***
Так я всё собрала. Рафаэлю стало лучше. Жар спал. Теперь надо найти где-то костыли. Кажется они где-то в шкафу под полками. Я открыла шкаф и поняла, что там найдётся всё, что угодно. Там так много вещей. Мне надо бы сделать здесь хорошенькую уборку. — Слушай, Ева. А ты не знаешь, почему кор. твой отец стал таким? — пока я перебирала вещи, возле меня встал Профессор Фугитоид. Он так спросил у меня, как будто он давно знает моего отца. Я посмотрела на него ещё раз. Ну я же точно помню, что когда-то его видела! Наверное, это было когда я ещё махонькой была. — С тех пор, как умерла моя мама. Слушайте, а можно у вас спросить? — я решила всё-таки спросить у него. А за это время наконец нащупала костыли, но блин они крепко застряли. Схватив их, я стала тянуть их на себя. На меня упали некоторые вещи, такие как: книги, коробки и какие-то банки, но только не костыли. — Да спрашивай. Что тебя беспокоит? — он помог мне. Пока я убирала с себя предметы, что были на мне, Профессор вытащил коробку, которая как раз таки и держала костыли. Теперь я могу свободно их вытащить. — Мы когда-то встречались? — я вытащила костыли и встала на ноги. Затем я посмотрела на него, и увидела, что он чем-то забеспокоился. А что такого я сказала? Похоже, я задела его чем-то. — Н-нет, мы с тобой никогда не встречались, а что? — ответил он мне. Да, я задела его. Однако он мне солгал. Это понятно по его тону. Он чуть заикался. Значит, он тоже меня помнит, но пока не спешит об этом кому-либо говорить, а особенно мне. — А вот как. Простите, — я не виню его в этом. Это ведь его дело, не моё. Улыбнувшись и поклонившись ему, я взяла в обе руки костыли, и подойдя к Рафаэлю, положила их на матрас. Потрогав ещё раз лоб, я убедилась, что температура возвращается в норму. Лекарство будет действовать ещё примерно 2 часа, — Сейчас попробуй встать не двигая ногой. Возможно ты будешь чувствовать слабость, поэтому, если что, я тебе помогу, — он посмотрел на меня и молча сделал то, что я сказала. Но по его взгляду можно понять, что он не одобрял этого. Он принял сидящее положение. Он аккуратно и очень медленно поставил свою пострадавшую ногу на пол. Дав ему костыли, он грубо их взял у меня и облокачиваясь об одну встал на одну здоровую ногу. Теперь взяв вторую, он уравновесил своё положение. Я посмотрела на него, а он наоборот отвернул от меня свой взгляд. Он мне не доверяет. Но я не виню его в этом, после того, как он узнал кто я, он старался вообще на меня даже не смотреть, — Ну-с, пошли к моему отцу. Он наверное уже заждался нас, — я позвала ребят. Хоть моё лицо скрывала маска, но они могли понять по моему голосу, что я очень боюсь. Но вроде, когда они подошли ко мне поближе, а Леонардо стал помогать Рафаэлю, я не заметила в их взгляде тоже самого. Смелые. Но они же ниндзя и можно без труда понять, что они повидали множество опасностей, и это для них, как семечки пощелкать. Жестом рукой, я позвала их, и они опять последовали за мной. Отворив двери, нам открылся тёмный коридор, но я привыкла к темноте, поэтому смело пошла вперёд. Пока мы шли, на нас пялились стражники и прислуга. Я старалась не смотреть на них. Кто-то из слуг шепнул «Опять Принцесса сбежала из замка. А кто эти создания, что идут за ней? Неужели их тоже казнят!». Нет! Я не позволю этому случится. Я больше не хочу видеть какую-либо смерть. Пока я раздумывала, мы уже дошли до дверей, ведущие в тронный зал. Я остановилась. Посмотрев на них ещё раз, я кивнула им, а они мне в ответ. Они готовы и я тоже. Глубоко вздохнув, я пошла дальше к дверям, а стража их отворила. Хоть я здесь бываю довольно часто, но всякий раз, когда я сюда захожу, у меня возникает ощущение, как будто захожу в совершенно другой мир. Все здешние коридоры и комнаты в это время очень тёмные, аж так, что там даже невозможно ничего не разглядеть без специальных очков, но в тронном зале всегда горит такой свет, словно тьма сюда никогда не проберётся.***
