***
Когда осознание того, что в скором времени, через пару лет, Адриана может навсегда потерять своего Лорда и уже никогда не сможет носить его фамилию, всё никак не хотело выходить из головы, девушка попыталась успокоиться, массируя виски и кругами расхаживая по комнате. Хьюберт сидел на стуле за компьютерным столом и выглядел вполне нормальным. Ничего не говорил по этому поводу, не старался отрицать, возразить, лишь смотрел на неё, не сводя взгляда. Юная Агрест предполагала, что, возможно, Хью гораздо раньше всё рассказали и теперь, как послушный сын, он вынужден согласиться. Внутри Адрианы бушевала куча эмоций, она не могла спокойно сидеть и видеть, как отец рушит её счастье. Это ведь сперва просто обед, а потом «парасвадьбамолодожёны», никаких друзей и занимайся только тем, чем отец прикажет. «И муж», — мысленно добавила она, а потом слегка потрясла головой, избавляясь от бессмыслицы. Бред всё это. Устав наводить круги, Агрест со вздохом рухнула на кровать Хьюберта, мысленно пытаясь найти в этом что-то хорошее. Но не было ничего хорошего, не было! Голова гудела от такой информации, а сама девушка уже перестала на что-либо надеяться. — Ты понимаешь, что всё уже решили за нас?! — вскрикнула она, не сдержав всё в себе. Ей почему-то казалось, что он сможет всё понять и поговорит с отцом. Но тщетно было предпринимать какие-либо попытки, ведь Буржуа даже не удосужился взглянуть на неё в тот момент. — Тебе их не уговорить, смирись, Адриночка моя, — бросил Хьюберт, не отрывая взгляда от тетради — «решил подумать о домашнем задании прямо сейчас?» — Я не твоя, — грубо ответила Агрест, со вздохом утыкаясь лицом в подушку. — Ты же слышала, — повторил Буржуа, явно издеваясь над девушкой. — Хочешь этого или нет, но совсем скоро ты будешь моей. Парень понимал, что Адриана была шокирована такой внезапной новостью и ей надо было как-то остыть, выпустить пар. Сам же Хьюберт не смел перечить отцу и мсье Агресту, которые всё уже давно решили за ребят, да и не было желания, ведь он всем сердцем любил Адриану и хотел, чтобы упрямица передумала. По крайней мере, он так считал, будучи человеком, ни разу не испытавшим чувство влюбленности. Адриана Агрест, представшая перед ним разозленная, почти что растоптанная, которой всё время манипулировали, как кукловод марионеткой, вызывала лишь чувство жалости. Не такую жену он себе хотел, явно не такую. Но ведь первые красавицы в городе всегда должны доставаться прекрасным принцам, верно? Гадкое чувство вины, пулей проскочившее в мыслях и так больно кольнувшее сердце, завладело Хьюбертом. Стыдливо прикусив губу, он поспешил сменить тему и начал, пожалуй, с самого «действенного» метода. — Эй! — крикнул парень, подходя к кровати. — Подушку слюнями не залей, мне ещё спать на ней, между прочим. Юная Агрест то ли зарычала в ответ, то ли недовольно пробормотала что-то, но вставать явно не собиралась, поэтому Хьюберт всё же решил действовать осторожно. Аккуратно приподняв девушку за плечи, он ловко подхватил её на руки, заливаясь смехом, и тут же, услышав сердитый возглас, опустил на пол. Адриана чуть нахмурилась, убирая прилипшие к лицу локоны и стараясь пригладить испорченную прическу, но даже сейчас она выглядела так… «Потрясно» — в принципе, это было единственное слово, с которым ассоциировалась у Хьюберта Адриана. Агрест удивленно поглядывала на него, отрывая взгляд от карманного зеркальца, словно спрашивала: «Что-то не так?» Буржуа что-то пробурчал в ответ, опустив глаза, понимая, что не может поступить с подругой так, как ему вздумается. Но он уже не мог остановить свои мысли и контролировать движения; здравый смысл и сознание только помахали на прощание платочком, а совесть.