Under The Sun

Закручивает большим потоком незнакомых спешащих куда-то людей, и Хосок на долю секунды теряется. Он вглядывается в толпу, пытаясь отыскать знакомое лицо, но тщетно. На табло высвечивается список приземлившихся самолётов, и Чон нервно закусывает губу, понимая, что Сокджин должен был уже прибыть. Они ни разу не виделись, только переписывались круглосуточно, четыре раза разговаривали по телефону и один раз выходили в скайп. Познакомились случайно в просторах интернета и уже не смогли остановиться. Пять месяцев, более трёх тысяч сообщений, пятьсот скинутых песен, фотографий, гифок и миллионы улыбающихся смайликов. Километры текста, соединяющие их по разные стороны земного шара. Это их первая встреча, Хосок безумно волнуется. Ноги подкашиваются, а губы уже красные от бесконечных покусываний. Он нервно теребит край свитшота и шаркает белыми кроссовками по скользкой плитке аэропорта. Тысяча и одна мысль разъедает черепную коробку, и Хосока трясёт всего, будто бы он заболел. По правде говоря, заболел. Виртуальным парнем по имени Ким Сокджин, который вообще-то в Америке работает и в Сеуле с семи лет не был даже проездом. Они, хоть и не виделись ни разу, уже всё друг про друга знают: кто что любит и что ненавидит, детство, отрочество и юность, интересы, работу, учёбу, состав семьи, окружение, любимые фильмы, песни, стиль одежды – вплоть до формы ногтевых пластин. Это странно и должно пугать, потому что они ведь друг другу никто, но Хосоку так думать не хочется. Он лишь надеется не налажать нигде, не казаться идиотом, не надоедать и быть интересным. Но вживую – это не по интернету. Вживую – это сложно и очень нервно. У Хосока дыхание перехватывает, потому что видит Сокджина в толпе. Его трудно не заметить. Ким высокий, тонкий, красивый очень. У него светло-серый свитер под горло и мягко-розовое пальто, идеально сидящее по фигуре. У него губы пухлые розовые (даже красные немного. Неужели он тоже волновался и кусал их?) и аккуратный нос. У него глаза тёмные и глубокие в обрамлении густых ресниц и волосы цвета капучино, блестящие в идеальной укладке. Хосок нервно сглатывает и сжимается весь, потому что Ким Сокджин онлайн даже не одна десятая того, какой он в реальности. Это фаталити, оверкилл и гейм овер одновременно. – Прости, долго не мог сориентироваться в этом огромном аэропорту. Долго ждёшь? – и голос такой мягкий, стелющийся, заполняющий все мысли Хосока сладкой тянущей сладостью. – Нет. Всё в порядке. Пойдём, – Чон не слышит своего голоса, но уверен, что звучит хрипло и глухо. Губы Сокджина растягиваются в нежной улыбке, когда младший берёт его сумки, а тот, в свою очередь, думает о том, как сильно старшему идёт розовый, и что этот цвет, определённо стоит добавить и в свой гардероб. Или здесь дело не в розовом, а именно в старшем? Сокджин приехал на две недели больше к Хосоку, чем увидеть изменившийся Сеул. Но младший, оказывается, действительно намерен исходить с ним все достопримечательности, поэтому они много гуляют, Чон углубляется в предысторию многих достопримечательностей, а Джину просто интересно его слушать. Они посещают концерт Твайс и, как законченные фанаты, не могут нарадоваться, по вечерам смотрят комедии или фэнтази (оба помешаны на теме супергероев), а вот ужастики не особо жалуют. Оба оказываются пугливыми. Говорят о мелочах, подолгу залипают в кафе с мангой, Джин готовит самые вкусные в жизни Хосока завтраки, а ещё покупает младшему шерстяной бледно-розовый шарф, который Хосоку совсем снимать не хочется. В квартире младшего теперь пахнет Сокджином: его парфюмом, гелем для душа, едой и, кажется, счастьем. Две недели пролетают как два часа, а им кажется, что они знают друг друга целую вечность. Они определённо чувствуют