Гармония (рабочее)

Тсуна старалась не думать о Кёе, но, видя его дядю, не могла сопротивляться мыслям о нём. По ночам, просыпаясь от очередного кошмара или мучаясь бессонницей, Тсу плакала, вспоминая всё плохое, что её окружает. Она плакала не только из-за излишней жестокости мира, к которому она принадлежала окончательно и бесповоротно, но и из-за того, что этот мир украл у неё друга. Правда, взамен он дал ей семью, но в такие моменты вспоминалось лишь нехорошее. Тсуна скучала по Кёе, проклинала собственную гордость и лишь в последний момент стирала сообщения, сбрасывала почти набранный номер. Она обижалась на то, что друг ей так и не позвонил, ни разу не попытался с ней поговорить с той самой ссоры. Кажется, он слишком легко выкинул её из своей жизни, как будто она была для него никем. И это ранило. Девочка плакала, не понимая, почему так больно, пока однажды ей не приснился сон, сказавший ей больше, чем странные намеки Луссурии о том, что она стала настоящей девушкой. Она влюбилась в собственного друга детства, холодного и строгого Хибари Кёю. Это открытие перевернуло весь её хрупкий девичий мир, заставив многое переосмыслить. Тогда у Тсуны случилась самая настоящая истерика, успокоить которую помог мастер Фонг. Он заварил ей вкусный чай и заставил рассказать обо всём, а потом долго жалел, говоря о том, что у его племянника нет сердца и что Тсуне следует просто пережить несчастную первую любовь. – Если бы я не упустил его, все было бы иначе, – сокрушался Фонг, и теперь уже Тсу успокаивала своего учителя. Тсуне очень не хватало понимающей опытной женщины, которая могла бы объяснить Тсу всё, подобрать слова, чтобы помочь пережить эту ситуацию. Эти чувства были не нужны, они причиняли слишком много боли, ведь Тсуна навсегда останется максимум зверьком! И как же это бесило девочку! Она проплакала полночи, в итоге наутро не смогла встать с кровати, чувствуя лишь слабость и головную боль. А вечером ей позвонил Луссурия, которому донесли, что Тсу из дома не выходила. Тогда, внезапно расплакавшись, Тсу пожаловалась на бесчувственность объекта своей симпатии, а потом, захлебываясь слезами, слушала ласковый голос Лусса, который внезапно прервался, поскольку трубку отобрал Принц, чтобы выяснить, кто посмел довести Тсу до истерики. Тсуна тогда ничего не сказала: истерика и совесть не давали ей сдать Кёю, который наверняка даже не подозревал о том, какое влияние имеет на неё. Только тогда её начал «успокаивать» Принц, переведя тему на миссию, с которой только-только вернулся. Шишикающий смех и кровавые подробности отвлекли девочку от душевных переживаний, так что она была даже благодарна за то, что теперь ей стало плохо совсем от другого. А через два дня Васуру, мертвецки бледный, попросил Тсу пойти за ним, сказав для всех, что его брату стало плохо, а он не знает, что делать, и ему страшно. Как оказалось, выкрали Тсу с занятий для того, чтобы увезти из Намимори в Токио, где у рядовых её забрал сам Принц, прилетевший убедиться, что Принцесса в порядке. Понятие о развлечениях у Принца было своеобразное, поэтому он повел Тсу в кино на сеанс фильма ужасов, который Тсу провела чуть ли не на Принце, зажав руками уши и зажмурившись. Принц лишь шишикал и шепотом комментировал, как бы он на месте маньяка поступил бы, а также жаловался на нереалистичность происходящего. В итоге, испуганную Тсу пришлось успокаивать вкусным мороженым, и она даже простила Принцу поход в кино. Принц заставил Тсу переночевать с ним в номере (это был люкс с двумя раздельными спальнями), а утром повел сначала в кафе, а потом в парк аттракционов. День прошел бы неплохо, если бы Принц не угрожал