Судьба на вырост

Ночь прошла спокойно. Никто не потревожил путников, не покусился на лошадей или имущество. Только звезды смотрели с неба, временами подмигивая мерцающим уголькам догорающего костра. Утром, после завтрака, небольшая кавалькада выехала на тракт. Но у ближайшей деревушки пришлось притормозить: две пожилых женщины, которые всматривались в проходивших и проезжавших, при виде отряда Арнека оживились. Подталкивая друг друга локтями и возбужденно перешептываясь, они подождали, пока всадники приблизятся, и почти кинулись под копыта лошадям. - Добрый человек, ты волшебник? - накинулись они на монаха. Монах удивился и посмотрел в сторону женщин. - Добрые женщины, я странствующий проповедник и монах... Я буду молиться о ваших бедах Отцу Небесному, о вас и ваших близких... но с волшебством я дел не имею... Вот попал... никогда ещё его не принимали за волшебника. Зря он переоделся... Черный, с серыми пропалинами и рыжими пятнами кот, высунулся из капюшона проповедника и с любопытством уставился на женщин, ловя звуки чуткими ушами. Отнекивания монаха пропустили явно мимо ушей - потому что заголосили с двух сторон: - Ой, помоги, добрый волшебник! Коровы хворают, капусту червяк поел, пиво скисает, и ворон, ворон расплодилась тьма-тьмущая, как взлетят - неба не видно, и каркают, каркают, окаянные! - Покайтесь, грешные! - неожиданно громко возопил монах - так, как он часто это делал на городских площадях, привлекая внимание прохожих. - Прогневили вы Господа нашего, Отца Небесного! Он наслал на вас кару страшную, что коровы хворают хворают, да не выхворивают, пиво скисает скисает, да не перекиснет, и ворон наслал тьму-тьмущую, дабы посевы губили они, да не перегубили, и каркали-каркали, да не перекаркали! На колени, грешные! Молиться будем, умолять о прощении! Он привстал в стременах и воздел руки к небу... А сам прошептал: - Аркус... ты где там? Чё им надо? Селянки как стояли, так и бухнулись в дорожную пыль на колени. Монах огляделся, в поисках поддержки. Котяра Аркус сидел и нагло молчал. Ниева, кажется, витала где-то в облаках, а Арнек, похоже, ржал про себя. Делать нечего. Монах зажмурился и постарался проникнуться бедами женщин. Как же тяжело жить, когда коровы хворают, пиво скисает и вороны каркают... Почувствовав в сердце жалость к несчастным, сложив молитвенно руки на груди, он заговорил: - О, Величественный, Святой, Великолепный и Многомилостивый Небесный Отец наш! Как же мы любим тебя! Как же мы ценим дары твои обильные! И как нам тяжело жить во грехах своих! Прости, пожалуста, нас, грешных! Мы так виноваты пред тобою! То о соседях судачим не по делу, то утреннюю или вечернюю молитву пропустим, то впадём в искушение, то согрешим объядением иль пьянством... Прости же нам грехи наши, ибо милостив ты! Аминь! Закончив молиться, монах приоткрыл один глаз и посмотрел на женщин... Селянки таращили глаза, плохо понимая, что от них требуется, но на всякий случай кивали и поддакивали - согрешили, мол, кругом согрешили. Ниева смотрела на эту картину, чуть склонив голову, с тенью бледной улыбки на лице. Арнека, похоже не замечали вовсе, хотя его конь стоял тут же. - А теперь, добрые женщины, слушайте меня очень-очень внимательно, - монах назидательно поднял палец, - Отец Наш небесный благословляет только дела, но не намерения. Как сказал один пророк - под лежачий камень вода не течёт. А другой - вера без дел мертва. Поэтому, прощение нужно заслужить. После утренней молитвы отправьте коров пастись на поле с самой лучшей и сочной травой. Затем снова помолитесь и начисто приберитесь в стойле. Засыпьте пол свежей соломой. А когда коровы вернутся с поля, обязательно протрите их влажной тряпицей, постоянно смачивая их святой водой, только что набранной из колодца. Учтите, если вода постоит какое-то время - она перестанет быть святой. Так вы покажете Отцу, что хотите, чтобы коровы ваши были здоровыми. Ежели вы сильно грешили, то это может