— «Ничего себе! И это тронный зал?! Здесь многое изменилось, пока я летал по космосу,» — удивился Профессор. Он стал рассматривать саму комнату. Сам тронный зал был очень большим, нет огромным. На потолке весели люстры сделанные из золота, а сами стены были сделаны из мрамора. А посреди комнаты располагался трон. Вокруг него, как и сам трон были красного цвета. По его бокам были вставлены двери, что были оттенка топлёного молока, а узоры на них золотые. А на самом кресле сидел никто иной, как сам Король Арджи. — Постойте пока здесь, но старайтесь не говорить, пока отец вам не прикажет, — Ева остановила команду и сказала им, чтобы они были тихими и повторяли за ней, чтобы, не дай Бог, ещё больше разозлить его. — «Ева. Всё-таки надо было сказать ей, что я друг её отца или же её не кровный дядя.» — Все повернулись в сторону трона и стали следить, как Ева приближалась к трону. Её походка была ровной и плавной. — Приветствую вас вновь, отец. Как вы и приказывали, я привела гостей, — Ева подошла к ступенькам и встав на одно из них поклонилась. Они тоже решили ему поклониться. Правда с ногой Рафаэля было немного сложно. Ему пришлось присесть на одной ноге, а вторую ногу отвести в сторону, а костыли спрятать за панцирь. — Встаньте, дочь моя, чужеземцы, — как он и приказал, они встали и посмотрели на него, — Ева, теперь я хочу знать, почему ты помогала этим чужеземцам? Ты же прекрасно знаешь закон, что если увидела их, то сразу должна говорить мне или же на месте убить. Почему ты этого не сделала? — «Да уж! Он стал слишком жестоким за это время. Постойте, а где Королева Мей и Принцесса Мун? » После того, как умерла мама и пропала моя сестра ты стал больше думать о себе, чем о других!« — слова Евы. Постойте! Умерла? Пропала?! Теперь всё ясно. Он лишился части своей семьи и единственной, кто у него осталась — это Ева. Самая старшая принцесса и следующая наследница трона. Но почему он создал эти законы, я помню, как он мне говорил, что хочет сделать людей счастливее?» — Профессор Фугитоид никак не мог понять своего друга. Сколько он себя помнит, они всегда были радостными и миролюбивыми. Но вот сейчас, всё изменилось. Вот, что может произойти с человеком, если он резко лишится смысла своей жизни. — Отец, я знаю все законы, но я не могла так сделать, потому что они были в смертельной опасности, — Ева говорила это твёрдо и решительно. Сейчас она говорила безразличным голосом, как будто она всегда так с ним и разговаривала. Она повернулась к ним и указав на Рафа, подтвердила, что те чуть не погибли. Однако король туда, даже не смотрел. — 危ない？ もしすべきというダイ (В опасности говоришь? Ну так бы и сделала, позволила бы им умереть), — Арджи перешёл на их родной язык. -«Хоть я с ним и дружу, но я до сих пор не смог его выучить. Он очень сложный. Но сейчас я робот и поэтому перевести, что они говорят для меня, как два пальца об асфальт.» Профессор с лёгкостью перевёл их слова, но услышав что он сказал, он несильно вздрогнул. — お父さんです! 地道に取り組んでいきたいと思いな言葉か？！ てお忘れのお母さん、その人が自分の家族です！ アリーナまで… (Отец! Как вы можете говорить такие слова?! Неужели вы забыли слова мамы, что любой, кто сюда прилетает, становится частью нашей семьи! Вы настолько…) — Ева больше не могла терпеть его высказывания про законы. Похоже, что с тех пор как она лишилась матери и сестры, стала сама по себе. Она видит мир по-своему и стала сама решать свои проблемы, даже не смотря на своего отца. Ева повысила голос на короля Арджи, но похоже, что зря она это сделала, хотя уже давно не маленький ребёнок. -かに！ 思いを聞かせていただきたい諸表にまつわる言い伝えとりだくさんでお届けします 何も返却いたしません。 