Я влюбился в тебя еще раз, пока тебя не было… -Элис Сиболд, Милые Кости
Весна. После. Гарри Поттер потерял память этой весной. Для Драко все стало ясно. После того, как его жизнь была так тяжела, он сразу поверил всему. Поверил, что он — Драко Малфой, бывший пожиратель смерти, трудный ребенок, — может быть по-настоящему счастлив. Гарри не мог вспомнить ничего. Гарри не мог вспомнить его. Он не помнил прикосновения. Взгляды, которые могли длиться целую бесконечность. Он не помнил откровенные разговоры, сближающие их души. Он не помнил любовь. Как такое могло произойти? Как мог Гарри пересмотреть все свои взгляды и исчезнуть? Но — была ли это ошибка или просто очень большая неудача — он ушел. И оставил Драко в одиночестве. Гарри не мог вспомнить ничего… А Драко не мог забыть.~~~
Рейд тогда прошел неудачно. Гарри не видел летящего в него заклинания и не смог вовремя увернуться. Все воспоминания ушли мгновенно. Боли не было. — Он не может вспомнить ни одного года после войны. Помнит, как жил со мной и Роном, но не то, как переехал. И не помнит, как встретил тебя, — объясняла Гермиона, перебирая свои волосы. Ее глаза были красными, но сухими. — Он не помнит, как встретил нового тебя, реального тебя, как он… как старый Гарри тебя называл. Драко смотрел на нее, не в силах сказать ни слова. От беспомощности по его лицу потекли слезы. Рон подошел к ним, когда Драко смог, наконец, собрать в голове мечущиеся мысли, найти нужные слова и вернуть себе голос. — Сейчас над ним работают лучшие целители, но они пока не могут выяснить, обратима ли потеря памяти. Это может занять годы. На него подействовало по-настоящему темное заклятье, — сказал Рон грустно. Его лицо было того же оттенка, что и волосы. — Он не помнит даже Роуз. Чем дальше Драко осознавал серьезность ситуации, тем больше слез текло по его лицу и падало на пол. — Он меня не помнит, — прохрипел он наконец. Произнести эти слова было очень больно. — Он помнит нас детьми. Помнит только то, каким я был в школе. Он не помнит, как долго мы вместе, и как я пытался искупить свою вину, как много я сделал для него. Что мне теперь делать? Он давно не чувствовал себя настолько беспомощным. Гермиона открыла было рот, но ничего не сказала. Она только вздохнула и грустно посмотрела на Драко. Гермиону и Драко нельзя было назвать друзьями, но они понимали, что Гарри нуждается в них обоих, и Гермиона никогда не осуждала выбор Гарри. Сначала она была смущена и расстроена тем, что это именно Драко, но Гарри всегда отвечал ей, что и сам не знает, почему. Гарри, конечно, не хотел расстроить подругу, но сделал это. Все начиналось совсем несерьезно, но однажды Гарри проснулся и понял, что что-то изменилось, и он относится к Драко совсем не так, как раньше. Гермиона верила Гарри, а Рон верил ей. В конце концов, после школы прошли годы. Они больше не дети. — Люби его, несмотря ни на что, — ответила она.~~~
Лето до потери памяти. Драко впервые встретил Гарри через четыре года после войны в маггловском гей-клубе. Сначала он решил, что это галлюцинация. Наверное, маггловские наркотики, которые он принял, выдавали желаемое за действительное. Они показывали того, кого в трезвом состоянии Драко и сам бы не признал, что хочет видеть в виде галлюцинации. Но нет — Гарри и правда был здесь. Худой и высокий, одетый в слишком обтягивающую маггловскую футболку, с прической, будто его только что оттрахали, и с глазами ярче сектумсемпры. Он сидел у барной стойки, повернув голову, и сосался с блондинистым магглом, но сразу заметил Драко. Этой ночью взгляд глаза в глаза говорил больше, чем сотни слов, и ни один из них его не оборвал. — Что ты здесь делаешь? — А ты? — То же, что и ты. — Прошло четыре года. — Ты проницателен, как и всегда, Поттер. — Я