Последний из Поттеров

Проскользнув в спальню, Гарольд достал Карту Мародеров и воззрился в ее пометки. Так, точка с именем Барти Крауч действительно находилась в кабинете директора, а Аластор Моуди по-прежнему пребывал в апартаментах преподавателя ЗОТИ. Это уже навевало на некоторые вопросы. — Проклятье! — выругался Гарри. — Чем больше я вникаю в окружающую меня ситуацию и происходящие события, тем больше у меня появляется вопросов. А быстрых и, самое главное, правильных и доходчивых ответов на них у меня, практически, нет. Решив, что утро вечера и вправду мудренее, Гарри вытащил коробку с домино и отправился развлекаться со всеми желающими. Наутро весь Хогвартс гремел, ибо прозвучал итоговый вердикт расследования. Близнецов исключили с позором и приговорили не только к возмещению убытков, но и к солидному штрафу. Теперь их родители отчаянно размышляли о том, где они возьмут тридцать пять тысяч галеонов, если месячная зарплата самого Артура не превышает пятисот, а он в семье единственный кормилец. В этой струе близнецов приговорили к обязательным работам на благо министерства сроком в десять лет. Причем если за этот срок долг не будет погашен, не исключалось, что долг мог быть продан родовитым магам или даже гоблинам. А это уже было очень-очень страшно. Вообще сам Гарри такого вердикта, если честно, не ожидал. Равно как и того факта, что Крауч-младший предпримет подобную авантюру. Как раз последнее было вполне в духе Аластора Моуди. По мнению Гарольда Крауч должен сидеть тихо, как мышь, и особо не отсвечивать. А не ставить исполнение планов своего господина на грань провала. Хотя… Сейчас Гарольд рассматривал сложившуюся ситуацию как крайне запутанную и сложную. Пока у него было три основные версии, которые как повторяли друг друга, так и, аналогично, противоречили. По одной из них Дамблдор до сих пор не раскрыл Крауча, да и близнецов не сумел отстоять из-за обилия улик и авторитета Моуди. Но это совершенно не объясняло целый ряд нюансов: как директор Хогвартса не оказался на мели политической карьеры и почему Моуди, который, по многочисленным слухам, серьезно благоволил к семейству Уизли, вдруг на них взъярился. По второй версии Дамблдор, фигурально выражаясь, близнецов принес в жертву, но лишь затем чтобы не спугнуть более крупную дичь, а Уизли он восстановит через год на шестой курс. Однако, в таком случае, сам Гарри становился разменной фигурой, проще говоря — приманкой. Но, опять-таки, непонятно — почему же Крауч пошел на риск своего раскрытия. Тут одно из двух — или он решил «соскочить», или, банально, до крайности обнаглел. Третья версия Гарри нравилась меньше всего. Потому как, согласно ей, Дамблдор был в курсе дела еще до начала учебного года и что это именно он руководит всеми негативными процессами, которые так или иначе касаются самого Поттера. А сам Гарри рассматривается им как одноразовое безотказное оружие. Но… зачем? Или Дамблдор решил, что нужно обновить славу победителя Темного Лорда, для чего и был взращен Том Марволо Редл? Уж больно натянуто выглядит. А Уизли угодили под каток репрессий потому, что потребовалось надавить на их родителей. Либо же сами близнецы, подобно Чарли, стали выходить из беспрекословного повиновения и их необходимо было наказать. Но тогда, получается, Дамблдор не просто держит лазутчика «под колпаком», но и сам ему отдает приказы? Жуть какая! Впрочем, Ли Джордана директору все-таки удалось отстоять. Но и Ли не удалось избежать наказания в виде штрафа в две тысячи галеонов. Кроме того, его «взяли на карандаш». Иными словами, если он крупно проштрафится еще один раз, то его также вмиг выгонят. Как оказалось в процессе расследования, ход через подвалы «Сладкого Королевства» среди учеников был довольно популярным. Вот только рассматривать содержимое тех же подвалов как свою законную добычу осмеливался далеко не каждый. Так, по официальной версии, незадачливая вчерашняя троица пострадала именно потому, что все они были пойманы с поличным. К примеру, Грейнджер несколько раз упоминала, что этим ходом неоднократно пользовался и сам Гарри Поттер. В ответ Моуди озадаченно поглядел под стол. — Ну и где же он? — насмешливо поинтересовался он у Гермионы и