Игрушка

Время пролетело быстро: вот Эрену уже и семнадцать с хвостиком. После того происшествия с отдыхом жизнь пары была спокойной, тихой и уравновешенной. Конечно, случались между ними небольшие стычки, но как говорится: «Милые бранятся — только тешатся», вот и в нашем случае тот же вариант. Без Кибы Эрену было одиноко, ведь альфа не мог быть с ним всегда, поэтому всё это время парень отдавал инструменту. Мда, никто особо не предполагал, что он так виртуозно будет играть на фортепиано. Обучение шло быстро. Учитель говорил, что у мальчика огромный потенциал и великий талант к музыке. Леви в этом убедился, когда через месяц занятий Эрен сыграл ему «Лунную сонату «. Это был волшебный вечер, с волшебной музыкой и с волшебным омегой. Вот ради таких моментов они и жили, Аккерман очень любил своего малыша, поэтому терпеливо ждал, когда же он потечёт. И вот, за окном осень: дождь, слякоть, вставать с кровати и так нереально тяжело, а тут ещё и это — тело бросает то в жар, то в холод, невероятное раздражение приносит каждое движение, а из ануса сочится смазка. У Эрена даже желание тянуться к телефону не было, но пришлось, так как ему срочно был нужен его альфа, а точнее — один его орган. И, наконец, дотянувшись до средства связи, Эрен набирает нужный номер… — Аккерман, приди, наконец, в свою комнату, — Леви накануне заснул в кабинете. Заспанным голосом последовал ответ: — Что-то случилось, малыш? — Вот придёшь и всё поймёшь, — стон со стороны омеги. Аккерман тут же понял, что к чему, помчался в комнату, и, найдя там своего малыша, в общем: зверь скакал от счастья, да и сам альфа был готов к такому шагу. Наконец этот щенок забеременеет от него. По пути он снимал с себя одежду, вдыхая глубже этот головокружащий аромат. Он с лёгкостью избавился от верха, сделал то же самое с невинной футболкой омеги и начал метить любимое тело. — Хм-м-м, вот мало тебе одной метки, тебе ещё наставить надо. М-м-м, — недовольно произнёс омега. — Малыш, ты такой мокрый, просто скажи мне, чего ты хочешь и я обещаю, что я тебе это дам, — иронично, Эрен не понимал, как он ещё был способен шутить при таких то условиях. — Леви… прошу… вставь мне! — хриплый стон от того, что альфа прикоснулся к возбуждённой плоти. — Ну же, мой мальчик, разве так надо просить? — у Эрена уже сдали нервы, ему хотелось прибить этого альфу, но он уже явно знал, как высвободить из него ненасытного зверя. Он привстал, вцепился тому в макушку, наклонил к себе и чётко, и раздражённо прошептал: — Если ты не возьмёшь меня прямо сейчас, то я лягу под первого попавшегося альфу, — Леви понимал, что он это не всерьёз, но эти слова для его зверя прозвучали как: «Ну что, собственник, кис-кис! Выходи, не то уйду к другому!», — и после этой выходки Эрену сразу же сняли бельё, раздвинули ноги, а потом Аккерман полностью, одним резким движением, вошёл в омегу, от чего тот застонал громче. — Ну что, малыш, этого ты хотел? — нагнувшись к мальцу, спросил альфа, тогда омега впился в него страстным поцелуем. — Да-а, несомненно, — стоны и крики. Леви обильно кончил в Эрена. После чего была сцепка и они оба лежали на кровати без сил. Эрен уснул, а Леви ещё нет. Он убрал прядь волос с лица парнишки и прошептал: — Ну вот, малыш, на этой неделе я очень постараюсь сделать тебя счастливее. После этого он дождался пока узел ослабнет и отправился в ванну. Всё же, после такого насыщенного утра надо было расслабиться.