пытался искать тебя. — Видимо, недостаточно хорошо. — После суда ты исчез. — И не хотел, чтобы меня нашли. Драко никогда не перестанет чувствовать взгляд Гарри на себе. Ни тогда, ни в последующие месяцы. Странно было снова смотреть на Поттера. Казалось, в нем просыпается желание. Но Драко не позволял себе строить предположения. Поттер не прекращал доставать его, и Драко это не нравилось. Внезапно Поттер оказался везде. Пытаясь выяснить, что было с Драко после войны, пытаясь пригласить его на чай, пытаясь стать «другом» или хоть кем-то для него. Поттер сверкал глазами. Поттер был чертовски уверен в себе. Поттер источал сексуальность, и Драко, наконец, позволил себе признать, что хотел его. Он не мог вспомнить, когда последний раз трахался так потрясающе, чтобы потом не чувствовать собственное тело. Он не хотел заводить какие-то отношения с Поттером, но, видимо, просто нуждался в нем. Поттер был разгорячен и отзывчив, и твердые мышцы под пальцами говорили Драко, что Гарри отдает ему всего себя. Яркие засосы, сорванный голос, Мерлин, Драко хотел этого.~~~
Зубы сталкивались, языки боролись, а по всему телу оставались синяки во время этого потрясного траха. Драко мог только поднимать задницу еще выше и вжиматься лицом в матрас, заглушая свои крики и умоляя Поттера не останавливаться и просто взять его. Поттер трахался так хорошо, что Драко никогда не было достаточно. Поттер выглядел очень молодым во сне, но не был похож на себя прежнего. Он не имел ничего общего с тем мальчиком, каким был в школе. Драко съежился. Он ненавидел себя. Ненавидел воспоминания. Но он продолжал лежать рядом, рассматривая лицо Гарри, изучая контур его губ, желая снова почувствовать их вкус. Он не мог не думать, что Поттер выглядит так, будто может принадлежать ему. Зима. До. Они регулярно трахаются уже несколько месяцев. Они не разговаривали об отношениях, а Драко, если честно, и не хочется это начинать. Но Поттер ведет себя не как просто партнер по сексу. Он хочет знать абсолютно все о Драко, и Драко уже начинает казаться, что Поттер шпионит за ним или занимается чем-то подобным. Он решил разобраться в этом. Поттер притворяется, что ему есть дело до Драко, потому что они просто трахаются? Гарри Поттер просто не может быть настолько любопытным, чтобы слушать все, что говорит Драко. Драко уже понял, что Поттер умеет сопереживать, но ему не нужна жалость. Он хотел объяснить Поттеру, что все в порядке. Что Драко ничего от него не ждет. Что понимает, кто он такой и что делает. Он хотел объяснить Поттеру, что тот не должен был просить Драко остаться на ночь после того, как они трахнулись. Ему надо было уходить. (пожалуйста, заставь меня уйти, иначе я боюсь, что не смогу засыпать без тебя). Драко помнил огонь.~~~
Шли дни, а Поттер не уходил. И Драко поймал себя на том, что с нетерпением ожидает их встреч. Это было больше, чем секс. Он хотел провести вместе долгое, долгое время. Ждал встреч с Роном и Гермионой, ждал, когда сможет увидеть малышку Роуз. Драко даже не представлял себе какие-то перемены в жизни, не говоря уже о Гарри Поттере и том, что тот сделал. Со временем Драко открывался больше и больше, будто оглушенный заклятьем, понимая, что нашел причину жить. Весна. После. Драко стоял в больнице святого Мунго, не осмелившись подойти к палате Гарри. Гарри не помнит, почему я все еще здесь? Гарри не помнит, почему я все еще здесь? Гарри не помнит, почему я все еще здесь? «Люби его, несмотря ни на что.» Драко ходит по кругу уже десять минут. Он никак не может успокоить бешеное сердце. И резко останавливается, потому что слышит… его голос. — Гарри… — Я не хочу его видеть. — жестко ответил Гарри, морщась от боли. — Гарри, ему тоже тяжело, но я думаю, что ты долж… — начала