***
Наверное, это и есть та близость, когда близнецы умирают в один и тот же месяц, день и час. Только мне хотелось умереть с любимым в одной кровати или хотя бы в больничной койке от старости. Не такую я жизнь хотела. Но судьба матушка решила по-своему. Ещё я поняла, что люди считают, что смерть самая жестокая вещь на земле. Мы все несёмся навстречу конечной остановке. Они просто боятся признать это. Всю жизнь я боялась умереть так, не совершив в этом мире что-то великое. И в итоге я стала ключом для десептиконов, которые запросто могут взять всё человечество в рабство. Это не жизнь, а пытка. Всё происходящее со мной за два года сильно меня поменяло. Страх переступил границу дозволенного. Ненависть и злость кипели во мне с каждым днём все сильнее, а вера… она угасала с каждым разом. Я так устала от боли, которую слышу и чувствую. Я устала от дорог, устала быть одинокой, как воробей под дождем. Устала от того, что никогда ни с кем мне не разделить компанию и не сказать, куда и зачем мы идем. Я устала от ненависти людей друг к другу. Она похожа на осколки стекла в мозгу. Я устала от того, что столько раз хотела помочь и не могла. Я устала от темноты. Но больше всего от боли. Ее слишком много. Если бы я могла сама совсем покончить! Вокруг меня бродила тьма, постепенно сливаясь со мной. Я уже была отдаться, чтобы боль перестала терзать мою душу. Сделав последний вздох, я закрыла глаза и окунулась в пучину бездны. Я сдалась. Ожидая, что смерть поглотит меня снизу доверху. Вместо обычной бесчувственности, я почувствовала прикосновения к моей ладони. Неохотно открыв глаза, я взглянула в саму тьму. Золотого цвета крыло потащила меня всё глубже, видимо, сама Смерть пожаловала за мной лично. Как это мило с её стороны. Вместо ожидаемого Ада нас окутал свет. Я зажмурила глаза от ярких лучей, под ногами сразу же образовалась земля. Убрав руку с лица, я взглянула на огромное древо. Снова это место. — Не надоело тебе меня сюда притаскивать? — я повернулась к Эрис. Она со спокойным видом смотрела мне прямо в душу. — Ты не должна сдаваться. Винг бы этого не одобрил. — Как ты узнала, что он мёртв? — Пора бы уже запомнить, что и я не жива. Все мы тесно связано друг с другом, — вокруг нас стали появляться умершие когда-то автоботы, десептиконы и старлайдцы. — Он защитил тебя, чтобы ты продолжила путь, а не сдалась на полпути, — меня окутала злоба. Не знаю, почему. — Ты вытащила меня с того света, чтобы поведать всю повесть жизни? — ответом послужило молчание. — Молчание — знак согласия. — Если я тебя сюда позвала, значит, так было нужно. Аргон был одним из Праймов, братом Фоллена. Но стоило одному из них поменять свою жизнь, все разрушилось. Двоим братьям было тяжко, потому что все требовали поставить Аргона на место правителя. Второй брат был зол на весь космос, поэтому и решил управлять Матрицей лидерства. — Один из семи Праймов? — она моргнула. — Откуда взялась эта матрица? — Тут уже наша вина. Мы хотели лишь помочь, но всё вышло, наоборот. Она была создана ещё при моём учителе. Сталь крепче любого металла в галактике, а внутри яркая душа, которая так и рвалась выйти на свет. Слишком много воинов полегло, чтобы забрать её у Бахуса. Сначала мы думали, что это послужит нам трофеем за битву, но все было намного катастрофичней. Я до сих пор помню, как к нам явились Праймы с просьбой о помощи. Мы, как благородная раса, пошли на уступки и согласились. Так наступила ещё одна война, как мы называем её «День кровавого Кибертрона». — Но ведь… Мне не дали договорить. — Да. Война длилась целых сто лет. По вашим меркам это очень много. Я выросла на телах убитых сородичей. Мне не передать, каково мне тогда было, потерять всё, за что я боролась столько лет, — я не