохие идеи для выгодных ходов, хотя была не так сильна в шахматах, как во многом остальном. Так что командовал в основном Уизли. Он постоянно скакал по всему полю, не забывал о сохранности своего друга и жертвовал своими фигурами, когда это было необходимо. Теперь для победы ему нужно было пожертвовать собой. – Для справки, – обратилась к нему Грейнджер. Как бы он ее ни раздражал, смерти ему она все же не желала. Как и сотрясения. Или перелома. – Ты же видел, что сделали со вторым конем, правда? – Это же шахматы! Без жертв не победить! Сейчас королева заберет меня, а ты, Гарри, объявишь королю шах и мат! – Знаешь, Уизли, – задумчиво протянула Гермиона. – После того, что я недавно узнала о тебе и твоей крысе, это прозвучит странно, но ты начинаешь мне нравиться. Надеюсь, меч королевы не повредит твой спинной мозг и не сломает тебе череп. Или шею. Или позвоночник. Или... – Я понял, – боязливо и одновременно решительно (такое ведь возможно?) сглотнул Рон. – Могла бы просто пожелать удачи, как делают нормальные люди. – Обычно это ее наоборот отпугивает, так что я предпочту воздержаться. Ты только голову прикрой, а там разберемся. После победы в этой партии в следующий зал, где лежал огромный тролль в отключке, вошли только двое. Как и в следующий после. На столе перед ними стояло семь сосудов разного размера, формы, цвета и, очевидно, содержания, а также свиток пергамента. Когда они подошли ближе, позади них из-под пола вырвалось ярко-фиолетовое пламя, а перед ними – насыщенно-черное. – И что теперь? – повернулся Гарри к слизеринке. – Полагаю, что-то из этого, – она указала на стол, – позволит нам пройти вперед, а потом вернуться. Гермиона развернула свиток, Гарри положил голову ей на плечо, и они принялись читать. Грейнджер с первого взгляда узнала подчерк своего брата. После прочтения она усмехнулась: – Раз, два, три, четыре, пять, С рифмой с детства я дружу. А если серьезно, то это очень круто. Всегда знала, что в душе он поэт. – Да-да, прекрасно, – закатил глаза Поттер. – Наложи на них музыку и спой Снейпу серенаду. Если только выберешься отсюда. – Это же просто логическая задачка. К тому же решить ее может и пятилетний. Могу объяснить тебе решение, если хочешь, – она не дала ему возможности возразить и продолжила: – Это немного отвлечет тебя от того факта, что мы оставили твоего лучшего друга валяться на шахматной доске без сознания и что за его состоянием некому следить. – Ты права, – сдался Гарри через несколько секунд. – Как всегда. Объясняй. – Ладно, – дочь Афины подобралась и еще раз пробежалась глазами по загадке, подумав, что чернила какие-то странные, и списав это пока что на плохое освещение. – Смотри. Многие пытаются найти решение, рассматривая все данные только по мере их появления в тексте. Но тут нужно использовать сразу все, что есть. Итак, семь бутылей: в трех – яд, в двух – вино, вперед-зелье и назад-зелье. «А если из второй слева и второй справа глотнешь, Сам убедишься – налито одно и то же в них». Снейп халтурить не станет, а значит все яды разные. И наверняка быстродействующие, то есть «убедиться» мы не успеем. А это значит..? – Значит, что во второй слева и во второй справа – вино? – Верно. Получается последовательность: что-то, вино, что-то, что-то, что-то, вино, что-то. Едем дальше. «Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд, Найти его несложно – от вина левый ряд». Яд всегда слева от вина. То есть не может быть справа от него. И яда всего три. То есть получается: яд, вино, что-то, яд, яд, вино, что-то. «Второе, в крайних бутылях налито не одно и то ж, Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь». В крайней слева – яд, значит, в крайней справа – одно из нужных нам зелий. С дорогой вперед оно не поможет, то есть это назад-зелье. И последнее – вперед-зелье. «Затем – ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь». И это как раз самый маленький и самый большой сосуды. Элементарно. – Глоток из самой маленькой бутылочки пропускает к камню, так? – Гермиона кивнула, и Гарри вытащил маленькую пробку из горлышка. – И что, по-твоему, ты делаешь? – перехватила она его руку. – Это верная смерть. Ладно, не верная, но вероятность твоей смерти – девяносто девять процентов. – Гермиона... – Ладно, восемьдесят пять процентов. Неплохо, конечно. Четырнадцать процентов тебе накинула. – Гермиона... – У меня в любом случае шансы выжить в разы выше... – Я ЗНАЮ! – закричал Гарри, но тут же виновато опустил голову, глубоко вздохнул и продолжил уже спокойнее: – Прости. Я знаю. Просто... у меня такое чувство, что это должен быть я. Это я должен спасти философский камень от Волан-де-Морта. Это я должен остановить Снейпа... – Я тебя пристрелю когда-нибудь! Это не Снейп! – А кто тогда? – всплеснул руками Поттер. – Это... – Гермиона вздохнула и поморщилась, – это Квиррелл. – Чего?! – рассмеялся он. – Квиррелл? Да он ведь жертва! – Я и не отрицаю. Но одно другому не мешает. И да, я знаю, как это звучит! – воскликнула она, пока Гарри не прервал ее. – Но сейчас нет времени на еще одни объяснения, так что просто прими на веру. Это Квиррелл. – В одном ты точно права – сейчас нет времени. Я точно знаю, что должен пойти туда. Это словно... не знаю... словно... – Судьба? – грустно усмехнувшись, помогла полубогиня. – Да. Да, пожалуй. Но не настолько драматично, конечно. – Не надо говорить это так снисходительно. То, что мы друзья, не значит, что я не подам на тебя в суд за оскорбление чувств верующих, – Гермиона толкнула гриффиндорца в плечо. – Почему у тебя такое лицо, будто я на твоих глазах таракана живьем съела? – Ну, ты просто... Ты впервые вслух назвала нас друзьями. – А теперь ты разводишь сопли. Гарри неловко рассмеялся. Они постояли минуту в тишине, нарушаемой лишь треском волшебного огня. – Ладно, – заговорила слизеринка. – Я пойду и проверю Уизли на жизнеспособность. А ты пойдешь и спасешь мир. И постараешься при этом выжить. – Я бы не смог без тебя. – Спасти мир или выжить? – Полагаю, и то и другое. – Правильно полагаешь. Иди уже. – Я первый не уйду. – Я тем более. – Тогда вместе? – Почему бы и нет. Они разошлись в разные стороны: Гарри встал перед стеной черного пламени, Гермиона – перед стеной ярко-фиолетового. Они постояли так еще минуту. – Эй, Гарри, – повернулась все же Грейнджер, уже сделав глоток. – Да? – обернулся он, отставляя пустую бутылочку в сторону. – Умрешь – убью. – Но это же бессмысленно, – улыбнулся Гарри, тоже вспомнив ту сцену в Запретном лесу. – Уверен? – Уже не очень.

