Дело государственной важности

Черная тонированная правительственная машина, что около 2 часов назад ещё стояла и ждала двух друзей ранним утром, только что припарковалась около чёрного входа в гостиницу в исторической части Лондона. Если быть честным, Ватсона немного удивило такое расположение, ведь он наивно полагал, что страны хотят привлекать как можно меньше внимания к себе, поскольку факт того, что существуют некие антропоморфы-воплощения стран может вызвать скандал и некоторые волнения в обществе, из-за того, что правительство скрывало такой важный факт, но нет, оказывается, страны не прочь пожить в дорогих гостиницах в элитной части города. Несмотря на то, что машина уже давным-давно стояла, они не покидали её, поскольку Шотландия, сидевший на переднем сидении и разговаривающий с кем-то о какой-то шотландской деревни, честно говоря, Ватсон даже не понимал, где она находится, заблокировал дверь и сказал, что они не выйдут, пока он не закончит разговор. Как только крышка телефона раскладушки хлопнула, двери были разблокированы, но перед тем, как выйти, Шотландия обернулся к ним и сказал: — Ни слова персоналу о том, что люди, которых Вы увидите, страны, — Он замолк, явно намереваясь продолжить разговор, возможно, собираясь с мыслями. — И не ведите себя как маленькие дети, которые визжат, когда видят что-то удивительное. Поскольку это страны, и некоторым из этих людей более 1000 лет, я хочу сказать, что они были немного шокированы тем, что их личности и тайну открывают гражданам другой страны. Не заставляйте моего брата краснеть за Вас. Когда они вошли в гостиницу, пройдя по какому-то коридору и завернув куда-то, вышли в основной холл, первое, что попалось им на глаза, это огромная двухметровая хрустальная люстра, свисающая с потолка в самом центре винтовой лестницы, как в классических замках средневековых королей. Ватсон сильно пожалел, что не оказался здесь вечером, он бы с радостью взглянул на то, как эта люстра блестит и переливается от собственного света, потому что выглядела она как произведение искусства. Шотландия сказал двум друзьям подождать немного и подошел к ресепшену. Он вернулся спустя несколько минут, держа в руках ключ от номера. — Это очень дорогой отель. Появление в нём детектива, который, скорее всего появился здесь не просто так и подозревает одного из постояльца в чём-то… — Шотландия поднял бровь. — В совершении какого-либо противоправного действия, например, сильно ударяет по престижу этого отеля и по престижу всех постояльцев в некоторой степени, поэтому мы сделали вид, что один из вас… — он глянул на Ватсона. — Снимает здесь номер, и так как Шерлок слишком узнаваемая фигура, это будет доктор. — Он снова посмотрел на Ватсона. — Номер снят буквально на день, но вы можете прикоснуться к прекрасной жизни, — съязвил Шотландия. Немного подождав он продолжил. — Также некоторые страны пожелали, чтобы посторонние люди, то есть вы, не появлялись в их номере, поэтому было логично снять отдельную комнату, для того чтобы вы вели расследования. Хотя есть некоторые страны, которые не против познакомиться с вами и пригласить вас в гости к себе.  — Если они так боятся за сохранность своих вещей, так почему они вообще были не против того, что мы придём к ним? — поинтересовался Ватсон  — Исчезновение страны, особенно такой как Англия, бывшей империи и державы, играющей немаловажное значение в современном обществе, это довольно большой резонанс, особенно для стран, которые имеют все основания полагать, что он просто был первым, — в ту же секунду ответил Шотландия. После этого короткого разговора в холле они больше не разговаривали. Скотт молчаливо довёл их до номера, но он не соответствовал номеру на ключе. Это оказался номер одной из тех стран, которые пожелали увидеть гостей, а не быть ими. Первый человек, если можно так выразиться, которого они посетили, оказался