Пять желаний.

Сколько раз за свою жизнь вы слышали «ты уволен»? Много? Несколько? Ни одного? Если вы это испытывали… Неприятное чувство, не находите? Выбивает почву из-под ног и оставляет вас в состоянии шока и удивления, что жизнь повернула совсем не в ту сторону. В голове проплывает череда вопросов: что я сделал не так? меня подставили? как жить дальше? что теперь делать? может, у шефа просто настроение плохое — сейчас прокричится, а потом передумает? Вы сидите, как в ожидании смертельного приговора, а потом вам попросту дают пендаль под зад и немного денег в ручонки, если смилостивятся и внимательно прочтут законы. Зато на вечер появляются варианты развития событий: можно пойти прогулять последнюю зарплату (или пропить); можно сразу же начать поиски работы, составление резюме и анкет; можно впасть в депрессию и меланхолию, потому что жизнь крайне несправедлива; можно попросту ничего не делать и радоваться, что вас выгнали с ненавистного места пребывания, где, однако, платили… Но в итоге вы всё равно впадёте в депрессию, потому что постоянный источник дохода исчез. С утра же вас ждёт похмелье; скучный день, полный разочарований; пробежка по всем ближайшим местам, где требовался хоть кто-нибудь; кокон из одеяла и суицидальные мысли… Или же нечто иное. В Аду всё было совсем не так… Эмерсон Барретт не помнил, когда сюда попал. Возможно, когда-то он был живым человеком, развлекался или страдал на поверхности. Но возможно, что его породил сам Люцифер. Или же он воспротивился божьей воле и был низвержен в мировую помойку и котельную — Ад. Подобное воспоминание чем-то похоже на то, что люди не помнят, как они появились на свет из утробы матери. А дьяволы, или падшие ангелы, не помнят, как их поглощает чрево Ада. Их мысли и воспоминания горят в чудовищном огне, причиняя невыносимую физическую и моральную боль. Призрачная оболочка или белоснежные крылья покрываются чёрной тягучей субстанцией. После этого их находят «санитары», осматривают и отправляют на аудиенцию к одному из местных управляющих, вроде Полководцев Сатаны. Побеседовав с новоприбывшим, управляющий либо берёт его под своё крыло (и тот может стать архидьяволом, бороться со светом, наказывать грешников), либо отправляет в провалившийся сюда Вавилон, где падшему нужно искать себе работу и место для обитания. Недаром люди строили башню, чтобы достичь Рая. В ней хватает места всем квадриллионам мертвецов… Которые не попали в разные круги Ада, где их жарят в котлах. Работа Эмерсона заключалась в том, что он попросту сидел в офисе со спёртым воздухом и рассортировывал бесконечные бумаги: истории жизней и грехов обитателей, документы, адские статистики, аренды… И обязательно по алфавиту, буковка в буковку. Когда наконец-то трубили о конце рабочего дня, он без сил тащился в общежитие: на большее ему не хватало. Хотя, когда Барретт ещё подрабатывал в борделе, он мог позволить себе апартаменты чуть ли не на самой крыше башни, где жили богатейшие дьяволы. Но… Одна жалоба, что он был недостаточно нежен с клиентом — и всё! Возвращайся в помойку, ищи новую работу. Двадцатую за год, между прочим! И вот опять за дверью решалась его судьба, пока он сидел на неудобной стремянке под самым потолком и с показным усердием распихивал бумаги по бесконечно длинным ящикам. Одна буква его сгубила. Просто поставил папку не туда. Как можно это заметить в таком-то архиве, где ящики бесконечны вполне буквально?! Но нет, его ошибку нашли. И теперь его ждало очередное увольнение. А за общежитие он заплатить не успел. Блеск! Ещё и ночевать в самом дне, где обитают отчаяннейшие отходы котельной: пьяницы, наркоманы, проститутки и душегубы. Что может быть лучше, чем спать под открытым небом на грязном раскрошенном