Любить - значит смотреть в одном направлении.

      Зайдя в купе, я заметил, что соседей у меня нет и видно не будет. Ну, так оно и лучше. Зашла девушка, попросила билет показать. Я показал. Она ушла. Как скучно. Я решил поспать. Я уснул. Мне снился сон, как я с Игорем на борту самолёта лечу в Париж на медовый месяц. У нас всё так хорошо. Мы счастливы. Счастливы вместе, как никогда раньше. Нет никакой Дианы. Она мертва. Мертва в моих глазах. У неё больше нет ничего! А у меня есть всё! Он — моё всё. Если бы я был беден материально, но у меня был бы Игорь, я чувствовал бы себя, как самый богатый в мире человек.       Мой сон прервали. Та самая девушка, что заходила проверять билет, сказала, что надо выходить. Я вышел. Какого было моё удивление, когда меня встретила моя мать с отцом, который так давно бросил нашу семью. — Мама? Ты? Вы… — Мы снова вместе, сын. Я был вне себя от злости, ведь человек, что стоить слева от моей матери, достоин только. смертной казни. — Ну как ты жил там? — мама улыбалась. Очень искренне улыбалась, — девушку себе нашёл? — По больному бьёшь, мама. А жил я там нормально. Ты мне лучше скажи про человека за рулём, всмысле вы сошлись? — Давай домой зайдём и поговорим об этом, мы уже почти подъехали.       Выйдя из машины мы пошли в квартиру. Она не изменилась с того времени, когда я был ещё маленьким. Вещи стояли на тех же местах, разве, что холодильник новый купили и духовку поменяли. — Так что, ты мне расскажешь, как вы сошлись? — Спроси у своего отца. — Он мне не отец и никогда им не будет, — и это не было ложью, — он поставил крест на моей жизни. Мне легче было с дядей общаться, чем с ним. Я вышел с кухни и пошёл в свою бывшую комнату, ибо кому захочется находиться в одной комнате с критином-папашей? — Стас, — за мной в комнату зашла мама, — я тебя понимаю, но и ты меня пойми. Я ведь так сильно его любила, ты должен меня понять. — Я приехал не для того, чтобы понимать тебя, — сейчас было самое подходящее время, — мне осталось жить неделю. На следующей неделе я улетаю в Сеул и там сведу концы с концами. — Ч-что? — лицо мамы становилось красным от слёз, — ты хочешь оставить меня? Я не позволю тебе этого! — У тебя есть муж! Я не хочу больше существовать в этом мире! Я хочу перейти в другой мир. — Я не переживу твою кончину, Стас! Не бросай меня! Твой брат живёт в Маями, а я тут, что делать буду? — Мне всё равно! — бесииит, — я приехал попрощаться. Завтра я уезжаю обратно, домой. Попрощаюсь с друзьями. — Стас, — слёзы текли по её щекам капая на пол, — ты не должен умирать! Поверь, это не выход! Я знаю, что уже постарела, а ты вырос и не будешь больше слушаться свою мать, но пойми, ты должен жить. Возможно, я смирюсь с твоей смертью, но только тогда, когда умру сама. — Да. Я понял. Я спать.       Наутро я снова поехал на поезде, только теперь домой. Со мной опять никто не ехал и я решил позвонить Диме. Надо с ним встретиться, попрощаться. — Стас! Еби тебя в рот, куда ты собрался, — *нежданчик* трубку взял Лавров, — я же пошутил про тот случай! — Хуёвые у тебя шутки! На сл.неделе я сваливаю в Сеул. Там я помру. — Чё? Ты свихнулся там? Ты где? — Я из Самары еду. С мамой прощался. Тебе какое дело? У тебя жена… — Да развёлся я с ней сегодня! — Больше я твоим словам не верю! Скажи Диме, что я приеду в студию и попрощаюсь с ребятами. Пока.       Бросив трубку я лёг на кровать. Но вдруг поезд резко остановился, что я упал на пол. «Странно, вроде мы не приехали ещё» — Стас! — *нежданчик номер два* — ты чего трубку скидываешь? — Молодой человек, выйдете из вагона, мы сейчас полицию вызовем! — контролёрша была вне себя от возмущения. — Простите, не могли бы вы покинуть меня. Я хочу поговорить с этим человеком, — не упускать же возможность. — Ладно! Но на следующей остановке вы выйдете вместе с ним, — она ушла. — Лавров! Твою ж мать! Какого хуя ты здесь забыл? — А что, чая нет? — говорил он усаживаясь напротив меня, — ты чего такой буйный, Стасик? Я к тебе явился, как ангел во всей своей красе, а ты не рад? Как некрасиво! — Ты совсем сбрендил или мне это кажется? Ты не забыл, что ты сделал со мной? — А я что-то с тобой делал? — Ты растоптал мою гордость! Вспомни, что ты тогда мне сказал! — Ну простии! Ну я же пошутил! Ты мне действительно нравишься! Дай я тебя поцелуую, — он потянулся ко мне, но я его отодвинул. — Иди нах, Лавров! Бесишь меня! Как ты можешь вести себя так легкомысленно? Женатый человек, а ума как газа в Украине в позапрошлом году. — Да развёлся я! Могу паспорт показать! — Извините, что прерываю, — вошла та самая дамочка, — мы приехали. Вы обещали выйти! Мы вышли. Нам все пассажиры вслед хлопали. Почему? Я не знаю. — Вызови такси, — но тут я смекнул, — или позвони в sos-службу — пусть нам вертолёт отправят. — Слишком гениальная идея для тебя. Сейчас позвоню, а ты пока посмотри мой паспорт.       