XXX
Втянуть в это дело Карину не удалось, а все остальные, узнав о плане своего Капитана, чуть ли не сверкая пятками, спешили спрятаться, кто куда горазд. Даже старина Гиббс куда-то затерялся. Джек, запрокинув голову, делает огромный глоток рома. Чисто для храбрости. Его качает по сторонам не то чтобы от количества алкоголя в крови, а, скорее, от злости, что придется делать все самому. Но по чистой счастливой случайности ему удается выхватить одного зазевавшегося пирата. - Хочешь - верь; хочешь - нет, но если через пять минут у меня не будет в каюте полумертвого испанца, то ты пойдешь на корм рыбкам, понял? - понизив голос и сделав угрожающее выражение лица (насколько это возможно с перекосившемся из-за рома лицом и красным носом) шепчет Джек, удерживая пирата за одежду. Хотя, тут кто кого удерживает: Воробей повис на своем подчиненном, ухватившись за него, будто утопающий за соломинку, потому что его в самом деле штормило, а упасть и разбить лицо о палубу совершенно не хотелось. Пират кивает так часто и быстро, как только ему позволяют шейные позвонки. - И захвати с собой еще кого-нибудь... - уже вдогонку бросает Воробей, - не хватало еще, чтобы вы его уронили...XXX
В каюте жарко до ужаса, и Джек, прислонившись к столу, обмахивается первым, что попалось под руку - какой-то сложенной пополам картой. На деле же в помещении такая же температура, как и всегда, просто бравый пират нервничает непозволительно сильно. Да, он старался себя успокоить, что, мол, сейчас он просто - напросто останется наедине со своим кошмаром, и ничего смертельного не случится. Но все эти внушения не давали должного результата, и Джек, в итоге плюнув на все это дело, просто решил плыть по течению. В конце концов, он всегда так делал. И, в конце-то концов, из этого всегда что-то получалось. Чаще - беда бедой, чуть реже - спасение всего мира и бренных его обитателей. Джек вскидывается, немного покачнувшись, когда дверь его каюты с грохотом ударяется о стену, являя двух пиратов и Армандо. Если такое гордое имя вообще можно сопоставить с тем, что лежит на пиратских руках. Истощенный, раненный... он даже не шевелится, будто мертв. Джек ловит себя на том, что ему совершенно чуждо видеть такого жалкого Салазара. Это кажется ужасно неправильным: Капитан "Немой Марии" всегда производил впечатление человека чистоплотного и гордого. Но вот только перед Джеком сейчас мешок костей и тряпья, но уж точно не Капитан в чистейшем мундире. Как только тело Армандо сбрасывают (и отнюдь не нежно) по середине каюты, Джек приказывает, чтобы их сию же секунду оставили одних. И их оставляют наедине. Джек остается со своим ночным кошмаром, Салазар - с очередной так ненавистной ему пиратской крысой. Несомненно, сложись бы обстоятельства иначе, они бы тут же достали шпаги, стремясь перерезать друг другу горло. Салазар уж точно, Джек - смотря как далеко все зайдет. Но они оба сейчас находятся на "Черной Жемчужине", Капитаном которой является Джек Воробей (кхм, Капитан Джек Воробей), а испанец - пленником. Пират внимательно смотрит на свой трофей, отмечая, что и без того острые скулы стали видны еще больше, будто о них можно порезаться, а губы совсем потеряли цвет. Все его тело указывало на смертельное истощение: запястья казались худее девчачьих, а волосы свалялись, став одним большим колтуном. Человек, лежащий перед ним, кто угодно, но не Морской Мясник. Джек вздрагивает и инстинктивно делает небольшой шаг назад, когда испанец, что-то промычав, начинает шевелиться. Матадор чувствует, как трясутся его руки, когда он, уперевшись в пол, пытается поднять туловище. Он почти падает обратно на корабельные доски, но успевает поставить локоть, удерживая равновесие. Перед глазами все кружится в разноцветной карусели, взрывается ослепительно яркими кругами... Он осознает, что его куда-то принесли, куда-то, где светло и легко дышать: нет той трюмной затхлости, но этого слишком мало для полной картины, и он, приподняв голову, старается осмотреться, борясь с дикой слабостью и головокружением. Нога отдает тупой болью, но поврежденное плечо никакого дискомфорта не вызывает, и Армандо вновь пытается принять сидячее положение. Джек с широко раскрытыми глазами наблюдает удивительную картину: восстание из пепла Феникса. Почему-то именно такая ассоциация проскальзывает у него на задворках разума, но слишком быстро и неуловимо, не