行きのお部屋となっ眼をしたいと思わない. (Довольно! Я больше не хочу слышать твоих высказываний про легенды и прошлое! Что прошло, уже не вернуть назад. Иди в свои покои и не попадайся мне на глаза, пока я этого не захочу) — похоже Аржди разозлился. Аж так, что он встал с трона, ударил об землю своей тростью и строго посмотрел на Еву. А она лишь продолжала смотреть на него, хотя ребятам было видно из-под ткани, что была порвана на её руках, как она сильно сжимает свои кулаки. Дочь с отцом явно не находят общий язык — дочка мечтает о свободе и узнать всё о мире, а отец продолжает держать её под замком, как птицу в клетке. Ева хотела опять ему что-то сказать, но всё же поклонилась ему и направилась к двери, что была слева от трона. Теперь он переключился к ним и посмотрел на ребят, рассматривая каждого, — Теперь отвечайте, зачем пожаловали на нашу планету или так и не дождётесь своей смерти? — Арджи спустился по всем ступенькам, но не подошёл к ним. Похоже ему приходится не сладко. Ему уже немного трудно ходить с одной тростью. В комнате было так тихо, что любой бы услышал, как трость немного хрустнула. — А что будет, если я скажу, что захотел увидеть старого друга? — Профессор решил пока говорить за всех, потому что они ничего не понимали о чём он разговаривал с Евой. Хотя возможно, Донни, Лео, Майки и Раф догадываются, потому что их язык чем-то схож с японским, но это не точно. Профессор сделал шаг вперёд и стал рассматривать реакцию Арджи. Кажется, он в шоке, но в каком смысле? — Зейтан Ханикатт?! — «О! Он меня помнит! Он немного наклонился вперёд и стал меня рассматривать. Хоть его лицо было закрыто, но у меня же не человеческий глаз, поэтому я точно мог разглядеть, как его глаза становились всё больше и больше, а рот опускался всё ниже и ниже.» Профессора это рассмешило. — Собственной персоны! — он раздвинул руки в сторону и улыбнулся. Робот продолжал на него смотреть, ожидая его дальнейшие действия. Как Фугитоид от него и ожидал, он уронил свою трость и стал активно к нему подходить, однако Профессор решил идти к нему на встречу, ну чтобы хоть как-то облегчить жизнь старику. — Дружище! — старик по-мужски обнял робота, а он его в ответ. Правда Профессор старался не так сильно, потому что боялся, что не рассчитает силы и сломает ему рёбра. Но всё же он несильно похлопал его по плечам, — Сколько лет, сколько зим! А ты изменился, — он отстранился от робота и стал рассматривать его нового для него. Получилось так, что Профессор был немного выше его, примерно на пол головы, поэтому Арджи пришлось поднять глаза. — Уж кто бы говорил! — Профессор косо на него посмотрел, но при этом хитро улыбнулся. Он сделал также. Так они и стояли около 5 секунд, пока оба одновременно не засмеялись, — Позволь мне тебя познакомить с моими друзьями. Я их однажды спас от смерти, и со временем они мне стали, как дети. Леонардо, Микеланджело, Донателло, Рафаэль, Кейси и Эйприл, — Фугитоид стал по очереди их представлять, а они вновь поклонились со словами: Ваше Величество. — Почему вы не прошли через главные ворота? — непонимающе спросил он у них. Профессор заметил, что ребята явно не поняли его, поэтому за них ответил он, но пока не раскрывая все карты. — Нас провела Ева через чёрный вход, — Фугитоид решил пока промолчать о том, что она говорила, а то, ей ещё больше достанется. Она и так осталась весь день без еды и в своей комнате. Одна. — Упрямая девчонка! Я же говорю ей каждый день, что вы желанные гости этого королевства, — он повернулся к двери, где недавно скрылась Ева и стал ворчать на неё, как будто это она виновата. А вот команда уже давно лишилась ртов.***
