Гармония (рабочее)

Школьная жизнь текла размеренно, предметы казались ненужными, вызывали желание доспать, а не высчитывать или вычитывать что-то. Тсуна по ночам работала, поэтому на занятиях выглядела как зомби, пугая друзей (кроме Шоичи, он ходил такой же) и знакомых внешним видом. – Тсуна-тян, ты точно в порядке? – с сомнением в голосе уточнила в очередной раз Киоко, потыкав в щечку лежащую на парте Тсу, которая с трудом держала глаза полуоткрытыми. – Абсолю-ютно, – зевнув в середине слова, кивнула Тсуна. – Мы с Шо-тян просто заигрались вчера, не заметили, как настало утро. – Тсуна-тян, это несерьезно! Ты уже почти ученица средней школы, а все еще не умеешь за временем следить, – сокрушалась Киоко, гладя Тсу по волосам и заставляя её жмуриться от удовольствия. – Киоко-тян, ты же знаешь, что это сильнее, – посмеялась Тсуна и сползла с парты обратно на стул. – Тсуна-тян, – только вздохнула Киоко, поняв, что девочку не устыдить и не переспорить. – Как ты только не заснула на математике? Я же знаю, что она вгоняет тебя в тоску. – А кто сказал, что я не уснула? – похихикала девочка и подмигнула подруге. – Ты неисправима, Тсуна-тян, – на это Тсу лишь рассмеялась. Март настал незаметно, а вместе с ним пришло и окончание младшей школы, а также тесты и экзамены в среднюю. Тсу сдавала некоторые предметы досрочно, поэтому освободилась раньше других. Она подала документы в среднюю школу, где учился её брат, хотя больше всего на свете хотела уехать в Италию и не вернуться, забрав всех с собой. После этого Тсу уехала в Италию, пообещав вернуться к началу нового учебного года. Фонг попросил передать Кёе привет, а И-Пин попросила вернуться поскорее и привезти ей каких-нибудь сладостей. Ребенку было интересно, как сильно они отличаются от привычных ей. Киоко не знала, куда уезжает Тсу, но пожелала ей удачи. Васуру, Шоичи и молчаливый рядовой из отряда Солнца ехали с ней. В Италии Тсу первым делом позвонила Юни, чтобы сказать, что они с Луссурией через два дня будут в Риме. Девочка сказала, что приедет. Луссурия, который вместе с несколькими рядовыми встречал приезжающих, сразу же защебетал о том, как соскучился, затискал Тсу и всю дорогу делился новостями. А в самой Варии Тсу ждал сюрприз не только в виде чистки памяти сопровождающих и включения амулета, но и в виде глобальных разрушений. Весь холл особняка был покрыт странными шипами, еще несшими в себе фиолетовые огоньки пламени Облака. Рядом со шипами торчали стилеты, а в отблесках заходящего солнца стала видна леска, опутавшая все пространство, словно паутина. В середине композиции лежали оглушенные рядовые, ставшие, видимо, случайными жертвами. – Это нормально? – слегка дрожащим голосом поинтересовалась Тсу. – Вполне. Видимо, Кёечка опять столкнулся с Бельфегорчиком, – Луссурия улыбнулся. – Позовите рабочий отряд. – Так точно, босс! – и рядовые из отряда Солнца разделились: несколько побежало за рабочими, а остальные принялись проверять наличие жизни у пострадавших и возможность их лечения. – Ах, Тсуночка, я к твоему приезду приготовил такой классный пирог, – защебетал Лусс, помогая девочке преодолеть ловушки из лески и направляя её в сторону кухни. – Ты не представляешь, как сложно было удержаться от того, чтобы его не попробовать. – Лусси-не-сан, а это точно нормально? – Конечно, Тсуночка. Кёечка, конечно, до Босса по уровню разрушений пока не дотягивает, но тоже приносит много работы нашему строительному отряду. Меньше всего разрушает Маммон, он рушит только на чужой территории, когда его точно не заставят оплачивать ремонт. Леви, например, разрушает полигоны и стены, когда выбешивает Босса и тот отправляет его в полет. – А ты? – Я не хочу портить маникюр, детка, – улыбнулся Лусс и открыл дверь на кухню. Но их ждал сюрприз: перевернутый стол и дерущиеся на кулаках Бельфегор и Кёя. Несчастный пирог был размазан по полу, а сами мальчишки напоминали дворовых котов, настолько грязными и избитыми они были. Правда, как заметила Тсу, Бел не получил порезов, в отличие от Кёи. Зная о слухах про то, как дичает Бел при виде своей крови, Тсу мысленно вздохнула с облегчением и прикрыла глаза, поэтому не уловила момент, когда разъяренный Луссурия разнял Хранителей и надавал им подзатыльников. Половину из монолога Лусса Тсу просто не поняла, но и того, что поняла, ей хватило для того, чтобы покраснеть и отвернуться от мужской компании, слишком уж цветасто ругал парней Хранитель Солнца. Выговорившись, Луссурия заметил засмущавшуюся девочку и обнял её. – Прости, Тсуночка, что слышала все это. Я немного расстроился из-за того, что мой пирог пострадал. – Ничего страшного, Лусси-не-сан, я все равно почти ничего не поняла, – улыбнувшись, ответила девочка, обнимая Лусса в