***

Стоя в следующем зале и слушая своего профессора Защиты от Темных Искусств, Гарри думал только о том, что Гермиона оказалась права. Как всегда. И о том, что надо будет извиниться перед ней, если он останется в живых. И, возможно, прислушиваться к ней почаще.

***

Гермиона вернулась в зал с шахматной доской. Она осматривала голову Рона на предмет травм, когда ноги вдруг стали почти ватными, а веки потяжелели. – Карл, – с трудом прошипела она. – Карл, найди Северуса. Пусть идет сюда. – Но он не поймет меня. – Плевать, как. Просто приведи его сюда. Хоть силком тащи. – Ладно-ладно. А ты постарайся не отключаться. Я быстро. И змей быстро уполз прочь. Гермиона прислонилась к стене и сползла на пол, пытаясь держать глаза открытыми. Она пыталась отвлечься, найти что-нибудь, чтобы занять засыпающий мозг. Глаза зацепились за свиток с загадкой, который она черт знает зачем взяла с собой. – А чернила все-таки странные, – пробормотала она себе под нос, цепляясь за эту ниточку. В голову начали приходить какие-то нелепые мысли, и она, поддавшись им, лизнула край первой строчки. И ощутила знакомое леденящее ощущение. Совсем как у зелья, позволившего ей вернуться. – А если это и не чернила совсем? Гермиона с трудом поднялась на ноги и поплелась к двери, ведущей в зал с троллем. Заняло это полминуты или полчаса, она не знала – часть мозга, отвечающая за чувство времени, явно уже не подчинялась ей. Как и обонятельные центры, ведь ей даже не пришлось зажимать нос по пути к залу с зельями. Она явно слышала за спиной чьи-то голоса. Или у нее уже начались галлюцинации? Цветастое пламя было на месте, но Грейнджер даже не притормозила, хотя и до этого передвигалась не особо быстро. Возможно, все дело было в уже отключившемся инстинкте самосохранения, а может она знала, что зелье все еще действует. Полубогиня остановилась лишь перед черным пламенем. С трудом подняв руки, налившиеся свинцом, она развернула свиток текстом вверх и слегка подула на него. Слова оторвались от пергамента и плавно поплыли к огню, уняв его. Но Гермиона этого уже не видела. Она лишь ощутила, как чьи-то знакомые руки подхватывают ее у самого пола, и погрузилась в темноту, попав во власть Морфея.