***

Банная процедура смыла с тела альфы следы близости, но с его головы ещё некоторое время не сходили эти пошлые крики, стоны, позы, мольбы, в общем, Леви был ужасно рад, что уж говорить о сущности, которая пригласила тараканов, олений, выпустила бабочек и устроила дискач. В общем, ещё около получаса альфа нежился в тёплой ванной, расслабляясь телом и разумом, пока его не прервало тревожное чувство. Подобное, после случая на отдыхе, не редко случалось — их связь увеличилась. Поэтому неприятности, грозящие омеге, альфа отчётливо чувствовал. Такое у истинных редко, но происходило. Для этого омега должен полностью отдаться альфе, а альфа же в свою очередь — полностью принять омегу. Теперь уже нет Инь и Янь, есть только одно целое, неразлучное и непоколебимое. Таким образом, альфа мог уберегать своего малыша от различных коварных неприятностей — падения кружки с кипятком на невнимательного омежку, порез, падение, удар. Поэтому, недолго размышляя, Леви вылез из своего блаженного укрытия, укутался в банный халат и отправился на проверку, и, вообще-то, не зря. Войдя в комнату, Леви понял, в чём дело. Эрен ворочался, постанывал, что-то невнятно бурча. Ему снился кошмар. Альфа уже почти приблизился, чтобы разбудить, тем самым прервав пытку ужасов, но, не дойдя буквально метр, Эрен вскочил с постели в немом крике. Леви замер, явно ожидая пока омега слегка отойдёт от подобного, и через минуту тишины, волчонок повернул голову в сторону своего альфы, а на его глазах стали наворачиваться слёзы. Он поджал под себя ноги и начал всхлипывать. Леви ожил, подошёл к перепуганному малышу, сел рядом и крепко обнял, прижимая столь хрупкое создание ближе, будто боясь, что без этого действия он рассыпается. Он начал успокаивающе поглаживать и без того непослушные, а сейчас в двойне всклокоченные кудри шоколадных волос, приговаривая одни и те же факты, для того, чтобы малец скорее успокоялся. Когда истерика Эрена стихла, альфа попытался выяснить: что же так встревожило его сокровище. — Ш-ш-ш, расскажи мне, что тебя так напугало, Солнышко моё? — последние два слова были произнесены нежно, трепетно. Альфа волновался, в чём-то, наверное, даже боялся, что ему было вообще не свойственно, ведь большинство знало Аккермана, как бездушного, бесчувственного и бессердечного человека. Хотя, с таким описанием он больше походил на машину, но только ближайшее друзья, в число которых входило от силы пять человек, знали, что он может усмехнуться, поддержать шутейный разговор, выпить, развлечься — в общем, они были единственными, кто видели в нём человека, хотя стоило ему выйти в свет и на его лице тут же появлялась маска безразличия, которую изредка сменяли эмоции отвращения или же ярости. Множество смертей, которые он повидал, большое количество ударов в спину от якобы друзей/союзников, множество подножек судьбы и вот, его жизнь — серая, беспросветная тьма, куб — в котором он по пояс в крови, чувствуя только запах смерти, совсем один. Но стоило появиться в его жизни этой омеге, как тьма развеялась, а в небе засияли звёзды с луной. Болото крови, трупов, смерти и отчаяния, в которое его постепенно затягивало, отступило. На смену ему пришла тихая поляна с приятным видом. Запах смерти отступил, уступая место запаху волчонка, а одиночество скрасил любимый щенок, который не давал скучать и всегда стремился внести в жизнь радость, спокойствие. Мда, его мир всё ещё был тёмным и прогнившим, но на всё это закрываешь глаза, когда перед тобой твоё истинное сокровище в виде мелкого засранца, о котором хочется заботиться. И ни в коем случае не позволить кому-либо ему навредить. Леви не мог терпеть его слёз или обид, от этого он страдал сильнее омеги. Он не мог позволить своему солнышку потерять свой жизненный блеск. Эрен стал смыслом, силой, которая поддерживала его жизнь. Он ни в коем случае не хотел, чтобы эта сила ослабла по какой-либо причине. Поэтому альфа всегда спешил успокоить и поддержать своё счастье. Он, взяв личико ещё хныкающего омежки в свои ладони и увидел эти заплаканные глаза полные страха и пухлые губы, не сдержался. Он смахнул с лица слезинки, а после вовлёк омегу в нежный, непродолжительный, успокаивающий поцелуй. После того, как он был прерван от нехватки воздуха в лёгких обоих партнёров, они оба отрывисто дышали. Леви смотрел на Эрена, тот — в никуда. Тогда альфа сильнее прижал его к груди. — Ну же, расскажи, что тебя так напугало? — Л-Леви, я-я видел сон, там-там были я ты и ещё другие, ещё там была война, мы все воевали с огромными монстрами, а вот когда мы отправились на битву, то тебя-тебя… — он стал учащенно дышать и сильнее сжал участок халата Леви, за который всё это время держался, как за якорь, не дающий ему впасть в истерику, — тебя убили. Он опять прижался к груди альфы и заплакал. Леви лишь прижал его к себе сильнее, вспоминая то, как и ему самому снились подобные сны. Немного успокоив Эрена, закутав его в покрывало и уложив его голову себе на колени, они начали обсуждать эти сны, которые приследовали их обоих. Просидели они так до вечера, но вот второй виток и вновь близость, вновь сцепка. Так продолжалось три дня, пока течка не закончилась, а Эрен окончательно не выбился из сил.

Спустя месяц

Прекрасный день, начало осени, Леви с Эреном сидят в кабинете. Альфа поглаживает животик омеги, от чего Эрен посмеивается, не в силе терпеть щекотку. На руках у обоих красовались обручальные кольца. Наконец-то в жизни пары наступило истинное счастье. Доктор говорил, что с Эреном всё в полном порядке, плод есть, но пока рано судить о его состоянии. Но Аккерман знал, что в этот раз его малыш родит и он сделает всё для того, чтобы трагедия прошлого не повторилась.