Что он только что сказал? Что мы желанные гости этого королевства?! Теперь понятно почему девка нам так помогала и провожала. Её папаня уж слишком самолюбив. Да я уверен, что ему уже давно пора хорошенько промыть мозги, потому что он видит лишь не дальше своего носа. Ему вообще насрать, что происходит вокруг. Он хоть на улицу выходит? И о чём это я вообще, полюбасу нет. Его поданные страдают, а он жопу греет на своём престоле. — Пойдёмте, я вас провожу до гостевой комнаты, где вы устроитесь, — Профессор поднял и отдал ему трость. Он позвал нас за собой, а мы и пошли. Правда вот мне нужно не отставать, потому что на костылях идти не так уж и удобно, а то ещё не хватало, чтобы я потерялся. — О, мой мальчик, ты ранен! Позволь мне позвать лекарей, чтобы они тебя вылечили, — Он что издевается?! Мало того, что он только сейчас это заметил, так ещё не видит, что меня уже обработали. Мне нужно держаться, как можно дальше от него, потому что уверен, что ещё один такой от него выкрутас, и я на него накричу. Правда лишних проблем мне не хочется. Я молча покачал головой, отказываясь. Я уверен, что если бы ответил словами то, мой голос можно было сравнить с шипением змеи, — Твоё дело, — УРА! Он отстал от меня! Жизнь удалась! — Ваше Величество! Король Арджи! — внезапно мы услышали, как кто-то зовёт Арджи. Похоже, это молодой парень. Мы все повернули головы и увидели инопланетянина. Он был похож на человека с внешностью леопарда, даже уши были. Он поднял свои золотые глаза и дополнил, еле как дыша, — они… здесь, — я перевёл взгляд на Арджи. Кажется он понял, о чём это он. Он кивнул ему, а тот лишь поклонился и удалился. — Извините меня, но мне нужно отлучиться. Идите вверх по лестнице на 3 этаж. Там будем длинный коридор с множеством различных дверей. Открывайте ту, что слева от входа самая первая, — сказав это, «король» поклонился нам и ушёл туда же, куда и недавно слуга. Ух чувствую, что скоро будет что-то очень жёсткое. Надеюсь, я ошибаюсь. Утро следующего дня. Доброе утро. Хотя можно ли его назвать добрым? Спина затекла, веки словно камень. Никак не могу их открыть, потому что не выспался. И это из-за ноги. Её было очень больно двигать, поэтому пришлось спать только на спине. Но всё же, в отличии от вчерашнего, сейчас не так сильно болит, только вот стала очень сильно чесаться. С трудом я открыл глаза и первое, что я увидел это потолок. Он был сделан из дерева. Я приподнялся на локтях и осмотрелся вокруг. — Раф? Привет. Как твои дела? — рядом с моей кроватью спал Лео. Он тоже проснулся. Если присмотреться, эта комната очень похожа на палату в больнице. Она состояла из 8 кроватей, 4 тумбочек и 1 шкафа. Даже цвет стен подходит. Грязно-белый. М-да, если сравнивать эту комнату с тронным залом, так это вообще, как будто тюрьма какая-то. По-моему наш «король» думает лишь о себе и своём гнёздышке, чем о других. — Доброе, Лео. Девка говорила, что сегодня мне станет лучше. Она и была права, правда нога чешется. А я так понимаю, что чесать нельзя, да? — сам того не замечая, мои руки уже были у ноги. Но их не сильно ударил Донни. Когда это он успел здесь оказаться? Хотя о чём это я, мы же спим в одной комнате. — Ни в коем случае! Раф, это хорошо. Чем сильнее чешется, тем лучше и быстрее идёт выздоровление. Твои кожные ткани соединяются друг с другом, из-за этого ты и чувствуешь сильную чесотку. Но оно идёт слишком быстро, наверное это из-за того крема, что намазала на твою рану Ева, — так вот оно что! Фак! Поскорей бы это прошло, а то я уже успел соскучиться по своим тренировкам. — Доброе утро, чуваки! — окончательно разбудил меня крик Майки. Своим «доброе утро» он разбудил остальных. Тебе повезло Майки, что у меня больная нога, а то я бы тебе сейчас с удовольствием дал ТАКОЙ подзатыльник, что ты на всю жизнь запомнишь, что нельзя так орать. — Майки, зачем так громко? — из дальнего угла комнаты послышался голос Эйприл. Похоже, что все вздрогнули и проснулись. А нет, не все. Профессор Фугитоид отсутствует. Где это он? Фига он ранняя пташка! Хотя о чём это я? Он же робот. — А где Профессор? — завязывая свою бандану, спросил у нас всех Кейси. А мы в ответ, лишь пожали плечами. Я стал медленно принимать сидящее положение, при этом поставив ноги