Последний из Поттеров

Расправу над ворами и фетишистами Гарольд провернул при посильной помощи Лаванды Браун, Шимуса Финнигана и сестер Патил. Был составлен список, написаны и разосланы письма. Буквально в тот же день проявилась реакция. Первой в Хогвартс примчалась Памела Эджкомб. Дочь она незамедлительно всенародно отхлестала по щекам, злобно шипя сквозь зубы о том, как Мариэтта ее опозорила перед всей общественностью. Затем принесла Поттеру и Лавгуд свои официальные извинения и гордо удалилась. За ней прибыл Генрих Блечтли. Слизеринца Майлза отец лупить не стал, но, судя по внешнему виду провинившегося, основная экзекуция его ждала дома. Генрих также принес официальные извинения обеим сторонам. Чанг получила от отца вопиллер. Конечно, истеричных воплей, подобно Молли Уизли, никто не дождался, но Чжоу и того оказалось вполне предостаточно. Спокойный голос на китайском языке бранил китаянку чуть ли не десять минут. Все это время тихо хихикающая маленькая Сун Ли переводила этот монолог на ушко Падме Патил. Судя по смыслу текста, будь мистер Чанг японцем, он мог бы и сеппуку себе сделать, не выдержав эдакого позора. Ближе к вечеру Гарри получил конверт с деньгами и письмо, в котором китаец, в весьма цветистых выражениях, извинялся за проступок своей дочери и одновременно благодарил за своевременное извещение о ее же моральном падении. Конечно же, все эти события не прошли мимо директора и деканов. И если Дамблдор и Снейп ограничились парочкой душеспасительных бесед, то декан Рэйвенкло устроил на своем факультете настоящее дознание и разбор всех порочащих эпизодов, по итогам которого «вороны» еще довольно долго выглядели весьма ощипанными и основательно издерганными. Луну Лавгуд он, своей волей, переселил к четвертому курсу, где ее мигом подгребла под свое крылышко Падма Патил. К концу учебного года Луна приняла более опрятный и ухоженный вид, а индианка разжилась очень ценной информацией о правильной подборке природных артефактов и адаптацией их под женские украшения. В свете этой информации подсуетился и Гарри Поттер. Он заинтересовался выявлением в окружающей среде тех предметов, которые потенциально могли бы стать артефактами, и с большим удовольствием выслушал лекцию девочки по данному поводу. Затем разговор коснулся и других магических животных, среди которых произошло упоминание о морщерогих кизляках. — Нет, — задумчиво пробормотал Поттер, — я о таких существах, кажется, даже и не слышал. Хотя… Знаешь, Луна, как-то Хагрид мне рассказывал про земляничного стрекозла. Мол, обитают эти существа на Оркнейских, Гебридских и Фарерских островах, живут в норах и лишь как начинает в горах поспевать земляника они выходят на поверхность. В этот период стрекозлы почти никого не опасаются, перепархивают с камня на камень, а от вида спелой земляники просто теряют разум. По внешнему описанию тоже на кизляков смахивают. Ты бы нашего лесничего о них порасспросила, может, он и более подробную информацию выдаст. — Знаешь, Гарри, — в один тихий вечер рассуждал Дин Томас, — мне кажется, что эта Лавгуд пророчица. Иной раз, общаясь с ней, понимаешь, что Трелони там и рядом не стояла. — Нет, Дин, — ответил Поттер, — Луна не пророчица. Она видящая. От нее невозможно укрыться ни под обороткой, ни под иллюзией, а многие секреты, бережно хранимые тем или иным человеком, для Лавгуд таковыми не являются. Она просто смотрит на тебя и понимает кто ты такой и что ты из себя представляешь. — Жуть какая! — поежился Шимус. — За то, чтобы тебе служила эдакая «жуть», — хмыкнул Гарольд, — многие высокопоставленные особы, вплоть до королей и высших церковных иерархов, готовы были платить золотом чуть ли не по весу самой ведьмы. Ее заставить работать на себя насильно практически невозможно, надо только улещать мирными уговорами и посулами. Я как-то читал в одной книге, что один весьма известный инквизитор чуть ли не тридцать лет разъезжал по Центральной Европе в компании такой ведьмы, а потом, в один миг, сложил с себя сан, женился на ней и прожил конец своей жизни мирским человеком. По некоторым слухам, он от костра спас более сотни магов и приговорил к различным наказаниям более тысячи всевозможных доносчиков. — Дела! — протянул Шимус. — Знаешь, Гарри, а Моуди точно какой-то странный. Вроде бы все рассказывают о его суровости и беспощадности, но буквально сегодня