Все ошибаются

       Поттер выглядел смущённым, и Лорду определённо нравилось это выражение лица. Взгляд мальчишки большую часть оставшегося пути был обращён куда-то вниз, под ноги, или в сторону, чтобы ни в коем случае не встретиться глазами с девушкой. Запах лаванды давно выветрился, и наверняка Поттер сейчас мучительно жалеет о своей идее воспользоваться средством, которое ещё несколько минут назад делало его поведение крайне уверенным и раскованным. Можно было почувствовать, как мысли, одна хуже другой, сменяются в его голове — протрезвевшее сознание с болезненной дотошностью прокручивало диалоги между ними снова и снова, благодаря чему вид Поттера становился всё более виноватым, что не могло не радовать. Путь до цели прошёл удивительно спокойно, и даже без мантии-невидимки проблем удалось бы избежать: коридоры оказались совершенно безлюдны. Как у мальчишки это получается? Такое ощущение, что его при рождении в чан с Феликсом Фелицисом уронили и ещё специальным порошком под названием «Сделай Тёмному Лорду пакость» сверху посыпали. На третьем этаже Поттер свернул в какой-то едва заметный среди теней коридор, отодвинув в сторону картину с изображением кинжала в обрамлении надписей на латыни, и Лорд последовал за ним, почувствовав, что они действительно проходят сквозь магический барьер, который не пропустил бы кого-то из них в одиночку. Ещё он понял, что отсюда при желании можно трансгрессировать, но… Нет. Убивать Поттера и сразу телепортироваться было плохой идеей: Воландеморт уже успел выяснить (не зря всё-таки в Хогвартс отправился), что если он попытается убить Гарри, то тайно наложенное на него заклинание в ту же секунду обо всём сообщит Дамблдору. А с ним сражаться в таком положении нельзя — верный проигрыш. Они с Гарри зашли в небольшое помещение, похожее на старый кабинет, в котором уже давно никто не занимался. Место определённо было верным, но нужного артефакта здесь, в обычном заброшенном кабинете, точно не могло быть. Магия витала в воздухе, не концентрируясь нигде конкретно, и в то же время находясь везде повсеместно. Барьер глушил как свет, так и звуки, поэтому можно было не беспокоиться, что нарушителей кто-то заметит. Они сняли мантию-невидимку. — Слушай, а зачем тебе такой кинжал? — спросил Лорд. — Варку какого зелья ты хочешь ускорить? — Да меня попросила одна знакомая, сам не знаю зачем, но она очень настаивала, хотя сама со мной идти не хотела, — Поттер, похоже, был очень рад выйти из неудобного молчания. — Я даже не знал о магических свойствах этого артефакта, пока Гермиона не сказала. Он вдруг беззвучно хлопнул себя по лбу и с чуть повеселевшим лицом начал что-то активно искать в своей сумке. Лорд тоже взял с собой такую — маленькую, но вместительную, чтобы туда можно было сложить разные интересные находки. Гарри, достав некий предмет, быстро сунул это Воландеморту в руки: — Меня попросили передать. Я ничего не читал! Лорд с непониманием в глазах воззрился на то, что ему дали: какую-то небольшую книжку без названия или автора на обложке. Немного похожа на его Величественный Тёмный Блокнот, в который он недавно просил Ханну и Луну записывать как можно больше предсказаний Трелони о Гарри. Воландеморт пригляделся: обложка была заклеена десятками розовых сердец. Он ногтем приподнял одно и понял, что это действительно в прошлом было зловещим блокнотом для записи злодейских планов. Лорд вздохнул. Эта безумная школа научила его быть менее вспыльчивым. Главное, чтобы там были записаны предсказания Трелони, крайне замечательные в отношении Поттера. Из-за изменений в расписании Гриффиндора у Поттера уже было одно Прорицание, но не совместно с другим факультетом, а это значило, что Ханна и Луна попросили какого-то гриффиндорца или гриффиндорку всё записать. Волдеморт, светя себе люмосом, решил начать чтение, перед этим бросив на мальчишку злорадный взгляд. Материала в виде крайне оригинальных пророчеств о различных смертях должно было накопиться достаточно. Однако Гарри почему-то расценил его взгляд как приглашение присоединиться к чтению и встал рядом. Что, впрочем, тоже было неплохо: пусть узнает, как опасна станет его жизнь после полноценного возвращения Лорда в магическую Британию. Единственное, что ему не нравилось — мальчишка мог умереть лишь один раз, поэтому нужно было выбрать из всех придуманных Трелони