не помочь. Тогда сводите коров к сельскому доктору, и обязательно принесите ему пожертвование. Иначе Господь не благословит вас. И обязательно делайте то, что он скажет. Про коров вам понятно? - Дык прибираемся же, - робко вставила одна из женщин. - Как не прибираться - навоз же, его ж на огород надо... И пастбища добрые, что ни весна - сами с детишками все обходим, дурную траву срезаем... Сроду не хворали, а теперь вот... - Дач, - негромко сказал Арнек, разворачивая коня. - Скажи мне, чего ты хочешь добиться своей проповедью? - Обычно проблемы бывают, когда не смотрят за скотиной... - негромко ответил монах, - и за чистотой не следят. Или ты предлагаешь пойти посмотреть? - Ворон расплодилась тьма-тьмущая, - напомнил слова селянок вор. - Болеют коровы. Сроду не болели, а теперь болеют. Сдается мне, что не в одной чистоте дело. - Думаешь, проклятье? - Не думаю, - отозвался Арнек. - Второй-третий день на поле боя - каких птиц ты там увидишь? - Ха... - отозвался монах. И обратился к женщинам: - Добрые женщины... я с удовольствием помолюсь и в поле, может Отец услышит и уйдут вороны... отведите нас туда, пожалуйста... - Дач, тут не только молиться надо, - вздохнул вор. - Вороны - падальщики. Если их много - значит много и падали. - Да понял я... - ответил монах... - в поле кто-то умер. Возможно, не своей смертью. И их много. Трупный яд отравляет источники, или воду. Коровы пьют - болеют, пиво на этой воде - скисает... как жители не потравились? Предполагать дальше? Лучше посмотреть, как мне кажется... И... спасибо за подсказку. Пока они разговаривали, женщины поднялись, отряхивая юбки от пыли. - Проводим, как не проводить? - с надеждой заговорили они, когда мужчины решили все же завернуть в деревню. - Вот по этой тропочке, значит... Подобрав подолы, они чуть не бегом припустили по указанной тропинке в сторону деревни, спрятавшейся за леском, показывая дорогу. - Я могу пока осмотреть окрестности, - негромко сказала Ниева. - Быстрее будет. Если тут падаль есть, я ее найду. - Если хочешь, - согласился с ней Арнек и повернулся к монаху. - Давай за селянками. И не давай коню есть и пить. Монах нахмурился и припустил за женщинами лёгкой рысью. Он чувствовал себя дураком... начал читать проповедь там, где нужна реальная помощь. Стоит признаться, он хотел побыстрее отделаться от этих женщин... и теперь корил себя. Сам грешен... ничуть не лучше других... Деревенька выглядела небогатой, но чистой. На улице не было видно ни мусора, ни особой грязи. Женщины привели путников к старосте. Когда-то этот человек был силен, но годы сгорбили его и выбелили бороду. - Вот, нашли волшебника, как ты велел, - доложились женщины. - Велел каяться, но посмотреть пришел. Староста кивнул, глядя на всадников. - Беда у нас, - просто сказал он. - Боюсь, как бы на остальной скот хворь не перекинулась. Да и люди пострадать могут. Посмотрели бы, добрые люди? Заплатить нам особо нечем, но чем богаты... - Дач, твои лекарские таланты могут быть применены гораздо быстрее, чем ожидали, - проговорил вор. - Аркус, а ты в лекарском деле как? Кот фыркнул и помотал головой, словно отгоняя муху или отряхиваясь. - Я уже понял... Может, коней тут оставим? - Я думаю, что лучше разделиться, - отозвался Арнек. - Ты с Аркусом - смотреть. А я пока тут останусь, с людьми поговорю, и за лошадьми присмотрю. - Ну что, уважаемый... пошли посмотрим, что там... Монах спешился и пошёл по направлению к полю. Вороны действительно каркали. Громко. Главное, чтобы испражнения на голову не попадали... Его ноздри раздувались в попытке учуять необычный запах. - Эй, кот... Аркус... ты там уснул? Что ты видишь? Кот покрутил головой, щекотнув ухо и щеку своими жесткими усами и тихо-тихо, чтобы услышал лишь монах, ответил. - Пока вижу только пшеницу. Мяу! И сильно подозреваю, что коровы тут не пасутся. Нам надо пройти на пастбище и посмотреть там. На поле действительно не пахло ничем посторонним - только