… А совесть давным-давно притаилась где-то на Гавайях, куда он частенько летал отдыхать с отцом. Дальше всё было как в тумане. Явно не соображавший что делает Буржуа помнил, как медленно приближался к девушке с той же идиотской ухмылкой на лице, как она в страхе пятилась назад, пока спиной не уперлась в эту дурацкую дверь, выставив перед собой руки, как кричала не делать этого, хоть раз послушать сердце и поступить правильно. Но он не слушал. Впрочем, Хьюберт Буржуа мало кого слушал, когда так хотелось сделать что-то эгоистичное и мерзкое для окружающих, но чертовски правильное для него. Поцелуй был грубый, неприятный, совсем не такой, каким его описывали в женских романах. Не было ни романтики, ни нежности со стороны парня, лишь собственный эгоизм, собственное эго. Раз за разом целуя уста сопротивляющейся девушки, Хьюберт в то же время шептал, что теперь она его, только его. Крепко схватив Адриану за запястья, он всем телом прижался к ней, чтобы она не смогла убежать. А пыталась. Злилась на себя, на всех вокруг, а больше всего на Хью, который причинил ей столько боли. Буржуа отлично помнил малиновый привкус её губ неожиданно смешавшийся с чем-то… солёным? «Адриночка плачет?» — проскользнула мысль в голове, и парень резко отстранился, удивленно взглянув на Агрест. — И ты предал… — прошептала она, бегло вытирая горькие слёзы. Взглянула на него со всем отвращением и злобой, ударила так сильно, как только могла, после чего быстро скрылась за дверью. Хьюберт остался в комнате совсем один, хватаясь за горящую после удара щеку, несколько раз выругавшись про себя.***
Адриана не помнила, как пришла домой. Из-за пелены слёз ничего не было видно, окружающие, казалось, только на неё и смотрели, иногда задавая вопросы, и даже Плагги, всё это время парившая рядом, не могла её успокоить. У самого порога её встретил отец, так редко выходящий за пределы особняка. Взгляд его был суров, полный безразличия, он смотрел на неё так, словно она не оправдала его надежд. А впрочем, так и было. Габриэль не захотел выслушать дочь, посмотреть на ситуацию с её стороны, может, понять и поддержать, лишь махнул рукой, сказав, что извиниться перед Буржуа ей нужно, и ушёл. Как всегда делал. Убегал от проблем и всё больше отдалялся от Адрианы. Входя в комнату, Адриана сразу заметила блондина, удобно расположившегося на её кровати со смартфоном в руках. Адриан выглядел немного странно со своей широченной улыбкой на лице. Неужто Леди дала номер телефона и теперь ведёт с ним переписку? Маловероятно. На компьютерном столе мило сопел Плагг, свернувшись калачиком. Агрест еле заметно улыбнулась, осознавая, что есть ещё люди (и квами), которые не бросят её. Но после всего пережитого ей хотелось лишь остаться одной. Вытирая горькие слёзы, непрерывно скатывающиеся по щекам, Адриана схватила со стола наушники, доставая из кармана платья телефон. Включила самый грустный, по её мнению, трек в плейлисте, чтобы окончательно «добить» себя, и рухнула на кровать, немного отодвинув ноги Адриана. Тот был явно недоволен тем, что его потревожили, и лишь сейчас обратил внимание на подругу, уткнувшуюся лицом в мягкое одеяло. И очень удивился, услышав сдержанный всхлип. — Как всё прошло? — осторожно спросил он, вынув из её ушей наушники. — Плохо! — рявкнула Адриана, поднимаясь с кровати и выхватывая из его рук наушник. А потом, стыдливо опустив взгляд, пробормотала что-то неразборчивое: — Уйди, пожалуйста, я хочу побыть одна. — Но… — Уйди, не желаю тебя видеть! — крикнула юная Агрест, заливаясь слезами, выталкивая друга из комнаты. — И Плагга прихвати! В скором времени обидевшийся Адриан добровольно ушёл, не став расспрашивать подругу, и теперь в комнате осталась она одна вместе с надоевшей совестью — Плагги. Но даже квами сегодня не стала язвить, лишь с сожалением взглянула на развалившуюся под одеялом хозяйку и спряталась в сумку, где была заначка Камамбера — единственной отрады в такой грустной атмосфере. Жаль только, что ни Адриана, ни кто-либо другой не понимали, что в данной ситуации нужно делиться своими проблемами с кем-то или с чем-то, чтобы они не казались такими ужасными. Однако одна лишь Плагги делала так на протяжении многих веков, проведённых в томительном одиночестве.***