успевая сформироваться в полноценную пищу для размышления. Но Армандо в самом деле сейчас похож на мертвого, внезапно ожившего и стремящегося как можно быстрее выбраться из могилы. Переборов самого себя, Салазар наконец принимает сидячее положение, по привычке гордо вздернув подбородок. Но тяжелая голова немного запрокидывается, и его слепит луч, неожиданно ударивший прямо по глазам, и ему приходится зажмуриться. Сидя на коленях, балансируя на вытянутых руках, упирающихся в корабельные доски, он все еще дезориентирован. Джек, глубоко вздохнув и выдохнув, делает шаг в сторону испанца. А затем еще и еще, становясь почти вплотную. - Никогда бы не подумал, что дойду до такого... - тихо говорит англичанин, но матадор все равно дергается, будто от сильной пощечины, и чуть ли не падает, потеряв на доли секунды равновесие. Он узнал этот голос. Конечно же, он узнает его из тысяч. Морской Мясник распахивает глаза, игнорируя слепящее солнце, тут же внимательно впиваясь взглядом в лицо пирата. - Только не откуси мне пальцы, дорогуша, - с нервным смешком произносит Джек, протянув руку и, с силой надавив большим пальцем левой руки на нижнюю челюсть, заставляет испанца открыть рот как можно шире. Армандо дергается скорее от неожиданности, чем от осознания, что до его лица дотронулась пиратская рука. Грязная, испачканная в крови, рука... Джек, скривившись то ли от до ужаса сухих и потрескавшихся губ Салазара, то ли от того, что его пальца коснулся язык, взял в свободную руку графин с водой. Глаза Армандо распахнулись еще шире, когда на его лицо полилась холодная вода, попадая в рот. Испанец тут же сжал зубами палец пирата, стараясь закрыть рот даже не смотря на то, какое внеземное удовольствие ему дарила простая вода... Ледяная, она оглаживала его внутренности подобно шелку по голой коже, лаская... она утоляла жажду, и это было так восхитительно, что хотелось еще... Армандо захрипел, дергая головой, не позволяя самому себе разжать челюсти и жадно начать пить. В ответ Джек зарычал от боли в укушенном пальце, но с упорством маньяка продолжал вливать в этого строптивого пленника жизнь, каплю за каплей, заодно смывая с его лица грязь. Капитану "Немой Марии" приходилось глотать воду, чтобы элементарно не захлебнуться, и его тело наполнялось обжигающей ненавистью куда быстрее, чем живительной влагой. В какой-то момент Салазару показалось, что он отключился: перед глазами сделалось светло-светло, а тело перестало ощущаться... Джек удивленно поднимает бровь, когда матадор сам, покачнувшись, отпускает его палец, приоткрывая рот шире, и тянется за водой... но, взглянув в светло - карие глаза, которые оказались подернуты белесой пеленой, все понял. Тело Армандо предало его также, как он предал свою команду, подло и в самый ответственный момент: оно просто захватило контроль над его разумом, полностью отключив его, чтобы получить так необходимое. Джек не уверен в своем решении, но... выхода, в принципе, нет: надо успеть воспользоваться случаем, пока гордый Салазар вновь не вернул себе контроль. Джек смутно помнит, что долго голодающим нельзя есть сразу тяжелую пищу. И надеется, что яблоко худо - бедно подойдет. Воробей, убрав руку от лица испанца и отставив графин, берет со стола дольку яблока. Неотрывно наблюдая за пиратоненавистником, он отмечает, что тот неотрывно следит за этой самой долькой. Англичанин едва сдерживается, чтобы не захихикать, и вместо этого громко сглатывает вставший в горле ком, поднося к слегка покрасневшим губам кусочек фрукта. И еле успевать убрать пальцы: Морской Мясник тут же сжимает челюсти, жадно пережевывая. А через несколько минут Джек дает ему еще дольку... а после еще и еще, пока не скармливает все яблоко. Приятная, почти забытая, тяжесть в животе не дает думать испанцу, и он с удовольствием продолжает плыть в темноте своего разума, даже не особо понимая это. Но голос... такой знакомый буквально вырывает его из блаженной неги. Джек, близко наклонившись к нему, что-то говорит, но испанец не слушает: перед глазами с пугающей быстротой разрастается кровавая пелена. Матадор попытался схватить пирата за шею, сдавить так сильно и умело, как умел только он, чтобы жертва еще долго мучилась в агонии, медленно умирая. Он еще не понял, что сейчас случилось, но знал, что делать - убить. Растоптать эту грязную крысу, чтобы осталось лишь кровавое пятно на досках