запахи нагретой солнцем земли и травы. Ветер покачивал наливающиеся колосья. Вороний грай был слышен поодаль, из-за рощицы, густо обсиженной черными птицами. - Ага... вижу... пошли туда. Держи ушки на макушке, Аркус... Монах миновал поле и приблизился к роще. Вороний гомон усилился. - Найди место, где вороны вьются больше всего. - Посоветовал маг. Уши воинственно встали торчком. - Не нравится мне всё это... - Да и я не в восторге... - монах осмотрелся в поисках точки с максимальной удельной плотностью ворон на кубический метр воздуха и направился туда. Больше всего ворон, как вскоре выяснилось, вилось над глубокой балкой, оказавшейся за рощицей. По ту сторону балки начинался лес, внизу, по дну оврага, струился ручеек. Судя по нетронутой траве, сюда сельчане не ходили - и далековато, и незачем, дрова через глубокий овраг не потаскаешь. Судя по тошнотворно-сладковатому запаху тления и туче ворон, взмывшей из балки при появлении монаха с хвостатым спутником, не ходили сюда зря... - Метан! - Уверенно определил кот, привстав передними лапами на плече монаха. - Определенно, впереди наличествует очаг разложения органики. - Так... - проворчал монах... - если я не предприму срочных действий, вкуснейший завтрак окажется на траве... Он достал платок и обвязал им лицо. - Ну сто... посли посмотлим, сто там такое... Аккуратно, смотря под ноги, монах подобрался к балке и заглянул туда. Сюда ходили на водопой дикие звери. Внизу Дач увидел несколько раздутых туш - косули, пара оленей, судя по ветвистым рогам. Одно из павших животных валялось прямо в ручье - там, где его застигла смерть. - Ну... Алкус... сто ты видись? Кот, царапаясь, полез на плечо, а передние лапы поставил на голову Дача. Постояв недолго, он вернулся в капюшон и уже оттуда сказал. - Ручей отравлен. Нам нужно пройтись вверх по течению, только иди медленно, я буду контролировать изменения в составе почвы и воды. Глаза кота потеряли есстественную расцветку, превратившись в калейдоскоп искр, зрачки раскрылись полностью. Смотреть в них было несколько ...жутковато. - Пойдём. - Холосо, - отозвался монах. Он не видел глаз кота и не чувствовал ужаса. Однако в балке зрелище тоже было не из приятных. Он пошёл вверх по течению, приблизившись к воде - и старался быть очень внимательным. - Бедные зивотинки... Зили, те тузили, травку кусали... попить присли и помелли... Ох, Господь Всемогуссий... помоги нам... Выше по течению нашлась еще пара водопоев - с той же картиной. Обклеванные туши, объевшиеся вороны, запах падали... Но дальше вода была чистой. - Аркус... - монах снял надоевший платок, - ты заметил, в каком месте вода изменилась? - Разумеется. - Мурлыкнул кот. - Чуть выше места последнего падежа животных вода чиста. Ниже начинается проявление действия трупного яда и, как мне кажется, присутствует еще один, трудноулавливаемый элемент... В воздухе витают пары разложения, это может быть опасно, но пока не сильно. Земля же чиста. - Если сложить воедино все эти факторы, вывод однозначен - источник заражения находится на дне ручья, неподалёку от верхнего места падежа животных. - Спасибо. Ты очень наблюдателен... Пошли вниз. Скажешь, когда дойдём до нужной точки. Монах водрузил платок обратно и направился вниз по течению. - Тут! - Кот осторожно царапнул когтями материал плаща. - Оно где-то рядом! - Такс... - монах склонился над потоком, шаг за шагом медленно идя вдоль ручья и внимательно высматривая дно. Нужным местом оказался последний замор - лосиная туша, лежащая в ручье. Судя по степени разложения, она была самой старой из найденного. Монах обошёл мёртвого лося со всех сторон. Туша как туша... лежит тут дольше остальных... и судя по всему является источником заразы. - Аркус... видишь что-нибудь? - Вижу мёртвое животное. Согласно справочнику - один из подвидов парнокопытных. Лось. Кот некоторое время молчал, внимательно вглядываясь в окружающую картину. - Вероятнее всего, он и есть причина