***
Эндрюс аккуратно приоткрыл дверь, ведущую в комнату отца, и тихо пробрался внутрь, ища взглядом полку с дисками. Наконец отыскав свою цель глазами, парень подошел к полке и проворно выудил из груды дисков нужный ему фильм. Он заприметил ещё один «шедевр» кинематографа и развязно ухмыльнулся. Следующим пунктом была добыча вкусняшек, поэтому Арчи уверенно направился на кухню проверять шкафчики. Набрав целый пакет всевозможных закусок и сладостей и мысленно поблагодарив маму за запасливость, футболист победно улыбнулся. Половина плана была готова, оставалась самая сложная часть — извинение. Эндрюс уже был готов выбежать из дома, направляясь к дому возлюбленного, как вдруг вспомнил одну немаловажную деталь и метнулся в комнату, быстро хватая смазку и презерватив (на всякий случай) из прикроватной тумбочки и засовывая во внутренний карман куртки. Счастливо улыбаясь парень вышел из дома.***
Арчи остановился в нескольких метрах от дома Джага, замечая знакомую фигуру у самой двери. Джонс, не останавливаясь, чертыхался, пытаясь открыть входную дверь. Было видно, что парень немного «подшофе». — Помочь? — осторожно подойдя поближе, начал Эндрюс, ощущая нервозность во всем теле. — Справлюсь, — резко ответил писатель, узнавая раздавшийся из-за спины голос. — И все-таки я тебе помогу, — продолжил парень, не обращая внимание на протесты и поднимая вновь упавшие ключи. Футболист с легкостью открыл дверь, аккуратно заглядывая в глаза черноволосого. — И что ты тут забыл вообще? — выдохнул Джаг, хмурясь. — Тебя, — мягко произнес Арчи. — Иди нахуй, Арчи Эндрюс, — немного устало, но в то же время ядовито выплюнул Джонс, резко разворачиваясь к рыжему. — Послушай, мне действительно жаль. Я не хотел обидеть или задеть тебя, честное слово. Прости меня. Я просто баран и придурок. Но я действительно постараюсь исправиться. Для тебя. Ради тебя. Ведь я люблю тебя, — на одном дыхании выпалил Эндрюс. — Придурок, — мягко сказал змей, закусывая губу, дабы скрыть теплую улыбку. — Я принес вкусняшки и твой любимый фильм, — с надеждой заглядывая в голубые глаза, протянул Арчи, но был заткнут горячим поцелуем с привкусом текилы. — Я тебя тоже люблю, идиотина, — выдохнул в поцелуй писатель, проворно затягивая возлюбленного в дом и захлопывая дверь, причем делал он это уже на удивление трезво, по сравнению с тем, как парень пытался войти в жилище ранее.