Умереть, чтобы воскреснуть

             Опять тот же полицейский участок и опять те же лица. Особенно одно: красное, раскормленное и наглое. Хозяин кабинета в полковничьих погонах смотрел на посетителя с самодовольной улыбкой сытого кота. И эта улыбка Эрику очень не нравилась. Перепуганное лицо Ивана в обезьяннике тоже настроение не поднимало. Балбес! И ведь позвонить ему дали только утром, заставив промариноваться всю ночь среди пьяниц и бомжей. Можно представить, каково там было избалованному комфортом Ивану. Эрик чихвостил братца про себя всеми матерными словами, какие знал, а полковник тем временем продолжал:        ‒ Как вы теперь понимаете, Эрик Гаврилович, ваш брат серьёзно попал. На него оформляется дело по факту хулиганства, избиения и, что гораздо хуже, вашему брату грозит обвинение в распространении наркотиков.        ‒ Этого не может быть, Юрий Викторович. Мой брат не связан с наркоторговлей никоим образом. Это недоразумение. А драка… Я думаю, это можно уладить? ‒ задал вопрос Эрик.        ‒ Всё можно уладить, если очень захотеть, ‒ забросил удочку полковник Маркелов. ‒ Это зависит от вас, Эрик Гаврилович. Меня просили вам передать.              В толстых пальцах появился небольшой белый прямоугольник. Визитка. Очень знакомая визитка. На её обратной стороне была от руки написана одна единственная строчка: «Ты знаешь, что я хочу услышать». Да, Эрик знал. Как юрист он мог вытащить Ивана из этой истории, но последствия могли быть очень неприятными. К примеру, в виде скандала в вузе. К тому же, пока бы он бегал по инстанциям, Ивана могли засунуть в камеру, а даже несколько дней проведённых там могли серьёзно повлиять на молодого парня. Малахов, без чьего участия здесь не обошлось, он ясно дал это понять, так просто от Шадровских не отцепится. Кто будет следующим? Мать? Увезти семью в Питер не получится, потому, как мать попросту не согласится уехать. Эрик, сохраняя маску невозмутимости на лице, вытащил телефон и набрал номер.        ‒ Я согласен, ‒ произнёс он в трубку.        ‒ Я рад, ‒ ответил Малахов. ‒ Передай телефон Маркелову.              Через десять минут Эрик забрал брата из полицейского участка. Напоследок он вновь задал полковнику надоевший уже вопрос о том, есть ли сдвиги в деле о гибели его деда и отчима. И, конечно же, получил привычный ответ: «Ничего нового в деле не открылось, Эрик Гаврилович. Мне жаль». Лицемерный ответ лицемерного человека. Это он понял ещё тогда, пять лет назад, когда погибли его родные. Всегда осторожный дед почему-то тогда сел в машину клиента. Семён как всегда был с ним. Их машину взорвали. Они собирались ехать в тот день, кажется, в Москву в Генеральную прокуратуру, где клиент должен был сделать то ли заявление, то ли дать против кого-то показания. Эрик толком ничего не знал. В тот раз дед полностью отстранил его от дела. Словно чувствовал, чем всё закончится. И этот полковник, который лично курировал дело о взрыве, сразу же не понравился Эрику, мутный очень. И вот опять встреча с ним. Шадровский даже не очень и удивился, узнав под чью дудку пляшет Маркелов.              Иван всю дорогу молчал и правильно делал. Эрик был не в том настроении, чтобы выслушивать его оправдания. Он завёз брата домой, взял необходимые вещи и уведомил, что поживёт несколько дней у подруги. Это была ложь, просто ему нужно было побыть одному. Эрик снимал квартиру у одного своего старого друга, точнее, просто присматривал за ней. Кирилл уехал работать по контракту за границу, а ключи оставил ему с условием, что Эрик будет оплачивать счета за коммунальные услуги, если будет там скрываться от своей семейки. Это вышло очень кстати, так как последние годы были напряжёнными и место, где можно было успокоить нервы, требовалось как никогда. Нервотрёпке, казалось, не было конца: депрессия матери после гибели деда, её приступы, выходки Ивана, который никак не мог выйти из пубертатного периода и повзрослеть. Всё это действовало на Эрика так угнетающе, что иногда казалось, что не хватало воздуха. И тогда он сбегал на съёмную квартиру, о которой не знал никто, кроме одного преданного человечка. Хорошего такого человечка.              