начавшегося заражения. Вот только, к моему сожалению, я не могу установить причину его смерти. Она может быть как внешней, так и внутренней. Мне это не нравится... - Повторился он. - Лося и я вижу... и мне он тоже не нравится, - проворчал монах... - Слушай... а ты можешь его вытащить из ручья своей силой? Чтобы вода не вымывала из него отраву? - Силой своей магии? - Уточнил маг. - Боюсь моей физической силы, даже в форме человека будет недостаточно. Прекратив занудствовать, кот опять перебрался на голову монаха, немного потоптался, умащиваясь. - Ш-шш-а-ур-м-а-сссс-ф! - Внезапно громко протянул он. Вокруг туши лося замелькали белые искры. Они кружились всё быстрее и быстрее, пока силуэт не стал размывчатым, заключенным в полупрозрачный шар. Шар медленно оторвался от земли, прихватив попутно достаточно солидный слой грунта, попавший в его сферу, а так же часть воды из ручья. - Я решил немного перестраховаться и заключил его в сферу нерушимости. - Объяснил маг происходящее. - Теперь, мой друг, куда ЭТО положить? - Поинтересовался кот. - Зачем вам дохлый лось? - поинтересовалась сверху Ниева. - Вы же мужчины, придумайте уже что-нибудь. Сожгите эту падаль, что ли, в конце концов... и то, что ниже по течению, тоже. Я насчитала шесть отравленных мест. - А мы разве не будем выяснять причину его смерти? - монах указал магу на прогалину неподалёку, - больные или раненые животные обычно идут вглубь леса, прячась от всех. - А ты это умеешь? - восхитилась женщина. - Судя по тому, что валяется по оврагу, это какие-то неправильные животные... - Ну... я хотел бы попробовать, - отозвался монах, - а почему они неправильные? - Потому что вместо глуби леса вышли на водопой, - пожала плечами Ниева. - Ну, пробуй... Под пристальным взглядом кота, сфера плавно поплыла в сторону указанной монахом прогалины, опустилась к земле и внезапно исчезла. Туша лося рухнула в кучу жидкой грязи, в которую немедленно превратилась перемешанная с водой часть грунта из родника, и замерла на самом верху, гротескно пародируя вишенку на торте. Монах обошёл тушу несколько раз, осматривая с разных сторон. Судя по всему он понял, что вскрывать уже нечего. Слишком долго лежало тело. - Моё заключение таково... - заявил он, отойдя от туши подальше, - пациент умер от вскрытия... до момента вскрытия. Короче... выяснить истинную причину смерти в данном случае не представляется возможным. Посему... да снизойдёт на несчастное животное очищающий огонь. И на остальных тоже, как верно заметила Ниева. - Тогда, мой высокодуховный друг, я попрошу вас отойти подальше, ибо мне придётся применить магию Разрушения. Но предварительно я бы сначала доставил сюда все оставшиеся тела, дабы необратимо не разрушать многие места на этой земле. Ей еще придётся восстанавливаться от трупного яда... Монах и кот обошли места падежа, собирая павшие тела и доставили их в ложбину, получив немалой высоты кучу. - Р-ра-с-ф-шшш-с-х! - Стоящих рядом людей резануло по ушам короткой болью, а в ложбине словно проснулся вулкан - прямо из-под земли высоко в небо рванул огромнейший столб бешено ревущего пламени. Мгновенный жар заставил выставить руки, защищая лица. Примолкший кот тихо вернулся в капюшон, скрываясь от палящего пламени и притих. Ниева только сощурилась на пламенный столб. Когда огонь опал, оставив на земле выжженную яму и пепел, она поинтересовалась: - А еще одну вещь разрушить можешь? Кот высунул из капюшона голову и подозрительно покосился на девушку. - Я не очень люблю использовать магию этой школы, в виду её крайне сильного и отрицательного воздействия на окружающий нас мир. Но для своих друзей я готов сделать практически всё. Что вы задумали? Монах ошалело смотрел на пепелище. - Нда... хорошо, что подобного тебе у замка не было... Ты силён, друг... - Ручей запрудили, - пояснила женщина. - Там пруд ниже по течению, и из него пьет скотина. Надо спустить воду, пока коровы не передохли. Кот явно