Прошло уже достаточно времени, чтобы понять все свои ошибки. Перед Адрианом было очень стыдно, ведь девушка поступила крайне неправильно. Хотелось в тот же миг догнать, обнять и долго-долго извиняться, плача ему в рубашку. Но сколько бы она ни звонила, сколько бы ни звала и искала, особняк был всё так же пуст и никаких признаков блондина в нём не наблюдалось. Да тот же Плагг, проворчав что-то обидное, ушёл. Нина оставила сотню сообщений с просьбой ответить, сказать, что всё в порядке. Подруга сильно волновалась, о чём свидетельствовали грамматические ошибки через каждые два-три слова и тридцать голосовых сообщений. Адриана всё не отвечала, не подавала признаков того, что вернулась с обеда, однако это никак не мешало Ляиф переводить темы. Мулатка также написала, что всей компанией они собираются в кафе и очень просила прийти и прихватить с собой Адриана. Не упустила и то, что Мартин гораздо симпатичнее Хьюберта, и в отличие от Буржуа с ним всегда есть о чём поговорить. Впрочем, Агрест это не отрицала, ведь парень и вправду поднимал её хмурое настроение, мог рассмешить и утешить, однако его стеснительность и, гораздо реже, желание представить себя в лучшем свете перед девушкой иногда бывали не к месту. Наверное, это и отталкивало Адриану. Воспоминания о друзьях, о том, что они всегда рядом, успокоили юную Агрест окончательно. С боевым распоряжением духа и приподнятым настроением девушка вскочила с кровати, заправив её, и уже хотела бежать в кафе, надеясь встретить там Адриана, как звук оповещения ненадолго остановил её. «Что ты натворила, чувиха?» — гласило последнее сообщение от Нины. С недоумением глядя на черный текст, Адриана пыталась вспомнить все свои промахи и незначительные ошибки за последнюю неделю, однако в голову ничего не приходило. Пожав плечами, блондинка принялась строчить ответ. «Ты о чём?» Нина мгновенно ответила, но не успела Адриана взять гаджет в руки, как дверь с громким треском слетела с петель, заставив вздрогнуть, и в комнату вошёл достаточно высокий молодой человек. Был он неестественно бледен, знакомое лицо прикрывала черно-белая маска, а сердитые красные глаза, казалось, запросто могли испепелить. Черный костюм с галстуком-бабочкой придавал парню элегантности, блондинистые волосы, кончики которых приобрели пепельный оттенок, торчали во все стороны, придавая образу некую индивидуальность. Сомнений не было — акумизированный. Злодей по-доброму улыбнулся, и глаза его вновь стали привычного синего цвета. Он подошёл чуть ближе, заставив Адриану попятиться назад, выставив перед собой руки. Нет, она ни капли не испугалась, но в случае чего приготовилась защищаться. Акумизированный взглядом осмотрел сначала Агрест, потом всю её комнату и, злобно оскалившись, произнёс: — Ужасно. Кошмарная внешность. Не понимаю, что в тебе находят другие. Адриана чуть нахмурилась и больно ударила обидчика по плечу. К слову, злодей на это лишь усмехнулся. — Кто ты и что тебе здесь нужно? — уверенно отчеканила девушка, давая понять, что не желает с ним говорить. Проигнорировав её слова, акумизированный двинулся чуть ближе, и Адриана заметила, что глаза его начинают окрашиваться в красный. — Не узнала? Перед глазами начали мелькать разные картины, связанные с воспоминаниями о Хьюберте. Синие глаза, блондинистые волосы, самодовольная ухмылка на лице и такой эмоциональный тон. Адриана расслабилась, позволила себе чуть приблизиться, чтобы окончательно убедиться в своей догадке. — Хью? Это и вправду ты? — Какая ты глупая! — крикнул акумизированный, ногой толкнув рядом стоящий ни в чём не повинный стул, который с грохотом рухнул на пол, заставляя чуть вздрогнуть. — Забыла, что у жертв акумы свои имена?! Я — Обольститель! — Хьюберт, давай поговорим, — спокойно произнесла Адриана. Поднимая несчастный стул, она заметила маленькую царапину на безумно дорогом паркете и невольно прикусила губу — отец явно будет недоволен. — Обольститель! И нам не о чём говорить! Акумизированный со всей силы сжал её запястья, при этом почему-то заливаясь злобным хохотом. Адриана кричала, чуть ли не плакала, пытаясь вырваться. Боль была мучительной, нестерпимой, казалось, одно движение — перелом обеих рук. Силы у марионеток Моли значительно прибавляются, поэтому так трудно сражаться с ними одной, без Лорда или Плагги. До крови закусив губу, Агрест пинала Обольстителя ногой, делала всё, что в её силах, лишь бы не казаться слабой. Но тот даже бровью не повёл, уж слишком сильно ему нравилось наблюдать за страданиями бедной девушки. Адриана звала на помощь, срывая голос, но ни один из присутствующих в особняке не отзывался. Может, не слышали, испугались или бежали прочь из дома, однако помощи от них девушка так и не получила. — Кричи сколько угодно, — хохотал Обольститель. — Тебя никто не услышит! Хьюберт больше не хотел слушать её оправданий, извинений, не реагировал на просьбы, крики, не было в нём того сострадания и сожаления. Казалось, её вскрики и плач доставляли ему удовольствие, иначе нельзя было объяснить то, что с каждой секундой злодей сильнее сжимал её запястья и злобно хохотал от этого. Надежда на спасение мгновенно испарилась, как и вера на лучшее. Хью не менялся, и алые глаза это подтверждали. — Это ты так думаешь! Неожиданный знакомый голос за спиной заставил Обольстителя обернуться и сильно удивиться. Три супергероя стояли в боевой позе, каждый раскрутив своё оружие, и готовились нападать. Было видно, что злодей к такому развитию событий ещё не готов, поэтому, грубо швырнув девушку на пол, он внезапно испарился в воздухе, будто его и не было. Это сильно напоминало перемещения Телепортатора, но герои не стали на этом зацикливаться, поспешив помочь Адриане. Сев на карточки перед блондинкой, ЛордБаг аккуратно убрал с лица её нежные руки, спешно вытирающие слёзы, ласково улыбнулся и помог подняться. Адриана выглядела подавленной, но надо было задать глупый вопрос, чтобы довести её окончательно. — Всё хорошо? — осторожно промолвил герой, убеждая то ли себя, то ли её. Адриана посмотрела на него, как на маленького несмышлёного ребёнка, потом бросила взгляд на собственные запястья, покрасневшие и занывшие от боли, мысленно пыталась убедить себя не заплакать, но не смогла. — Всё очень-очень плохо, — прошептала она, неожиданно обняв героя. Крепко прижимаясь к рядом стоящему Лорду, девушка попыталась успокоиться, но с ним ей и вправду было не о чём беспокоиться. Он рядом, он поможет, как всегда делал. Защитит принцессу от злобного акумизированного и не даст в обиду. В конце концов, это его работа. Лорд был немного шокирован её поведением, но всё же обнял в ответ, поглаживая светлую макушку. Парень в какой-то мере был счастлив такому повороту событий и ужасно злился на очередную марионетку Моля, думая про себя, что прикончит эту тварь на месте, ибо не стоит поднимать руку на девушку — его возлюбленную, между прочим. Разорвав объятия, ребята глядели друг на друга, не отрывая взгляд и всё больше заливаясь краской. Внутренние свахи Кота Нуара и ЛедиБаг радостно пискнули, глядя на эту парочку, однако чуть погодя блондин громко кашлянул, привлекая внимание и намереваясь приступить ближе к делу. — Кто это был и за что он тебя так? Адриана повернулась к нарушителю тишины, села на близ стоящий стул и, вдохнув и выдохнув несколько раз, начала спокойно рассказывать. Некоторые подробности — свадьбу, обед у Буржуа и свою мини-истерику — она упустила, говоря про самое, по её мнению, важное. К концу Лорд и Нуар окончательно убедились, что Хьюберту надо было ещё в школе преподать пару уроков поведения, а ЛедиБаг только слушала с важным видом, думая о чём-то своём. — Н-да, — протянула она, стоило блондинке замолкнуть. — Бывает же такое. Но ты не беспокойся, эм… — Адриана. — Точно, Адриана. Мы с ним справимся. Леди по-доброму улыбнулась, показывая***