Эрик приготовил ужин, налил в высокий бокал белого вина и отправился в ванную. Лечить нервы. Приятная, чуть горячая вода с ароматной пеной ласково приняла в свои объятия уставшее тело. Несколько глотков вина позволили расслабиться. Эрик откинул голову на бортик ванны и прикрыл глаза, вспоминая тот злополучный вечер, когда судьба столкнула его с Ренатом Агатовым. *****              Клуб «Морфей» был местом популярным, но довольно закрытым. В число тех, кто имел туда постоянный доступ, попасть было трудно. И как Геннадию Фролову удалось стать одним из таких счастливчиков для Эрика осталось тайной. Просто Гена обладал редкой способностью быть везде и всюду желанным гостем, он знал, казалось, всех и со всеми мог найти общий язык. Генератор идей и ходячая батарейка в одной обаятельной упаковке. Как им, таким разным, удалось стать друзьями, неразгаданной загадкой было для многих их одногрупников. И Эрик, и Генка оба были заочниками, получали второе высшее образование. Фролов был дипломированным экономистом-управленцем, а Эрик, будучи юристом, по приказанию деда, а иначе его «советы» воспринимать было нельзя, в своё время прослушал ряд лекций по экономике и управлению. Но оба парня имели склонность к дизайну. Окончив по настоянию родителей нужные вузы, они оба, наконец, теперь обучались тому, к чему у них лежала душа. Подружившись ещё на первом курсе, парни решили работать совместно и, благодаря организаторскому таланту Генки, ещё до написания диплома у них с Эриком было уже по несколько исполненных неплохих проектов. После защиты они планировали открыть в Питере свою дизайнерскую фирму.              Генка был одним из немногих, кто знал про ориентацию Эрика. Сам любитель всяких экспериментов, Фролов отнесся к этому факту достаточно спокойно. И вот в тот день он уговорил друга посетить клуб «Морфей», аргументируя тем, что там обретается много интересных и полезных личностей, к тому же там играет группа «Mysterious», творчество которой заинтересовало Генку. Он просто-таки стал их фанатом. Группа была любительская, в том смысле, что их клипы по ТВ не крутили, в тусовках ребята не участвовали и вообще играли только в «Морфее». Так сказать для личного удовольствия, что не мешало им быть достаточно популярными и известными. К тому же сам клуб принадлежал фронт-мену группы. Гену Фролова привлекла в клуб не только альтернативная музыка, но и кое-что ещё. И именно по этой причине он хотел затащить туда Эрика.              Клуб «Морфей» был богемным заведением, приютившим под своей крышей не только всякого рода артистических личностей, но и представителей сексуальных меньшинств и любителей экзотики, такой, к примеру, как БДСМ. В клубе царили толерантность и понимание, а кто понимать не хотел, перед тем двери клуба закрывались навсегда. С этим было строго, как и с соблюдением частной тайны. Извращенцев там тоже не приветствовали, но секреты клиентов хранить умели. При всём при этом клуб «Морфей» никто борделем не осмелился бы назвать, так как контакты происходили строго на добровольной основе. Профессиональных проституток и хастлеров оттуда тоже выпроваживали. Всё это Генка умудрился как-то разузнать через своих знакомых, которые и устроили ему пропуск в клуб. Фролову давненько хотелось испробовать себя в Теме, да только боязно было связываться с любителями. Эрик не понимал этого его желания, но отговаривать друга не собирался, а составить компанию… Почему бы и нет? Вечер был свободен, домой нужно было возвращаться только на следующий день, и Эрик согласился. К тому же и ему иногда хотелось чего-то новенького.              «Морфей» произвёл впечатление. Ещё какое! Атмосфера 30-тых годов, сухой закон и гангстеры. Такие ассоциации навевал клуб, сразу же, как только посетитель переступал его порог. Отличный дизайн, стильный и дорогой, сочетался с приятной атмосферой, царящей там. Улыбчивые лица, хорошее настроение и фирменная музыка, вот то, что больше всего очаровало Эрика. Он почему-то терпеть не мог современную танцевальную музыку, которую крутили ди-джеи в большинстве клубов. А здесь звучали отличные композиции, подчёркнутые качественным лазерным шоу.              Харизматичный бармен в белой рубашке, тёмном жилете в полоску и шляпе выглядел, как отдыхающий гангстер из банды Аль Капоне. Для полного сходства не хватало сигареты в уголке губ и пистолета под мышкой. Судя по искренней улыбке, парню нравилась его роль. Эрик заказал выпивку и, обведя взглядом зал, направился к свободному угловому диванчику. Через пару минут к нему присоединился Генка. Следом за ним появилась девушка-официантка в соответствующем стилистике заведения костюме «а-ля 30-е годы». Эрику здесь начинало нравиться. У хозяина «Морфея» было такое внимание к мелочам, что вызывало восхищение. Видимо, человек просто жил той эпохой и купался в ней.              Эрик уже успел получить несколько знаков внимания от симпатичных парней, но выбор свой пока делать не стал. Было только начало вечера и не хотелось пропустить чего-нибудь интересного. Генка, кажется, тоже нашёл себе подходящую пару. Довольно шикарная брюнетка с властным искушающим взглядом положила глаз на обаятельного молодого парня с каштановыми модно остриженными вихрами и голубыми глазами. Кажется, Гену и эту красотку кто-то представил друг другу. И, судя по её плотоядному взгляду, первая пробная сессия Фролову уже обеспечена. Он хоть и любитель экстрима и экспериментов, но, не разведав броду, он в воду ни за что не полезет. И, словно подтверждая мысли Эрика, Гена извинился и исчез, причём вместе с шикарной брюнеткой.              Вдруг краем глаза Эрик заметил движение, словно волна ударилась о скалу и схлынула, уходя. Он поднял голову и встретился с уверенным взглядом стальных глаз. От идущего в его направлении мужчины шла такая властная аура, что по спине Эрика побежали, нет, промаршировали стройными рядами мурашки. Такая же аура окружала его деда ‒ Гаврилу Шадровского. Этот мужчина был таким же сильным, уверенным и знающим себе цену. Шёл по залу спокойной походкой льва, высматривающего для себя жертву. Он двигался неспешно, позволяя окружающим рассмотреть себя во всей красе, при этом Эрик был уверен, что мужчине было наплевать на внимание этих самых окружающих. Он был хозяином жизни и делал только то, что хотел сам. Чужое мнение ему было безразлично. Небрежная стильная стрижка на тёмных волосах, уверенный взгляд серых, отливающих сталью глаз, жесткие губы без какой-либо романтической припухлости, прямой нос и твёрдый подбородок говорили одно ‒ это самец. Взгляд Эрика скользил, вопреки его желанию, по стройной подтянутой фигуре, по мускулам под тканью чёрной рубашки, по гладкой груди в распахнутом вороте, сильным ногам, обтянутым брендовыми тёмными джинсами и по красивым мужским рукам.        ‒ Позволишь? ‒ подойдя, поинтересовался этот хищник у замершего Эрика, указывая на свободное место на диванчике. Эрик сбросил оцепенение и улыбнулся.        ‒ Можно подумать, если я скажу «нет», вы уйдёте.        ‒ Конечно, нет. Я специально пришёл к тебе, ‒ обаятельно просиял мужчина, устраиваясь по-хозяйски на диванчике. Эрик удивлённо поднял бровь.        ‒ С чего такая честь?        ‒ Ты заинтересовал меня, парень. Я наблюдал за тобой и что-то подсказывает мне, что мы с тобой одного поля ягоды.        ‒ И какого же сорта ягодки, позвольте поинтересоваться? ‒ спросил Эрик, нарочито не замечая желания незнакомца перейти на «ты».        ‒ Голубика, ‒ хмыкнул мужчина.        ‒ Терпеть её не могу, ‒ бросил Эрик, отворачиваясь и делая глоток из своего бокала с коктейлем. Чего-то более крепкого ему в этот вечер не хотелось.        ‒ Ну, да, именно поэтому ты присматриваешься к парнишкам, кружащимся вокруг тебя как пчёлки.        ‒ Хорошо, что хоть не как мухи, ‒ проворчал Эрик. ‒ Чего вы от меня хотите? Если не ошибаюсь в своих ощущениях, то вы явный топ, а я не из тех, кто под кого-то ложится. Наши с вами интересы вряд ли совпадают.        ‒ Так уж и не под кого? ‒ прищурил серый глаз собеседник. ‒ А если я попытаюсь тебя заинтересовать?        ‒ Не думаю, что изменю свои взгляды, ‒ улыбнулся Эрик, вдруг ловя себя на том, что ему нравится этот наглый тон, и этот странный разговор.        ‒ Давай, для начала познакомимся, ‒ предложил мужчина, протягивая Эрику загорелую руку с дорогими стильными часами на крепком запястье. ‒ Меня зовут Ренат.        ‒ Мне кажется, вас не зовут, вы сами приходите, ‒ ухмыльнулся Шадровский, но протянул руку в ответ. ‒ Эрик.        ‒ Знаешь, что меня привлекло в тебе больше всего? Диссонанс в твоей внешности. У тебя запоминающее лицо, такое слегка необычное. Эта родинка…        ‒ Вот об этом точно не надо!        ‒ Не любишь эту отметину? Она весьма… притягательна. Почему не удалишь, если так не нравится?        ‒ Мама не поймёт. У неё такая же родинка, ‒ краснея, ответил Эрик и заметил проскользнувшее по лицу Рената удовлетворение.        ‒ Хороший послушный мальчик, значит? Я люблю таких. Ты когда-нибудь интересовался Темой?        ‒ О боже, ‒ простонал Эрик, понимая на кого нарвался. Доминант. Кто бы сомневался. ‒ Нет, и ещё раз нет. Я не в Теме. Не был. Не буду и быть не собираюсь.        ‒ Почему? ‒ Ренат сидел, вольготно откинувшись на спинку дивана, и внимательно смотрел на Эрика.        ‒ В моей жизни уже был властный сильный мужчина, ‒ и, видя удивление на лица Рената, он добавил. ‒ У меня был дед. Такой же сильный, властный, самоуверенный как вы. Так что я сыт по горло контролем и попытками навязать чужую волю. Не хочу этого не только в жизни, но и в постели.        ‒ Знаешь, у БДСМ есть множество направлений. Не буду сейчас начинать читать лекцию, узнать ты всё можешь и сам на тематических сайтах, просто скажу, что я тоже не любитель тотального контроля. Для того чтобы нести полную ответственность за жизнь саба нужно иметь терпение, выдержку и желание быть доминантом всегда и везде. Это не моё. Когда-то в юности я пытался стать таким, и у меня был неплохой учитель. Моим первым сабом стал хорошенький мальчик лет восемнадцати, только очень несобранный и недисциплинированный. Он всегда и везде опаздывал, страшно смущался своей забывчивости. Общение с ним научило меня не только самоконтролю, но и показало, что такой путь отношений не для меня. Я познакомил его со своим наставником и, странное дело, они нашли друг друга и до сих пор вместе. Из мальчика вырос интересный мужчина, и мой бывший наставник смог воспитать его.        ‒ И вы предположили, что мне тоже нужно воспитание? Должен огорчить вас, Ренат, я вполне взрослый мальчик.        ‒ Тебе нужно не воспитание, кое-что другое. Ты ‒ сжатая пружина, Эрик. Я хотел предложить тебе поэкспериментировать с передачей контроля. На время, только на период сессии. Поверь, такая практика иногда полезна. Вместе с сексуальной энергией выплёскивается и всё, что угнетает и не даёт нормально существовать. Человек прочищает себе мозги, если можно так сказать. А лёгкая боль лишь усиливает ощущения.        ‒ А что это даёт вам?        ‒ Я прихожу сюда, когда чувствую, что теряю контроль над ситуацией. Когда, кажется, что не могу решить проблему, мешающую мне жить. Хорошая сессия приводит мои мозги в тонус, и проблемы открываются с другой стороны. Даже таким как я, самоуверенным и властным, ‒ широко улыбнулся Ренат, ‒ иногда нужен стимул.              Эрик слушал Рената и погружался в какой-то странный чувственный транс. Он задавал вопросы не из такого уж сильного интереса, ему просто хотелось слушать этот голос: мягкий и сильный одновременно, с бархатным тембром и проскальзывающими стальными нотками. Эрик никогда не чувствовал гармонии с самим собой, Ренат же, похоже, жил в ней. Эрик тряхнул головой, прогоняя своё странное состояние.        ‒ Интересный взгляд, конечно, ‒ кивнул он, и встал. Кажется, его вечер здесь окончен. Нужно уносить ноги. ‒ Ренат, поверь, это не для меня. Я уверен, здесь найдётся какой-нибудь симпатичный послушный парень, который оценит тебя по достоинству, но… Это буду не я. Прощай, и удачного продолжения вечера.              Эрик стремительно направился к выходу. Ждать Фролова смысла не имело. У парня более удачно складывался вечер, и обламывать удовольствие было как-то не по-дружески. Но не успел он пройти и нескольких метров, как был пойман за руку и развёрнут. Перед ним стоял Ренат. Не злой, спокойный, с хитрой улыбкой на губах.        ‒ Почему-то я уверен, что нам суждено ещё встретиться. И мне очень не хочется, чтобы ты успел к тому времени меня позабыть. Поэтому оставлю тебе кое-что на память, ‒ произнёс он, резко притягивая Эрика к себе и целуя. Его жесткие губы властно доказывали, что забыть его будет не так-то просто. Он захватил Эрика, закружил в водовороте острых ощущений. Они стояли посреди людской толпы, вокруг слышались звуки ритмичной музыки и чьи-то восторженные выкрики. В голове царил хаос, в душе смятение. Эрик никогда так бурно не реагировал на, казалось бы, такое простое и привычное действие, как поцелуй. С трудом вырвавшись из страстного жаркого омута, грозившего поглотить его с головой, Эрик оттолкнул захватчика, и стремглав ринулся было к выходу из клуба, но передумал. У него в висках стучало от выброса адреналина, а в брюках чувствовалось возбуждение. Неожиданная атака Рената не прошла даром. Эрик изменил направление своего движения и влился в толпу на танцполе. Он выцепил взглядом симпатичного невысокого паренька, битый час бросавшего на него томные взгляды. Через десять минут тесного общения они ушли из клуба вместе. Всё время, пока Эрик двигался в танце, близко прижавшись к выбранному партнёру, он просто-таки кожей чувствовал пристальный взгляд и он точно знал, кто так на него смотрел.              Эрик вышел из ванной, достал сумку с вещами, которую брал с собой в Питер. Среди их вороха нашёл те самые брюки, что были надеты на нём в клубе. Как и говорил Малахов, в заднем кармане была визитка. Чёрный кусочек картона, на котором серебристыми буквами было напечатано: Агатов Ренат Вадимович, генеральный директор «AGAT-Group». И, естественно, там же были номера телефонов. Эрик выбрал личный и набрал его, с замиранием сердца ожидая ответа. Прошло несколько секунд, и раздался усталый знакомый голос.        ‒ Да.        ‒ Прости за поздний звонок, Ренат. Это Эрик.