облегченно выдохнул. Выглядело это смешно. - Вы правы, многоуважаемая Ниева, запруду следует убрать. К счастью, это можно сделать без разрушения тонких структур материи. Он покрутил головой. - Где эта ваша запруда? - Думаю, вниз по течению. Или существует более короткий путь? - спросил монах Ниеву. - Скорее всего будет более целесообразным пройти вдоль берега. Не исключено что мы наткнёмся на другие места падения. - Поделился кот своими соображениями. - От запруды до этого места больше ничего нет, я проверила, - отозвалась женщина. - Только шесть заморов, их очистили. Я могу отвезти Аркуса, это будет быстрее. Проповедник, ты можешь вылечить уже заболевший скот? - Мысль здравая. - Рассудил кот и зашубуршился, выбираясь из капюшона сначала на плечо, затем спрыгнув на край седла, где выпустив когти, ловко удержался от падения. Он как-то странно вздрогнул и исчез, внезапно оказавшись на краю седла, но уже лошади Ниевы. - Думаю, можно ехать. - Предложил он. Пущенный легким галопом серый конек домчал их до небольшого пруда довольно быстро - кот не успел отмотать себе все лапы. Остановив жеребца у запруды, Ниева показала на плотину из бревен, камней и глины, перегородившую течение ручья. Кое-где сквозь преграду пробивались струйки воды. - Вот это лучше убрать, - сказала женщина. - Яд скапливается здесь. От воды слабо тянуло гнилью. Кот по привычке попытался забраться через плечо на голову всаднику, но поглядев на девушку, почему-то передумал и забрался на голову коня. Похоже, тот был не против, поскольку только негромко фыркнул и повёл ушами. Внимательно оглядев запруду, маг повернулся к девушке. - Дорогая моя, думаю не стоит лишать деревню этой постройки. Похоже, возвели её давно, и с тех пор пытаются поддерживать в более-менее презентабельном виде. Нас же вполне устроит факт того, что зараженная вода покинет пруд и уйдёт далее? Тут он задумался. - Но ведь тогда могут заразиться и погибнуть другие животные и возможно люди... Нет, выпускать воду отсюда нельзя! Нам нужен новый план... Кот аккуратненько спустился по шее коня, ловко обогнул сидящую всадницу, остановился на крупе, развернулся и отправился обратно, что-то мурлыча себе под нос - похоже маг размышлял. - Тогда просто возьми всю эту воду и вылей ее куда-нибудь подальше, - предложила женщина. - Вылить? - Кот замер на месте и чуть не свалился с седла, пришлось выпускать когти и цепляться за "что под лапу попадётся". Наконец-то приняв устойчивое положение, он вернулся на голову лошадки и пошевелил в задумчивости усами. - А знаете, это возможно. - После долгого раздумья ответил он. - Вот только, боюсь, мне придётся вернуться в человеческое обличье, поскольку ограничения налагаемые невозможностью воспроизведения определенных звуков во время трансформации, ограничивают действие заклинания. Произнеся это, кот спрыгнул на землю, немного отошел от лошади, чтобы не испугать её, и во мгновение ока вытянулся, стал шире, превратившись в человека. - Вылить воду... - Пробормотал Аркус, доставая свой посох и делая несколько шагов в сторону пруда. - Харусой телутое морраурас! - Произнес маг, взмахивая посохом. Навершие загорелось ярко-синим светом. Поверхность пруда подёрнулась рябью, словно вода задрожала. А точнее, она действительно задрожала, отхлынула от берегов и стала собираться в огромную, шаровидную каплю, обнажая скрытое до сих пор дно пруда. Через несколько мгновений можно было наблюдать необычную картину - огромный водяной шар медленно оторвался от земли. Вода внутри словно вскипела и ...