Так не бывает...

Прошло уже пять дней жизни у Арсения. Понедельник. Антона перестало напрягать своё присутствие в квартире математика. Ему это даже немного нравилось. За ним ухаживали, готовили вкуснейшую еду. Что может быть лучше? Друзья каждый день звонили и спрашивали, как он, рассказывали ему, что было в школе. В общем, Тоха совсем не скучал. Но вот по вечерам было неимоверно грустно. Каждый раз парень вспоминал тот казус в прошлую среду. Как же ему было стыдно. Это еще хорошо, что его стояк Арсений не заметил, иначе Тоша совсем бы сквозь землю провалился от стыда. Но… Попов в тот вечер все видел. Хоть парень и был закрыт одеялом по пояс, эрекция Антона не укрылась от прекрасных проницательных глаз математика. В тот момент Арсений был немного удивлён, да что там греха таить, он был пиздец в каком огромном шоке. Постепенно, учитель успокоился, но все же, время от времени вспоминал этот случай, и у него начали появляться неоднозначные мысли по этому поводу. Арсений ушел на работу, и Антон остался в гордом одиночестве и полностью в своей власти. Ходил на костылях он уже хорошо, поэтому решил прогуляться по улице. Постоянно находиться в квартире слишком надоело, стены без конца давили на бедного юношу, когда он сидел без дела, но все дела, которые можно было сделать, он переделал ещё в первые три дня. Шаст еле оделся и вышел на прохладный осенний воздух. Он окутал его со всех сторон, проник под одежду и залетел в легкие, вздымая грудную клетку в глубоком протяжном вдохе, очищая разум от ненужных мыслей, украшая светлую голову венком из бордовых листьев, только что осыпавшихся с клена необъятных размеров, тянущегося ветвями к хмурому небу в поисках жалкого лучика солнца. Как же ему стало хорошо! Парень медленно ковылял по длинной аллее парка, находившегося недалеко от дома Арсения. Там, как ни странно, было чисто и очень красиво. Мимо парня проходили все новые и новые парочки влюблённых, мило воркуя между собой. «Фу, блять. Аж противно! Другого места не могли найти, что ли?», — поморщился Шастун. Но на самом деле, юноше не было противно, просто… ну, бесило, что они все такие приторно-миленькие тут шляются. Внезапно, у Шаста появилось сильное желание напиться. Порывшись по своим карманам, Тоха выудил оттуда немного денег. Он не стал их пересчитывать, а сразу отправился в магазин через дорогу. Сбережений Антона хватило на бутылку дешевого коньяка, подозрительно-мутного цвета, которую он собирался вылакать в одну харю. Как хорошо, что продавцам было совершенно плевать на возраст, что они даже паспорт не спросили. Вернувшись обратно в парк, парень уселся на лавочку и открыл только что купленный напиток, который правильнее было бы назвать пойлом. В данный момент Шаст был похож на какого-то инвалида-алкаша, но его это волновало в последнюю очередь. Напиток оказался той еще дрянью, что абсолютно не удивило Шастуна. Казалось, что этот адский «напиток» мог запросто разъесть все, что угодно. Хуже него было только обезболивающее. Время все шло и шло, а Антон все сидел и сидел. Который сейчас был час, юноша сказать точно не мог, но на город уже начали опускаться сумерки, постепенно окрашивая небо темно-синей акварелью. Очень красиво. Это зрелище завораживало, не давало отвести взгляд, поэтому, домой к Арсению он не спешил возвращаться. Да еще и влетит, что бухал. «Не-е-е, лучше я тут посижу».

***

Арсений вернулся в квартиру, но Антона там не обнаружил. Где он лазил, Попов совершенно не представлял. Он надеялся, что тот просто ушел на улицу погулять, но ходил вперед-назад по квартире, не находя себе места. Когда за окном стало темнеть, мужчина начал переживать ещё сильнее. Он уже около десяти раз звонил Антону за все то время, которое парень отсутствовал, но эта скотина не брала трубку. Не выдержав, математик вышел на улицу искать парня. Сейчас он полностью состоял из волнения и оголенного комка нервов. «Сука, убью нахер, когда найду!».

***

Юноша все еще сидел на скамейке уже порядком бухой. Недопитый коньяк он, недолго думая, выкинул в мусорку. Пойло было настолько противное, что от него сильно тошнило и сжигало горло. Внезапно, он увидел человека, нависающего над ним. Арсений. «Бля-я-я! Ну все, мне конец… Всем пока, блять, всем пока, нахуй!», — подумал Шастун. — Антон, блять, где тебя носило?! Почему ты, мелкий засранец, не удосужился хоть раз ответить на мой звонок?! — почти кричал учитель. — Здесь и был. А телефон на беззвучном стоит, — без особого энтузиазма ответил Тоха. — Я же волновался, тупая твоя голова! — Простите, — промямлил парень, после чего его сразу же вырвало чуть ли не на учителя, но, слава Богу, Антон успел отклониться. Домой они шли крайне медленно, ибо пьяный Антон на своих костылях постоянно норовил упасть.