палубы. Но вместо всего этого он, неловко махнув рукой, кренится набок, потеряв равновесие, и падает на пол, ударившись левой стороной тела. Левая нога так резко и сильно отдает болью, что Армандо показалось, будто из его глаз посыпались искры. Джек испуганно отшатывается назад, и Армандо оглушает звук каблуков по корабельным доскам. Он дезориентирован, но ни капли не напуган, потому что у него есть цель, четкая и непререкаемая. Изничтожить чуму морей и всей его жизни. Каждого пирата. И один уж очень изворотливый стоит совсем рядом. Привстав на вытянутых руках, что далось ему немыслимыми усилиями, он смотрит на Джека сквозь волосы, спавшие на лицо, выбившись из жалкого пародия на пучок. Не видя такого взгляда в свой адрес бесчисленное количество раз, Воробей сказал бы, что от него ему стало холодно так, как не было даже в холодных водах Антарктиды. Но эти взгляды, насквозь пропитанные ядовитой ненавистью, он видел слишком часто, чтобы по-настоящему испугаться. Хотя у Салазара, надо признать, получилось очень годно. - Ты думаешь, что забавно играть со своей смертью в кошки-мышки? - скрипучим, даже каким-то надрывным, голосом поинтересовался испанский Капитан. Воробей смотрел на него сверху-вниз, раздумывая, что ответить на такой вопрос. С одной стороны, у него и в мыслях не было развлекаться таким способом, но с другой... слова Морского Мясника показались ему до неприличия привлекательными. В конце концов, что еще делать с этим пленным? - А что, если так? - гордо вздернув голову так, что даже множественные побрякушки в волосах зазвенели, небрежно кидает Капитан "Черной Жемчужины". Джеку интересно, к чему приведет этот разговор. - Хочу поведать тебе, что в конце концов всегда побеждает смерть, - на лице Салазара появляется не то оскал, не то улыбка, Джек не успевает рассмотреть, как лицо испанца вновь становится серьезным. - У нас с тобой очень занятная ситуация, amigo, - Джек видит, как Капитан "Немой Марии" кривится, услышав такой отравительный акцент. - Мы никак не можем определиться со своими ролями: вчера ты был моей смертью, сегодня - я твоя смерть. Немного иронично, дорогуша. Салазар, аккуратно подтянув к себе пульсирующую болью ногу, все также внимательно и неотрывно смотрит на возвышающегося над ним пирата. - Только безумец прыгнет в бездну, не зная, что его там ожидает. И ты ни чем от него не отличаешься, раз готов сделать ставку на то, что завтра я не перережу тебе горло. Этот уверенный голос и горящие ненавистью глаза... Джек чувствует, что за этими словами далеко не пустая угроза, а обещание воплотить это в жизнь как можно раньше и ужаснее. В конце концов, бывший капитан галеона "Немая Мария" человек дела, и скольким он перерезал глотки, наверное, и не счесть... Так что с него станется. Джек сам не понял, как стал участником игры в кошки - мышки. Осталось лишь разобраться со своей ролью. - А кто столько лет назад тебя загнал прямо в объятия смерти? О, Джек видит, как зло блеснули глаза Матадора, как сжались челюсти... Это прекрасное чувство превосходство всегда будет греть ему сердце. - Меня считают последним идиотом и гением одновременно, а тебя - лишь ожившим мертвецом. Не кажется ли тебе, что из нас двоих рискуешь обмануться именно ты? - хитрый прищур глаз, подведенных сурьмой, и легкая улыбка. У Салазара вновь все багровеет перед глазами. Рот испанского капитана уже открывается, чтобы ответить на такую дерзость, но дверь в каюту резко и громко распахивается. - Капитан, Вы нужны у штурвала! - несколько пиратов заходят в каюту и, увидев Морского Мясника, резко застывают на месте, не решаясь сделать и шага. - Сейчас поднимусь, а вы, раз уж так вовремя пришли, отведите заключенного обратно в трюм. И будьте внимательнее... Джек наблюдает, как два довольно крупных пирата поднимают Армандо и тащат в сторону выхода. - ¡Hasta la vista!* - на последок кидает Салазар, кровожадно улыбнувшись. Джек не сразу понимает, что сказал ему испанец, но, когда до него доходит смысл сказанного, уже поздно отвечать: черноволосая голова скрылась за проемом двери. Чертыхнувшись, Джек возвращается к столу, заваленному картами, и, налив полный бокал рома, думает о том, что пора бы ему начать учить испанский... Так, во избежание дурацких ситуаций вроде этой. А еще о том, что надо бы хорошенько подумать над своей ролью в начавшейся игре... ________________________ * До встречи!