втянулась внутрь. Шар словно поглотил самого себя и через мгновение громкий хлопок возвестил о том, что его уже нет. Маг немного поглядел на место бывшего пруда, которое потихоньку снова начало заполняться водой, удовлетворенно кивнул и повернулся к девушке. - Мне кажется ваш план сработал. Поздравляю! - Он тепло улыбнулся. - Отлично сработано, - оценила Ниева. - И селяне нас не попытаются поколотить за испорченный пруд. За день наберется достаточно для водопоя. - Соглашусь с вашей оценкой ситуации. - Подтвердил Аркус. - Наша помощь оказалась своевременной. Пропусти селяне еще пару недель, умирать и хворать начала бы не только скотина... А теперь, если вас не затруднит, не могли бы вы вернуть нас обратно в деревню? - С этими словами маг резко съёжился, уменьшаясь в размерах, пока на земле не остался черный, с пропалинами кот, незамедлительно и довольно ловко вскочивший на луку седла. - Мяу! - Довольно произнес он. Ниева развернула гарида и пустила его вскачь, направляясь к деревне. Всадницу и кота сопровождало разочарованное карканье ворон, лишившихся дармовой еды. - Посмотрю, что можно сделать... - Дач кивнул головой и потопал в селение. По пути нарвал охапку каких-то трав. Вскоре он был в деревне и направился к дому старосты, дабы попросить отвести к больным животным. Полтора десятка - столько монаху назвали зараженных подворий. Староста подозвал мальчишку, велел ему провести проповедника по всем дворам, где заболели коровы. Монах осмотрел коров и понял, что собрал нужные травы. Он повелел селянам развести огонь под самым большим котлом. Дождавшись, когда закипит вода, он начал туда кидать собранную траву из первой охапки, предварительно растирая в руках травинки. И сразу снял с огня. Подождав несколько минут, он начал разливать отвар по кувшинам и заявил, что нужно каждой корове влить этого варева... Это было сложнее. В конце концов с помощью селян они добились результата. Повелев селянам обильно поить коров и тщательно за ними прибраться, ни в коем случае не используя их испражнения для удобрений по крайней мере дня два, Дач направился к дому старосты, весь уставший и пахнущий коровами... Там его уже ждали - Ниева с котом на луке седла, вор, благодарные поселяне и сам староста. На крыльце лежали аккуратно сложенные припасы. - На серебро мы не богаты, - староста огладил седенькую бороденку. - Но не откажите - лучшее собрали... Монах посмотрел на дары, и задал единственный, волнующий его вопрос: - Ну... я рад... что мы оказались полезны... Но где я мог бы... это... помыться? - Тебя речка устроит? - с улыбкой поинтересовался вор. - Все равно задержались, за сегодня до корчмы не доберемся. А милях в трех, дальше по тракту, река делает небольшой изгиб. Остановиться можно и там. - Вполне, - согласился монах, - нам надо упаковаться? Затем подошёл к старосте. - Вы очень разумно поступили, обратившись за помощью, друг мой. Единственная просьба - если вдруг снова увидите подобную ситуацию с воронами, пожалуйста... очень аккуратно посмотрите, в чём причина. Монах помог загрузить припасы на лошадей и сел на своего коня. Как же назвать его? - Увидим по пути разъезд стражи, сообщим о вашем случае, пусть целителей пришлют, - пообещал вор и не спеша направил Оникса в сторону тракта. Для него последнее обещание было чем-то странным - вор, добровольно общающийся со стражей... Это что-то из ряда вон. - Разумно, - кивнул головой монах и потрусил вслед за вором, стараясь держаться в конце кавалькады, дабы не подвергать остальных испытанию запахом... До обещанной Арнеком излучины добрались без приключений. Услуги мага и монаха больше никому не понадобились, услуги вора или Ниевы - тем более. - Приехали, - объявил Арнек. - Желающие, могут принять ванну, остальные - разбивают лагерь. Он привычно расседлал своего коня, стреножил его и отпустил, Скинул тюк с мула, и извлек на волю кухонные принадлежности, потом ушел за дровами. Последовав примеру вора, монах отпустил коня и пошёл купаться, что-то ворча о грязной одежде. Вода была прохладной, но бродяге было не привыкать. Он и сам искупался, и одежду выстирал - затем развесил её сушиться неподалёку от костра, а сам сел греться у него. Пригревшись он закрыл глаза и, кажется, задремал. Похоже, магу понравилась форма кота, поскольку он не стал превращаться в человека. Немного побродив по окрестности, он