To Make It Through

      Любил ли Сехун его изначально? Когда смотрел на сгорбившийся силуэт на кровати, стаскивая со своей одеяло и укладываясь рядом, ощущая щекой мокрую от скрытых слез поверхность подушки? Когда судорожно мотался по клубам в поисках одного единственного паренька? Или когда вместе с ним же смеялся, после душа натягивая на бедра полотенце и кривляясь в зеркале? Сехун не знал и так же не понимал, но абсолютно не боялся обнимать Бэкхена, чувствовать, как внутри что-то сжимается от ощущения бэкхеновского запаха волос вперемешку с табаком.       -Ему все еще хреново? – тихо спрашивает Чунмён, когда Сехун выходит из комнаты с полотенцем, поджимая тонкие губы.       -Вполне, я даже не хочу думать о том, сколько он там выпил. Ничего, пойдет на поправку буквально через пару часов, - устало кивает младший и направляется в ванную.       -Сехун подожди, - и отчего-то тот пугается, замирая на пути и задерживая ладонь на ручке двери. Он вдруг испугался вопроса от лидера, поскольку тот вполне мог догадаться обо всем, ведь как не ему знать о «подобных» отношениях. -Менеджер просил передать, что вас забирают на съёмки для рекламы в Гонконг, - и именно в этот момент Сехун где-то бесшумно выдыхает от облегчения.       -Именно нас двоих?       -Ну, они посчитали вас самыми сексуальными и все такое, - улыбается Сухо, и Сехун тихо смеется, толкая того в плечо. -Но две недели на то, чтобы подучить китайский хоть немного, чтобы выглядело натурально Так что, приводи этого алкоголика в чувства и следи за ним там во что бы то ни стало.       -Я думаю, теперь уже все будет хорошо, - кивает младший, и лидер дружески хлопает парня по плечу, все же хитро щурясь перед тем как уйти, и у Сехуна предательски ёкает сердце. Кажется, лидер просто все знает, но учтиво молчит. И от этого младшему становится неловко.       Они действительно через пару дней улетают в Гонконг. Бэкхён все еще хмурый в своем сером пуховике и черной маской на лице, стыдливо прикрывая неухоженные волосы черной шапкой, хоть и ссылается на свое «не лучшее» состояние, на что Сехун закатывает глаза и мотает головой, получая неодобрительный удар в плечо «вечно тебе все не нравится».       -Неправда, - усмехается Сехун, и уже через пару секунд со смехом бежит в глубь аэропорта, пока Бэкхен едва не спотыкается о свои чемоданы и ругается, на чем свет стоит. Они застрянут в очереди, и старший упрется лбом в сехуновскую спину, а тот вновь почувствует, как сердце предательски дрогнет.       В течение двух недель Бэкхёна настолько займут китайским, посещением новых мест и «классных селфи», «сфоткай меня вот с этим» и «я круто вышел?», что вся история про Чанёля просто выйдет из его головы. И когда он опомнится, он подумает, что это все было лишь сон. Две недели, проведенные в абсолютно другом месте и с человеком, который действительно будет находится все это время рядом, приведут его в стабильное душевное равновесие.       После того случая в клубе и сехуновских слов Бэкхёну будто открыли глаза: и осознание собственной «ошибки» уже было не таким горьким и обидным. Он действительно понял, что сделал всё, что от него зависело, и другого выхода больше не было. Китайский завлёк его настолько, что он клятвенно заявил Сехуну о продолжении обучения в Сеуле, и тот так же клятвенно сообщил, что будет ходить на курсы вместе с ним. Съёмки в рекламе наступили сразу после того, как парни выучили нужные им фразы, а рекламодатель убедился в том, что произношение поставлено так, как нужно. И у Бэкхёна несмотря на многочисленные защиты и барьеры, после всех проведенных месяцев с Сехуном, все же открылось к нему