Рона. — Может здесь? Да, вроде бы, нету. Или может быть он за широкой спиной уважаемого министра прячется? Тоже нет! Как говорится, мисс Грейнджер, не пойман — не вор. Вот когда мистер Поттер попадется с мешком награбленного, тогда мы и об его участи обстоятельно поговорим. А пока идите-ка оба вон отсюда, надоели! Надо признать, что Гермиона так и не смогла успокоиться. Более того, она продолжила возмущаться произволом уже за столом в Большом зале. И, естественно, Драко Малфой не смог пройти мимо без очередного язвительного замечания. — Вот гляжу я на тебя, Грейнджер, — презрительно оскалился Драко. — Гляжу и диву даюсь. То ты ратуешь за соблюдение законов, а тут вдруг у тебя «Аластор Моуди купленный». Интересно, сколько тебе эти нищеброды пообещали, чтобы ты их так рьяно восхвалять кинулись. Черно-белую копию «Сказок барда Бирдля» в картинках, не иначе. Или, может, у вас там, внезапно, вспыхнула всеобщая жаркая и пламенная любовь? Ты уж намекни, что там у тебя в ассортименте услуг и почем, вдруг кто из присутствующих заинтересуется! Гарольд отвернулся, пряча наглую улыбку. Хитрец Малфой построил свою речь весьма искусно, с двойным намеком. Многие решат, что речь идет о продажной любви, в то время как сам Драко будет уверять, что он имел в виду недюжинные способности Гермионы к юридическому потоплению своего ближнего, как это произошло со злополучными близнецами Уизли. В этот момент Рон, заревев от ярости, кинулся на Малфоя с кулаками. Однако не успел он преодолеть и пары метров, как сидевший в пол-оборота Томас ловко подставил ему ногу, да так, что злосчастный рыжик со всего размаху грянулся пузом на пол. Более того, он, по инерции, еще по полу и проехался едва-едва не ткнувшись носом в лакированные туфли Малфоя. Тот мигом не преминул воспользоваться ситуацией, дабы выпустить еще одну парфянскую стрелу. — Нет-нет, — Драко поднял руки в немом протесте, — сегодня лизать мне обувь не нужно, хотя, конечно, я таким рвением весьма польщен, не скрою. Может после обеда, когда я буду возвращаться с гербологии, а? Я буду ждать своего верного и, безусловно, преданного слугу у входа в замок. Дожидаться ответа Малфой не стал и мгновенно ретировался. Его проводил рваный и, почему-то, нервный смех. Отсмеявшись, Гарри принялся решать собственные насущные проблемы. Первым делом он договорился с МакГоннаголл о замене прорицаний на древние руны, торжественно пообещав в конце лета сдать по ним экзамены за третий и четвертый курс. Тут же они подошли к Батштеде Бабблинг, чтобы та проверила нынешний уровень знаний самого Гарри. Проверка показала, что Гарри-самоучка может не только в короткое время догнать других учащихся, но и, если не сбавит обороты, вырваться в лидеры. — А что вы, мистер Поттер, сделали с несчастной Сивиллой? — поинтересовалась Бабблинг. — Она, порой, боится из своей башни нос высунуть. — Я? — удивился Гарри. — Ровным счетом, ничего. Даже не пытался ей предсказать смерть, подобно тому как она это же регулярно делает мне. Всего-навсего процитировал «Записи об обрядах друидов острова Эрин». Но она, почему-то, восприняла все сказанное на свой счет и решила, будто я ей угрожаю смертью. Вы, профессор, случайно не знаете, почему она вдруг решила, что должна меня бояться? Женщины недоуменно переглянулись, но Гарри именно в этот момент показалось будто МакГоннаголл все-таки кое-что о страхах пророчицы известно. Однако декан промолчала. Следующим пунктом у Гарольда стоял секрет золотого яйца. Конечно, он его уже открывал и даже опознал искаженные русалочьи голоса, но теперь он хотел это сделать в воде. Гарри не стал немедленно мчаться к озеру, как, в свое время, поступил Крам и не стал искать способ попасть в ванную старост, где располагался микробассейн. Нет, Поттер поступил намного проще и оригинальнее. Он, после ужина, вошел в пустой класс, запечатал дверь, трансфигурировал из парты здоровенный стальной чан, наполнил его водой, опустил туда головоломку и, приложив ухо к стенке чана, прослушал песенку несколько раз. Следующим пунктом стало определение детального местонахождения самого испытания. Впрочем, где именно будет происходить это грандиозное действо Гарольд понял практически сразу — в водах Черного