Он дал мне свой паспорт, а сам ушёл подальше от платформы. Честно говоря мне совершенно не надо было смотреть его паспорт, но любопытство взяло верх надо мной. Я открыл паспорт, там была дата развода на вчерашнее число. Видимо он не врал. Но зачем он тогда сказал, что не хочет разводиться с Дианой? — Я позвониил, — в его руках был незнакомый мне телефон, теперь понятно почему тогда он звонил с незнакомого номера, — через полчаса к нам прилетит голубой, как ты, вертолётик. — Тц… что это за телефон? Откуда он у тебя? — Ой, ревновашки? Купил, чтобы разорвать связь с бывшей женой. Хочешь тебе куплю, в знак нашей взаимной любви. — Перестань! — он издевается надо мной, — тебя от этого ещё не воротит? Ради кого ты развёлся с ней? — Что ж ты такой тупой-то, Конченков? Ради тебя я развёлся, тупой ты олень! — Я не такой наивный, чем ты докажешь? Игорь подошёл ко мне и расстояние между нами снизилось до двух сантиметров. Я чувствовал его дыхания своим лицом, я даже на секунду забыл, как дышать. — Хочешь, чтобы я тебе доказал?       Он сократил наше расстояние до нуля и поцеловал меня. Я сначала ничего не понял, но потом ответил ему на поцелуй и наши языки сплелись. Мы сосались прямо у платформы, не замечая ничего вокруг, даже спустившегося с неба вертолёта (за рулём был Всемогущий Дмитрий Фадеев). Фадеев достал телефон и сфотографировал нас. Мы прервались и увидели, как на нас смотрит Дима. Он и ржал, и готов был убить нас. — Что за поебень вы тут творите? — он смотрел на нас ошарашенными глазами, — вы же ещё дети! А ну быстро в вертолёт. — Есть, Товарищ Надзиратель! — ответили мы хором с Игорем.       Весь путь до дома мы целовались с Игорем, будто весь мир остановился. Наше дыхание касалось друг друга, а языки переплетались. Мы хотели пойти дальше, но Фадеев запретил нам это делать.       Прилетели мы ко мне домой. Поблагодарив Диму, мы пошли в дом. Теперь уже я поставил чай и сел напротив Игоря. — Ну поговорим про твой развод? — Ну уж нет. Мне надо сделать кое-что сейчас. Встань пожалуйста.       Я решил ни о чём не думать, а то выйдет жопа, как в прошлый раз. Я встал. Игорь тоже встал, только он встал на одно колено и сказал: — Дорогой Стас, я влюблён в тебя с нашей первой встречи. Теперь я хочу сказать тебе три важных слова *барабанная дробь* Я люблю тебя. Выходи за меня! Сказать, что я был счастлив — ничего не сказать! Я был вне себя от радости и просто поверить не мог, что это не сон. — Я согласен, ведь я тоже люблю тебя, — на моём лице присутствовала улыбка, что расползалось на нём перевёрнутой радугой, под которую мы с Игорем встали. Игорь одел на меня кольцо. Встав на две ноги он притянул меня к себе и мы поцеловались. Этот поцелуй объявил начало нашей совместной жизни, а завтра мы пойдём в ЗАГС (понятно зачем).       С этого момента наша жизнь наладится, а судьба теперь не будет мне делать гадости. — Слушай, Игорёк, я же всё-таки лечу в Сеул на следующей неделе. Давай полетим туда вместе. Кстати, надо объяснить всё родителям и сказать, что я не буду умирать. А, и заявление об увольнении забрать. — Да-да. И дерево посадить, и дом построить, и собаку купить, и детей родить… успеем мы всё, успеем. А вот первая внебрачная ночь ждать не будет, — он повалил меня на пол. — Особенно детей родить… — А что тебя не устраивает? — говорил он покрывая мою шею поцелуями, — ты рожать будешь! — Ты совсем кокосик, ах, — у меня давно уже стоял, — мужчины не рожают! А ты не мужик, ибо не служил. Мнм… -Бла бла бла. Думаю, нам надо продолжить в комнате.

***

Начиная с сегодняшней ночи мы будем вместе до конца своих дней. И похоронят нам под деревом, что мы посадим.