Франциск. Он являлся воплощением Франции и, если честно, полностью ему соответствовал. Это был высокий красивый стройный мужчина с волнистыми блондинистыми волосами, за которыми он явно очень хорошо ухаживал, и что больше всего удивило Ватсона, он был довольно дружелюбен. Доктор ожидал от вечного врага Англии предвзятого отношения к англичанам. Особенно к тем, которые приобщают его к похищению его постоянного недруга, но нет, этот человек оказался просто воплощением доброжелательности. Сначала он довольно долгое время о чём-то разговаривал с Шотландией, Ватсон не имел дурной привычки подслушивать, однако иногда случайно слышал даты, и это просто вводило его в замешательство, поскольку, действительно, эти люди обсуждали свои деяния, которые были совершены несколько столетий тому назад и оказали определенное влияние на историю, а сейчас они просто сидели перед ним, рядом с ним, мило попивая чай. Точнее чай пил только Ватсон, Франциск предпочитал вино и каким-то магическим образом постоянно имел его при себе, а Шотландия соответствовал определенному стереотипу, предпочитая виски. Единственный, кого не было за столом, это Шерлок. Он бродил по комнате и рассматривал всё, всё же для него это тоже был необычный опыт, он был в помещении, где живёт воплощение страны, существо, которое жило на протяжении веков, это точно не было повседневной рутиной. Когда Шотландия закончил рассказывать Франции о чём-то своём, он просто встал и ушел, вероятно, пожелав навестить ещё кого-то, напоследок сказав Шерлоку, где его искать, когда они закончат. Технически, оставшись с воплощением Франции наедине, потому что Шерлок был слишком увлечен разгадыванием комнаты, что нисколько не смущало Франциска, Ватсон поинтересовался:  — Простите, что отвлекаю… — он всё-таки не знал как обращаться к столь важной персоне в мире, но Франциск выглядел настолько по-домашнему, что ты невольно доверяешь этому человеку. — Я просто, как англичанин, хотел поинтересоваться, что из себя представляет Мистер Артур, Вы столько всего рассказали и, простите, если я спрашиваю что-то не то, но просто мне интересно, мы всё-таки ищем его, и он является воплощением нашей Родины. — Ай, да ничего страшного! — моментально и с улыбкой ответил Франциск, он просто светился добротой и лёгкостью. — Я буду рад рассказать тебе про это! Я вообще тоже немного волнуюсь, вы такие знаменитые детективы, даже в моей столице говорят о вас! — с восхищением проговорил он, делая такой вид, будто секретничает со старым знакомым. Задумавшись немного, явно подбирая слова, чтобы описать человека, которого он знал уже более 1000 лет, для человека, которому даже не снилось прожить столько, Франциск наконец начал: — Ну, он довольно стройный, одного со мной роста, но уже в плечах. У него колючие пшеничного цвета волосы, — когда он говорил о волосах, то махал руками рядом со своими, словно пытаясь изобразить насколько острыми были волосы его злейшего врага. — И у него очень большие, знаешь, я думаю, они даже детские, зелёные глаза. Я бы сказал, что, в целом, он выглядит как типичный английский аристократ, но со слегка необычной внешностью, я имею в виду столь яркие зелёные глаза и очень густые брови. Если ты его когда-нибудь встретишь, вы ведь всё-таки его ищете, никогда не говори что-то вроде «Вау! Какие густые у тебя брови!», потому что он может очень сильно обидеться, ведь это его гордость и запретная тема для разговора одновременно. Но если говорить о характере… Ты когда-нибудь замечал, насколько злобным бывает Шотландия? Так вот его брат такой же. Я считаю, что вам, ребята, просто не повезло с воплощением вашей страны, уж больно он вредный и упёртый. Он бы ещё долго и восторженно рассказывал о своём друге, было видно, что он относится к нему не как к заклятому врагу, а как к старому товарищу, с которым у него иногда бывают какие-то трения, но этот монолог рано или поздно