на пол. Мне хотел помочь Донни, но я его не сильно толкнул. Да, вчера я вообще не мог касаться ногою пола, потому что больно, а вот сейчас я хоть чувствовал его поверхность, но двигать ногою пока не решался. Внезапно в нашу дверь постучались, а потом послышались шаги. Это не Профессор Фугитоид, тогда кто? Леонардо встал с кровати и тихо подошёл к двери. Он уже, держа ладони на готове возле рукоятки меча, резко её открыл. Мне ничего не было видно за его панцирем. Потом он затем-то наклонился, кажется он что-то взял. Закрыв за собой дверь, он подошёл к нам, держа в руке какую-то маленькую баночку. — Здесь записка! — прям на поверхности банки, была приклеена бумажка. Лео отодрал её от крышки и раскрыв её, стал читать.«Этой мазью обработайте его рану. Ни в коем случае не попадайте на края, а иначе произойдёт покраснение. Выздоравливай скорее, Рафаэль. С уважением, Ева.»
— так это была она. Похоже она опять ослушалась отца и в тайне приготовила мазь, зная, что её могут поймать. Спасибо конечно, но не жди от меня доверия. Донни взял у Лео банку. Он снял с меня бинты, но швы не трогал. Открыв банку, он обмакнул пальцы в крем и стал мазать им вокруг раны. Он был немного холодным, поэтому как только я почувствовал его, у меня прошлись мурашки по коже. Закончив, он вновь забинтовал ногу. — Друзья мои, простите, что ушёл без предупреждения, но меня позвал Арджи. Он сказал, чтобы я позвал вас на завтрак, — в комнату вошёл Профессор. Так вот куда он уходил, его наш «король» позвал. Хоть я и голоден, но у меня нет никакого желания есть здешнюю еду, а особенно королевскую. Мне всё здесь не нравится, поскорей бы мы сметались отсюда. — А на завтрак пицца? — Майки. Хоть и я тоже люблю пиццу, но помимо пиццы, нужно есть и другую еду. Прикрыв глаза, я стал покачивать головой, не веря уже, который день тупости своего брата. Встав с кровати, я стал облокачиваться об костыль, что была на полу, возле моей кровати. Уже на одну, уже что-то хорошее. — Прости, Майки, но сегодня не будет пиццы, только то, что приготовили для вас повара, — Профессор прикрыл глаза и улыбнулся. Он был уже во все оружие, чтобы успокоить уже моего родного рыдавшего в три ручья, братца. Подойдя к нему, он приобнял его и стал вести его на выход из комнаты. Мы последовали за ним. Хоть уже светло и я мог нормально разглядеть коридор. Я был прав, в отличии от тронного зала, здесь очень пыльно, грязно и здесь так много повреждений, что кажется как будто сейчас все свалится нахер. Единственное, что здесь хорошее, так это вид из арок, вместо окон. Они показывали вид на густой, зелёный лес, точнее смертельные джунгли, в которых мы чуть не погибли. Мы шли не долго, хоть какая-то радость. Но войдя в столовую, уж лучше бы я остался в коридоре. Это вообще столовая?! На полу разбросаны уже давно протухшие остатки еды, в углах комнаты были высокие кучи мусора. А сам стол со стульями были деревянными, а где-то даже гнилыми. И лишь на самом краю стола было очень чисто, как будто она отделена от основы. Я так понимаю, что это место для нашего эгоистичного «короля», да? Но посудите сами: чистая посуда, мягкое, наверняка новое кресло с золотыми узорами, светлая и до блеска вытертая часть стола и даже красный коврик, который ведёт от двери к креслу. Он меня уже больше, чем Майки злит. Но всё же про себя ему ругаясь, я спокойно подошёл к ближайшему стулу и сел на него. Лео сел рядом со мной, как и остальные. — Доброе утро, мои друзья! — и вот как и заказывали вышло само величество — жадина. Он шёл чисто по ковру, он даже не отрывал от нас «приветственного» взгляда, но я же вижу, что он с трудом это делает, чтобы не смотреть на пол, — Прошу вас, ешьте до сыта. Для вас приготовлено самое лучшее, — он сел на своё кресло и мгновенно на его посуде уже красовалась какая-то похлёбка. Фу! Если мне это дадут то, уж лучше