Пять желаний.

Когда захлопнулась дверь в комнату Ремингтона, Эмерсон понял, что не сможет уснуть. День проведённый в библиотеке, конечно, не был бурным (в отличие от того, что Лэйт чуть ли не орал на всё помещение), но что-то казалось совсем другим. Барретт встал с кровати и лениво вышел на балкон. Ночной ветер дул в лицо, слегка развевая волосы. Шатен недовольно хмыкнул и элегантно убрал чёлку со лба. Какой-то порыв оказался слишком уж холодным, и падший поёжился. Под кожей, так старательно и ненужно обработанной Ремингтоном, скользнули лопатки. Эмерсон проурчал и усмехнулся. Ох уж эти люди… Ох уж этот парень. Он сказал, что ему начихать на то, что раны у демонов быстро проходят. На вопрос: «Почему?» — он странно усмехнулся и замазал порезы. Нет, конечно, если ему нравится бессмысленно возиться, то почему бы не предоставить ему возможность, но разве это не глупо? В один день он впадает в истерику и закрывается в комнате, в другой — орёт на всю библиотеку, чтобы Эмерсон больше никогда так не делал. В конце концов, он демон, имеет право творить всё, что захочет. Пропадать — в том числе. Но сбегать от Ремингтона на весь день и возвращаться под ночь не хотелось совсем. Лучше ходить за ним по пятам и глупо усмехаться на его идиотские вопросы. Потому что в аду совсем не так. Ад… Такое место, где тебе совсем не до отношений. Даже не до дружбы, хотя она-то и есть один из видов отношений. Поэтому общаться с Реми было чем-то новым, чего Эмерсону катастрофически не хватало. Во входной двери скрипнул ключ. Барретт снова поёжился: Лэйт никуда не выходил и не предупреждал о гостях. Падший щёлкнул пальцами, чтобы стать невидимым, и обернулся, прижавшись к дверному косяку балкона. В тёмную комнату вошёл долговязый парень и присел на край дивана, затем расстёгивая штаны и снимая футболку. Какая бесцеремонность! Видимо, тот самый «лучший друг» Ремингтона. Эмерсон покачал головой. Ну и где ему теперь спать? Не с этим же парнем! Даже примостившись у самой стены, он вызвал бы у незваного гостя любопытство, потому что он, может, и невидимый, но вполне реальный. Он выглядел бы, как невидимая преграда. Можно скинуть его на бессонную галлюцинацию, но это же бред. Плюс, это не постоянное заклинание. К утру Барретт стал бы видимым. Ещё он бы потратил все свои силы. Он не так могуществен на Земле, как был в Аду. Видимо, виноват кислород. Стараясь ступать как можно тише, Эмерсон вышел из гостиной, щёлкнул пальцами, чтобы не выдохнуться окончательно, и направился в спальню Ремингтона. Тихо постучавшись одними лишь кончиками пальцев, он мягко нажал на ручку и вошёл. Кажется, Лэйт только проснулся. Он часто моргал и тёр глаза, пытаясь привыкнуть к темноте. Потом он разглядел падшего с его флуоресцентно сияющими голубыми глазами, стоявшего, прислонившись к двери. -Pardonne-moi… — тихо произнёс Эмерсон. -Что-то случилось? — зевнул Реми. -Твой друг. -М? -Твой друг пришёл и негласно согнал меня с кровати. — недовольно повторил Барретт. -Себи? — Лэйт громко сглотнул. — Он… Он видел тебя? -Нет. Я вовремя стал невидимым. Брюнет выдавил тихое: «Слава богу!». Шатен хмыкнул и облизнул губы. -Мне негде спать. Ты не против, если я переночую у тебя? Парень молча подвинулся на край кровати и похлопал рукой за своей спиной. -Ты добрее, чем кажешься. Merci, mon ami. Аккуратно приземлившись на кровать, Эмерсон залез под одеяло и повернулся на бок, чтобы не спать в очень нелепой позе «перед к заду». Внезапно Ремингтон прижался к его спине своей. Шатен повернул голову, насколько смог, и ухмыльнулся, затем подкладывая руку под ухо и пытаясь закрыть глаза. -Знаешь… Так странно, что падшим ангелам нужно спать. — сонно произнёс брюнет. -Иногда я тоже не понимаю этого. Если я мёртв, то зачем мне сон? -Ты считаешь себя мёртвым? -Живых в Аду не бывает. -Кем ты был раньше? -Прошу прощения? -Ты ведь был человеком до того, как умер, да? -Я не знаю. Я мог и не умирать. -Но ты говоришь, что ты мёртв… -Неправильно сказал. Я мог никогда и не жить. -Всё равно не понял. -Обычно мёртвых людей отправляют в Адские Круги. Я же оказался в Вавилоне. Чтобы попасть в Вавилон, нужно очень сильно нагрешить. Или и вправду быть падшим ангелом. Так что… Я не могу сказать, был ли я вообще кем-то когда-нибудь. Ремингтон вздохнул и пробормотал: -Ты можешь превратиться в человека? -Что? -Ты можешь стать человеком? -Нет. -Тогда что с тобой случится? -О чём ты? -Если кончатся желания и твои крылья пройдут… Что тогда с тобой случится? -Ничего. Я полечу куда-нибудь. -Ты бессмертен? -Не вполне корректный вопрос. -Но мы же… Друзья? «Друзья»? Эмерсон вздрогнул и спрятал смущённую улыбку ладонью, хотя в его глазах читалось удивление. Человек назвал его, падшего ангела, своим другом? -Это не вполне корректное утверждение, если считать, что мы знаем друг друга меньше недели. -Ну и что? Падший фыркнул, при этом с его лица не сходила улыбка. -Разве нельзя стать родными душами за несколько дней? -У меня нет души, забыл? -Я не в прямом смысле, дурашка. — хихикнул Реми. — Так ты не ответил: ты бессмертен? -Я… Не уверен. В принципе, если я потеряю достаточно крови, то смогу впасть в кому, если тебе это интересно. Но если я упаду с высоты птичьего полёта, то… Не знаю. В тот раз меня защитили крылья, поэтому они и переломаны в хлам. Парень хмыкнул, а потом перевернулся на спину, потому что отлежал бок. Эмерсон сделал то же самое, боясь нелепости ситуации. -Ты ведь и замёрзнуть можешь, а? -Могу. Эй, что в этом такого интересного? Ты думаешь, как меня лучше убить? -Зачем? -Опять ты с этим нудным «Зачем?»?! Реми снова хихикнул. -Ты первый падший ангел, которого я встречаю. Поэтому… Я спрашиваю такие идиотские вещи. Барретт подложил обе руки под голову и посмотрел на балдахин, расходившийся от крюка на потолке. Он видел достаточно грешников, попавших в Ад, читал их досье в той проклятой картотеке… Но живого человека видел впервые. Он был хрупким и наверняка бы сломался, если бы упал с той же высоты, что и сам демон. Он казался наивным ребёнком, не знающим и половины о мире и задающим очень глупые вопросы. Он загадывал идиотские желания. Он занимался ненужной заботой по отношению к случайно встретившемуся адскому дилеру. Он был Ремингтоном Лэйтом, полулежавшим на боку и тихонько посапывавшим в собственное предплечье. Эмерсон снова не смог сдержаться от кривой ухмылки и прикрыл глаза.