я видел как он бумажным мячиком на ниточке с Миссис Норрис играл. Возможно, парни, мне показалось, но он, особенно в последние дни, порой, выглядит не как аврор-ветеран, а как молодой парень. И Луна про него обмолвилась как-то раз довольно странно. Будто ему давно хочется стряхнуть старую шкуру да стаи мозгошмыгов мешают. «Пора разбираться с проблемой, именуемой Бартемиус Крауч-младший», в этот самый миг размышлял Гарри. «Тут до третьего тура осталось около месяца, а я до сих пор ничего не знаю о планах Волдика относительно моей персоны. Делать нечего, придется нейтрализовать Винки и вязать Барти. А потом, по результатам допроса, резать его, сдавать в аврорат или договариваться о взаимовыгодном союзе. В последнем случае, думаю, стоит организовать встречу еще и с самим Петтигрю. Пусть хоть издалека, заодно, на свою дочь полюбуется. Да, пора действовать!» К выполнению своего плана Гарри Поттер приступил незамедлительно. Винки, своим личным приказом, Гарольд перевел под непосредственное командование Кричера и отослал в Блэк-холл. Затем стал мало-помалу выбирать время и место для поимки своего оппонента. Надо же было не просто схватить Барти, но и побеседовать с ним без лишних ушей. Тут либо его в Выручай-Комнату надо заманивать, либо где-то за пределами антиаппарационных щитов хватать. До поры, до времени преподаватель, ранее неоднократно искавший встреч с Поттером, теперь так же активно их избегал. Будто чуял что-то, ирод колченогий. Но вмешался случай. Как-то раз Гарри сидел в полном одиночестве на берегу озера и, от нечего делать, кормил сушеными мухами толстых жаб, которые сидели между кувшинок. Юноша бросал муху в воздух, а жабы, активно толкая друг друга, пытались ее сцапать прямо на лету. Пока лидировала самая толстая из тех, которые находились в поле внимания Гарри. Эта жаба, по своим размерам, не намного уступала размерами Тревору Невилла Лонгботтома. Внезапно на опушке леса появились Рон Уизли и Гермиона Грейнджер сопровождавшие какого-то измученного и грязного человека. В нем, с немалым удивлением, Гарольд опознал Бартемиуса Крауча-старшего. Тот с трудом держался на ногах, постоянно что-то бормотал и отчаянно пытался куда-то идти, но это у него получалось с пребольшим трудом. Наконец Гермиона велела Рону посторожить Крауча, а сама побежала в сторону замка. Это был шанс помочь Сириусу отомстить своему обидчику, а потому Поттер, прихватив большой ком ряски, стал медленно подкрадываться к Уизли. Внезапно из-за деревьев выскользнула фигура преподавателя ЗОТИ и Рон, не успевший даже пошевелиться, оказался оглушен и связан подобно мумии, а Крауч отброшен в сторону небольшой кучки редкого кустарника. Отставной аврор жутко ухмыльнулся, поднял палочку и издевательски проговорил: — Здравствуй и прощай, папаша… Он не договорил, как ему на голову вдруг упал ком мокрой ряски, а правую руку внезапно свело судорогой, да так, что он, непроизвольно, со сдавленным вскриком выронил свою палочку. В следующий миг его одежду резко стянуло и даже немного перекрутило, превращая Моуди в плотный спеленутый ком. Он резко рванулся в сторону и упал на землю, однако именно в этот самый миг ряска трансфигурировалась в кривоватый оловянный котел мигом закрывший ему обзор. Затем на котел со всего размаху обрушилась сухая сучковатая палка и полуоглохший Моуди глухо взвыл от боли. Следующие несколько мгновений его поочередно колотили, попеременно, то «ступефаем», то «конфундусом», то той же палкой по котлу, который так и оставался на голове преподавателя, пока отставной аврор не потерял сознание. — Внезапный экспромт — это вся наша жизнь, — криво ухмыльнулся Поттер рассматривая поверженного противника. — Однако же у вас с отцом, оказывается, достаточно пламенные отношения. Ага, вплоть до смертельных ожогов. Надо сказать, Гарольд очень серьезно рисковал. И, будь на месте Крауча настоящий Моуди, далеко не факт, чтобы его удалось настолько быстро скрутить. — Так, пожалуй, поступим следующим образом, благо нынче суббота. Кричер! — Кричер слушает, хозяин — бодро отрапортовал домовик, появляясь рядом. — Этих двух перенеси в темницы. Обоих заковать! Старшего пусть осмотрит, вымоет и накормит Винки. Но только это, никакой самостоятельности! Да, учти, что младший под обороткой. Последним перенесешь меня. Первым Кричер уволок старшего Крауча. Затем, чуть