я буду голодать, а потом нормально поем на корабле. — Прошу меня простить, Ваше Величество, но звать на завтрак её Величество Принцессу Еву? — сзади нас, как тараканы бегали прислуги и дворецкие. Но случайно я услышал, как дворецкий Арджи спросил у него про девку. Хоть тогда его глаза были радостными, а вот сейчас он поменялся в лице. Теперь он выглядит, как в нашу первую встречу. Сейчас он мне напоминает пофигиста. — А что эта девчонка не пришла? Я же говорил ей, чтобы она пришла на завтрак, я же не велел ей целый день сидеть в своей комнате! Приведите её, у нас с ней важный разговор, — да я экстрасенс! Я же говорил, что он будет ворчать на неё, из-за долгого отсутствия, а на самом деле это он ей приказал не показываться ему на глаза, как нам рассказал Профессор. Слуга лишь поклонилась и скрылась за дверью. И вот нам дали наш завтрак. На вид похоже на жареную свинину. А интересно, какая она на вкус? Я посмотрел на братьев. Они тоже не решались, пока это есть. Но всё же я решился, отломив маленький кусочек грязной вилкой, я преподнёс его ко рту и два раза пожевав, проглотил. Фу, так она не дожариная! А ещё почему-то, она кислая. Ну и гадость! И это самое лучшее?! Но всё же я пока не решался злить «короля», поэтому с трудом натянул на себя улыбку, типа говоря, что вкусно. Правда братья кажется поняли, что на самом деле нет. Но тут вошла девка. В отличии от вчерашнего, теперь она более менее чистая. На ней был надет какой мешок, который полностью скрывает её внешность. Даже не понятно она жирная или нет. Единственное, что видно из её тела это нос и рот. И всё! Даже шея закрыта! И как она так ходит? — Доброе утро, отец! Рада вас видеть, — Она села рядом с Арджи и приступила к трапезе. «Король» тоже стал есть, но он пристально следил за ней. Ева повернулась к нам и посмотрев на нас, улыбнулась и еле заметно кивнула. Похоже поздоровалась. Я лишь отвернулся, а вот остальные поздоровались. — Ева, вчера ночью к нам прилетали трицератоны, — совершенно спокойно сказал Арджи. Стоп! Трицератоны?! Они что, союзники?! Я чуть было не поперхнулся этой отвратительной едой. Я сдерживал кашель, прикрыв рот рукой. Наверное со стороны было, как будто я сдерживаю смех. — И что они хотели на этот раз? — совершенно без каких-либо эмоций спросила девка. Ей подали тоже, что и нам, но я заметил, что она ест только зелень и овощи, а к мясу вообще не притронулась. Хотя и не зря, мясо здесь ужасное. Я уверен, что даже Майки приготовит вкуснее. — На этот раз им нужна ты, а мне деньги…***
(Вчерашняя ночь) — Приветствую вас, трицератоны. Император Занморан, Капитан Мозар. Добро пожаловать в моё королевство Гумао. С какими намерениями вы прибыли на этот раз? — Арджи ждали трицератоны у ворот замка. Все жители уже давно спали, поэтому они не боялись, что их могут подслушать. Трицератоны — это инопланетяне, которые очень похожи на динозавров трицератопсов. На них была одета железная броня, а в руке Император держал посох. Он использовал его в качестве оружия. — Нам не нужны твои приветствия, старик. Ты сам прекрасно знаешь, зачем мы сюда пожаловали! Мы хотим, чтобы ты отдал нам свою дочь, Еву! — Император Занморан не любил, когда его время тратят зря, поэтому он стал кричать на Арджи. — Я вам её не отдам. Ева единственная, кто у меня осталась и она следующая наследница трона! — Арджи настоял на своём, но в отличии от них, он говорил спокойно, потому что: во-первых, он не хочет, чтобы гражданские услышали их разговор, а во-вторых, ему ещё жить охота. — Если ты нам её не отдашь то, ты не получишь золото и бриллианты. Ну раз уж ты так говоришь, то мы просто уничтожим вашу планету, а Еву заберём или живой, или мёртвой, — Капитан Мозар решил немного схитрить. Он отлично знал, что ради богатства, Арджи сделает всё что угодно, даже свою единственную родную дочь отдаст. Они