***
Следующий день встретил Чона не очень дружелюбно: погода была ужасно пасмурной, а прогноз на день расстраивал еще больше, что не удивительно для начала октября. После ночной работы парень проснулся в два часа дня, а значит, торопиться на пары смысла не было. Он учился в университете, но был лентяем по натуре, потому сильного стремления к учебе не было. Главное — знал всех преподавателей, чудом сдавал все вовремя и на положительные оценки, что позволяло ему иногда прогуливать (читать как «иногда появляться»). А прямо сейчас этот студент неспешно ходил по мебельным магазинам и отделам домашней утвари. — Ну, прости-и-и, Тэ. Я вчера очень сильно устал и вырубился сразу же, как приехал домой, — молил тот в трубку телефона, протягивая слова, рассматривая в этот момент какую-то очень стильную кровать. — Как думаешь, какой диван будет лучше смотреться в моей гостиной: черный или темно-серый? — внезапно, задумавшись, выдает брюнет, кажется, перебивая собеседника и подсчитывая, во сколько примерно ему обойдется такой роскошный предмет мебели. По звукам из телефонной трубки можно было понять, что Чону стоит переключить внимание на разговор, иначе его «отпиздят ссаными тряпками». — Ладно-ладно, извини, я исправлюсь. Давай встретимся сегодня в том кафе, что ты хотел мне показать, скажем… В шесть, — протараторил парень в трубку, уже сидя на этом самом диване. Получив утвердительный ответ на свое предложение, он сбрасывает звонок и, решив что-то для себя, кивает, подскакивает и плетется в сторону касс. Кажется, его новый дом вскоре может стать немного уютнее, чего Чон так желает. Он думает о доме. Юноша всегда считал, что дом — это там, где тебя ждут, любят и поддержат, несмотря ни на что. Он уже, наверное, забыл, что это такое. Спустя пару часов блуждания по магазинам сумма на счету Чонгука убавилась. Тот купил и заказал, кажется, все, что нужно (и что не нужно) домой. Выходя из магазина, Чон нарыл во внутреннем кармане куртки небольшой коробок сигарет, сразу же доставая одну и поджигая, пряча свободной рукой от ветра слабый огонек. Да, курить — здоровью вредить, но парень делает это не так часто, хотя хотелось бы. С такой работой он посчитал, что это единственный способ хоть как-то сбивать нервное напряжение. Что алкоголь, что всяческие психотропные вещества превращают человека в амебу, теряется контроль над сознанием и собственным телом, а брюнет хотел бы оставаться всегда, так сказать, наготове, если вдруг что-то пойдет не по плану. Да и последствия, вроде постоянного похмелья и наркотической зависимости, не радуют расчетливого парня. Остался только один выход — курение. Пожалуй, он давно смирился с мыслью о смерти в какой-нибудь перестрелке или от удара ножом, чтобы обращать внимание на пугающие картинки с предупреждениями на пачках сигарет. Слишком уж опасная и нервная работа. В данный момент Чон уже ждал Тэхена возле входа в какую-то кафешку, которую друг расписывал во всех красках, а кофейные напитки чуть ли не возносил в лик святых. Ким Тэхен — лучший и, пожалуй, единственный друг Чона. Ким один из немногих, кто знает род его занятий и не упрекает. Он старше брюнета на два года, но то ли из-за наглости, то ли из-за близости или взаимопонимания никогда не слышал от младшего «хен», что никак его не задевает. Пока парень опять погружался в свои мысли, на горизонте замелькала светло-русая голова с растопыренными ушами. Тэхен шагал в сером свитере, горло которого показывалось из-под удлиненного черного пальто, что вкупе с черными лакированными ботинками с массивной подошвой создавало ауру официальности и стиля. Сам Чон тоже выглядел неплохо, но не столько официально, сколько в уличном свободном стиле: на нем черная ветровка без капюшона, которую он никогда не застегивал, а лишь засовывал руки в карманы и таким образом стягивал ее спереди, из-за чего под ней была видна светлая рубашка. Контраста придавали свободные джинсы, зауженные к щиколоткам и рыжие тимберленды. — Ты опять покрасился? — Чонгук удивленно уставился на волосы друга, как только тот подошел к нему ближе, — Ты так облысеешь. Ой, смотри, уже… Парень аккуратно снял волосинку с плеча новоприбывшего, довольно улыбаясь. — Если бы ты чаще выходил на улицу, а не закапывался с головой в работу, то заметил бы, что покрасился я две недели назад. И нет, не облысею, — Тэ раздраженно показал язык, но тут же улыбнулся, закрывая за собой дверь кафе под звук побеспокоенных колокольчиков над входом. Они уселись где-то в конце зала, откуда открывался вид на все кафе в целом: светло-голубые стены украшены всяческими часами, картинами и светлыми полками с какими-то книжками и фотографиями, на некоторых даже стояли крохотные комнатные растения. В самом центре располагалась барная стойка, где подавали заказы. Вся мебель выдержана в светлых тонах, и даже небольшие диванчики возле стены и у окна носили бежевый цвет и большую серую клетку. Официанты так же придерживаются бело-голубого оформления заведения. Здесь чувствуется уют и серьезный