понимала её. — В этой войне погибла моя мать и учитель. Пошла воевать, чтобы постоять за их честь, но так и не смогла. Я чувствовала себя раздавленной, не способной постоять за себя. Ничтожеством перед столькими сильными войнами. Не хотелось бороться, просто погибнуть. Умирая на той планете в крови своих врагов, с оторванными руками, я начала понимать всю суть жизни. Но жизнь всегда даёт микроскопический шанс, чтобы жить. Этой крупинкой стал Аргон. Выдающийся воин среди других Праймов. А дальше «как по сценарию», так вы выражайтесь, да? — я кивнула — Дни и ночи, проведенные с ним, были прекрасны, он подарил мне крылья. Я чувствовала себя свободной, как птица. Мне никогда не забыть свой первый полёт навстречу солнцу. О большем подарке я и мечтать не могла. Но всё слишком быстро кончилось, на меня возложили огромную ответственность защиты планеты. Тогда я поняла всю суть правления, мои пути в жизни стремительно поменялись. Я старалась обезопасить Олеандр, как могла, но это только рассердило другие расы. Все привыкли брать от нас и ничего не получать взамен. Мне просто надоело отправлять старлайдцев на другие территории и проливать кровь. Покажется эгоизмом, но я не хочу, чтобы очередное дитя страдало по погибшим родителям. — Я понимаю, что ты хотела только лучше. Но при чём тут Фоллен и матрица? — Я сделала огромную ошибку, дав её автоботам. И до сих пор жалею. Я потеряла всё, — она приложила крыло к лицу, по её щеке покатилась одинокая капля омывателя. — Не хочу допустить этого с Землей. Фоллену не нужна какая-то энергия Солнца или ваши ресурсы, ему нужна месть. — Но ты сказала, что я… — Ещё одна огромная ошибка, — я замерла. Она взглянула на меня. — Не считай это оскорблением. Он мстит мне, а вы лишь оружие. — Кто же не будет мстить, если ты хотела его убить, — я вспомнила историю Глена. — Любовь делает со всеми невероятные вещи, — моя бровь поползла вверх. — Я сделала невероятную ошибку, став его. Предав Аргона, я потеряла чувство полёта, — она взглянула на свои крылья. — Не сделай ту же ошибку с Мегатроном. — Зачем же ты хотела его убить? Только не говори, что это твой долг, как правителя! — я недобро на неё посмотрела. — Скорее, это жертва ради других, — ее лицо украсила едва заметная улыбка. — Мне не удалось сделать всё до конца. Я отвернулась от неё, чтобы снова не впасть в депрессию. — Я тоже оружие твоей месте, так ведь? — я была чертовски зла. — Не стану отрицать, но не забывай, что ты воин Олеандра. В твоей эрконе течёт сила воина, — она подошла ко мне. — Какой же из меня воин… — злость отступила, на её место встало отчаянье. — Не совершай моих ошибок и помни, кто дал тебе крылья, — она вложила в мою руку что-то твёрдое. Я опустила взгляд и увидела странной формы амулет. — Если ты его встретишь, передай: «Ты разделил со мной тьму. Так раздели теперь свет.» Я стала испаряться.***
Легкие быстро наполнились воздухом. В глазах блеснул огонь уверенности, моё когда-то бездыханное тело поднялось и пошло вперёд. В руке болтался подарок Эрис. Его ярко янтарный камень блестел на Солнце, переливаясь тёмным оттенком. Его держало по виду инородное железо. Тело на автомате пошло вперёд. Удивленная Диана кричала мне что-то в след, но в мыслях было совсем другое. Минуя выстрелы, моё тело переходило на бег. Стоящие в засаде солдаты странно на меня косились. На горизонте начал показываться Би и остальные. Все столпились возле тела моего брата, мама впала в истерику, отец пытался ее утешить. Микаэла склонилась над его телом и звала. Они сразу же обратили на меня внимания. Плачущая Микаэла повернулась ко мне. Родители оглядели меня, чтобы убедиться, что это я, а не очередной робот-убийца. Подойдя достаточно близко, я села на колени и положила руки ему