вернулся к уже разожженному костру и устроился поближе, в тепле, улегшись прямо на дорожные сумки, выбрав, где помягче, и прикрыв глаза. Вскоре оттуда донеслось довольное мурлыкание. Проповедник, удостоверившись, что одежда высохла достаточно, оделся. Посмотрев на довольно урчащего магокота, он решился задать вопрос: - Аркус... слушай... а что происходит, когда ты смотришь и твои глаза искрятся? Кошачье ухо повернулось в сторону монаха. Кот приоткрыл один глаз и посмотрел на говорившего, словно решая, стоит отвечать, или продолжить наслаждаться приятным теплом костра. Похоже, человеческая часть победила, поскольку он открыл оба глаза, встал, потягиваясь, и сел на задние лапы, обвив их хвостом. - Это, мой многоуважаемый друг, есть ничто иное, как заклятья школы Иллюзии, иначе говоря "магоскопы", через призму коих можно получить гораздо больше информации, нежели невооруженным глазом. - Кот пошевелил усами. - Существует несколько разновидностей этих заклинаний, направленных на обнаружение разнообразных данных, но самую первую, базовую форму, придумал ваш покорный слуга. Собственно, при работе магоскопа на глаз накладывается заклинание, которое собирает определенного рода информацию, преобразует в диапазон, различаемый человеком и передаёт её в глаз. При этом могут быть заметны определенные цветовые и структурные эффекты, свойственные для своей формы поиска. - Достаточно недавно... - Тут Аркус немного споткнулся, вспомнив, насколько "недавно", но продолжил. - То есть уже довольно давно, я усовершенствовал это заклинание, и теперь оно позволяет использовать сразу несколько режимов одновременно, что, разумеется, тут же отобразилось на видимой части заклинания. - Кот сделал паузу и с интересом поглядел на монаха. - Надеюсь мои объяснения понятны? - Ну... достаточно понятны, - проповедник выглядел задумчивым, - пусть я и монах... но я достаточно образованный монах. Я много читал, и о магии в том числе. Конечно, глубина моих познаний не сравнится с твоей. Но вот что меня беспокоит... я могу что-то, или даже многое знать о других - событиях, явлениях, связях, людях... Но в чём-то я очень мало знаю про себя. "Не поступаю ли я неправильно, спрашивая об этом мага, а не Отца? С другой стороны, это Отец меня привёл сюда... не для того ли?" - В общем... короче. Скажи, что ты видишь, когда смотришь через свои магоскопы на меня? Вы видели кота без улыбки? А улыбку у кота? Кот, глядя на монаха улыбнулся. - Друг мой, - несмотря на кошачью форму, голос принадлежал Аркусу, спутать его глубокий баритон было невозможно. - Думаю вы зря терзаете себя вопросами. Вопросы следует либо задавать, либо решать, поэтому меня радует что вы прислушались к своему сердцу. - Он стал серьёзен. - Давайте попробуем. Кот пристально уставился в глаза Дача. Зрачки его глаз раскрылись полностью, а глаза словно превратились в маленькое подобие небосвода, вот только звёзды были разноцветными и спокойно передвигались внутри, словно стайки рыбок. Некоторые гасли, некоторые разгорались чуть ярче. Зрелище подобного завораживало, притягивало и пугало одновременно. Через какое-то время глаза кота стали обычными глазами кота. Он лёг на передние лапы, приняв позу сфинкса, и не отрываясь, с задумчивым видом смотрел на монаха, ничего не говоря. Монах, не моргая, так же смотрел на Аркуса. Он видел его удивительное преображение - точнее, его глаз. По спине пробежали мурашки. Потом наваждение исчезло, и кот молча улёгся. Дач немного подождал - но котомаг молчал. - Ну... что? Маг вздохнул. - Знаете, друг мой. В этой форме все мои заклинания имеют наислабейшую из возможных вариаций, поэтому я бы хотел удостовериться более подробно, перед тем как выносить свой вердикт. Кот спустился с вещей, подошел поближе и превратился в человека. Аркус мановением руки притянул поближе кусок ствола, приготовленный для костра и сел напротив монаха. - Друг мой, сейчас я использую достаточно сильные заклинания, под действием которых вы можете испытать определенный дискомфорт, но прошу вас не пугаться, они совершенно безвредны для человека. Впрочем, как и для любого другого существа. Маг протянул руку в сторону, доставая посох. - Приступим. - Коротко произнес он. - Аттар... - Глухо хлопнуло что-то в небе. - Арро... - Хлопок стал ближе. - Аррума! Хлопок грома был страшен. Но судя по реакции остальных, они его ...