подход к своим обязанностям от каждого работника — это Чонгуку определенно нравилось. — Ну, рассказывай. Как твои дела, что нового, откуда узнал про это место? — заинтересовался младший, как только они сделали заказ. — Это кафе открыли совсем недавно и наш одногруппник позвал меня опробовать здешний кофе, подтянув заодно знания по основным предметам. Здесь довольно мило и атмосфера располагает. А дела вроде ничего, хожу вот каждый день на пары, а тебя все нет и нет, как жить, не представляю, — Ким театрально вздыхает, подпирая одной рукой щеку, а второй утирая невидимую слезу. — Прости, Тэ, занят был, ты же понимаешь, — как-то грустно и, как показалось старшему, немного устало выдохнул брюнет. Тут же принесли их заказ — черный кофе для Чонгука и латте для Тэхена. — Да я понимаю, не заморачивайся, малой, — Ким заботливо потрепал друга по смоляным волосам, подбадривая и желая хоть чем-то ему помочь. Чон улыбнулся и кивнул, принимаясь за свой напиток. Они говорили, кажется, обо всем и ни о чем сразу. Тэ рассказывал про какую-то новую музыкальную группу, которую встретил совсем недавно, а Чонгук делился насущным — он хочет превратить свой новый дом в настоящий дом, куда хотелось бы возвращаться и старший, растроганный таким отношением младшего к своему новому жилью, вызывается всеми силами тому помогать. Затащить диван? Без вопросов. Поставить новенький стеклопакет? Сделаем. Да хоть весь двухэтажный дом с ног на голову перевернем, лишь бы хозяин был доволен. Тэ правда старался быть хорошим другом, припоминая, сколько раз его младший выручал, и понимал, что тот нуждается в поддержке, хоть никогда об этом и не скажет. А Чон, в свою очередь, от всей души благодарен старшему за его заботу и понимание, о которых он и не просит, но получает. Они оба, кажется, действительно рады, что есть друг у друга. Парни уже собирались уходить, Тэ давно допил свое латте, прощебетал что-то про «хочу взять еще с собой» и направился в сторону барной стойки. Чонгук одним глотком допил свой уже остывший кофе и встал, наверное, слишком резко, потому что тут же почувствовал, как плечом что-то задел и на весь зал раздался звон посуды. Брюнет разворачивается и видит рыжеволосого официанта, который растерянно посматривает то на высокого парня напротив, то на валяющийся поднос и рассыпанные столовые приборы. Чон не успевает загрузиться и отлипнуть взглядом от довольно миленького парня, на бейджике которого значится имя «Пак Чимин», как тот резко начинает кланяться и извиняться. Чонгук максимально по-доброму старается улыбнуться и убедить парня, что «ничего страшного, это я виноват». Они оба присаживаются, чтобы подобрать упавшую посуду. Пак от неожиданности и волнения хватает поднос и подрывается, в то время как Чон спокойно собирает все приборы, которые с него с грохотом слетели, под несмелое «не стоит вам… я бы и сам мог… простите, что задел вас». Брюнет поднимается, отдает приборы, в то время как официант еще раз извиняется и убегает в сторону двери для персонала. Чон провожает его взглядом еще некоторое время, почему-то продолжая улыбаться. Из мыслей его вырывает голос Тэхена. — Тю, а шо это мы на официантов залипаем? — с легкой усмешкой, тот тыкает младшего в бок, начиная хитро посмеиваться и мигать бровями. — Хоть бы номерок взял, эх… — Да я не залипал, просто он такой неуклюжий, что пришлось ему помочь, — начал было Чон, но тут же был прерван другом, что подставил палец прямо к его рту, намекая помолчать, и снисходительно поглядел, качая головой из стороны в сторону. — Учись, малец, — щелкает тот прямо там же перед носом и указывает куда-то в сторону барной стойки. — Там такой бариста, ты не представляешь… Смотри, как надо. Показываю один раз — запоминай. Тэ направляется в указанную сторону походкой, что называется «от бедра» и убедившись, что его заметили, легким движением руки поправляет волосы, смотря на парня по ту сторону стойки. И тут же, как в замедленной съемке, Тэхен проскальзывает пяткой по новенькой плитке и растягивается там же в позе морской звезды. Секунда тишины и Чон с баристой бьются в припадках так, что последний чуть не разливает кофе этого непутевого пикапера. Ким быстро поднимается, отряхиваясь и неловко посмеиваясь, подходит к барной стойке. Темноволосый парень что-то пишет на стаканчике Тэ и отдает тому со слезами на глазах. Они, наконец, вышли из кафе. — Я запомнил, — заключил Чон с задумчивым видом, но не выдержал и вновь рассмеялся. — То ли еще будет, Гукки, внимай, — светловолосый притянул брюнета к себе поближе, обхватив вокруг шеи свободной рукой и показывая свой стаканчик с латте, на котором было аккуратно выведено:V Я растаял от этой морской звезды :) 341-957-281 Чон Хосок
Сказать, что Чонгук был в ахуе — не сказать ничего. Они еще некоторое время посмеялись над комичностью ситуации и Тэ напомнил, что готов помочь с обустройством холостятского жилища Чона. Старший попрощался привычным жестом, сложив из пальцев знак «V», и убежал в сторону общежития, где он сейчас