ответ. – Не расстраивайся из-за пирога, мы приготовим еще один. Вместе. Что скажешь? – Это прекрасная идея, Тсуночка! Но сначала нам нужно показать тебя Боссу, он, конечно, в курсе, что ты уже в замке, но традиции, сама понимаешь, – взяв девочку за руку и утянув по направлению к кабинету Занзаса, защебетал Луссурия, тут же забыв про свой недавний срыв. Он рассказывал о планах на совместный шоппинг, описывал красоты Рима и прямо-таки пылал энтузиазмом. Глядя на него, Тсуна заражалась желанием отправиться поскорее в Рим, но в то же время торопиться не хотелось. В ожидании была своя прелесть, так думала Тсу. За всеми этими разговорами и размышлениями Тсуна не заметила, как оказалась перед дверью в кабинет Босса. Нервничала ли она? Конечно, сложно не нервничать рядом с таким человеком, как Занзас. Но он был для нее не опасен, поэтому Тсу, предварительно постучавшись, вошла, оставив Лусса за дверью. – Босс, – уважительно поклонившись, поздоровалась таким образом Тсу. – Мелочь, – ухмыльнувшись, кивнул ей Занзас. – Вы просили зайти. – Да. Через два дня состоится прием, ты должна там быть. – Но, Босс, а как же встреча с Юни Джиглио Неро и Рим? – немного обиженно произнесла Тсу, на что Занзас рассмеялся и подозвал её поближе к столу, за которым сидел, разбираясь с документами. – Прием будет в Риме, вечером. Или ты думала, что я просто так отослал с тобой на шоппинг варийского офицера? Ты будешь представлять интересы Варии и демонстрировать своим существованием то, что со счетов нас сбрасывать рано. – Луссурия останется со мной? – Да. Остальные слишком...импульсивны, если ты понимаешь, о чем я, – Занзас поморщился и отхлебнул из тонкой черной чашечки кофе. – Чертовы подростки, разъе...разнесли всю столовую, несколько кухонь и половину особняка. Босс вроде бы говорил сам с собой, но Тсу поняла, что ее признали и позволили стать ближе, иначе бы грозный Занзас не сдерживал бы рвущиеся с языка привычные ругательства только потому, что ей такое слышать рано и вообще нежелательно. Тсуна понимающе покивала. – Даже Лусси-не-сан разозлился. Они испортили его пирог. – Даже Луссурия? Тогда наказание придется ужесточить. Как думаешь, что хуже: отстраивать вместе со строителями разрушенное или ужесточенная тренировка? – Они будут мешать и разрушать все, так что к строителям их точно не надо, а для Кё-тян усиленная тренировка - награда. Лучше лишите его тренировок с сильными противниками и посадите за бумажную работу, а Бел-семпая...отправьте его на какую-нибудь скучную и долгую миссию, где нельзя убивать. Но только на не особо важную. И, конечно же, отстраивать все нужно за их счет. – Ты права, мелочь, можешь быть свободна. Если встретишь Скуало, передай этому патлатому, что для него есть работа. – Хорошо, Босс! – Тсу снова поклонилась и выбежала из кабинета, чуть не врезавшись в Кёю, который посмотрел на неё так, что она испугалась и ускорилась, пытаясь как можно скорей покинуть зону поражения. Сердце бешено колотилось то ли из-за страха, то ли из-за симпатии к самому настоящему зверю, создавая в чувствах сумбур. Тсуна чудом удержалась от слез, чувствуя, как обрывается призрачно-хрупкая ниточка Хранитель-Небо. Больше она действительно прав на Кёю не имеет. Он сам выбрал другое Небо, а она... Она сильная, справится. Тем более, у нее есть мини-Кёя там, в Намимори, её учитель, мастер Фонг. Он предупреждал, а она, дурочка, не поверила. «Мне всего тринадцать, я должна просто перетерпеть. Я отвыкну, тем более, я уже в средней школе. Я не должна плакать по пустякам», - успокаивала себя Тсуна, забившись в угол. Она устала бежать, очнувшись в незнакомом закутке, где и села, обхватив себя за колени руками. – Принцесса? – это был Бельфегор. Даже маньяк был более приветлив с ней, чем друг детства! – Бел-семпаай! – девочка устала сдерживаться и расплакалась, чувствуя, как её обнимают и притягивают к груди. Тсу цеплялась тонкими пальцами за ткань варийской формы Принца, вцепившись так крепко, что костяшки побледнели. Бельфегор нашёптывал что-то успокаивающе (прислушавшись, Тсу поняла, что он перечислял способы убийства), позволял использовать себя в качестве «жилетки» и терпеливо сносил завывания с непонятными японскими словами. Принцу, конечно, хотелось устранить причину женских слез, но его останавливали две вещи: он не знал обидчика и, в то же время, не мог оставить Принцессу в одиночестве. Вдоволь наревевшись, Тсу уснула, пригревшись в чужих объятьях. Заметив изменившееся дыхание, Бел вздохнул с облегчением и поднял девочку на руки, после чего понес её в сторону её же комнаты. Бельфегор не мог оставить произошедшее без должного наказания, поэтому отправился на поиски информации. Принца не зря называют гением. Он вычислит виновника.