умолять Гермиона, и Драко почувствовал слезы в ее голосе. Или это были его собственные?.. — Нет, Гермиона. Я не хочу его видеть. — повторил Гарри. Его голос удалялся. Драко поспешил уйти, пока не услышал еще что-нибудь. Слов было достаточно. Весна. До. Они были в квартире Гарри, и Гарри трахал Драко, но это всегда было по-разному. Просто потрясно, конечно, но всегда по-разному. Поттер сидит между бедер Драко, закинув одну его ногу себе за плечо, и вдалбливает свой член в задницу блондина. Гарри раздвигает его бедра все шире, и входит настолько глубоко, что у Драко текут слезы. Драко чувствовал Гарри везде. Гарри прижался своей грудью к груди Драко и беззвучно целовал его все это время. Рука Драко обвилась вокруг шеи Гарри, и их поцелуй стал жестче. Раньше они так не делали. Посмотрев партнеру в глаза, Гарри внезапно коснулся простаты Драко, и никто не смог отвести взгляд. — Так правильно? — спросил Гарри, при этом тембр его голоса был настолько опасным и угрожающим, что Драко готов был кончить немедленно. — Господи, да, Поттер, пожалуйста, не останавливайся, — простонал Драко на выдохе, опуская одну руку к требующему внимания члену. Из глаз Драко не переставали течь слезы. Он убеждал себя, что плачет из-за того, как ему сейчас хорошо. Но он знал — знало его сердце — дело в том, что впервые за годы он почувствовал, как его темная часть — мысли, скрывающиеся в его душе и пожирающие его изнутри — наконец отступают. Потому что это не было просто сексом. Гарри держит его, Гарри смотрит ему в глаза, и он же занимается с ним любовью. — Дрееей!.. — Крик слетает с губ Гарри, когда он кончает. Откуда это пришло? Драко кончает сразу после Гарри. Обмякший член так мягко выскользнул из него, что захотелось плакать от одиночества. Нет. Это перебор. Он знает лучше. Он знает лучше. — Мне пора, — внезапно говорит Драко, оборачивая вокруг себя простыню. — В смысле? Дрей, что не так? — А как ты думаешь? Мы не встречаемся, Поттер. Просто трахаемся. У тебя нет права давать мне прозвища, ты меня даже не знаешь! — зло выплюнул Драко. Его сердце заныло. В голове раздался голос Люциуса. «Любовь для дураков. Ты женишься на чистокровной ведьме и дашь ей фамилию Малфой.» — И ты говоришь мне это сейчас? Спустя столько времени? После всего, что произошло? — крикнул Гарри, и сердце Драко почти разорвалось от боли в его голосе. — Ты, долбанный трус! Что тебя так испугало? Драко встал, чтобы одеться, но Гарри схватил его за руку, останавливая. — Нет, — Поттер резко дергает Драко, кидая его на кровать. Их лица оказываются напротив. — Нет, Драко. Я не позволю тебе сейчас уйти. — Поттер, пожалуйста, — у Драко перехватывает дыхание. — Я знаю, что тебе тяжело со всем этим, как и с чувствами в целом, но могу помочь. Я просто… люблю тебя, Драко. Я люблю тебя, и мне не страшно. Я не боюсь это чувствовать или признаваться тебе в этом, — Гарри умоляюще смотрит в глаза Драко. — Но я скажу тебе, от чего мне по-настоящему страшно. Драко глубоко вдохнул, закрывая глаза. Его сердце не могло успокоиться. Он знал, что Гарри сейчас скажет. Всегда знал. — Мне страшно, что ты не любишь меня. Драко вздохнул против воли. — Гарри… — Ты действительно будешь притворяться, что не любишь меня, Драко? — прервал Гарри. — Я вижу, как ты смотришь на меня. «Любовь для дураков. Ты женишься на чистокровной ведьме и дашь ей фамилию Малфой.» — Как? — Как смотрят на тех, кого хотят, — ответил Гарри. Его голос был мягким, но выражение лица нечитаемым. Драко никогда не видел подобного выражения. — Я знаю, ты думаешь, что не заслужил такого, но все давно не так. Да, ты делал ужасные вещи, но я люблю тебя любым. — Мне так страшно, — прошептал Драко. Холодный голос Люциуса в голове Драко сотый раз повторял все те