***

— Антош, все нормально? — порядком подостыв, спросил Арсений парня, который лежал на кровати уже переодетый (не без помощи Арса) в домашнюю одежду. — Не тошнит больше? Волнения в учителе не убавилось ни на грамм, а Тохе было уже стыдно, что он так напился и заставил мужчину нервничать. Алкоголь в его крови, хоть его было не так уж и много, почти весь выветрился благодаря прохладному ветру, дующему прямо в ебало нашему юному алкашу. Теперь юноша более-менее адекватно мыслил. — Нет, все нормально. Простите еще раз, я не хотел, — посмотрел Шаст прямо в бездонный океан глаза Арсения. — Не делай так больше, — ответил Попов, смотря прямо в глаза цвета хвойного леса. Антону настолько одиноко было в тот момент, и хоть он и был в здравом уме, но все же слова опять вылетели сами собой. — Арсений Сергеевич, полежите со мной… — вырвалось у него. — Мне так плохо и одиноко. Арсений на мгновение замялся. Это ведь…неправильно? Но как можно было отказать этому маленькому зайчику? Никак. Поэтому он откинул одеяло и лег рядом с юношей. Парень повернулся лицом к Арсению и уткнулся лбом ему в плечо. Попов не верил, что это вообще происходит в реальности, и что это не какой-то сон. Спустя три часа Антон проснулся от сильного першения в горле. «Вот лучше бы вообще не пил», — подумал парень. Он лежал на животе, а сзади за талию его обнимала сильная рука Арсения. Мужчина слегка посапывал, и его теплое дыхание долетало до юноши и щекотало ему ухо. По всему телу побежали мурашки. Он резко встал, чуть не закашлявшись, и пошел на кухню попить воды, дабы успокоить все еще першащее горло. Парень встал спиной к двери и лицом к окну. На улице было еще темно, звезды мерцали на сине-черном небосводе, красиво соединяясь в созвездия. Было в этом зрелище что-то магическое, захватывающее дух и особенное. Можно было смотреть вечно… — Ты чего тут стоишь? — раздался голос за спиной. — Да так. Воду пил, — не оборачиваясь отозвался юноша. — Красиво, да? — Арсений подошел почти вплотную к Антону. — Очень, — завороженным голосом согласился Шаст, не отводя взгляда от окна. Они стояли и молчали. Каждого это устраивало. Они думали о чем-то своем, но получалось так, что их мысли сводились друг к другу. Антон чувствовал на своем затылке рваное дыхание математика, и он сам начал так же сбивчиво дышать. Арсений смотрел на Тошу и думал, какой же он был красивый! Но спать тоже дико хотелось, настолько, что учитель мог заснуть прямо здесь, и мужчина было направился в комнату, как его окликнули. — Арсений Сергеевич, а Вы куда? — Спать очень хочу. И тебе тоже бы советовал это сделать. Парень повернулся лицом к Попову, опираясь поясницей о подоконник и держась за него, чтобы не упасть. Нога все-таки еще побаливала, но лекарства он уже пить перестал. «О боже, сейчас я что-то ляпну. Так, держи, блять, себя в руках!», — твердил Шастун сам себе. Арсений, сам того не понимая, шагнул вперед. Теперь они стояли в опасной близости друг от друга. — А Вы правда так сильно волновались, когда я ушел? — Правда. А как же еще? — они смотрели друг другу в глаза и тонули друг в друге с каждой секундой все больше и больше. — Ну-у, не знаю, — вздохнул парень. — Я и сейчас еще не до конца успокоился. А если бы с тобой что-то случилось? Я все, что можно передумал! Как так можно, Антош? Хоть ответил бы на звонок, дурачок. Или СМС бы написал. Это что, так сложно? — жалостливыми глазами уставился Арсений на Тоху. — Да я не слышал, как Вы звонили, — оправдывался юноша. — Я больше так не буду. — Хорошо, но я все равно еще не успокоился, — предупредил учитель. — Простите, — одними губами прошептал Антон. Они смотрели друг на друга еще несколько минут, а может и дольше вечности. Время одновременно и остановилось, и бежало со скоростью света. В какой-то момент они одновременно подались вперед и впились в губы друг друга жадным поцелуем. Антон никогда ни с кем не целовался, но в этот момент ему было плевать на все. Арсений толкнулся своим мокрым языком в рот к парню, облизывая все, до чего мог дотронуться. Шастун, от незнания, что делать, начал повторять те же манипуляции, что и учитель. С каждым мгновением поцелуй становился все более проникновенным и страстным. Все чувства и переживания разом выплеснулись наружу. Руки математика обхватили ладонями лицо Антона, притягивая парня к себе еще сильнее, а Шастун, тем временем, закинул свои кисти на плечи мужчины, также подаваясь вперед на сколько только мог. Другие мысли и совершенно все опасения ушли в неизвестном направлении, на душе обоих стало легче. Это было, как наркотик, и его хотелось еще и еще, но, когда перестало хватать воздуха, они отстранились друг от друга, пытаясь осознать и обдумать произошедшее. Несколько секунд никто не решался сказать и слова. — Я перестал волноваться, — нарушил тишину Арсений, улыбаясь уголком губ.