— И что это сейчас было? Услышав, как дверь закрылась, Кот Нуар по-хозяйски начал расхаживать по комнате, прикасаться к разным вещам, которые никак не могли заинтересовать его, и даже проверил почту на компьютере. Пусто. Становилось скучно в этом душном помещении, нечем было заняться перед важным боем, который, кстати, может стать последним с участием всей четверки. ЛедиБаг угрюмо хлопала Кота по ладони, чтобы тот руки не начал распускать, думая про себя, что им надо бы уже ловить акумизированного. Однако Лорд, то ли счастливый, то ли шокированный, так не считал. Не хотел покидать её комнату, пока не удостоверится, что с Адрианой всё будет в порядке. Да, морду набить этому гаду хотелось. И очень сильно. Но это ничто по сравнению с сильным беспокойством и тревогой за любимую. До Бага только сейчас дошли слова Нуара и с большой неохотой он всё же спросил: — Ты про что? — Я про то… — Леди вновь не дала насладиться напарнику игрой в настольный футбол, не понятно зачем стоявшим в девчачьей комнате. Кот обиженно взглянул на неё, потирая место удара, однако продолжил: — Про то, что между вами. Она обняла, а ты… а ты заулыбался, как будто тебе только что дали годовой запас различного фаст-фуда и газировку в придачу. Лорд заерзал на стуле, нервно поглядывая по сторонам, и, казалось, думал, что бы ответить. Но Шерлок Кот не так прост, как кажется. Такой влюбленный взгляд и глупую улыбку ни с чем не спутать, уж он знает. — Нравится девчонка, да? — продолжил герой под строгий взгляд ЛедиБаг. — Погоди, не просто нравится, может, ты влюбился? ЛордБаг вскочил со стула, удивленно глядя на догадливого напарника, но всё же не стал выдавать себя, притворяясь несмышленым дурачком. — Ну, многим она нравится, — протянул парень. — Тебе, кстати, тоже, — довольно изрек Кот, не желая останавливаться. Герой в красном наигранно усмехнулся, вскинув руки, и пошёл в сторону выхода. — Ошибаешься, кошачья морда. Кот Нуар, маленько задетый нелепым прозвищем, всё же решил довести начатое до конца, и первый его аргумент, кажется, подействовал. — А как же история с билбордом? Да, тот самый. Яркий такой, с рекламой духов вроде. И кто же на нём изображен? Кот Нуар явно хотел выжить из напарника всю правду всеми возможными способами. ЛордБаг запинался, пробовал увиливать от вопроса, стоял у двери, совсем не зная, что делать, но блондину было всё равно. Лишь бы он произнёс несчастные слова и признался во всём Адриане, которая так долго этого ждёт. Однако ЛедиБаг это не понравилось. Давить на человека ради выгоды совсем неправильно, и девушка это понимала. Ведь Лорд не маленький, сам сможет разобраться. И, кажется, пора заканчивать этот спектакль. — Замолчи, Кот, — рявкнула Леди, устав от этого монолога. — Нам надо Обольстителя поймать, если вы не забыли. О чувствах поговорите потом, я вам даже белые платочки принесу, чтобы слёзки вытирать. А теперь, принцесски, живо на выход! Строгий тон ЛедиБаг и недовольный взгляд не предвещали ничего хорошего, поэтому парни безоговорочно повиновались и покинули комнату в полной тишине. Вскоре особняк Агрестов скрылся из виду, а разные парочки на улицах, явно переборщившие со своими чувствами, говорили о том, что злодей совсем близко.***
— Ты где была? — Очередь у парикмахера жуть. Вот и задержалась. — Что-то не видно изменений. — Как не видно? А маникюр? — Нуар быстро провела тыльной стороной ладони перед глазами скептически настроенного Лорда, пытающегося найти подвох во всём. Как Кэтти и предполагала, Баг ничего такого не заметил. — Ты же к парикмахеру ходила. — Так у него же очередь! Кот залился громким смехом, чуть ли не катаясь по полу, схватившись за живот, ЛедиБаг прыснула в кулак, а Багу пришлось полностью принять своё поражение. Кошка Нуар просто мастер отговорок и профи в избегании любого вопроса, так что тягаться с ней было плохой затеей. Найти акумизированного не составило труда. На большой жилой площади, взобравшись на высокое здание, Обольститель злобно хохотал, всё время крича что-то. Люди внизу совсем сходили с ума: некоторые радовались, некоторые яростно сметали всё на своём пути, а некоторые влюблялись в случайно встретившихся по дороге жителей. Все они слишком сильно проявляли те или иные эмоции, причём любовь определенно завоевала первое место по странностям. Это не было похоже на милые чувства, на романтику, совсем наоборот. Люди стали одержимы идеей заполучить своего возлюбленного любой ценой, даже когда это было совсем неправильно. И пугало то, что их нельзя было остановить; жители превратились в кровожадных хищников, загнавших своих жертв в угол. Вот тогда действительно стало не по себе… — Что ж, Анти-Злой Купидон, пора забрать у тебя твои стрелы хаоса. Для Кота, казалось, всё было несмешной шуткой, игрой, которая вскоре прекратится, однако другие герои с ужасом глядели на свихнувшихся граждан и впервые за два года работы не знали, что делать и как правильно поступить.***