же слова. «Любовь для дураков. Ты женишься на чистокровной ведьме и дашь ей фамилию Малфой.» Драко не мог перестать дрожать. — Ты не должен бояться. Ни этой ситуации, ни меня. — Хорошо, — прошептал наконец Драко, закрывая глаза, изнеможденный годами, которые он провел, убеждая себя, что он ничего не достоин. Гарри улыбнулся. Осень. После. — Я обедал с Драко в субботу, — произнес Гарри, разбив тишину. Он позвонил Гермионе и сказал, что им надо срочно встретиться, но уже двадцать минут пытался найти подходящие слова. — Я слышала об этом. И как все прошло? Ты сожалеешь, что мучил человека и не позволял ему тебя видеть? — Нет, — отозвался Гарри. — Все прошло невероятно ужасно. У меня было чувство, что я разбил ему сердце, просто подойдя к нему. — Гарри, это очень тяжело для него. Как и для всех нас. Я знаю, что ты не помнишь, но он правда так сильно тебя лю… — Любил меня, да, я знаю, — ответил Гарри немного раздраженно. — Мне не нужна память, чтобы понять, что он любил меня. Я вижу это каждый долбанный момент, когда смотрю на него. И я не сожалею, что мучаю его, но сожалею, что позволил все это. Гермиона шокированно молчит, ей нечего сказать, но на лице застыла печаль. — Ко мне начали возвращаться воспоминания, Миона, — тихо признал Гарри. Месяцы лечения, месяцы стараний лучших целителей, но память начала возвращаться только сейчас. Ее маленькие кусочки и огрызки. Будто это сон какого-то незнакомца. — Гарри, это… просто замечательно! — уверила она его, хлопая по плечу, — Но что не так? Что еще тебе надо? — Этого недостаточно. — Гарри… — Господи, Миона, он любит меня очень сильно, правда ведь? Я вижу это, и мое тело любит его так же сильно, судя по тому, как оно реагирует. Я никого никогда не любил так сильно, и даже не могу вспомнить, как это произошло! — Что ты хочешь сказать? — Я хочу сказать, что должен отпустить его. Он должен найти кого-то, кто сможет любить его полностью. — Гарри, ты серьезно? Твои воспоминания возвращаются, и совсем скоро ты все вспомнишь! — Это случится, но недостаточно скоро. Я не могу собрать себя по кусочкам, как не смогу собрать его. Никогда. — Гарри вздохнул, его глаза покраснели. — Но ты любишь его. — Поэтому и должен отпустить. Гермиона знала, что его мнение составлено, и она не может сказать или сделать хоть что-то, чтобы изменить это. Зима. После. Гарри заметил Драко в больнице, но не хотел ему показываться, хотя в итоге ему пришлось это сделать. Они договорились вместе пообедать, но Драко уже через пять минут понял, что обед заканчивается. Тем не менее, они сели за столик. — Ты сказал, что влюбился в меня здесь, — тихо сказал Драко, кивая на кровать за стеклянными дверьми, скрытую сигаретным дымом. Старый Гарри умолял его прекратить принимать маггловские наркотики, но ему все еще хотелось. Хотелось забыться здесь и сейчас. Ему помогали только сигареты. Они стояли на балконе в квартире Гарри, куда можно было пройти через спальню. Гарри вздохнул. — Драко… — Я на грани слез, а ты ничего не чувствуешь, — грустно сказал Драко. Гарри старался не встречаться с ним взглядом. Не то что бы ничего, но Драко не мог об этом знать. Драко должен был двигаться вперед, Драко должен был быть счастлив. — Я просто не могу вспомнить, ясно? Извини. Я не смогу быть тем, другим собой, который любил теб… — И ты говоришь мне это сейчас? — сказал Драко устало. Гарри поднял брови. Это звучало так знакомо. Но он не мог понять, чем именно. — Спустя столько времени? После всего, что произошло? Гарри ничего не ответил. Драко смотрит на него, глаза покраснели. Он кивает. — Вот оно. — Нет. Все в порядке, — ответил Гарри, протягивая ему пальто, — Ты заставляешь меня чувствовать себя привидением. Все эти ожидания. Все воспоминания, которых у меня