доверие. Старший научился смотреть на него без испуга, и более того, с нескрываемым интересом, что для Сехуна вначале было необычно       Несмотря на промозглую весеннюю погоду, они будут возвращаться в Сеул, когда их уже предупредят о записи нового альбома, и о том, что реализ вот-вот в июне, и придется несладко: работы очень много – записи песен, танцев, клипов, а дальнейшее турнэ. Сехун со смехом говорил, что теперь Бэёхену просто не дадут даже рюмки выпить, на что тот недовольно будет бормотать, что он «вообще-то уже и не собирался».       -Почему я не удивлен, что именно ты смог потерять свой телефон? – бросит младший, когда они всей группой соберутся в аэропорту, чтобы отправиться в Японию для записи очередного шоу, а Бэкхен будет бегать сломя голову между машиной и чемоданами, пытаясь вспомнить, куда же он засунул свой телефон.       -Ты можешь помолчать, О Сехун? Ты мне так помогаешь, - недовольно бурчит Бэк, но младший знает, что тот абсолютно не серьезно злится, и это просто очередные шутки между ними двумя.       -Вот, Вы забыли его в отеле, - помощник менеджера протягивает «утерянный телефон» старшему, и тот широко улыбается, трогая вновь свою родную вещь и тут же ловит надменный сехуновский взгляд.       -Просто молчи.       -Я же говорил, что он в отеле.       -Я тоже это говорил.       -Ага, ты две минуты назад сказал, что видел последний раз его в машине, - Сехун не может больше сдерживаться и смеется, за что получает новый удар в плечо, но тут же пытается скрутить Бэкхена за шею под его недовольные визги.       -Эй, вы двое, можете быть потише? – устало проговаривает лидер, проходя мимо, и Сехун поднимает глаза, но вместо него видит грузный взгляд Чанёля. Он осторожно выпускает из-под себя старшего, но не дает ему пересечься взглядами с темными глазами, поэтому спокойно разворачивает того спиной и ведет его за всеми остальными.       Бэкхен, вернувшись обратно в свой привычный ритм и постоянно проводя время за китайским вместе с Сехуном, вовсе отошел от чувств к Чанёлю. Все, что он чувствовал при взгляде на него – не понимание того, кто же это такой. Да, в груди все еще щемило, но понимания, что это именно тот человек, что скинул его с огромной высоты, когда те оба летели, не было. Проще говоря, Бэкхен, глядя на Чанёля, не испытывал ровным счетом ни-че-го. Он нашел себя снова в шутках, только теперь с Сехуном, и на самом деле, это было так же привычно, ведь они шутили и всегда, потому что жили вместе. Просто Бэкхен не придавал этому такого значения, а теперь он только что и делал: носился рядом с Сехуном. Всю значимость и важность присутствия в своей собственной жизни Сехуна старший определит и поймет не сразу. Он даже не будет задумываться о том, почему в некоторое утро он будет просыпаться, чтобы унестись на кухню и сделать две кружки кофе, а после прыгать на кровати младшего под его недовольное бурчание, и с удовольствием отпивать горячий напиток, настежь открыв окно и наслаждаясь свежим весенним воздухом оттуда, периодически посмеиваясь с Сехуном над различными шутками, значимыми только для них двоих.       У Сехуна станет все чаще сжиматься в груди, когда по утрам его начнет будить запах кофе и эта дурашливая улыбка. Когда они будут сидеть на высоких стульях во время нанесения макияжа для записи клипа «Monster», и Бэкхен будет выглядеть еще более красивым с этими растрёпанными черными волосами и кольцом в губе. Когда Бэкхен все время будет искать руку Сехуна, когда все время будет поворачиваться в его сторону и ловить взгляд одобрения и ту же взаимную улыбку. И когда однажды у Сехуна выйдет одно неверное движение на репетиции, и тот растянется на полу, корчась от боли, самым первым подскочит именно вновь улыбающийся мальчишка, только насмерть перепуганный. Сехун удивленно, и даже вначале неверяще смотрел на испуганные карие глаза перед собой, пытаясь заверить парня, что он всего лишь на всего ударился той самой больной косточкой лодыжки об пол, а не попал в аварию, сводя все в шутку, но у Бэкхёна промелькнет в глазах самый настоящий дикий страх.       -Ты чего? – хмурится младший, когда Сухо протягивает ему мазь от ушибов, но Сехун даже не смотрит на него, потому что из Бэкхёна словно всю радость высосали. -Бэкхен.       -Ты уверен, что ничего не вывернул или растянул? – тихо спрашивает тот, и Сехун пытается улыбнуться, дотянувшись до чужого плеча.       -Абсолютно, даже попрыгать сейчас смогу, и вместо того чтобы смотреть на меня так, лучше помоги мне встать, - младший протягивает свою руку, и Бэкхен на автомате протягивает свою, настолько крепко вцепившись в сехуновскую ладонь, что тот даже опешит от неожиданности. И все дело в том, что Бэкхен именно в этот момент осознает всю серьёзность потери Сехуна, его исчезновения из группы. Только представив его на месте Криса, Тао или Лу, он шумно выдохнет и с силой потянет парня на себя, помогая тому встать, и будет смотреть не отрываясь в сехуновские глаза.       Сехун, как и Бэкхен впервые с Чанелем, долго будет осознавать свои нарастающие чувства. Постепенно, шаг за шагом, за каждой новой выпитой чашкой утреннего кофе, за каждой взаимной улыбкой, за новой шуткой, смехом, взглядом, теплым прикосновением мягких рук и постепенным желанием дотронуться до Бэкхёна не просто так. В то время как последний именно свои чувства к Сехуну осознает внезапно и неожиданно. В тот самый момент, когда младший упадет, когда Бён поймет, что может его внезапно потерять, и что он внезапно захотел его обнять именно тогда, когда Сехун поднялся на ноги, но большое количество людей в танцевальном зале мешали ему это сделать в первый раз своей жизни, ведь раньше обнимал только Сехун.       Он так и застынет перед младшим с борющимся внутри себя желанием прижаться к Сехуну, потому что осознанные чувства будут накрывать Бэкхёна полностью с головой. Он увидит в этот момент все: этот самый мягкий, ставший теперь уже родным взгляд сехуновских темных, как пропасть глаз, окутывающих своим очарованием, и теплую улыбку, и маленькую родинку на его левой щеке, и почувствует, как будто его окатило холодной водой.       И после выхода альбома на многочисленных концертах Бэкхен все реже и реже станет сдерживать себя, каждый раз подходя к Сехуну, хватая его за руку и таская за собой по сцене, подбегая к нему то со спины, накидываясь с объятиями под оглушительные визги фанаток, будет тянуться, чтобы прошептать что-то на ухо, незаметно и почти едва весомо касаясь губами сехуновской щеки, ощущая, как внутри кипит кровь от всего происходящего и как замирает Сехун, смотря на него вовсе не так, как раньше.       Бэкхен снова начнет верить в то, чего возможно нет. Вновь позволит взять и наступить на те же грабли, он пока еще не знает, взаимно это или нет. Будет таскать с собой эти чувства до последнего, молча подходя к парню и утыкаясь носом ровно в его плечо, а после вместе с остальными начнет шутить, и они с Сехуном будут заходиться в заразительном смехе. Бэкхену не приходилось страдать от этих чувств: Сехун не толкал его, а наоборот обнимал, с радостью брал бутылку у него из рук, иногда давал свои наушники в машине и они ехали, слушая одну музыку на двоих. Бэкхён был готов поклясться, что однажды, перед тем как полностью заснуть на чужом плече, он почувствовал