***
Следующие пару дней Кай чувствовал себя очень счастливым, этого не меняло того обстоятельства, что близости со времени брачной ночи у них с Таймоном не было. Вообще-то муж оказался прав, не следовало целых три раза за ночь этим заниматься, даже целебная мазь помогла не сразу. К тому же Кай, в последнее время забросивший свою лабораторию, решил это исправить. Однажды, когда юноша смешивал ингредиенты для получения мгновенно действующей отравы для насекомых, что повадились есть его капусту, специально выращенную им для одного из его питомцев, к нему постучалась Лаура. — Я не помешаю? — Вообще-то я немного занят, подожди чуть-чуть, пока не освобожусь. — Я пришла попрощаться, — сказала девушка. Кай оставил своё занятие. — А разве ты уезжаешь не в три? — Так уже почти три часа, ты торчишь тут с десяти утра, — поведала Лаура. — Правда? – Кай не сильно удивился, за ним такое частенько водилось. – Прости, увлёкся. Я провожу тебя. — Не стоит, — сказала Лаура. – Просто хотела посмотреть на тебя в последний раз, когда ещё мне предстоит увидеть такую красоту? — Ты о чём? – не понял Кай и только сейчас заметил, что девушка выглядит какой-то злой. – Ты чем-то недовольна? Лаура презрительно усмехнулась. — Недовольна ещё мягко сказано. Моя жизнь летит коту под хвост, и всё из-за Таймона. Скажи, у вас с ним что-то было в ночь свадьбы или он оставил тебя неудовлетворённым? Если бы Кай сейчас что-то держал в руках, он бы это выронил. Принц замечал, что они с сестрой не слишком близки, но не предполагал, что Лаура способна сказать такое о собственном брате. — Что ты такое говоришь? – обрёл дар речи Кай. – Какой бес в тебя вселился? — А что я такого сказала? Злишься на правду, Кай? Да если бы не Таймон, нашему поместью не начисляли бы каждый год дополнительный выдуманный налог, и я могла бы чаще появляться в свете. Но не могу же я показаться в платьях, вышедших из моды, потому что у нас нет дополнительных средств. Кай оглядел наряд Лауры. Вполне приличное красное платье с круглым вырезом, достойное леди. — Ты хорошо одеваешься, так что зря беспокоишься. А что, этот налог вы тоже платите из-за Таймона? — А как же! – Лаура сжала кулачки. – Если бы мой братец не играл в недотрогу и позволил королю то, чего тому хотелось, мы были бы желанными гостями при дворе. Вот сынок одного барона, который раньше арендовал у нас часть земли, не оказался таким принципиальным, и теперь для них, тех, кто уступают нам, Перекфордам в происхождении, открыты все двери. Но это ещё не всё, Кай. Через год я выхожу замуж за человека, которого мне сосватал Миран. Ты думаешь, это молодой и красивый аристократ? Да, он знатного рода, но ему пятьдесят один год, и его можно сравнить с боровом. Я всю жизнь проживу с этой свиньёй, который не может сам даже в карету сесть, тогда как Таймону достался прекрасный ристальский принц. Где справедливость? Кай вдумчиво слушал и изучал новые сведения, но из всего, что сказала эта эгоистичная девчонка, для него имело значение лишь одно. — Ваш король домогался моего мужа? — Зачем же так грубо? Таймон приглянулся Мирану, и тот предложил ему заглянуть к себе. Вот что стоило моему непутёвому братцу тихо себе полежать и подумать о вечном и прекрасном, глядишь, всё бы и закончилось быстрее. Так нет же, он, видите ли, не хочет, Миран ему не нравится. А однажды, когда мы пребывали в замке, он предпринял ещё одну попытку, но у Таймона от страха проявился дар, и случился потоп. — Да как он посмел! – злость заполнила Кая до краёв. – Сколько лет было Таймону? — Не помню точно, двенадцать или тринадцать, — ответила Лаура. — Вот педофил, — Кай уже представлял, как сравняет королевскую войскойлльскую резиденцию с землёй. – Это из-за него Таймон стал таким, но это ненадолго. Старому извращенцу не удалось всё окончательно испортить. Можешь передать Мирану, что Таймон так хорошо меня удовлетворил, что я только и думаю, как бы запереться с ним навсегда в каком-нибудь доме, который находится в месте, не обозначенном на карте, чтобы никто не знал, где мы и не мешал нам. — Ты обманываешь, Таймон настоящая ледышка. Злость на девушку, которая должна защищать брата, а не упрекать его, едва не приобрела материальную форму. — Скажи это одной части моего тела. Она у меня утром болела так, будто бы я сел на некромантский жезл. Лаура округлила глаза. — Так Таймон был… вы с ним… ты уступил ему? — Я ему не уступал, мне безумно хотелось принадлежать ему, и я ничуть не жалею. Девушка, не зная, что ещё сказать, развернулась к двери. — Лаура. — Что? Кай снова взялся за колбочки. — Если Миран будет расспрашивать о Таймоне, скажи ему, чтобы он выкинул его из головы, и не смел строить планы на его счёт, иначе сильно пожалеет! Лаура вышла, теребя рукав платья. О Кае у неё сложилось мнение, как о добром, нежном мальчике со странным увлечением, и то, что он может угрожать и не кому-то там, а самому королю Войскойлла, удивило её сверх меры. Почему-то слова Кая не вызывали у неё сомнения, и Миран и вправду пожалеет, если захочет увидеться с её братом.***
