Диагноз

POV Мэлони Пинкертон       Меня словно окатили холодной водой — так действует возвращение в реальность. Холодный ветер растрепал волосы, по коже побежали мурашки, но чьи-то тёплые руки обняли мои плечи. Только сейчас я почувствовала, что нахожусь в объятиях Дилана. Моему удивлению не было предела. Подняв глаза и встретившись с ним взглядом, я мысленно прокляла Тесс за всю эту ситуация, ведь она не знает его так, как знаю я. Отстранившись, мне пришлось поплотнее укутаться в плащ и сделать пару шагов назад, чтобы оценить происходящее со своей стороны. «Так вот, что она затеяла. Но это тебе с рук не сойдёт, дорогая» — прошипев в её сторону, я резко развернулась к выходу и уже было собиралась пойти, как он схватил меня за руку и остановил: — Ты не хочешь поговорить? — спросил он, затягиваясь сигаретой. — Нам не о чем говорить, это было ошибкой, мне просто стало одиноко, — вырвав руку, я сделала пару шагов и схватилась за горло. Стало трудно дышать, а в груди всё начало холодеть от ужаса. Упав на колени, мне пришлось откашляться, чтобы хоть немного прийти в себя. И только спустя пару секунд до меня дошло осознание, что Тесса пытается вытеснить меня из моего же сознания. Пришлось вывести разговор на всеобщее обозрение, иначе мысленно до неё было невозможно достучаться: — Оставь меня в покое! Ты и так уже сотворила многое, испортив мою жизнь окончательно. Простой уйди из моей головы! — прокричала я, хватаясь за голову. — Нет, ты сама этого хотела, и я здесь абсолютно не при чём. Дай мне всё сделать до конца! Ты и так многое уже получила, дай и другим насладиться свободой. Не рушь мне жизнь, пойми, я хочу только хорошего для нас всех, неужели ты этого не понимаешь? — спросила девушка, но уже своим голосом. — Ты убила Ника! Он был не виноват, ты просто сумасшедшая дура! — слёзы так и бежали по холодным щекам, а тело тряслось от боли, будто меня били сотнями палок вот уже неделю. Кости ломило, хотелось спрыгнуть с крыши, дабы прекратить все эти мучения. — Это была не я, это всё, — она не успела закончить, как перед мои взором предстал Дилан. Он стоял с немым вопросом во взгляде, не решаясь подойти ближе. Сейчас я поняла, что все наши крики были слышны только ему одному и теперь он знает мой секрет, а если быть точнее диагноз. В один момент, я поймала себя на мысли, что Тесса решит устранить его, как слишком много знающего человека. Но она не шелохнулась с места, а лишь также с неподдельным удивлением уставилась на него. Парень подсел ко мне и спросил: — А теперь можешь объяснить, что с тобой в действительности происходит? Такое складывается ощущение, будто сейчас я был наблюдателем беседы, состоящей из двух человек, но ты была одна. Тебе что-то известно о смерти Ника? — он посмотрел на меня словно на умалишённую. — Это довольно сложно объяснить, да и не думаю, что тебе нужно знать. Сейчас очень трудные времена и… — начала было я, как тут же вмешалась Тесс. — Всё абсолютно не нормально. Меня зовут Тесс, приятно познакомиться, — протянула руку девушка.       Со стороны это выглядело очень странно. Дилан находился в полном недоумение, и пытался всё время разобраться, кто перед ним сидит. Спустя 15 мин бурной нашей дискуссии по поводу моего состояния, мы пришли к выводу, что мне точно пора звонить доктору Аддерли. Тесса ужасно сопротивлялась, так как боялась, что препараты смогут её убить, и она навсегда исчезнет из моего сознания. Однако нам удалось уговорить девушку, чтобы она хотя бы до конца банкета не вмешивалась в мою жизнь, иначе многие люди просто ничего не поймут и вызовут скорую, а шумихи создавать вокруг моего положения никто не хотел. Она спокойно всё приняла и ушла в закрома нашего сознания, а Дилан сопроводил вниз для дальнейшего проведения банкета. POV Римма Стоун Где их чёрт возьми носит? Дилан не отвечает, а Мэлони и след простыл, весь персонал их давно ищет. Выходя в гостевой холл, мне пришлось в сотый раз подойти стойке администрации и спросить, не проходила ли эта парочка здесь недавно? И что вы думаете, спустя час они объявились. Однако то, как выглядела Мэлони оставляло желать лучшего: красные глаза, трясущиеся руки и мертвенно-серый цвет кожи, благо платье осталось целым и невредимым. Сначала я не могла ничего сказать, так как находилась в шоке от всего происходящего. Пройдя нашей компанией в раздевалку, парень быстро ввёл меня в курс дела, иначе не зная правды, мне бы не удалось помочь подруге. Последнее время мне действительно стало странно замечать тот факт, что иногда я разговаривала словно с другим человеком, а не с ней. Она будто была не здесь, во взгляде не виделась та точность и ясность, которую можно было бы наблюдать изо дня в день. Вызвав такси, я решила отвезти её домой во избежание повторного приступа, а остальное оставить на плечах Дилана. Он с мужеством принял на себя все обязанности банкета и сказал, что приедет, как только сможет. После всех наших обсуждений мы поняли, что ей становится только хуже. Ужасно видеть боль любимого человека, особенно когда не можешь ему помочь. Укутав её в мужской пиджак, который любезно одолжил Дилан, мы направились в сторону парковки. Сидя уже в машине, Мэлони постоянно вздрагивала и оглядывалась по сторонам, словно ища кого-то или что-то, и всё время разочаровывалась, не находя это рядом с собой. Доехав до её квартиры, подруга чудом открыла дверь самолично и ввалилась в прихожую. Каково было моё удивление, когда на пороге оказались Нина и Майкл, по всей видимости они тоже были немного в недоумении, что вообще собственно происходило здесь. Однако спустя секунду Мэлони перевела взгляд с сестры на парня, и словно переключившись застыла как вкопанная, и прищурившись сказала: — Это ты с ней всё сделал. Твой чёртов братец решил подпортить жизнь всем. Кажется, стоит начать именно с тебя. Она встала и медленно, как кошка, направилась в его сторону, а подойдя в плотную, согнула голову набок и спросила: — Мне кажется твоя смерть будет намного интереснее, если я тебя сначала помучаю. Как думаешь? — Мэлони провела ногтём по щеке парня и хотела замахнуться, когда Нина одним движением вставила шприц ей в плечо. Зашипев от боли, она отскочила и выдернула его. В коридоре повисла тишина, лишь девушка медленно дышала, и, подняв глаза, со злость прошептала: — Мерзавка! Зачем так поступаешь со мной?! — слеза скатилась с её щеки, закатив глаза, она упала на пол. — Это было успокоительное. Доктор Аддерли принёс его мне на случай рецидива, — проговорила Нина прижимаясь к ошарашенному парню. — И давно с ней такое происходит? — поинтересовался Майкл, смотря на меня. — Примерно две-две с половиной недели, думаю это было и раньше, только не так заметно. Всё обострилось после того как она узнала, — и тут девушка запнулась, опустила взгляд и уткнулась в плечо парня. — Ладно, ребятки, давайте отнесём её в комнату, а потом, Нина, ты дашь мне телефон этого доктора и мы будем уже решать, что нам предстоит делать дальше.