каждому встречному и не кидался бы в прохожих стилетами, но Тсуна и с этим смирилась, просто взяв Принца за руку. Одной рукой кидать стилеты было не так весело, а освобождать вторую он почему-то не стал. После этого Принц увел её в другое кафе, где Тсу старалась не обращать внимания на цены и странные взгляды персонала. Пообедав, Тсу и Бел отправились в зоопарк, где предусмотрительная девочка взяла Принца под руку не только, чтобы остановить, но и чтобы не потеряться в толпе. Впрочем, Тсуна не могла отрицать и того факта, что Бельфегор оказался неожиданно приятным спутником для держания за руку. И как-то совсем не думалось о противном Кёе, когда, прощаясь перед машиной, которая должна была увезти Тсу обратно в Намимори, Принц поцеловал ей руку. Девочка от смущения покраснела так сильно, что щеки горели всю дорогу до дома Хибари. Мысли куда-то испарились, и девочка совсем потерялась в ощущениях, чувствуя, как у неё ломается привычный ей мир. Слишком много открытий за последнее время: и влюбленность в друга детства, и неожиданная галантность по отношению к ней от Принца... В общем, Луссурия опять поработал детским психологом, многозначно повздыхал над романтичностью ситуации, обещал помочь разобраться со всем этим и пожелал добрых снов. После этого Тсу позвонила Юни. Они болтали так долго, что остановились лишь тогда, когда противный Гамма погнал своего босса спать, отобрав телефон и попрощавшись за Юни с Тсуной. Девочка пообещала себе непременно отомстить противному мужлану! После этого в комнату вошел Фонг, и спать погнали уже Тсу. Никакой справедливости и свободы для маленьких девочек! Следующий день Тсуна провела вместе с Васуру и Киоко: сначала они отсидели скучные занятия, а потом пошли в парк, где к ним присоединился Шоичи, смущенно посматривающий в сторону Киоко, но ничего не предпринимающий для того, чтобы рассказать ей о своей симпатии. Да и втягивать девушку в мир мафии ему отчаянно не хотелось. Тсуна ловила грустные взгляды Шоичи и понимающе улыбалась, а Васуру и вовсе тихонько хихикал, словно случайно стараясь держаться поближе к Тсу. Конечно, Киоко понимала это не так, как следовало: она видела симпатию мальчика к девочке и стремление быть поближе, но на самом деле Васуру устроился так, чтобы быстро выхватить оружие и защитить Тсуну. – Ах, Тсуна-тян, завидую твоему спокойствию, – вдруг прервала мирный разговор Киоко. – Что случилось, Киоко-тян? – забеспокоилась Тсу. – Твой брат постоянно дерется, и ты так спокойна, а я... Я постоянно останавливаю себя, чтобы не сказать Реохею лишнего. Я помню, ты говорила, что гиперзабота губительна, но он же... – Твой старший брат. Он достаточно умен для того, чтобы вовремя остановиться. Не мешай ему выпускать пар в спортивном зале, иначе он станет как Маюри-тян. – Какие мрачные перспективы, Тсу-тян. Ты как всегда оптимистична, – хмыкнул Шоичи и отправил очередное сообщение. – Работа. – О, это было итальянское слово? Ты тоже полиглот, как Тсуна-тян? – обрадовалась Киоко. – Как здорово, когда у друзей одинаковые хобби, я даже чувствую себя неловко... – Перестань, Киоко-тян, с Шо-тян мы знакомы с детства, поэтому естественно, что я давлю на него интеллектом и способностями к языкам. – Сколько языков ты знаешь? – вдруг влез Васуру. – Не очень много. Японский, китайский, английский и итальянский. Подумываю начать учить ещё какой-нибудь, но времени не очень много. – Это прекрасное хобби, Тсуна-тян! – улыбнулась Киоко. – И у тебя действительно талант в этом! «Скорее хорошая мотивация в виде возможной смерти», - мысленно поправила подругу Тсу, но вслух ничего не сказала, лишь посмеялась и смущенно улыбнулась.