Слишком молоды.

Его никто никогда не просил быть идеальным, таким, который с идеально счастливыми глазами встречает в идеально чистом коридоре уставшего на работе парня — тем временем туда же уже доносится запах идеального ужина и свежей идеальной выпечки. Он будто сам неосознанно стремился к этому, загоняя себя все глубже в себя. Недовольство собой перерастало во внешние конфликты, отражающиеся на общении с родственниками и рабочем коллективе, а неуверенность в том, что такого как он можно полюбить — в излишнюю покорность партнеру. Гаррет замечал, замечал все, но не заговаривал на эту тему, ссылаясь для себя на то, что Фенрис просто устал. Как и сам Гарри, собственно. Они всегда были противоположностями: Хоук светил, находя отголосок в душах вокруг себя, притягивал, резвился, включал ребенка, даже не потому что это заражало — просто ему так хотелось; Фенрис в угрюмом молчании стоял в его тени. Не то, чтобы кто-то был хуже или лучше, не думаю, что в отношении к людям можно их сравнивать между собой в таком виде. Он просто был другим. Возможно, пытался в неудовольствие себе измениться для него, быть похожим на него, делать все для него же. Возможно, устал. Или сдался. Или надоело. Или просто перестал по причине, которую сам не понимал. Фенрис стал худшей версией себя. Гаррет вернулся с работы в обычное время, и, приняв душ, сонно перекинулся парой фразой с парнем, заваливаясь спать. Просто спать. Без поцелуев на ночь, без чтения и засыпания под голос любимого человека. Они были достаточно молодыми, чтобы мечтать о чем-то и понимать, что этого может не быть. Суть не в отношениях и не в том, чтобы двигаться вперед ради отношений; не в приключениях или испытаниях. Просто в определенный момент нужно понять, что смысл жизни в самой жизни. Живи.