Так не бывает...

Среда, четверг и пятница прошли по тому же сценарию, что и вторник: утром Арсений уходил на работу, а Антон валялся в постели, смотря телевизор, и иногда переписывался с друзьями в их беседе, а вечером они вместе с математиком засыпали, прижимаясь друг к другу. Все эти дни парень находился в весьма приподнятом настроении, что случалось редко и никогда не продолжалось такое большое количество дней подряд. Погода все ухудшалась, и становилось все холоднее, поэтому, юноша и носа на улицу не высовывал. Сегодня суббота, и Антон был очень рад, что Арсений целый этот и целый следующий день будет дома (он так надеялся). Тоха сидел на подоконнике в кухне, а математик что-то там готовил, но парень не вникал в это. Воспоминания о поцелуе именно там, где сейчас находился юноша, заполонили весь его мозг. Как же ему хотелось снова почувствовать то же, что и тогда. — Иди за стол, уже все готово, — окликнул Антоху Арсений. — А что ты приготовил? — спросил Шаст, спускаясь на пол. — Яичницу. — Наверно вкусно. — Ты чего грустный? — посмотрел на парня мужчина подходя к нему ближе. — Вспомнил кое-что, — заглянул Антон в прекрасные и манящие глаза Арсения. — Что же ты вспомнил? — подошёл математик ещё ближе, слегка улыбаясь. — Арс, ты понял, — отвернулся Шастун. — Ну да, понял, — повернул учитель рукой голову юноши к себе. — А зачем тогда спрашиваешь, если понял? — Не обижайся, Тош, — жалостливым тоном посмотрел Арсений на все ещё немного грустного Антона. — Арс, поцелуй меня, — выдохнул парень. — Ты правда хочешь? Арсений и сам до дрожи хотел этого, но сомнения и мысли никак не оставляли его. — Очень. Это слово заставило мужчину забыть опасения. Он медленно прислонился своими губами к губам парня, а тот сразу обвил руками его за шею, прижимаясь как можно ближе, пытаясь взять от поцелуя все. — Покажешь свой рисунок? — улыбаясь спросил математик, пытаясь восстановить дыхание, обнимая Антона. — Ну, Арсений! Не покажу, я же сказал! — засмеялся Шастун. — Вот и ладно! — наигранным обиженным тоном буркнул мужчина юноше прямо в шею, практически прислоняясь к ней своими губами, от чего у парня чуть-ли не ноги подкашивались. — Арс, я спросить хотел… — начал Тоха. Мысли о том, кто они теперь друг другу с Арсением не покидала голову парня. Ну должна же присутствовать хоть какая-то известность. — Спрашивай, — ответил учитель, гладя по спине Шаста. Антон так боялся спросить это, что и рта не мог открыть, а в горле встал огромный ком. «Нет, пусть будет так, потом спрошу», — пронеслось в голове парня. — Нет, ничего, — резко вырвался из объятий Антон и чуть не упал, благо рядом оказалась стена и он уперся в неё спиной. — Тош, раз начал — говори, — положил Попов свою левую руку на щеку Шастуна. — Что-то случилось? — встревоженно попытался выяснить он. — Нет, — опустил юноша глаза, больше не в силах смотреть на Арса. — Скажи, пожалуйста, — приблизился математик ещё сильнее. «Боже, ну не могу я это сказать!», — орал Антон в своей голове. — Ну хотя бы о чем ты хотел спросить? — никак не успокаивался учитель. — О… нас, — все-таки, это реально была очень важная деталь, и не знать её было невозможно. — Кто мы теперь друг другу? Явно же не просто ученик и учитель, — нервно хохотнул Шаст, вжимаясь в стену и смотря на свои ноги. Арсения и самого мучал тот же самый вопрос. Он не знал ответ! Математик все ещё сомневался. Но нет, не в себе! Он сомневался в Антоне, думая, что он не соображает, что делает. Но потом, Попов вспомнил их два поцелуя и глаза парня, полные искренности и желания. — Знаешь, я сам хотел спросить у тебя, если честно, — поднял Арсений голову Тохи за подбородок, заставляя смотреть на себя. — У меня? — удивился Шастун. Этого он никак не ожидал! — Ну да, а что ты удивляешься? Не я же один должен решать встречаемся мы или нет, — пожал плечами Попов. — А мы встречаемся? — осторожно спросил Антоха. — А ты хочешь? — улыбнулся ему мужчина. — Да, а ты? — Да, — снова обнял он юношу. — Вот и решили. Радости Антона не было предела. Они встречаются, а, значит, Шасту можно было считать Арсения своим парнем (наверное)! «Да так не бывает!..». — Пошли уже, а то вся яичница остыла, — весело позвал Арс юношу, плюхаясь на стул.

