Теория о трёх сердцах

      Динь кричит, громко и пронзительно, срываясь на слёзы, и вдруг приходит в себя, не успевая перевести дыхание. И осознаёт, что находится в своём номере «У бабушки». Одеяло почти полностью сползло на пол, подушка вымокла от слёз, а сама фея сидит на кровати в светло-зелёной ночнушке. За окном — беспроглядная темнота, на часах — полночь, и она постепенно вспоминает, что произошло тогда на самом деле: Генри зашёл в кафе целый и невредимый, а она побежала навстречу и бросилась ему на шею.       Слышится чёткий и требовательный стук в дверь. Девушка неспешно встаёт и идёт на звук.       — Что случилось? Почему вы…       — Боже, Генри!       Он не успевает договорить, как его шею обвивают маленькие тонкие руки и резко тянут вниз. Он чуть ли не падает прямо на фею, поднимая руки вверх и не смея дотронуться до неё, и только сейчас осознаёт, что та впервые назвала его по имени. Всё это кажется очень противоестественным, но главное — Динь жива и здорова.       И, что казалось доктору самым невозможным — обнимает его, как будто боясь потерять навсегда.       Он предельно аккуратно, как будто боясь обжечься, кладёт ладони на её спину и гладит её, пытаясь хоть как-то успокоить, чувствуя, как она дышит и как часто бьётся у неё сердце.       Раньше оно сжималось от боли, когда его ранили снова и снова, жило вместе с ней и начинало дышать, когда она получала новые глотки воздуха. И сейчас оно стучит в сотню раз быстрее, когда Динь так хорошо, что кажется, сердце вырвётся из груди и унесётся в небо, растаяв в вышине, среди молочных облаков.       Они стоят на пороге её номера, обнявшись, и оба не хотят расходиться. Эта обычная ночь кажется им самой что ни на есть волшебной.       — С вами всё в порядке? Что произошло? — всё ещё волнительным тоном спрашивает Джекилл, отпуская её, отчего ей тоже приходится разнять объятия.       — Дурной сон, — признаётся фея и смахивает почти высохшие слёзы.       — О, понимаю. Сам уже несколько лет не сплю спокойно, — он смотрит на неё с такой радостью и облегчением, что всё внутри разрывается, — Просто здесь… всё что угодно может случиться. Вы меня испугали.       — Не представляете, как приятно слышать, что о тебе кто-то волнуется, — Динь хитро смотрит на него, потому что уверена, что он тоже знает все их диалоги наизусть.       — Я сегодня заработался допоздна, внезапно услышал крик и не мог не убедиться, что с вами всё хорошо, — он не хочет заканчивать диалог, как и не хочет сейчас дышать и двигаться, чтобы только не отпугнуть фею.       — Боюсь, я не усну, — признаётся девушка, тоже не желая уходить.       Она ужасается при первой же мысли о том, что нужно вернуться в пустую холодную спальню, где ей опять приснится подобный сон.       — Можем пойти ко мне, горячий чай должен помочь.       — Не могу описать, насколько я благодарна. Спасибо большое, Генри, — она радуется, что проведёт не одна хоть какое-то время. Учёный любезно уступает дорогу, и они заходят в его номер напротив.       Это и вправду оказывается дивной ночью. Они вместе сидят на диване, доктор — просто, фея — поджав под себя ноги и укутавшись в плед, с кружкой чая в руках.       Ещё пару часов они разговаривают, обсуждая что-то крайне увлекательное. Мужчина как-то невзначай спрашивает, что ей снилось, и она не может ему рассказать. Она до сих пор боится и не может не думать об этом. Но доктор всё понимает. И ему не составляет труда догадаться, что дело в их предпоследнем разговоре. Динь ставит кружку и кладёт голову доктору на плечо. Девушка случайно засыпает, и учёный, заметив это, отодвигается, собираясь укрыть её и оставить здесь на ночь. Но ей, видимо, опять снится всё тот же сон, фея просыпается и хватает руку Джекилла, и, кажется она тоже находит это неожиданным. Но руки не отпускает.       — Опять кошмар? — девушка молча кивает и ещё крепче сжимает его руку. Доктор вновь садится рядом, и она тут же обнимает его, опять, всё так же трепетно и в поисках утешения. Он, уже не боясь, притягивает её ближе, и испытывает невообразимое счастье от того, что может помочь ей, унять её страх одним прикосновением.       Теперь Генри твёрдо уверен, что будь у него действительно три сердца, он не задумываясь отдал бы их все своей зелёной фее. И надеется, что когда-нибудь наберётся смелости, чтобы сказать ей об этом.       А пока он мягко обнимает Динь в ответ и постепенно засыпает вместе с ней, оставляя все кошмарные сны в прошлом.       Этой ночью они оба спят как никогда спокойно.