должен был прерваться. К ним подошел Шерлок. — О! Это же знаменитый Шерлок Холмс! — восхитился Франциск, переводя всё своё внимание на детектива. Глядя на него, не поверишь, что этот человек пережил множество исторических событий, он выглядит, как молодой, полный сил и ещё не познавший всей боли жизни мужчина, который только начинает знакомство с этим миром, но это впечатление было обманчиво, — когда вы только приобретали популярность несколько лет назад, именно Артур рассказал мне про вас, — продолжил Франциск. — А как он гордился тем, что вы его граждане! — мечтательно протянул он, вспоминая те далёкие, по человеческим мерка, деньки. — Ладно вы же явно пришли сюда не для того, чтобы слушать меня о том, какой Артур внешне, вы пришли сюда, потому что он пропал, — в момент беззаботный с виду мужчина стал воплощением серьёзности. — У вас есть какие-нибудь наработки или теории? Потому что это, в том числе, очень важно для меня. Несмотря на то, что он мой злейший враг, он также мой лучший друг. Я могу подключить некоторые свои связи в помощь вам.  — Я думаю, не стоит, — сказал Шерлок. — Потому что слишком большое количество вовлечённых в это дело людей рано или поздно привлечёт ненужное внимание, к тому же ваши связи могут задавать лишние вопросы, а мистер Шотландия сказал, что мы должны держать это в тайне. — Разумно, — кивком ответил Франция. — А ещё мне интересно, действительно ли вы стоите того, о чём говорили Артур и Скотт. — Шерлок Холмс, я могу Вас так называть? Скажи мне, что ты понял по интерьеру моего временного места пребывания? Артур говорил, что ты можешь творить удивительные вещи. Шерлок как будто бы только этого и ждал, он глубоко вдохнул и начал: — Вы очень педантичный человек, Вы любите чистоту и следите за тем, чтобы в доме никогда ничего не указывало на то, кем вы являетесь. Я имею в виду Ваше настоящее, то, что Вы страна, но то, кем Вы прикидывать, то есть модельером одежды, насколько я могу судить, Вы стараетесь показать это всем, чем только можете, я посмотрел парочку модных журналов, пока Вы разговаривали с Шотландией, на некоторых из них я увидел Франциска Бонфуа, это также следует из Вашего внешнего вида, простите? что прибегаю и к этому, поскольку мне сказали судить только по интерьеру, но все вещи на Вас с иголочки, и я увидел пару чеков в мусорном ведре на кухне, они из различных брендовых магазинов на довольно крупные суммы, но то что они в мусорке, говорит о том, что Вы человек большого достатка и не отчитываетесь перед государством за свои траты, а люди любят считать свои и чужие деньги, следовательно, вы сами их зарабатываете, — обойдя стол с другой стороны, детектив продолжил. — Думаю, что Вам свойственна скрытность, но это не качество свойственное только для воплощения Франции, но и для для Франциска, у Вас ведь много подружек, не так ли? И Вы не хотите, чтобы каждая из них узнала о существовании другой, — детектив остановился, делая небольшую передышку, перед тем как начать вновь. — Смею также предположить, что Вы, возможно — я всё-таки не берусь утверждать — в некоторой степени легкомысленны. Я видел разводы рядом с плитой, я знаю, что Вы очень любите готовить, потому что заметил на ваших полках огромное количество книг о народных кухнях, и не французской, следовательно, Вы очень хорошо умеете готовить свою родную кухню, Вы всё-таки прожили так много, — почтительно проговорил Шерлок. — И вместе с тем, из-за того, что с Вами была симпатичная мадам, Вы поспешили угостить её, пока блюдо было ещё тёплым, забыв протереть оставшееся пятно, которое потом высохло и стало почти незаметным, а Вы попросту забыли о нём, но Вы не забывчивы, Вы так хорошо разговаривали с Мистером Скоттом о множестве событий, произошедших в Вашей жизни, и, что самое главное, вспомнили кучу имён, в том числе простых людей, а не политиков и художников, но при этом на Ваших полках