нет. Мне так жаль. Я знаю, я… он много значил для тебя. Надеюсь, я когда-нибудь вспомню, как много ты значил для меня. — Нет, это мне жаль. Это было бессмысленно, не так ли? Мы никогда не должны были быть вместе, и сама вселенная это подтвердила, — сказал Драко. Он дал волю слезам только сейчас, они капали на пальто в руках. — Ты был прав, Гарри, ты не любишь меня. Ты не хочешь и не можешь. Разве я могу с этим бороться? Однажды ты сказал мне, что не боишься любить меня, но боишься, что тебя не люблю я. — Драко горько усмехнулся. — Смотри-ка, как все перевернулось. Гарри не мог выдохнуть, пока за Драко не захлопнулась дверь.~~~
Драко ушел зимой. Гарри любил его, несмотря ни на что. Весна. После. — Теперь ты счастлив, Гарри? — спросил его Рон, держа на руках Роуз. Она рассматривала детскую книжку. — Это то, чего ты хотел, да? — Нет, я хотел не этого, но так должно было случиться, — сказал Гарри сухо. — Я не могу быть кем-то, в ком он нуждается. Ему будет лучше без меня. — Но ты любишь его, — ответил Рон, смотря на Гарри строго и решительно. — И он любит тебя, несмотря на все это. — Он любит того, кем я был, — колко ответил Гарри. — Он не любит меня. Ему так только кажется, и его это убивает, а я люблю его достаточно, чтобы позволить жить дальше. Даже без меня. — Гарри… Я знаю, ты не помнишь, но помню я. Я видел, как все произошло. Он был тем еще ослом в Хогвартсе, и это знали все, но война поменяла его. Я признаю, что терпеть его не мог, но никто не ненавидел его сильнее, чем он сам. Можешь себе представить Малфоя, который не был Малфоем? Вот, как это было. Как будто он уже умер. И только ТЫ смог вернуть его обратно. Пока Рон говорил, за его спиной появилась Гермиона с тремя чашками чая. — Гарри, дорогой, думаю, Драко полюбит тебя любого. — Но что, если этого недостаточно? Если он будет разочарован мной и всей этой ситуацией? Думаю, он уже разочарован, — признался Гарри, едва сдерживая слезы. — Он будет любить тебя, несмотря ни на что. Как любим мы, — мягко ответила Гермиона. Она обняла его, напоминая о том, что друзья его любят, и будут любить всегда. — У меня появляются отголоски… памяти. Их немного, и я все еще не помню, как впервые увидел Роуз, и ко мне не вернулись прежние чувства. Но кое-что я уже вспоминаю. — Вспоминаешь что? — спросил Рон, и они с Гермионой обменялись взглядами. — Вспоминаю достаточно, чтобы попросить его вернуться.~~~
Драко открыл дверь. Гарри смотрел на него блестящими от непролитых слез глазами. Взгляд Гарри был тем, во что Драко хотелось бы поверить, но это было невозможно. Гарри говорил то, что надо было сказать намного раньше. Драко принял приглашение. Согласился на эту жестокую пытку. Время священно, время имеет значение, и может проходить. Время прошло. Он был придурком и ослушался отца. Влюбился. Только теперь Драко понял, чему его пытались научить. Но почему сердце бьется так быстро? Гарри прерывает мысль, схватив Драко за воротник и сминая его губы своими. Он так хотел этого, так хочет Драко. Хочет до боли в сердце, хочет всегда. Мне жаль. Мне так жаль. Пожалуйста, прости меня. Мне казалось, что я поступаю правильно. Когда он почувствовал, что язык Драко, наконец, отвечает взаимностью, казалось, прошли часы, но Гарри понял, что он прощен. Когда они отстраняются друг от друга, Гарри кладет голову на плечо Драко, слегка отодвинувшись, чтобы сказать только одно слово. — Дрей, — прошептал он. Сердце Драко пропустило несколько ударов, после чего тот медленно выдохнул. Гарри положил руку ему на шею, пытаясь встретиться взглядом. Сердце защемило. — Я помню достаточно. Помню, как сильно люблю тебя. Я был придурком. Этих воспоминаний достаточно, и всегда было достаточно. Просто тебя всегда было достаточно. Драко улыбнулся.