притворились, как будто они собираются уходить. — Постойте, вы сказали золото и бриллианты? — оба повернулись к нему и увидели то, что ожидали: у Арджи засветились глаза, стоило им сказать что-то о деньгах. Они повернулись к нему и с улыбкой на лице кивнули ему. — Тогда взамен на деньги, я отдам вам Еву. (Настоящее время) — «От того, что только что сказал отец, я забыла где нахожусь, забыла как дышать, забыла всё на свете от неожиданного шока.» — Это чувство длилось у Евы лишь секунду, но этого хватило, чтобы она уронила свою вилку, а та упала на пол с громким звоном нарушающий тишину в этой комнате. — Что?! Отец! То есть ты хочешь сказать, что продал меня?! — девушка резко встала со стула и ударив ладонями об стол, стала на него кричать. Ева до сих пор не могла поверить, что была продана их самым заклятым врагам. — Не кричи на меня. На то есть причины. Как ты знаешь, наше королевство беднеет. Нам нужны деньги, а что может принести нам большую прибыль, как сама наследница и единственная принцесса королевства, — «отец… Неужели всё это время, ему было наплевать на меня. Значит ему важнее деньги, чем его дочь. Это было последней каплей для меня.» — у Евы задрожали руки. Сильно сжав ладони в кулаки, она набрала в грудь воздух и закричала: — Да как тебя после этого можно называть королём?! Ты же сам мне говорил, что королевская семья должна заботиться и думать о своём народе, а тебе то что… думаешь только о себе… Ты хоть понимаешь, что я сейчас чувствую?! — я приложила свою руку к груди, где билось моё сердце, — Боль, страх и печаль! А ты мог хоть раз в своей жалкой жизни подумать чего я хочу?! Ты мог бы мне хоть раз в жизни утешить меня отцовской любовь, которой мне так не хватало все эти десять лет?! — наконец-то она освободила всю ненависть и злость, что копилась все эти десять лет. От злости у неё потекли слёзы. Это было видно не только по ткани, которая намокла, но и по щекам. Некоторые слезинки скатились по ним. Это было понятно по её голосу, она кричала и плакала одновременно. Краем глаза, Ева увидела своих новых друзей. Они все были в шоке, особенно Профессор Фугитоид. — А ну заткнись, ты ошибка нашего рода! Тебе никто не имел право повышать голос на меня и вообще что-то говорить! Я продал тебя, так смирись с этим! И знаешь? Я рад, что так всё обошлось! — отец дал своей дочери звонкую пощёчину. — «Больно, даже ткань не облегчила боль. Это сон? Нет, точнее мой самый страшный кошмар наяву. Отец отказался от меня и продал, как ненужную ему вещь.» — Девушка дотронулась до своей щеки. Она горячая от его удара. Опустив руку, она спокойно выдвинула стул и направилась к двери, что была за «стулом» короля. Ева шла, но стоило ей встать к нему спиной, она остановилась и сказала то, что давно хотела: — Я уже совсем не помню маму, но будь она здесь, ей бы это всё не понравилось, — и после этого она выбежала из комнаты, громко захлопнув за собой дверь. Но она не убежала, а лишь прижалась к стенке и наконец дала волю слезам, что сдерживала все эти десять лет. Она плакала. — «В последний раз я проронила слёзы, когда исчезла сестрёнка. С тех пор, я думала что лишилась чувств, но ошибалась. Отец — единственный кто у меня остался из родных, продал меня за свою выгоду.» — Ева скользила вниз по стене и как только приняла сидящее положение, обняла свои колени и опустив на них голову, по-настоящему заплакала. Эти чувства и ощущения, были не только не приятными, но и ещё это всё больше доставляло боль её сердцу, которое многое пережило. — Простите её, мои друзья. Просто эта… ошибка не знает своего места в этом мире, вот и напридумывала себе о какой-то там любви и мире, — эта стена была была очень тонкой, поэтому Ева чётко могла слышать о чём они так разговаривают. — Ошибка… Вот кем я была для него, — очень тихо сказала Ева. Опустив свои колени, она расслабила ноги и