***

Антон сидел на диване в гостиной и снова притащил с собой тот блокнот, в котором был портрет Арсения. «Портрет» — это, конечно, громкое название (так считал Шаст), но нарисовано было неплохо. Весь рисунок был выполнен в черно-белом варианте простым карандашом, и только глаза парень выделил, раскрасив их очень красивым синим цветом. Это выглядело оригинально и необычно. Хорошее сочетание получилось. Все детали лица Арсения были прорисованы очень точно и аккуратно. Нет, все же, у Антона был определённо талант. По неизвестным причинам Шастун не хотел показывать своё творение Арсу, хотя ему, скорее всего, понравилось бы. Поэтому, парень закрыл блокнот и отнес его в спальню, засунув в ящик прикроватной тумбочки. — Тош, я в магазин пойду схожу, хорошо? — сказал Арсений, направляясь из кухни в прихожую. — Ладно, — ответил Тоха, выползая навстречу своему парню. — Надолго ты? — Не знаю, — хмыкнул Попов, надевая куртку. — Как получится. Арсений ушёл, чмокнув Шаста в щеку, а тот решил позвонить Анисии и рассказать о произошедших событиях. Писать сообщение парень не хотел, поэтому он решил ей позвонить. Примерно после пяти гудков в телефонной трубке, девушка ответила. — Привет, Шаст. Как ты? — радостно поздоровалась она. — Привет, все нормально. Я тут опять тебе кое-что хотел рассказать. — И что же на этот раз? — хохотнула Аня. — Мы с Арсом, короче, теперь встречаемся. — У-у-у-у! Класс! Я же тебе говорила, что все будет заебенно! — Спасибо, — весело отозвался Антон. — А у тебя как дела? Как с родителями? — Через неделю суд, а я ж типа несовершеннолетняя, и мне надо выбрать с кем остаться. Думаю, что с мамой. Папа вчера окончательно от нас съехал. Слава всему святому, что теперь не будет столько их скандалов. Наконец-то в этой квартире можно будет побыть в тишине. Оказывается, в этом есть и свои плюсы. А так, все нормально, ничего необычного. — Ты переживаешь ещё? — Да уже нет. Папа будет приезжать, а их ссоры с мамой сводятся к нулю. Даже лучше, наверно, что так получилось. А твои когда из командировки приезжают? — Через две недели. — Через две? Не через одну? — Их ещё там задержали. Может, это и к лучшему. Я не хочу возвращаться домой и уезжать от Арсения. Вот вообще! — М-да. Вот так дела… А ты им скажешь про вас? — Не думаю, что они поймут это… — И как быть? — Не знаю пока. Что-нибудь потом придумаю. Но точно не сейчас. — Понятно. Ну ладно, мне уже пора. Пока, Тош. Не волнуйся, все будет хорошо, — попрощалась Аня. — Пока. Через десять минут вернулся Арсений с пакетом какой-то еды и закинул ее в холодильник. Все оставшееся время, они сидели на диване в обнимку и смотрели передачи и фильмы, которые сменялись одни за другими. В кровать они легли около часа ночи. Антон был настолько счастлив засыпать в теплых объятиях Арсения, что совершенно не хотел, чтобы это заканчивалось через какие-то две недели. С одной стороны, это много, но вот с другой, это слишком мало… — Арс, а я тебе нравлюсь? — прошептал Антон перед тем, как отправиться в царство сна. — Очень. Спи уже, — улыбнулся Арсений, получше укрывая их обоих одеялом. — И ты мне, — ответил Шастун, вновь вдыхая аромат кожи Попова, смешанного с его гелем для душа.