нет ничего об истории Франции, Шотландии, Англии и других близлежащих территорий, вообще нет ни одного упоминания о каком-либо сборнике по истории, и Вы явно не тот человек, который будет пользоваться компьютером для изучения истории, Вы довольно старомодны, в Вашем довольно обжитом, раз Вы сюда и книжек натаскали, помещении нет компьютера или ноутбука, да он Вам, судя по всему, и не нужен. Франциск, немного отходя от шокированного состояния, он всё же не был сильно удивлён, поскольку именно этого он и ждал, но всё же это было удивительно и потрясающе даже для него. — Теперь я верю, что Вы настоящий детектив, — наконец улыбнувшись сказал он. — Так что Вы хотели узнать? — Мистер Артур Кёркленд не делал ничего странного перед своим похищением? — начал задавать стандартные вопросы Ватсон. — Нет, лично для меня он был вполне обычным, я правда почти не видел его… Знаете, после этого небольшого допроса, я познакомлю вас с Джонсом, Англия провёл больше времени с ним. — Хорошо. Позвольте продолжить. Происходило ли что-нибудь необычное в окружении Англии? — Его окружение не меняется уже 1000 лет, так что я думаю, оно было очень стабильным и ничего не предвещало беды, — Франциск думал, что на этом будет закончено, ведь по этим вопросам было вполне очевидно, что он очень плохой источник информации, он уже собирался было вставать из-за стола, чтобы проводить гостей к Америке, уж он-то явно знает больше, но доктор его остановил. — И ещё один вопрос: мистер Шотландия обнаружил вот эту фотографию в доме сразу после похищения, и нам интересно, знаете ли Вы, кто эта девушка? Нам так же известно, что она была владелицей магазина книг коллекционных изданий. — У него была подружка?! — искренне изумился Франция, притягивая фотографию ближе к лицу. Он внимательно рассмотрел лицо девушки, но не узнав её, покачал головой, отдавая обратно Ватсону. — Я никогда её не видел, у меня даже нет никакого предположения по этому поводу… Но Вы обязательно покажите это фото Джонсу, я вас познакомлю, он в последнее время проводил много времени с Артуром, — Франциск поднялся из-за стола и направился к двери, подзывая гостей проследовать за ним. Когда они вышли в коридор, Франциск притянул ладошку доктора, в которой лежал ключ, и проговорил: — Ага, у Вас 1919 номер, это на 2 этажа выше, идите туда, я сам приведу Джонса. — Франция замолчал, уставившись на друзей, а потом уточнил:  — Его зовут Альфред Джонс, называйте его Альфред, он, можно сказать, подросток, так всем будет проще, — и уже развернувшись на каблуках ботинок, он, словно вспомнив немаловажный факт, сказал напоследок:  — Это США, — и он скрылся за дверями лифта. Холмса пришлось долго вести до номера, поскольку он был довольно знаменит, с примерной внешностью высокого, худого, кудрявого детектива с мировой известностью, появление которого в отеле приведёт к неприятным последствиям, поэтому пришлось ждать, когда пройдёт горничная, и только потом рвануть к лифту. Номер, который для них любезно сняло правительство, оказался довольно бюджетным по сравнению с номером Франциска. Во-первых, все помещения были меньше: маленькая кухня, прихожая, спальная и что-то вроде гостиной, во-вторых, не было многих вещей, что были в номере Франции, отсутствовал мини-бар, хотя для друзей это не было трагично, не было рабочего стола, становилось понятно, что это номер для другого вида постояльцев — для тех, кому просто нужно переночевать или побывать в городе, но не работать, несмотря на высокую цену и авторитет гостиницы, просто всё это для очень богатых постояльцев… Эти мысли прервал Франциск, который юрко вошёл в номер, и установив зрительный контакт, прошептал: — Он там, — он кивнул на дверь, — за дверью, и я бы хотел вас предупредить… После того, как Артур пропал, Альфред немного изменился в характере, он стал более хмурым и подавленным. Друзья переглянулись между собой