асфальте, когда вокруг тебя бродит всякий шлак? -Барретт, спускайся со своей жёрдочки! — гаркнули снизу. Парень хмыкнул, отложил документы на верхушку какой-то стопки и расправил крылья. Мягко оттолкнувшись, он спикировал к двери, но уголком задел аккуратно сложенную стопку документов, из-за которой торчал под потолком. Папки разлетелись по комнате, бумаги повылетали и взмыли вверх, затем колыхаясь и приземляясь на пол. Эмерсон же мягко приземлился на пятки и лукаво улыбнулся, оглянувшись на хаос, который сам же устроил. Секретарша разъярённо хмыкнула и велела ему следовать за ней. Иногда он тоже хотел стать секретарём, потому что с такой работой не нужно ничего делать. Ты просто сидишь и варишь кофе бадьями. Иногда встаёшь, чтобы кого-то привести к боссу. Но чаще всё-таки ты ничегошеньки не делаешь, а получаешь столько денег, что можешь спокойно обитать на центральном уровне, где не самые плохие квартиры. А если ты становишься персональной игрушкой босса… Тогда можно и на последние этажи, терпя, однако, чудовищные унижения на работе. Секретарша пихнула дверь бедром и пропустила Эмерсона вперёд. В зале сидело много высокопоставленных чиновников (а ему «повезло»: с подачи одного из постоянных клиентов борделя его взяли в казённое учреждение), даже посланник Люцифера. -Эмерсон Барретт! — злобно пропищал посланник. Парень неловко отвесил реверанс сидевшим и встал перед ними, скромно заложив руки за спину. В горле драло от местного воздуха — ещё суше, чем в архиве, — но он делал вид, что с ним всё нормально, несмотря на то, что он всё бы отдал за капельку воды в раскалённом горле. -Высший Конгресс принял решение… Парень задержал дыхание. -…Что ты уволен. Он тихо выдохнул. Отзвуки стучащего сердца слышались даже в ушах. Опять уволен?! Только из-за буквы?! -И поскольку в твоём досье прописано, что это двадцатая работа, с которой тебя увольняют, тебе вынесен приговор за злодеяния. С лица сошла вся краска. Какие «злодеяния»?! Его увольняют из-за тупых бзиков начальства или клиентов! Что за несправедливость?! Ах да, это же Ад — здесь нет порядка, только хаос! -Но… — хрипло вздохнул он. -Не смей перебивать посланника отца нашего Люцифера, червь! — завизжал чиновник. Эмерсон покраснел, но не от смущения, а от гнева. Как бы он хотел оторвать голову этому ублюдку… -Ты изгоняешься из Ада! -Что?! — закричал парень. — Только из-за того, что я перепутал одну букву, вы изгоняете меня в Чистилище?! -Наивный червь!!! — пророкотал управляющий Вавилона. — На Землю! -Да катились бы вы все ливерной колбаской! За одну букву?! На Землю?! -Прекрати перечить! — запищал посланник. — Ты отвратительный работник! Позор дьяволов! Тебя увольняют отовсюду! Впору было бы запереть тебя в одном из кругов! Но вместо гниения за решёткой тебя решили вышвырнуть на Землю! Приговор обжалованию не подлежит! Радуйся! И только Эмерсон хотел показать им всем неприличный жест и вылететь из зала, как его сковало по рукам и ногам. Он только беспомощно смотрел, как вокруг него вздымается зеленоватое пламя. Руки и ноги немели. Крылья словно кололо крошечными иголками, которые обычно вгоняют под ногти на пытках. Огонь лизал его плоть, хотелось кричать и кашлять от безумного жара. Он пытался вырваться, но его пригвоздило к одну месту, как парализованного. Но одно мгновение… И наступила темнота. Словно он и вправду умер. Затем по коже разбежались мурашки. Холодный ветер резал и хлестал его. Барретт распахнул глаза и понял, что смотрит в небо, сизо-серое, бесконечное… Земное. Было так легко и свежо… Ощущение полёта, падения, невесомости; холодный воздух ласкает его кожу… И внезапное осознание, что он, как минимум, в нескольких десятках километров над землёй. Парализованные крылья висели за