погодя, исчезло тело и его сына. Тем временем Гарри подобрал палочку поверженного противника после чего, чуток поразмыслив, аккуратно стер память последнего часа событий у Уизли. — Теперь-то я буду спокоен, — хмыкнул Гарольд рассматривая бессознательную тушку своего однокурсника. — Проклятье, опять на отработки рискую угодить. Впрочем, это того стоит! Когда Кричер пришел за Гарри, вдалеке показалась процессия из МакГоннаголл, Помфри, Дамблдора и Грейнджер. Похоже, последняя переполошила все руководство. Чтобы, раньше времени, его не объявили в розыск, Поттер отошел с опушки за деревья и только там взял домовика за лапку. В стенах Блэк-холла Гарольд внимательно осмотрелся. Этот самый дом явно ожил и теперь, подобно громадному псу, присматривался к пришельцу, словно раздумывая к какой категории его стоит отнести — к вредной или к полезной. Решив отставить ненужные раздумья куда подальше, Гарри повернулся к ожидавшему распоряжений Кричеру. — Проведешь меня к младшему из пленников как только с него сойдет оборотка, я с ним буду говорить. А тем временем мне надо приготовить что-то вроде ланча. Да, разговор у меня, думаю, будет достаточно долгим, поэтому мне принесешь какой-нибудь сок, а ему воды. — Кричер повинуется, хозяин! — отрапортовал домовик. — Да, чуть не забыл. Вы будете сами успокаивать Винки или это сделать мне? — Сейчас приведи ее ко мне, — после короткого раздумья произнес Гарольд. — Потом отправишь ее обратно делать то, чем она занималась ранее. — Да, хозяин! Винки была, мягко говоря, в шоке. Ее хозяева находились настолько близко от нее, а она должна была с ними обходиться как с пленниками своего нынешнего господина. Домовуху раздирали противоречия, разбираться в хитросплетении которых у нее не было ни малейшего желания. Пойти против прямого приказа она не могла, даже если ей и очень хотелось. Винки саму себя уважала и имела непреложные принципы. Но хозяева, пусть и бывшие, которых она знала практически с самых пеленок… У-у-у!!! — Слушай меня внимательно, Винки! — строго сказал Гарольд. — Твой бывший молодой хозяин хотел убить своего отца. Ты, думаю, понимаешь, чем это чревато. Я помешал случиться неизбывной беде. Теперь буду с ними говорить о том, чтобы они оба или, хотя бы, кто-то один стал моим союзником. В тот день, когда это произойдет, ты получишь самый желанный подарок. Пока же ты обязана сделать все, чтобы твои бывшие хозяева были чисты, сыты и здоровы. Самостоятельные действия в отношении мистера и мастера Крауч я тебе категорически запрещаю! Дозволит Кричер, да будет так, а нет, значит, нет! Поняла?! — Да, хозяин! — Винки поклонилась так низко, что подмела ушами пол. — Винки повинуется, хозяин! Будет исполнено, хозяин! Спустившись в камеры, Гарольд, с немалым удивлением, увидел перед собой совершенно голого Крауча-сына. Оборотка с него уже сошла и на левой руке вовсю красовалась метка Пожирателя. — Почему он… — Гарри замялся. — Пленника велено держать исключительно в обнаженном виде, хозяин! — браво отрапортовал Кричер. — Осмотру подвергается, кроме всего прочего, рот, кожа и еще кое-какие иные места на предмет скрытых предметов. Впрочем, если вам неприятно его созерцание в голом виде, то пленнику надевают набедренную повязку. — Да, — Гарольд кивнул, — пускай наденет. И дай-ка мне его флягу. Фляга Поттера серьезно заинтересовала. С виду обычная емкость, до половины наполненная ямайским ромом. Но вот на самой крышке с внутренней Гарольд обнаружил аккуратно выцарапанную иглой связку из нескольких рун. Коротко хмыкнув, он положил флягу обратно на стол. — Хитро придумано, — пробормотал он. — Замещение одного предмета другим. Великолепная комбинация. Если действовать по строгому плану, не допуская излишней расслабленности, то ни одна зараза не подкопается. — Ну одна, все-таки, нашлась! — прохрипел из-за решетки Крауч. — Я так и знал, что ты, Поттер, парень с сюрпризами, правда, не ожидал, что у тебя их так много. Камера, цепи, домовик семейки Блэк… О-у! Как же голова-то болит… Ну, Поттер, не завидую я Темному Лорду после этого. Бить палкой своего преподавателя по голове накануне конца учебного года, это, я скажу, что-то с чем-то! — А он и так это знает, — хихикнул Поттер. — На моем первом курсе Волдик вселился в преподавателя ЗОТИ, такого себе Квиринуса Квирелла. И при попытке меня задушить Квирелл сгорел, практически, заживо. Сам