способов самый лучший, что довольно затруднительно. Воландеморт открыл блокнот, удивившись, как много страниц пропитано чьими-то чернилами. Неужели предсказаний было настолько много? Он бегло пролистал страницы, и многие из них были заполнены от начала и до конца с двух сторон, причём писали явно разные люди. Откуда у гриффиндорцев такое трудолюбие? Сначала всё было нормально: Гарри хмыкнул над самым понравившимся ему вариантом собственной смерти (подавиться пирогом на Рождество), а Лорд обратил внимание на сожжение адским пламенем. Но вскоре сухое конспектирование сменилось довольно эмоциональным вольным пересказом, и на следующей странице появилось сразу несколько разных почерков, обладатели которых писали на полях, обмениваясь друг с другом комментариями по поводу происходящего. И всему виной было одно-единственное предложение: «В этом году вам, милый мой [Гарри], суждено поближе познакомиться с человеком совершенно особенным». Лорд вопросительно изогнул бровь. Зачем было записывать эти слова Трелони? Хотя, может, она потом сказала что-то полезное, что-нибудь про его новый облик… Но конкретно это фраза преподавателя не была ему интересна. Зато она безумно заинтересовала кого-то другого: «Особенный человек? Неужели это то, о чём я думаю? :)» — было небрежно накорябано на полях. «Ты о новенькой?» — спросил кто-то с более аккуратным почерком. «Любовного зелья бы им обоим в тыквенный сок…» Брови Лорда поднимались все выше и выше. И это писал Гриффиндор? Да почему его личная жизнь интересует всю школу?! «Из-за Амбридж не достать, а пока варить будем, они с Поттером уже разбежаться успеют :/» Далее шла длинная переписка, меж строк которой некто из вежливости пытался вместить дальнейшие слова профессора, но места решительно не хватало: судя по количеству разных почерков на всего одной странице, к заполнению блокнота присоединилась чуть ли не вся группа. Чем дальше, тем связнее и литературнее становился их общий текст. «Образцовый гриффиндорец, готовый на всё ради истины и постоянно влипающий в неприятности». Воландеморт закатил глаза. «Таинственная девушка-слизеринка из чужой школы, способная укротить даже адское пламя и не склонившая голову перед министерской шавкой». Гарри улыбнулся и посмотрел на него. «Им суждено было либо стать врагами, либо начать роман настолько страстный, что загудит вся школа». Лорд захлопнул блокнот быстрее, чем мозг осознал написанное. — Гарри, а что у вас на последнем Прорицании было? — севшим голосом спросил он, понимая, что держит в руках практически книгу, составленную из фантазий множества юных магов об их с Поттером отношениях. И это было хуже, чем самый древний тёмномагический фолиант. Гораздо хуже. Но любопытство перевесило, и Воландеморт снова приоткрыл блокнот. «Бледная кожа, тонкая талия, длинные волосы, грудь как минимум второго размера…» — Да ничего, — Поттер наклонился поближе, пытаясь прочесть чьи-то слова на самом краю строки. — Трелони опять жгла свои травы, и большую часть урока я проспал. Лорд перевернул несколько страниц, надеясь, что дальше простых описаний дело не двинется. Но… «…Трейси, такая красивая и соблазнительно-доступная в одном полупрозрачном пеньюаре, прильнула к его обнажённому торсу и нежно мурлыкнула…» Поттер так сильно наклонился вперёд, что у него едва не упали с носа очки. «…Гарри расслабился, почувствовав, как её пальцы массируют его плечи — но это оказалось лишь усыпляющей бдительность ловушкой. Тёмные глаза хитро блеснули в полумраке, и девушка одним по-змеиному ловким движением поменяла их положение: теперь её партнёр был снизу…» Воландеморт стоял с открытым блокнотом в руках, как статуя какого-нибудь древнегреческого мыслителя. Поттер посмотрел на его лицо, на написанное, снова на лицо… И благоразумно решил отойди подальше. — Ааа… — неуверенно начал Лорд за его спиной, постепенно набирая громкость. — АААААААА!!! Магия вокруг пришла в движение, и волна светящихся блёсток пронеслась от Воландеморта к стенам кабинета — некое незнакомое даже ему заклинание активировалось простым криком. Каменная кладка в одном месте рассыпалась в серый порошок, как будто была просто иллюзией, и Лорд увидел то, что отвлекло его от пучины отчаяния, в которую погрузился невольный читатель чужих фантазий. На пьедестале, скрывающемся за стеной, лежал кинжал с серебристой рукоятью.