Эйден собирался испробовать заклинание обездвиживания на расстоянии на варане Кая. Если у него получится, следующим объектом станет Джейсон, и тогда-то он уж точно никуда от него не смоется. — Дядя Эйден! – Кай ураганом влетел в его кабинет. Первой мыслью было спрятать варана, и Эйден щелчком пальцев скрыл животное под покрывалом. — Кай, — Эйден старался придать голосу непринуждённость. Наверняка сын уже весь замок перерыл в поисках варана. — Дядя Эйден, когда мы в последний раз воевали? – интересный поворот сюжета. — На моей памяти самая серьёзная битва произошла двадцать один год назад, мне тогда было семнадцать, а зачем тебе? — Я хочу объявить войну Войскойллу, — заявил Кай. Эйден уронил на пол книгу с заклинаниями, которую до этого держал в руках. Вот так сюрприз! Кай, его мальчик, презирающий насилие, вступавший в поединки всего несколько раз, чтобы не потерять форму и уметь себя защитить, никогда бы такого не сказал. Может, он решил пошутить? Но весь его возбуждённый вид говорил об обратном. — Дядя Эйден, ты меня слышишь? — А… да, ты серьёзно? Это не совсем удачная шутка. — Я не стал бы шутить такими вещами, — серьёзно произнёс Кай. – Я знаю, чему ты удивляешься, но Мирана нужно наказать. — Мирана? Короля Войскойлла? Чем он тебе не угодил, и почему ты говоришь об этом только сейчас? Кай замолчал, ища верный ответ. Рассказывать о поведанном Лаурой не хотелось, потому что это касалось Таймона лично и было его тайной. — Он причинил зло одному человеку. — Наверное, он много для тебя значит, — проговорил Эйден. – Кай, что бы ни сделал Миран, мы не можем вот так просто взять и объявить ему войну. На каком основании, он же не нападал на нас, никого не убивал. — Понимаю, — тихо сказал Кай, что-то обдумывая. – Тогда я сам вызову его на дуэль. — Кай! – Эйден положил руки ему на плечи. – Объясни ты толком, что Миран такого сделал? — Прости, дядя Эйден, это не мой секрет. — Хорошо, ты не можешь сказать, но нужно очень серьёзное основание для объявлении войны. Если бы он сделал что-то тебе, я бы не задумываясь объявил её. — Он сделал, — Кай смотрел прямо в зелёные глаза. – Своим поступком он причинил боль и мне, и я этого так не оставлю. Не война, так другая месть. — Кай, — Эйден не на шутку забеспокоился. – Обещай мне, что не наделаешь глупостей. Я куда лучше тебя разбираюсь в политике, да и просто в воинском искусстве. Кай позволил себе слегка ухмыльнуться. — Смею напомнить, я сражаюсь, как один из лучших твоих воинов. Эйден вздохнул. — Да уж, только какой толк, если ты не используешь полученные умения. Ну да ладно, я не заставляю тебя драться, не хочешь – не надо. Дай мне обещание, что всё, что касается Войскойлла и Мирана в частности, ты будешь согласовать со мной. Я не оставлю это в стороне. Кай благодарно улыбнулся. На Его Величество всегда можно рассчитывать. — Спасибо, папа, — Кай очень редко называл своих приёмных родителей отцами. За возможность слышать такое обращение чаще Эйден был готов объявить войну всему миру. — Не за что, сынок,— мужчина и юноша обнялись. – Ну, раз пока опробовать заклинание не получится, стоит спуститься к ужину. — Да, наверняка наши мужья нас уже заждались, — сказал Кай. Его Величество с сыном переглянулись и рассмеялись. Но веселье их длилось недолго. Джейсон и Таймон уже сидели за столом, но, поглощённые разговором, едва удостаивали Эйдена и Кая своим вниманием. Джейсон так увлёкся рассказом про то, как однажды, во время военного прошлого, он оживил погибшего воина, который напугал не только вражеский отряд, но и его собственный, что Эйден даже не заметил, как раздавил картофелину. Каю тоже не нравилась эта идиллия. — Джейсон, передай, пожалуйста, соль, — попросил Эйден. Джейсон выставил руку, и соль перенеслась прямо в ладонь. Некромант, не поворачиваясь, поставил соль перед Эйденом и продолжил свой рассказ. — Таймон, налей мне, пожалуйста, воды, - Кай протянул мужу стакан. – Из своей руки. Таймон опустил кончик указательного пальца в тару, заполняя её жидкостью. — Держи, — юноша отдал стакан Каю. – Так вы говорите, что у воина по всему телу находились трупные пятна… Да как можно о таком за ужином говорить?! Или это Джейсон такой прекрасный собеседник? А, может, Таймону всё равно, о чём разговаривать, лишь бы с ним? Кай проглатывал еду, не чувствуя её вкуса. Эйден вместо того, чтобы посолить пюре, насыпал соль в бокал вина, но не заметил этого. Его цепкий взгляд был направлен на мило воркующую парочку. Как Джейсон может так поступать с ним, что за неуважение к своему мужу. Да, он не разделяет его страсть к некромантии, но как такое вообще можно любить! Ну и что, что это родовой дар, как можно этим заниматься. А вот Таймон, кажется, понимает, как и поддерживает. Джейсон слишком красив, слишком, Эйден никогда не устанет восхвалять его красоту, и он на десять лет моложе. Возможно, он считает, что Эйден староват для него. Глупости. А если нет? Даже если это так, Джейсон никогда не стал бы заигрывать с мужем сына. Тогда почему он не замечает никого, кроме Таймона? Эйден не сможет жить, если его Джейсон полюбит другого. Единственное, в чём Его Величество по-прежнему бесподобен – это постель. О, как же ему хотелось заниматься любовью с Джейсоном постоянно! Сейчас, глядя на сладкую парочку, он пообещал себе, что не выпустит Джейсона из постели, пока тот как минимум пять раз не заверит его в своей безграничной любви. Мысли Кая были примерно аналогичны, с разницей лишь в том, что заверять будет он сам.