и, утвердительно кивнув блондину, который уже открывал дверь для их нового знакомого, уставились на Америку. Это был высокий молодой человек, на вид лет 20, на самом деле он выглядел моложе, благодаря своему лицу, которое могло принадлежать подростку, однако этот человек имел телосложение взрослого человека, он был в хорошей физической форме. Коротковолосый обладатель светло-русых прядей, с невозможно яркими небесно-голубыми глазами, что были скрыты за очками, если присмотреться, то можно провести параллель между яркостью изумрудных глаза Артура и глазами Альфреда. — Добрый день, меня зовут Альфред, — протягивая руку для рукопожатия, сказал молодой человек. Ватсон встал, подошёл к Джонсу и, даже немного поклонившись, пожал руки, Шерлок же держался более сдержано, он был выше Америки и смотрел на него изучающе сверху вниз, обычному человеку было бы неловко, но только не Альфреду, он повидал многое, и взгляд какого-то там человека для него ничего не значит. — Я пойду, — вполоборота кликнул Франциск, покидая номер. — Так, а что вы хотели спросить? — поинтересовался Альфред, как только проводил француза взглядом. — Вообще мы хотели узнать всё касательно вашей последней встречи с Артуром, потому что эта информация может быть важна для расследования. Господин Франциск сказал, что на последнем совещании Артур проводил время в большей степени с Вами и в основном разговаривал с Вами.  — Да, но мы говорили на сугубо политические темы, в последнее время он вообще был малообщительным касательно себя, да и между нами это никогда не было принято, — буднично ответил Америка, а затем глубоко вздохнув, грустно добавил:  — Может быть раньше, но не сейчас. — он ещё немного помедлил, словно обдумывая свою дальнейшую речь, а потом продолжил: — Я думаю, могу рассказать вам, о чём мы говорили, я имею в виду тему, потому что требования уже вступили в силу. — поймав ничего не понимающие взгляды, он пояснил. — Введение более упрощенного приграничного пропуска людей из Великобритании в США и из США в Великобританию. Для родственников. Очень важная тема, и мы её обсуждали, хотя от нас, честно говоря, ничего не зависело. Альфред особо не церемонился и, не спрашивая разрешение у владельцев номера, отодвинул стул и сел за стол. Ватсон тоже присел и, не видя больше смысла спрашивать о разговоре, потому что, очевидно, что это не даст никаких результатов, он вновь достал фотографию, которую протянул Альфреду. — Вам знакома эта девушка? Её фотография была найдена в доме Артура, и его брат, Мистер Скотт, подозревает, что это может очень сильно помочь, и что эта фотография подкинута.  — У этого вечно ворчливого чаефила была подружка?! На этот раз такая реакция позабавила Ватсона, потому что она была точно такой же, как и у Франциска, и это уже было интересно.  — Могу я поинтересоваться, почему у Вас и мистера Франции такая реакция? И в этот момент в Альфреде как будто бы что-то поменялось, его лицо резко изменилось на более дружелюбное и жизнерадостное, в отличие от более сосредоточенного, хмурого и серьёзного, которым оно было до этого, он взглянул на Ватсона, затем зачем-то в разные стороны и сказал: — Ну как может быть иначе? — тоном, словно это понятная всем истина, и только собеседник перед ним этого не понимал. — Он такой старый… — Америка протянул это, будто бы пытаясь сделать это слово более неприятным, просто озвучив его. — Вечно злобный… Мало разговорчивый… Замкнутый в себе. У таких никогда не может быть подружки, — он ещё немного посмеялся, смотря на доктора со смешинками в глазах, затем, переведя дыхание, продолжил: — Но я согласен со Скоттом, это достаточно важная находка. — Франциск Бонфуа почему-то тоже про это сказал, — поставил «словесную ловушку» Доктор. — Нет, тут-таки как раз всё просто. Дело в том, что Артур довольно закрытый в себе человек, но с Франциском у него особые отношения, он иногда может взболтнуть