дыхание возле собственного виска, и от этого у него просто все скрутило внутри. Сехуновская фигура, сам по себе Сехун, с его голосом, шутками и крепкими руками были для Бэкхёна тем, о чем он думал все 24 часа в сутки. Он напрочь забыл о Чанёле, даже когда пересекался с ним взглядами, не чувствовал ничего, кроме как пустоты и равнодушия. Стоило появиться Сехуну на горизонте, и старший расплывался в широкой улыбке. Бэкхёну стоило влюбиться вновь, и все прежние ошибки были позабыты. Он почему-то вновь был готов упасть в омут, наткнуться на не взаимность, но свои чувства к Сехуну остановить не мог.       Неприятный разговор, случившийся с Чанёлем, был внезапным и незапланированным. Оба застряли в гримерке, и когда Бэкхён уже хотел поскорее выйти, Пак его остановил. И хотя Бэк знал, что рано или поздно они должны были поговорить, в этот момент он больше всего ненавидел Чанёля за то, что случилось это как раз-таки слишком поздно. Потому что когда Бэкхён столкнулся взглядом с младшим, то не почувствовал ровно ни-че-го. Только лишь тоску по старым беззаботным временам. Как и всем свойственную людям тоску о прошлом, в котором когда-то все было хорошо. Но сехуновские слова навсегда и прочно засели в бекхеновской голове: что бы он не делал, Чанёлю было все равно. Он не пытался что-то изменить или исправить, хотя видел, что Бэкхён творил с собой. Именно это и остудило все любовь к Чанёлю.       -Думаешь, нам есть о чем поговорить? – тихо спрашивает Бэкхён, оглядываясь по сторонам и высматривая, нет ли тут точно никого. Чанёль неуверенно поджимает губы и складывает руки в карманы. -Тогда скажи, что не любишь меня.       -Я не могу, - с трудом выдыхает Пак, зажмуривая глаза и хмурясь, поскольку и в этот раз он точно проиграл. Он так и не смог бы вымолвить те заветные слова, которые когда-то хотел услышать от него Бён, поскольку вся проблема была в том, что их чувства изначально были разными. Один любил сильнее другого. И у Чанёля был только один единственный способ сказать такие слова, задав вопрос Бэкену. -Просто скажи, что ты все еще любишь меня.       Бэкхён шумно втягивает в себя воздух, сжимая и разжимая пальцы в кулаки, чувствуя приток крови к щекам и ощущая от этого жар, смотрит на Чанёля, и с огромным для себя сожалением осознает всю суть слова «поздно». Пак стоял перед ним, не готовый ответить на вопрос, но готовый принять Бэкхёна с его некогда-то былыми чувствами, но для последнего это уже не имело значения. В горле застряли слова о том, сколько дней и ночей старший провел в пьянках, в попытках найти себя и просто потерянным из-за причины, прямо сейчас стоящей перед ним. Но все, что он смог выдавить из себя, было:       -Я не могу.       Бэкхён вырвется из гримерки как ужаленный, когда его попытается перехватить Сюмин, но на вопрос «куда?», парень лишь махнет рукой и вновь исчезнет за пределами здания. Чанёль простоит еще несколько минут, пытаясь осознать упущенные возможности, потерянное время, собственные страхи, позволившие случиться произошедшему, пока его не найдет тот самый Сехун, из-за которого Бэкхён и ответил последние слова. Те самые слова, которые были так значимы для Чанёля, но их эффект равнялся полностью нулю.       -Не говори, что мне и с тобой придется говорить, - усмехается Пак, хмуро посматривая на Сехуна, и усядется на кресло, тяжело развалившись в нем и желая, чтобы в нем сейчас оказалось нечто покрепче воды, которую давали на сцене.        -Нет смысла злиться на меня.       -Разве?       -Если тебе все-же не безразлично, что с ним происходит, то ты должен понять, какими усилиями я вытащил его из того дерьма, в которое отпустил его именно ты, - Сехун спокойно собирает свои вещи со стола, пока Чанёль еще сильнее хмурится, с ожесточением стукнув ладонью по подлокотнику кресла. – Не пытайся отрицать, ты прекрасно видел, что с ним стало. Его чуть не выгнали из группы.       Сехун молча оденется, под недовольным взглядом Пака, но его молчание оба воспримут как согласие с сехуновскими словами, и после злость Чанёля постепенно будет проходить. Они начнут с Бэкхеном перебрасываться парой фраз, незначительных взглядов, так же как и Сехун с Паком. Постепенно все будет вставать на свои места, и реппер найдет свое общение с Кёнсу. А Бэкхена после того случайного разговора не окажется в общежитии, и Сехун будет ждать ровно до одиннадцати, а после поедет именно туда, откуда вытаскивал его ровно в последний раз, подозревая в своей душе вновь самые худшие исходы.       Как и предполагалось, в этот раз с первой попытки Сехун нашел старшего в том самом клубе и даже за тем самым столиком, с кучей осушенных бокалов и пепельницей на краю стола. Бэкхён сидел, развалившись на том самом кожаном диване, держа в руке недопитый стакан с каким-то алкоголем, и заметив Сехуна, он как всегда расплылся в улыбке.       -Какого черта? – хмурится тот, подходя ближе и усаживаясь рядом с Бёном на диван. -Радуешься, что выпало время хоть на одну рюмку?       -Можно и так сказать, - парень с улыбкой протягивает стакан с алкоголем Сехуну, и тот не очень охотно его берет. Напиваться в его планы не входило явно, да и по старшему было видно, что того еще придется тащить вновь домой на себе.       -Или отмечаешь наш камбэк в одиночестве?       -Отмечаю твою расширенную рэп часть в этом сезоне, - со смехом заявляет Бён, и Сехун усмехается, поглядывая на содержимое стакана. На самом деле, после того короткого разговора с Чанёлем ему хотелось выпить, ведь до этого парень себе этого не позволял. -Так что выпьем за это!       Они чокаются стаканами, и Сехун осушает содержимое бокала. Алкоголь приятной тяжестью разливается по телу и слегка замедляет все его окружающее. Бэкхён почему-то продолжает довольно щуриться, и младшего это немного настораживает.       -И что, пришел подцепить сюда снова того «красавчика»? - сгибает пальцы Сехун, явно иронизируя над Бэёхеном, и тот со смехом мотает головой, пододвигаясь зачем-то ближе к младшему, отчего тот невольно задержал дыхание, уставившись ровно на Бэкхена.       -Не-а, - растягивает в пьяной улыбке старший, смотря на Сехуна, - главный красавчик уже тут.       Сехун благодарен тому, что в этот момент как раз не сделал глоток алкоголя, иначе бы выплюнул дальше, чем видел. От таких слов ему внезапно стало жарко, и он понял, что того, что он выпил, явно было недостаточно, чтобы трезво воспринимать откровенные флиртовые фразочки Бэкхена.       -Если бы я не пришел? Так бы и сидел тут? – пытаясь себя невозмутимо вести, спрашивает Сехун, и парень напротив пожимает плечами, потягиваясь за бутылкой алкоголя и добавляя его вновь в сехуновский стакан.       -Я знал, что ты придешь. По-другому как-то и быть не могло.       -Так что за повод?       -Моя новая жизнь, - торжественно вручив Сехуну стакан, Бэкхён улыбается, вновь оказываясь слишком и невозможно близко рядом с младшим, пока тот непонимающе хмурится.       -Новая жизнь в чем? В той рубашке на голое тело и кольцо в губе?       -Как всегда, ты не можешь здраво порадоваться, - недовольно буркает Бён, и Сехун тихо смеется.       -Как раз-таки могу, - и он не понимает, почему его пальцы дотрагиваются до отвернувшегося лица, пока Бэёхен не сразу осознает, что происходит. Молча разворачивается лицом обратно к Сехуну, без улыбки глядя на него.       -То есть, - медленно произносит он, прищурено рассматривая абсолютно спокойное сехуновское лицо, при этом ощущая, как тело потрясывает мелкой дрожью от обычного прикосновения теплых пальцев к щеке, - я хотел сказать, что…       -Я тебя тоже.       Этого достаточно, чтобы Бэкхен, который до этого успешно притворялся пьяным лишь бы с легкостью споить Сехуна, выпившего до сих пор всего один бокал, остолбенел и замер на месте, словно пришибленный. Неверяще и ошарашенно смотрел на парня перед собой, с бегающими глазами разглядывая лицо напротив, чтобы понять наверняка. Бэкхён сначала хмурится: пошло все не так, как он задумал.       -Откуда ты…?       -Просто, - Сехун ставит бокал на стол, наклоняясь чуть вперед и поворачивается лицом к Бэкхену так близко, что тот с легкостью мог пересчитать все те длинные сехуновские ресницы, но полностью оторопев от происходящего, он молча смотрел в глаза напротив. -И ты ведь даже не в хлам. Ты ведь даже не выпил. Ни стакана, - усмехается младший, пристально разглядывая Бэкхена, и тому почему-то становится очень жарко. -Может, мы тебя отправим на кастинг для дорамы?       -Это не смешно! Ты разрушил мой план, предатель, - шумно выдыхает Бён, пойманный на лжи, и отворачивается, пытаясь взглядом найти хоть один стакан как можно быстрее. Остаться трезвым было его ошибкой.       -Какой план?       -Неважно, - отмахивается Бэкхён, уже потянувшись рукой к бутылке под тихий смех Сехуна и в несколько считанных секунд оказывается развернутым в обратную сторону, ровно к крепкому мужскому телу и прижатым своими губами к чужим.       От удивления он шумно выдыхает, ровно в одну секунду, и в следующую его прижимают еще сильнее. Сехун отрывается от его губ тут же, с усмешкой заглядывая в бэкхеновские глаза, которые смотрят на него с нескрываемым удивлением. И ради такого взгляда Сехуну показалось, что стоила вся его жизнь.       -Ради такого плана? – тихо спрашивает он, и Бэкхен хмурится, закусывая губу, ощущая себя полным идиотом, пойманным с поличным, но не двигается, чувствуя как сердце заходится в груди, и действительно жалеет о том, что не принял алкоголя. Он дурак, почему-то надеялся, что с легкостью поцелует Сехуна, стоит тому стать пьяным, а теперь – Сехун был практически не пьян, а Бэкхен ощущал, как сначала хочет просто сбежать. -Страшно?       -Скорее, непривычно, - выдыхает наконец старший, и вновь ощущает тепло чужой ладони на своей щеке. И скорее чувствует, чем знает, что Сехун не тронется больше с места, открыв доступ к своей территории, он ждал, что сделает Бэкхен. И как бы сильно не колотилось его сердце в этот момент, и не дрожали руки, он прикрывает веки, совершенно медленно и осторожно прижимаясь к чужим губам. Сехун не спорил с Бэкхеном: это было непривычно, но только лишь пару жалких секунд, пока он осторожно раскрывал свои губы навстречу бэкхеновским, а дальше все слилось в единое: губы старшего, его горячее дыхание и тихий вздох, сехуновские пальцы в волосах Бэкхена, на его скулах и шее, в попытке поймать чужое дыхание, прижать это тело ближе к себе, запомнить вкус, запах и ощущения, чужое дыхание на слух, прикосновение чужих рук и губ.       