себя прекрасно рядом друг с другом. Они точно нравятся друг другу, вот только Хосок ничего предпринимать не спешит, и старшего это совсем немного напрягает. Неужели он ошибся? Нет, Хосок конечно обнимает, тискает всячески, иногда за руку берёт, чтобы не потеряться в извилистых закоулках города, но ничего более. А Джину уезжать завтра и когда он приедет в следующий раз (и приедет ли вообще) – он не знает. Хосоку не спится ни в одном глазу. Он нервно кусает губы и категорически отказывается отпускать Джина. Старший для него теперь чуть ли не самый-самый, а «самых-самых» не отпускают. Но даже если он признается, что сохнет по старшему, что любит его – что изменится? Киму всё равно уезжать нужно, а отношения на расстоянии только причиняют боль. Он на такое вот не подписывался, но это не отменяет того факта, что быть с Сокджином хочется до дрожи во всём теле, пересохшего горла и стаи надоедливых бабочек в животе. Поэтому в аэропорт Хосок оправляется с ужасными синяками под глазами, не выспавшимся и совершенно измотанным. – Что-то случилось? Ты выглядишь уставшим, – обеспокоенно спрашивает Ким и притрагивается рукой ко лбу младшего, посылая вибрации по всему его организму. Чон эту руку перехватывает, сжимает и долго смотрит в любимые глаза. – Просто я буду очень скучать, – выпаливает Хосок и чувствует, как его руку сжимают в ответ. У Сокджина вообще-то бледное лицо, и он тоже выглядит вымученным. Неужели он тоже не хочет расставаться? Джин смотрит внимательно, ему вообще-то уходить нужно, а он всё молится мысленно, чтобы младший его поцеловал. Иначе всё это зря. Они ведь идеально подходят друг другу, разве нет? Старший взглядом умоляет, чтобы Хосок прочитал его мысли, потому что самому смелости не хватит, и потому что в таком случае они будут бегать друг от друга ещё полжизни. Младший будто действительно читает мысли, потому что тянет на себя руку старшего, второй зарываясь в затылок Джина, и мягко прикасается своими губами к его губам. Мир вокруг заходится в истерике, пестрит всеми оттенками такого любимого розового и разливается сладкой рекой. Чон чувствует, как тонкая рука цепляется за его свитер и прижимает сильнее. Он углубляет поцелуй и совершенно забывает о том, что вокруг них ещё вообще-то много людей. Сейчас это не имеет ровно никакого значения, и Хосоку только жаль немного, что он не решился на это раньше, ведь так прекрасно делиться своими чувствами и получать долгожданную отдачу. Оба отстраняются, тяжело дышат и продолжают цепляться друг за друга. Сейчас уехать становится в разы тяжелей. Они смотрят друг другу в глаза, разделяя один мир на двоих, и улыбаются, как идиоты. – Я уж думал, что ты никогда этого не сделаешь, – выдыхает Джин, немного краснея. – Я тоже так думал, – смеётся Хосок, а потом добавляет уже серьёзно, – не хочу, чтобы ты уезжал. Ты нравишься мне. Внутри всё плавится в сладостном тепле, и, хоть Джин ничего не отвечает, Чон уверен, что это взаимно. Он провожает взглядом взлетающий самолёт и долго смотрит в небо, где следы самолётов сплетаются в замысловатые узоры. А потом его отвлекает вибрирующий телефон и пришедшая на него СМС-ка от старшего: «Ты тоже мне нравишься». Идиотская улыбка почти разрывает лицо младшего пополам, и он смеётся словно сумасшедший на весь аэропорт под сопровождение осторожных взглядов случайных свидетелей этого проявления чувств. А потом, через четыре месяца Хосок стоит в этом самом аэропорту, переминаясь с ноги на ногу, и опять ждёт Сокджина, с которым опять было сотни километров сообщений, звонки, разговоры с помехами в скайпе и много-много счастья. Джину недолго пришлось добиваться перевода в Сеул, так что теперь он возвращается. Больше к младшему, чем на работу. И на этот раз навсегда.