***

      Уже была ночь, когда приехал Дилан, а с ним и доктор Аддерли. Мужчина не казался на первый взгляд психиатром. Он был такой же, как и все обычные люди. Только усталость в глазах выдавала в нём отголоски профессии. Одет был по-спортивному, да и уж если быть откровенной, привлекательным. Особенно на фоне светлой кожи и тёмных глаз выделялись свело-медного оттенка волосы. Любезно поздоровавшись со всеми, он прошёл в комнату пациентки и взял с собой только меня, а остальных попросил остаться за дверью. Осмотрев её, послушав сердце, он сел рядом со мной и сказал: — Я боялся, что этим всё и кончится. — О чём вы говорите? Ей стало хуже? — ошарашено поинтересовалась я. — Как вам объяснить, боюсь, что так больше продолжаться не может. Вы должны понять, что если она не научиться полностью контролировать свою психику и подчинять личности, то в один прекрасный момент она просто убьёт саму себя. Что уж и говорить о вас и всех тех, кто её окружает. При данных обстоятельствах, я вижу единственный вариант… — Изолировать её в больнице, — закончив за него, я подняла полные слёз глаза и посмотрела в сторону мирно спавшей подруги. Ближе неё у меня никого и никогда не было. Мы знакомы с самой школьной скамьи. Сдать её в психушку, это как получить удар в спину. Я не могу взять этот груз на себя, не мне решать, а уж тем более рушить её и так непростую жизнь. Помедлив, я сказала: — Знаете, ведь мы очень давно знакомы. И сейчас я понимаю, что не могу себе простить того, что упустила столь важный и болезненный для неё период. Из-за своих проблем мне не удалось вовремя заметить ту проблему, с которой самостоятельно справиться она уже была не в силах. Боюсь, что не мне одной решать, как будет развиваться её дальнейшая судьба. Ведь есть же ещё и родная сестра, которая тоже до последнего верила, что всё измениться в лучшую сторону. Как же мы были слепы, что не заметили, как она умирает прямо у нас на руках, — я закрыла лицо руками и заплакала. — Послушайте, нельзя опускать руки. Понимаю, что сейчас вас мне не удастся успокоить, но и питать пустыми иллюзиями я тоже не хочу. Скажу правду: ей уже никто не поможет, даже лекарства и терапии. Когда она впервые ко мне обратилась, то мне показалось, что она точно не договаривает. Назначив препараты, у меня не было никаких сомнений, что они смогут помочь и успокоить расшатавшиеся не на шутку нервы. Но после звонка её сестры, мне пришлось изменить мнение о состоянии пациентки. Боюсь, что процесс уже не остановить, теперь ей нужно только самой бороться с внутренним «я». Мне лишь под силу иногда успокаивать или в крайнем случае, как сегодня, просто заставлять уснуть, иначе всё может обернуться плачевно. Я словно ставлю ей смертельный диагноз. Поэтому обсудите все детали с остальными, кому она действительно дорога и скажите своё мнение, а пока давайте дадим ей покой, — он встал и протянул руку в качестве помощи. Мы вышли, аккуратно заперев дверь и направились в сторону кухни, где нас уже ожидали те, кому сегодня придётся принять решение: стать палачами или стать теми, кто будет оберегать умирающую душу.