Нехватка дыхания это все, что действительно их смогло разъединить в этот момент – ни клуб, ни бармены и официанты, блуждающие рядом и возможно, имеющие доступ к фотографированию знаменитостей не могли их остановить. Бэкхен судорожно дышал, смотря на Сехуна, и улыбнулся в ответ на его улыбку. У них впереди еще куча мировых концертов, записей новых шоу, очередной камбэк с Lotto, где Бэкхена еще больше разденут и у Сехуна появится ряд причин для ревности, где на концертах они вновь будут стоять только рядом, шептать друг другу что-то на ухо. Где однажды Сехун прямо перед всеми впервые подойдет к Бэкхену и потреплет его по щеке, где будут крики не только фанаток, но и участников группы. Сухо много раз поймает Сехуна с поличным, но так же учтиво будет молчать и лишь хитро подмигивать, пока Бэкхен по утрам будет намазывать масло на сехуновский тост и запихивать ему его в рот. Где во время каждого выступления они будут переглядываться, где в общежитии они будут ссориться из-за посуды и прочей ерунды, и где Бэкхену каждый раз просто молча будут затыкать рот тем же лидерским способом, как делал это тогда на кухне Чунмен.       Где впервые, оставшись наедине в огромном отеле, будут пить вино и пытаться сыграть в иксбокс, вновь поссорившись из-за проигрыша Бэкхена, и Сехун будет несколько минут ловить его по всему номеру, а когда поймает, сильно прижмет к стене и рассмеется, выдав что-то наподобие «как всегда, ты просто везунчик». Бэкхен всегда будет стараться оттолкнуть Сехуна от себя, но сам же вцепится в его рубашку как ненормальный, и впервые позволит своим ладоням проникнуть под нее. Сехун будет удивленно смотреть, но разрешит сблизить их отношения, покрывая шею Бэкхена поцелуями, слушая его благодарные вздохи. Тогда он тоже впервые разрешит себе по-особенному проехаться пальцами по бэкхеновской пояснице, ощущая пальцами горячую оголенную кожу. У него не будет много времени, чтобы найти все то, что подкинул ему лидер в чемодан, и думать о том, сработает это вообще или нет, потому что Бэкхен будет похож на нечто прекрасное такое, что Сехун еще ни разу не видел в своей жизни. Раскрасневшиеся щеки, припухшие губы и широко вздымающая от тяжелого дыхания грудь: Бэкхен будет выглядеть таким доступным и открытым, что у Сехуна не будет возможности появиться другому желанию, кроме как целовать его тело, пальцами изучая каждый изгиб и каждую выпирающую косточку на его теле. Услышать первый бэкхеновский стон будет также непривычно, как и поцеловать его в первый раз, но так же это быстро войдет в привычку и станет чем-то слишком откровенным, слишком близким и родным. Коснуться его, доводя до точки желания и отчаяния, следить за его реакцией, с нежности переключаясь на неприкрытую страсть, целуя в припухшие губы и ладонями сжимая старшего за грудную клетку. Бэкхен ни разу не задумается о том, что это неправильно и дурно, потому что ощущать на себе сехуновские прикосновения будет очень естественно, слышать, как тот тяжело дышит от нестерпимого желания и видеть его горящие глаза будет тем самым единственным, что доступно только одному ему. И брать его, Бэкхена, в тот самый первый раз в отеле не будет похожее что-то на сказку, и лицо в боли, и неприятные попытки вперемешку с криками, но в конкретный момент Сехуну удастся сделать так, что старший начнет просить еще. С закушенной губой, с разгоряченным телом и затуманенным взглядом он заставит Сехуна влюбиться в него еще сильнее, чем до.       И у последнего появится еще тысячи причин любить Бэкхёна, потому что только он увидит то, что еще никто никогда не видел. Влюбится в эти изгибы молочного тела, в короткие вздохи и стоны, переходящие на крик, растрепанные волосы и выпирающие ключицы. Запомнит каждую деталь и выучит ее наизусть как свою, с каждым последующим разом позволяя себе взять старшего не только в отельном номере. И крепкие сехуновские руки для Бэкхена станут новой отправной точкой в его жизни. И на сцене, и в обычной кровати в общежитии он всякий раз будет смеяться вместе с ним, мягко переплетая чужие длинные пальцы и верно считать: все было не зря.