спиной, пока он падал камнем. В ушах смешались гул ветра и собственный вопль. Падший ангел всеми силами пытался затормозить, пошевелить своими драгоценными крыльями, но они тянули его вниз ещё сильнее. Он хотел перевернуться на живот, но сопротивление перекатывало его на спину. Всего секунда… И он жёстко приземлился на асфальт. Обычного человека бы такое падение расквасило в однородную лепёшку. Но Барретт не был человеком, хотя и имел его обличие. Вроде без травм. Может, отделался парой ран, ушибов и синяков, но это пройдёт со временем. Он медленно привыкал к земному воздуху. Свежо. Влажно. Ну наконец-то! Ему есть чем дышать! Хоть и тяжеловато. После таких приземлений всегда лёгкие наизнанку выворачивает. Эмерсон пытался дышать ровнее, чтобы поскорее прийти в себя. Во рту почувствовался привкус металла и угля. Он повернул голову и сплюнул чёрную жижу. Видимо, кровь. Потом ещё немного. Уголь и сажа больше не ощущались. Падший ангел наконец-то смог пошевелить руками. Он глубоко вдохнул и сел, заливаясь сильным кашлем и сплёвывая что-то на асфальт. Затем дыхание выровнялось, и он почувствовал себя получше, вытер грязные губы тыльной стороной ладони. Кислород жутко опьянял, хотелось пропускать эту свежесть через себя каждой клеточкой. Голова кружилась, мир вокруг был нечётким и расплывчатым, звуки резали слух. Ещё пара глубоких вдохов и прикосновение к ледяной влажной стене затылком… Зрение возвращалось в норму, слух тоже. Разум наводняли различные мысли. Эмерсон медленно поднялся по стене и уцепился за выступ, чтобы не рухнуть на асфальт ещё раз. Осторожно вдохнуть… И выдохнуть. Вдохнуть… Выдохнуть. Для уверенности приложиться головой к стене. И ещё раз вдохнуть… Выдохнуть. Перед ним уже ничего не плыло, звуки слышались отчётливо. Только было жутко холодно. Оно и верно: в Аду температура кипения всего живого. Как выживали дьяволы — неизвестно. Эмерсон поёжился и потёр ладони. Сделав ещё пару вдохов и выдохов, он медленно побрёл куда глаза глядят. Он приземлился в доках. На улицу обрушилась ночь. Где-то далеко играла музыка баров и кафе. Здесь же вопили чайки и ласково шумел прибой. Эмерсон взглянул на чернеющее море и мысленно вздохнул с облегчением, что не упал в воду, иначе вряд ли бы из неё выбрался да и точно бы что-нибудь себе сломал: в этом случае Земля вспомнила бы о своих законах физики. В темноте он с трудом нашёл лестницу, ведущую на набережную. Здесь почти никого не было, только редкие одинокие прохожие. Барретт снова поёжился, когда морской холодный ветер начал ерошить его волосы. До утра он вряд ли протянет. Как можно уснуть в таком холоде? Нужно кого-нибудь найти. Или набрести на укрытие. Желательно, в здании или хотя бы в достаточно большой коробке. Но кто его впустит? Он и сам не был до конца уверен, что не похож на изуродованное существо, пугающее всех вокруг своей разодранной личиной. Через некоторое время падший ангел понял, что заблудился. Он сидел на мусорном баке в закоулке за клубом, думая, что же делать дальше. Дверь чёрного хода распахнулась, как по заказу. Барретт испугался и думал спрятаться, боясь, что это кто-нибудь из работников, которые быстро решат ему кости пересчитать. Но этот парнишка, вывалившийся за порог, оказался кем-то из отдыхающих. Он был пьян в стельку и еле плёлся, едва не падая на землю. В полутьме Эмерсон никак не мог разглядеть его лицо, но решил, что ему неслучайно подвернулся такой шанс. -Эй, парень? — позвал его падший, слезая с бака. -К-кто здесь? — пьяно ответил вышедший. -У тебя сегодня счастливый день! — улыбнулся Эмерсон. -Н-ни черта! Мен-ня с работы уволили! — икнул пьяница. -Поэтому и счастливый день! Я… Дилер. Адский дилер. -Чего? -Адский дилер. -Типо… Джинн? -Предположим. Я могу