лишнего при нём, в том числе рассказать и про личную жизнь, — поймав недоумённый взгляд Доктора, и поняв, почему именно эту реакцию он сейчас лицезреет, Америка пояснил. — Ну, нам, странам, тоже иногда хочется чего-нибудь такого… ну человеческого. У нас нет никаких бессмертных подружек, если вы подумали про это, — Ватсон кивнул, немного непонимающе смотря на собеседника, было понятно, что ему была интересна вообще не эта тема. Альфред продолжил:  — Так вот… Обычно Франциск запоминает их, у него хорошая память на женские лица, как раз для его образа жизни, — Америка откинулся на спинку стула. — Но эту он не помнит, как я понял, и даже более того… И это самое удивительное, Артур никогда, прям вообще ни разу, не хранил никаких изображений своих подружек, никаких фото, портретов или чего-то подобного. Ни-че-го. — С учётом этих фактов, это действительно очень странно, — протянул Доктор. — Вот и я о том же! — вторил ему Джонс. Когда стало понятно, что разговор подходит к концу, Джонс перевел взгляд на Шерлока, дожидаясь, когда тот тоже посмотрит на него и сказал: — Знаете, мне всегда было интересно, как Вы это делаете. Можете ли Вы рассказать мне про Ваш этот… Метод, по которому Вы читаете людей, как книгу, или рассказать что ты обо мне узнал, пока я тут беседовал? — он сделал небольшую паузу, а затем продолжил, немного крикнув вначале, словно не рассчитал силу голоса. — Только если там что-то неприятное, не говорите! Я вообще-то ранимый!  — Это заметно по твоей внешней политике, — съязвил детектив. — Вы открытый и довольно разговорчивый человек, судя потому, что я увидел, по Вашему характеру и по Вашей истории, также я обратил внимание на Ваши ботинки: они очень дорогие, чистые, но на носках свежая грязь, Вы не встречали нас в них и не ходили в них сегодня, поскольку на вашей кухне есть куча грязной посуды, а это значит, что Вы готовили, готовили вчера, значит, у Вас было время почистить обувь, но Вы просто не стали этого делать, это может говорить нам о том, что Вы придерживаетесь официальности, которой Вас кто-то научил, но при этом у Вас есть своё мнение на этот счёт, и Вы больше не придерживаетесь авторитета того человека, и официальность для Вас это просто что-то для галочки, более того, смею предположить, что скорее всего Вы помогали садовнику — когда мы сюда подъезжали, я видел, как он сажал цветы, была высажена только одна треть клумбы, но она сама по себе достаточно большая, он бы не справился один, а в ошмётках Вашей грязи, я заметил кусочек лепестка цветка, как раз одного из таких, что он уже успел высадить. Что говорит о том, что Вы придерживаетесь этой самой официальности, но при этом не считайте её прерогативой и преградой для Ваших дел, — он немного помолчал, оценивающе глядя на блондина.  — Также я вижу на Вас военную куртку, Вы очень гордитесь своими вооруженными силами. Или же стараясь подражать мистеру Артуру, который, вроде как, Ваш старший брат, потому что на всех фотографиях совещаний он в военной форме, в отличии от других стран, которые иногда могли прийти в чём-то другом. Вы также очень сильно переживаете по поводу своего лишнего веса и в принципе внешнего вида, в то время, как по Вам видно, что Вы ходите в спортзал… — Поразительно! — решил прервать тираду сказал Америка. Он выждал паузу, а затем добавил: — Я думаю, я Вам больше ничем не смогу помочь! — и он вышел за дверь. Прервал минутное молчание, Ватсон, подметив, что это было очень странное поведение, однако, на самом деле, кто его знает, может Холмс действительно сказал что-то не то. — Ну, что скажешь? — поинтересовался доктор. Шерлок, смотря в открытый дверной проём, в который выскочил Америка, помолчал с минуту, затем громко выдохнул, закрыл глаза, перевёл взгляд на пол, а затем, посмотрев на Джона, сказал: — Я думаю, нам здесь больше нечего делать, нам нужно найти Скотта и сказать, что мы закончили.