— Что случилось? Где я? Хьюберт в замешательстве осматривал крышу собственного отеля, потёр разболевшуюся голову и попытался вспомнить случившееся. Ничего… Память словно стёрли, голова жутко гудела, а тело ныло от зудящей боли. Аккуратные руки, до этого никогда, видимо, не делавшие тяжелую работу, покрылись царапинами и безобразными синяками, ноги ослабли, он не мог двигаться. Глаза застилала пелена, всё было словно в тумане. Хью попытался встать, но потерпел неудачу. Битва была тяжелой не только для героев. Медленными круговыми движениями массируя виски, Буржуа всё же пришёл в себя, и первое, что он вспомнил, совсем не порадовало его. Парень только сейчас понял, каким же дураком был. Глупо поступил, неправильно, мерзко, гадко. Повезёт, если Адриана на него взглянет. — Будь аккуратней в следующий раз, хорошо? — совсем рядом донесся приятный девичий голосок, напоминающий подругу детства. Хьюберт обернулся и увидел сидящую на корточках подле него героиню Парижа, облаченную в черный латекс. Ещё раз потёр глаза, убеждаясь, что это не галлюцинации, и попытался вспомнить, что же такого натворил. — Мы тебя изрядно потрепали, Хью. Прости за это. Кэтти Нуар виновато улыбнулась, что Хьюберту стало не по себе. Он растерянно оглядывал её с ног до головы, пытаясь понять, почему она здесь сидит. Кажется, это её немного смутило. — Адри… — хрипло проговорил Буржуа, прервав тишину. — Адриана в порядке? Он отметил замешательство в изумрудных глазах, ищущих ответа. Без слов было понятно, что Агрест пострадала в первую очередь. Из-за этого злость на себя только усилилась, и Кэтти это заметила. Положив руку ему на плечо, она еле слышно проговорила: — Не стоит себя терзать, Хью. Ты не виноват в этом. И улыбнулась. Нежно, трепетно и так искренне, что хотелось провалиться сквозь землю. — Адриана в порядке? — сквозь стиснутые зубы повторил он, повышая голос. Получив долгожданный ответ, Хьюберт продолжил: — Я такой идиот! Взял и всё разрушил! И для этого мне даже «катаклизм» не понадобился! Буржуа со всей злостью сжал в руках небольшой камень, покрутил немного и кинул куда подальше. Лицо его выглядело более печальным, нежели злым, и было понятно, что он очень сожалеет о случившемся. Кэтти положила руку ему на плечо и попыталась высказаться, но Хьюберт не желал никого слушать. — Она мне отказала, понимаешь?! Она отказала мне! Я всегда получал то, что хочу, так почему от неё слышу только «нет»? Я не достоин её? Нуар только отвела взгляд, одёрнув ладонь, и виновато опустила голову. Всё же в чём-то он и отец были правы. И теперь ни Хьюберт, ни кто-либо другой не пожелает выслушать её. Кэтти знает, ведь сама бы не стала. — Я знаю, что тебе… — Ни черта ты не знаешь! — крикнул блондин, грубо перебив девушку. — Только и думаешь о своей шкуре! Ведь ты же такая вся красивая, ты героиня! Тебе никогда ни в чём не откажут, тебе всё сходит… как ты там говоришь? Ах да, с лап! Никогда не знаешь горя, тебя все любят, уважают. А я? Меня ненавидят, осуждают, шушукаются за спиной, а в лицо сказать не смогут! Ведь я же монстр во плоти, я — изверг, каких свет не видывал! Да?! Хьюберт почти выплюнул все слова ей в лицо. Всё, что находилось в душе, всё, что он держал в себе… Не выдержал, сорвался. Нуар прекрасно знала, какого ему, знала, что он всё время думал. Но не сумела защитить от дурных сплетен, сама избегала, что лишь усугубляло ситуацию. И после этого она смеет называть себя героиней? Ха. Жалкая пародия на Черную кошку — персонажа вселенной DC, всегда заботящаяся о себе и