Озера. Смущали его только две вещи. Во-первых соревнование намечено было на февраль, а водичка и в августе не была слишком уж теплой. А во-вторых Гарри Поттер не умел плавать. Конечно, не умело плавать именно нынешнее тело Поттера, однако его нынешний владелец на память духа не рисковал полагаться. В критической ситуации на первое место могла выйти именно мышечная реакция. Нужно было придумать что-то иное. Внимание Гарри привлекли заплывы чемпиона Дурмштранга. Крам явно искал русалочью деревню. Но юноша заметил не только это. Виктор, как оказалось, отплывая подальше от берега на котором практически всегда толклись какие-то его поклонницы, проводил частичную трансфигурацию своего тела, превращаясь в человека-акулу с головой этой хищной рыбы. Естественно, Гарри знал и о более простых вариантах, как, например, жаброросли или заклинание Головного Пузыря. Но и эти варианты его не очень-то воодушевляли. Нужен был план на грани фола или даже на грани фантастики. И он его придумал. Осталось лишь выделить необходимое время для тренировок. Однако последнее Гарри отложил на потом. Этот вопрос он решит после бала до которого осталось всего ничего. Впрочем, у Винки уже все было готово и Поттер с домовушкой даже провели генеральную репетицию облачения юноши в выходную одежду. На ней настояла сама Винки, которой вовсе не хотелось сломя голову электровеником метаться по всей округе если она вдруг, в последний момент, обнаружит недостачу хотя бы одной запонки. Гарри прогулялся по берегу, после чего заглянул к Хагриду. Тот как раз собирался на очередное свидание с мадам Максим и Гарри оказался ему как раз кстати. — Я даже не знаю что мне надеть на бал, — вполголоса жаловался профессор УЗМС. — То ли байкерский костюм, то ли праздничный. — Женщины любят чтобы их приятно удивляли, — ответил Гарри, одновременно припомнив жалобы и намеки полувеликана относительно перспектив взаимоотношений самого Хагрида и его пассии. — Так что одевайся на бал по-праздничному. Она в этом наряде тебя еще не видела? Нет? Вот и отлично! Да, чуть не забыл. Хагрид! Не вздумай ни словом, ни даже намеком заговаривать с мадам Максим о ее предках-великанах. Ты меня понял? — Но… почему? — пробормотал пораженный полувеликан. — Ведь это… — Не вздумай! — строго повторил Гарри. — Во-первых у нее великанов в предках может и не быть, такое, знаешь ли, случается. А во-вторых это сейчас очень непопулярно и вы лишь поссоритесь. Да еще и Рита Скитер по округе шныряет. Ты хочешь чтобы мадам Максим нехорошо ославили в «Пророке»? Как ты уже знаешь, за Скитер это уж точно не заржавеет. — Так что же мне делать? — промямлил Хагрид. — А ничего, — ответил Поттер. — Танцуй, веселись, расскажи ей какую-нибудь веселую историю о зверушках. Ты ведь наверняка знаешь таких немало? А о родителях доподлинно выяснишь в тот день, когда соберешься к мадам Максим посвататься. — Она, наверное, за меня пойти не захочет, — Хагрид мигом погрустнел. — Вот как посватаешься, так доподлинно и узнаешь, — успокоил его Гарри. — Многое ведь и от сватов зависит. Меня, вон, попросишь, например, сватом побыть. Уж я-то тебе в таком благородном деле ну никак отказать не смогу! А теперь Хагрид пособи мне с одним очень важным вопросом — ты точное местонахождение русалочьей деревни знаешь? — Ну… — полувеликан призадумался. — Нет, точное место указать тебе я не смогу. Только приблизительное. — Но хоть примерное направление показать сможешь? — уточнил Гарольд. — С нескольких точек, например. — Попробовать показать-то я могу, — ответил Хагрид. — Но только за итоговый результат я не ручаюсь. Слушай, Гарри! Ты это — Плаксу Миртл спроси. Она с русалками дружит, частенько захаживает к ним в гости. Уж она-то точно знает где расположена их деревня. На том и порешили. Гарри мигом отправился в родимую спальню, едва успев до начала отбоя проскочить в ворота замка. А вот в самой спальне он обнаружил… кого бы вы думали? Да мисс Гермиону Грейнджер собственной персоной, которая мирно дрыхла в обнимку с сундуком Поттера. Рунная ловушка продолжала собирать собственные трофеи. Парень осмотрелся. Томас и Финниган завалились спать пораньше, видимо, потому что планировали пораньше же и подхватиться. Уизли