на грудь. Она не вздымалась. Тело обмякло, на лице красовались шрамы и грязь. В руке лежал странный мешочек, из которого высыпалась тёмная пыль. Нужная энергия стала собираться в руке. Время очень медленно тянулось. Родители молча наблюдали, Микаэла что-то шептала, похожее на молитву. Когда-то мокрые от слез глаза наполнялись голубым светом. Перед глазами стали возникать старые и новые воспоминания, связывающие нас. Детство, школа, друзья, роботы и семья. Слишком много хороших и плохих воспоминаний. Камень в моей руке засветился ярким светом, все обратили на это внимание. По щеке потекла одинокая слеза и приземлилась ему на грудь. — Вернись, Сэм. Убрав руки к себе, я стала терпеливо ждать. Не трудно попасть на тот свет. Трудно вернуться. Вокруг меня возникла тишина. Все ждали положительного результата. Стоящие рядом врачи были шокированы таким способом лечения с моей стороны, но всё же не отказались и хотели понаблюдать за этим. — Просыпайся, чёрт возьми! — не выдержала я. Как по приказу, Сэм открыл глаза и вздохнул. Его тело подрагивало, словно он проснулся от жуткого кошмара. С сердца упал большущий камень. Парень посмотрел на меня. Я обняла его сильно, как только могла. Мика и родители уже хотели заплакать от счастья, но не время. — Лора? — он сел и взял меня за плечи. Я кивнула и бросилась его обнимать. — Давай оживим его, Сэм. Он убедительно кивнул. Лежащая рядом матрица быстро оказалась в руках брата. Он начала забираться на тело Оптимуса, все смотрели с надеждой на ожидаемый результат. Мои ноги подошли на пару шагов, чтобы убедиться, что я ушла от лап смерти. Сэм занёс матрицу над роботом, моё дыхание замерло, и вонзил её прямо в его искру. Мне показалось, что вокруг все замерло. Послышался звук нового дыхания. Его фильтры заработали с новой силой и сдули ткань, закрывающий его всё это время. Моё сердце запело новой мелодией, я обняла себя, пытаясь отогнать бегающих по спине мурашек. Губы сомкнулись в улыбке. Подбежавший Диана и Глен были ошарашен такой картиной. — Юноша, ты вернулся за мной, — Прайм посмотрел на Сэма. — Живой Прайм! Глазам не верю! Я оглянулась и увидела старикашку-робота. — Это Джетфаер. Он наш друг, — объяснил Глен. Диана быстро ко мне подбежала и стала осматривать на наличие ран. — Как же ты нас напугала. Твой рёбра были сломаны, — она начала рыться в своей сумке. — Внезапно встала и пошла. — Как видишь, я цела, — она угрюмо на меня посмотрела. — А что это? — она дотронулась до кулона. — Да так, подарок, — Браун странно на меня посмотрела. Мне захотелось засмеяться, но меня обогнал Глен и Леннокс. Но все не может длиться долго. Позади меня из ниоткуда появился Фоллен, пронзив копьём Оптимуса и отбросил назад. По рукам потекла тёплая энергия, волосы стали переливаться ярким пламенем. Все стоящие рядом со мной отшатнулись. — Моя матрица, — он зажал Оптимуса ногой и взял артефакт. Такой взгляд жажды к чему-то очень нехорошему. Никогда не видела ничего подобного. Тут он медленно перевёл взгляд на меня, моя рука сжала тонкую цепочку амулета. На его лице возникла хищная улыбка. Без промедлений он оказался позади меня, это была невероятная скорость, или я просто устала. Его рука прижала меня к земле. От сильной боли я закричала, Глен и остальные солдаты начали обстрел, вот только это вряд ли поможет. — Какие же вы все глупые. Не нужно сопротивляться судьбе, девчонка, — он поднял меня. Кости хрустели от каждого движения. Перед тем, как он забрал меня, я увидела взгляд Оптимуса. — Лора! — одновременно крикнули Диана и Сэм, но было уже поздно. — Мы не успели. Чёрт! — Глен был в бешенстве. Если кому и было здесь плохо, так это молодому Прайму — прямо перед оптикой у него украли единственное, чем он дорожил по-настоящему.