не слышали. Глаза мага превратились в два озера ярко-белого огня, зрачки словно исчезли, свет буквально изливался из них и давил, давил, прорываясь внутрь монаха. Любая попытка воспрепятствовать проникновению, вызывала еще большее давление. Всё происходящее вокруг словно померкло, остались лишь одни ярко пылающие светом глаза застилающие всё... Ошарашенный монах сидел молча с минуту. Он даже не понял, когда всё закончилось... Когда он обрёл способность видеть, маг снова стал котом и сидит как ни в чём не бывало. Хотя, может, и бывало... глаза у него какие-то странные. Кажется, даже для кота уж слишком задумчивые. Уф... монах растегнул куртку. Жарко. Несмотря на вечернюю прохладу, он вспотел... будто в парилке побывал... опять что-ли в речку идти? - Ну ты даёшь... - наконец, выдавил он из себя. Поёжился. Посмотрел на Ниеву с Арнеком - те не вмешивались, да и вообще - делали вид, что всё в порядке, гром не гремел, яркий свет в ночи не светил. Хоть бы глаза протёрли, что-ли... - ну а сейчас что показало сканирование? Что с пациентом? На это раз маг смотрел на монаха внимательно и с явным уважением. - М... Высокоуважаемый мой... - Кот явно подбирал слова. - У вас случайно не было каких-либо видений, встреч во сне, или то, что вы подразумевали бы сном? - Спросил он. - Бывало такое... - согласился монах. Кот довольно кивнул. - А вы не могли бы описать м... первую такую встречу? Самое начало... Монах подумал. Да... это когда ему явился Отец. Когда он был... мёртв. - Яркий свет. На престоле сидит старец. Его лица из-за света не видно... В руке у него скипетр. Кот кивал головой на каждой фразе, но лишь услышав слово "скипетр", замер. На долю мгновения. Потом он сделал вид что всё в порядке, и не слишком внимательный наблюдатель скорее всего в это бы поверил. - Да, да. Всё сходится. - Кот принял важную позу, показывая серьёзность момента. - Друг мой, я отчетливо уловил следы Божественного Касания. Вы выбраны богом для того, чтобы нести его волю в этот мир. После долгих и упорнейших исследований я так и не смог объяснить причину, по которой боги обращаются к смертным, ведь они сами могли бы легко выполнить требуемое им... - Кот замолчал на пару мгновений, размышляя, и продолжил. - В любом случае, выбор уже состоялся. И теперь ваша душа принадлежит этому миру, являясь не частью, но единым целым с ним. Пока вы не полностью овладели доступом к этой силе, и не отдаёте себе отчета - это видно по оставляемым вами следам, но она, вне всякого сомнения, прогрессирует. А это означает, что вы можете превратиться в божественного поборника. Это великая честь, которой удостаиваются немногие. Глаза монаха широко открылись... Он вздрогнул. На лице читалось... понимание. - Это... это многое объясняет... и открывает ещё множество вопросов... Но... мне надо подумать. Я очень благодарен тебе... Аркус. Монах поклонился коту. Который ответил на один очень важный для монаха вопрос. Ответ до того был тенью. Сейчас - стал явью. Ему придётся многое обдумать. Очень многое. И к Отцу у него... много вопросов. Очень много! - Конечно, конечно, друг мой, - промурлыкал кот. - Я рад, что смог оказать посильную помощь. Чуть позднее, если вам будет интересно, я могу поведать вам, почему любая магия, невзирая на своё разнообразие, бессильна перед святыми силами, доспехами и тому подобным. А пока... - Кот зевнул, - я бы хотел отдохнуть... - Отдыхай, ты заслужил это, - отозвался проповедник, - мне всё равно не до сна. Я на страже буду. Кажется, его голос немного изменился.