где-то шлялся, впрочем, Поттер тут же вспомнил, что тот, судя по всему, как раз трудится в поте лица на отработке у Снейпа и попросту еще не дополз до гостиной. Тут как раз в спальню проскользнул порядком вымотанный Лонгботтом, который явно только что вовсю проводил генеральную репетицию танцев в компании сестричек Патил. — Это что? — пробормотал он. — Да ничего, — ответил Гарри. — Грейнджер, видимо, хотела меня обокрасть. Теперь вот стою, думаю, что с ней сотворить — то ли МакГоннаголл сдать, то ли подшутить, подложив в койку к Уизли. — Второе, — предложил Невилл. И тут же спросил. — А ты, Гарри, с кем на бал идешь? — Анна Лоэлот, — ответил Поттер. — Слизерин, пятый курс. А что? — Ого, — хмыкнул Невилл, — очень даже неплохо. Да что там — просто отлично. На тебя уже делают ставки, но пока никто не угадал, а Лоэлот и ее подружки, как я понимаю, загадочно молчат. Ну-ка, взяли! — С кем идут другие чемпионы, — поинтересовался Гарри аккуратно укладывая спящую девушку в «поросячье лежбище», как как-то окрестил постель Уизли номер шесть Дин Томас, — ты, случайно, не знаешь? — Делакур пригласила «ворона» Роджера Дэвиса. Он, поначалу, радовался, но сейчас, по слухам, срочно ищет артефакт усиленной ментальной защиты. Флер, на своих даже легких эмоциях, его окклюментный щит запросто пробивает. Гарри весело хихикнул, но попутно отметил себе, что стоит с утра пораньше связаться с Сириусом и поинтересоваться можно ли сдать какой-то соответствующий сложившейся ситуации артефакт в аренду одному, пусть недальновидному, но и достаточно перспективному парню. — Седрик пригласил рэйвенкловку Чжоу Чанг с пятого курса, — продолжал рассказывать Невилл. — А Падма недоумевает, что он в ней нашел. Мало того, что там, по ее словам, «ни рожи, ни кожи», так она еще и воровка. Чанг и ее подружка Мариэтта Эджкомб занимаются кражей у студенток с младших курсов одежды, обуви и других вещей, а потом перепродают их под видом фетишей. Особенно от их набегов страдает Луна Лавгуд, знаешь такую? Кое-что они просто присваивают. — Надо бы подсыпать им песка в смазку, — откликнулся Гарольд. — Образно, конечно. Давай-ка над ними подшутим, сделав так — ты соберешь имена всех воров и наиболее рьяных фетишистов, а я пошлю их родителям письма издевательского содержания. Например: «У меня нет больше сил смотреть, как мучается ваша дочь, вынужденная, из-за собственной нищеты и семейного неблагополучия, воровать одежу, обувь, пергамент и перья у других студенток. Посылаю вам эту скромную сумму дабы вы могли обеспечить своему ребенку минимум самого необходимого. Гарольд Джеймс Поттер». И пошлю, эдак, галеонов десять-двадцать. Как думаешь, поможет? — Хо-хо, — рассмеялся Невилл, — еще как поможет. Я, правда, не знаю как там обстоят дела дома у Чанг, но мать Мариэтты занимает довольно высокий пост в нашем министерстве. И она точно не стерпит такого позора. Как бы она не прибила свою дочурку на месте. Слушай, Гарри, а зачем тебе это? — Да, Невилл, это верно, я в благотворительности замечен не был, — хмыкнул Гарольд. — Но Чанг нервы я изрядно попорчу, а она, в свою очередь, попортит их самому Седрику. Перед вторым раундом это самое то! А Виктор Крам кого пригласил, не знаешь? — Вроде бы он к ней присматривался, я видел, — отозвался Невилл укрывая сладко сопевшую Гермиону одеялом и, одновременно, указывая в ее сторону подбородком. — Но Лаванда ему что-то шепнула и он тут же пригласил одну из француженок, кажется, одну из самых рьяных противниц Делакур. Кстати, по поводу той же благотворительности. Гарри мигом припомнил один из самых жутких косяков своего предшественника. Когда тот получил от Хагрида альбом с семейными фотографиями, то, почему-то, не подумал хотя бы поблагодарить всех людей, которые ему их прислали. А еще, почему-то, его никто в это не ткнул носом. Надо бы, в самое ближайшее время, заняться решением этого вопроса. Пожелав друг другу спокойной ночи, парни улеглись каждый в свою постель. Гарри еще сквозь обволакивающий его сон видел как в спальню вполз порядком измученный полусонный Рон и как он, с трудом сдернув ботинки и не раздеваясь, буквально валится в свою постель. Коротко хмыкнув, Гарри с наслаждением отправился в объятия Морфея.