выполнить пять твоих любых желаний… С маленьким условьицем. -Ну? -Ты разрешишь мне жить у тебя. Плюс… Некоторые ограничения. -Это какие? -Например… Например… Я не могу никого убить. -А… Плевать. -Хочешь стать счастливым обладателем пяти желаний? -Гм… Наверное… Ик! Что надо-то? Барретт щёлкнул пальцами, и у него в руке появились контракт и ручка. На одной из своих первых работ он действительно был дилером и исполнял желания. В аду таковых немного: богатство, квартира на крыше Вавилонской башни, демонессу покрасивее… Но, конечно, за определённую плату. Сейчас же Эмерсону не нужны были деньги, только кров хотя бы на одну ночь. -Подпиши договор. — падший протянул ручку пьянице. -П-погоди. А вдруг ты мен-ня обман-нываешь? -Хорошо. Что ты хочешь? -Домой. -Где твой дом? Пьяный парень назвал свой адрес заплетающимся языком. Эмерсон снова щёлкнул пальцами, и они оказались у дверей квартиры. -Ну? Твоя? -М-моя. — он усмехнулся и достал ключи из кармана. -Договор подпишешь? -Давай сюда… — парень поставил подпись почти на весь низ страницы. Договор свернулся в свиток и сгорел. -Поздравляю! Теперь у тебя есть адский дилер! — хитро улыбнулся Эмерсон. -Ага. Но когда лимит исчерпается — ты выметаешься из моего дома! -Да, я понял. — кивнул падший. — Ты не мог бы побыстрее открывать квартиру? Мне очень холодно. Пьяница никак не мог попасть ключом в замочную скважину. А лёгкое тепло подъезда медленно развозило его в лужу. Он медленно отклонялся назад, но потом качался вперёд, стараясь не упасть. -Ну же, парень, я ноги протяну… — взмолился Эмерсон. Но пьянчуга упёрся лбом в дверь и, кажется, задремал. Барретт подошёл к своему клиенту и положил руку на его ладонь, сжимавшую ключи. -Давай-ка сюда… Дядюшка Эми откроет нам квартиру… И мы пойдём баиньки… — проворковал падший ангел, всё же овладевая желанным ключом и придерживая парня за талию, чтобы он не упал. Пьянчуга был в состоянии переступить через порог, но затем его снова пришлось придержать. В этом неудобном положении в крохотной прихожей Эмерсон захлопнул дверь пятой точкой и нащупал внутренний замок. Ну всё, дом, кров, безопасно. Падший расслабился и огляделся, пытаясь понять, куда ему тащить тело. -Эй? Где твоя кровать? Дядюшка Эми — хороший дьявол, на полу тебя не бросит, но он слишком устал и тоже хотел бы баиньки… Тело пробормотало что-то невнятное. Пожав плечами, Барретт интуитивно потащил его в самую дальнюю комнату, но ошибся и чуть не вытащил клиента на балкон через крошечную гостиную. Эмерсон настолько устал, что усадил пьяного на диван и ушёл искать спальню. Прихожая… Кухня… Ванная… Ещё одна какая-то дверь из кухни. Вроде бы здесь даже есть… Королевская кровать с балдахином. Негодник. Любит спать, видимо. И здесь, как в лучших традициях фильмов ужасов, послышалось кряхтение и приполз пьянчуга уже без обуви, носков и только в одной штанине. Падший подпрыгнул от неожиданности, а потом едва удержался от смеха, увидев волочащиеся следом штаны. Клиент дополз до кровати и рухнул без сил. Барретт покачал головой, стянул несчастную штанину и перехватил парня за плечи, чтобы помочь ему залезть. Оказавшись на одеяле, тело уютно распласталось и стиснуло подушку. -А где я могу пристроиться? Эй? Па-а-арень? — Эмерсон ткнул его в плечо, но тот отмахнулся и перевернулся на другой бок. -Ясно. Значит в гостиной. Спокойной ночи, счастливчик. Падший ангел наконец-то снял свои ботинки, покрытые сажей, и бросил их у двери. Стоило ему дойти до дивана, как он рухнул, даже не разложив спальное место. Одна рука свисала и касалась пола кончиками пальцев, а сам низверженный лежал на животе, подложив вторую руку под лоб вместо подушки. Усталость и ужас навалились на Эмерсона, и он тихонько засопел, провалившись в сон.