Волдик бежал, в ту пору, с визгом и без оглядки. А что ж вы хотели?! На меня отец, буквально предсмертным движением, наложил Кровавый Щит. Пока я не принял родового наследия, щит наносил серьезный урон всем моим магическим противникам, а сквибов и магглов давило разнообразными откатами. Теперь же я получил более серьезные силы и знания, которые мне позволят противостоять моим врагам более лихо, нежели ранее. — Понятно, — кивнул Крауч. — Ты-то сам что со мной делать будешь? — Спрашивать, — ответил Гарольд. — Выслушивать правдивые ответы, кое-что уточнять, после чего делать соответствующие выводы. Ну так как, поговорим? Или, может, мне надо приступать к крайним мерам. — Даже не хочу знать, что ты имеешь в виду под данным определением, — простонал Барти, снова щупая свою пострадавшую голову. — Ладно уж, спрашивай. — Почему ты хотел убить своего отца? — поинтересовался Гарри. — И что именно Волдик задумал на финиш третьего тура. Впрочем, вопросов у меня, надо признать, накопилось ну очень много, лишь бы у тебя на них нашлись вразумительные ответы. — Почему да почему! — внезапно расхохотался Крауч. — Ты, Поттер, слишком сильно разогнался, притормаживать пора. — Всему свое время! — огрызнулся Гарри. — Слушай, Барти, может мне надо тебя пытать? У меня там книжечка имеется о том, как правильно сдирать с человека кожу. Надо же на ком-то тренироваться? — А если помру? — Крауч продолжал веселиться, но голос явно стал настороженным. — При помощи алтаря рода Блэк призову твою душу и исповедь приму у твоего призрака, — отрезал Поттер. — Мне уже показали как именно это сделать. Сириус Блэк, лично! — Стой, стой, — Барти начал идти на попятную. — Уж и пошутить нельзя. Проклятье, я только-только стал чувствовать вкус от нормального общения — и на тебе. Допрос! — Что задумал Волдик? — буквально по слогам произнес Гарри. — А о чем может темный лорд мечтать? — хмыкнул Крауч. — О возрождении, конечно. В принципе, все уже готово, осталось дело за малым — доставить к нему тебя. — То есть тут одно из двух, — призадумался Поттер. — Либо он меня будет дожидаться в самом лабиринте, либо, что мне кажется более вероятным, меня доставят к нему. Ну конечно же! Кубок! Он же портал из центра лабиринта. Значит, к нему подвешивается дополнительная портальная сетка, скорее всего, одноразовая, которая и доставит меня к искомому месту. А потом, по окончании, то, что от меня останется, вернут обратно. Лихо придумано! Слушай, Барти, а кто автор этого плана?! — Мордред и Моргана! — взвился с пола Крауч. — Да на кой ляд тебе сдались мои ответы, раз ты и сам все прекрасно знаешь. А кто именно придумал? Тут уж, поверь, я не знаю. Думаю, что это был кто-то из невыразимцев. Их, знаешь ли, много с меткой ходило. И, надо заметить, они снова хотят вернуть те времена, когда им деньги давали по первому требованию, а не через полгода и треть суммы от запрошенного. А спрашивали с них по полной, чтобы отчет шел кнат к кнату! Куда деньги девались? А разворовывались. Министерских клерков много, а кушать хотят все, да еще и требуют, чтобы на столе всегда был хлебушек с маслом и сыром, чтобы листовой чай имелся, чтобы и молочник был полным свежего молока, а не беленой воды. Понял? — Ну это я и так знаю, — задумчиво махнул Поттер рукой. — Одного никак не возьму в толк — я ему на кой-ляд сдался? Вон, Фаджа поймайте, из него отличная жертва получится. Основная-то коррупция как раз в его правление разрослась. — Нет, — покачал головой Крауч. — Он, почему-то, зациклился именно на тебе. Мол, раз уж об тебя развоплотился, так символично будет, чтобы ты ему тело вернуть и помог. — Ничего не понимаю, — Гарольд ожесточенно поскреб в затылке рукой. — У него, случайно, брата-близнеца не было? А то четырнадцать лет тому назад его тела лишил отнюдь не я, но мой отец. Он Волдика в ловчую пентаграмму заманил и вышиб дух из его тела. Точнее душа сама сбежала, притянувшись к якорю крестража. — Погоди, — Барти отчетливо насторожился, — ты не шутишь?! Крестраж! И, как я понимаю, он создал далеко не одну такую гадость в сравнительно короткий период времени. — Ну вот ты теперь понял, — хмыкнул Гарри, — почему я от его действий постоянно пребываю в изумлении. Никакой, видимой мне, логики в его действиях я не наблюдаю. Поэтому давай, Барти, рассказывай все, что знаешь. И, желательно, с самого начала.