позволила им неподвижно лежать на полу, а голову она облокотила об стену, при этом вслушиваясь. — Арджи, а ты не слишком ли жестоко с ней поступил? — судя по голосу, это спросил Профессор. Он очень испугался не только за Еву, но и за слова его друга. Он верил, что он не смог бы такого сказать ей. — «Подождите, он назвал его по имени? Такое право не имела, даже я, а он так спокойно с ним разговаривает. Постойте! Неужто это он! Именно, Профессор Фугитоид в прошлом спас моего отца, и он является не только лучшим другом короля, но и моим не кровным дядей.» — это новость была для неё такая же, как и когда-то узнав, что она следующая наследница, а её сестра останется принцессой, пока та не лишится жизни. Сейчас она не знает. Она уже не знает как на это реагировать? Радоваться? Злиться? Она не знает. — Нет, пусть знает своё место. Она всегда была сама за себя, думала, что со временем я возьмусь за прошлое и буду за ней ухаживать. Нет! Я знаю, что она часто сбегает из замка. Она думала, что свободна, как птица, но в глубине души знала, что она полностью под моим контролем. И она не ошиблась. Я её создал, и она всегда будет выполнять мои приказы, потому что… — ей всё больнее и больнее слышать эти слова из уст своего отца. С каждым его словом, её слёзы всё сильнее и сильнее льются. В его голосе слышны нотки эгоизма, жестокости и власти. Она уже думала, что её жизнь уже закончилась, но ведь она ещё не успела столько повидать, столько узнать, столько всего проделать, но вдруг она услышала те слова, что заставили её жизнь полностью перевернутся: — ДА КАК ВЫ МОЖЕТЕ ТАКОЕ ГОВОРИТЬ О СВОЕЙ ДОЧЕРИ?! — это же голос Рафа. Он орёт… на короля. Он против его решения! — Мальчик мой, ты хоть понимаешь, что только что накричал на короля? — теперь король Арджи говорил более спокойно, но его голос был… Напуганным?! На него ещё никогда не поднимали голос, и случаи с Евой не считаются. Он услышал это от почти незнакомого ему инопланетянена, но это его не волновало, потому что увидев его глаза, любой бы стал трястись от страха. — Да мне по-барабану кто вы такой! Знаете, как я считаю?! Вы — полностью обленившийся мужик, которому просто-напросто срать на своих подданных, а уж тем более на свою дочь! Правильно Ева говорила, вы лишились чувств! А вы хоть представляете, как она на вас надеялась, а?! Она все эти десять лет ждала, когда вы обратите на неё, бл.ть, внимание и наконец обнимите её, как дочь, а не как игрушку! А вы только что нарушили её надежды! Вы хоть понимаете, что творите и что можете потерять?! Мы знаем трицератонов и из какого теста они сделаны! Они убьют её, так мучительно, что вам даже и не снилось в самых страшных кошмарах! Хотите бабки?! Будьте достойным королём! Хотите мира?! Тогда не отдавайте им Еву и откажитесь от предложения! Будьте уже наконец тем отцом, о котором она и мечтать не могла! Поняли?! — судя по звуку, Раф резко встал со своего места, с его-то ногой и схватил отца за шиворот. Да он на него не кричал, а орал во всё горло. И как у него ещё не осип голос?***
Что это со мной? Почему мне становится так тепло от его слов? Почему моё сердце так быстро бьётся? Точно также, как и раньше до встречи с ним. — «Ты поймёшь…». Это же голос мамы! Поймёшь? Что пойму? Но тут перед моими глазами проплыло одно воспоминание с моего детства, когда мама ещё была жива. (Воспоминания) -… и жили они долго и счастливо, — мама мне читала мою любимую сказку про Крестьянку и Принца. Обычная девушка влюбилась в принца, но она знала, что не получит от него взаимности, потому что она простолюдинка, а он аристократ. Но даже несмотря на это, Принц обратил на неё внимание и тоже влюбился. Почему? Сколько раз мама мне уже ни читала эту сказку, но до сих пор я не понимаю, как Принц в неё влюбился? Что это? — Спи, мой ангел, — закрыв книгу, мама положила её обратно на полку. Подойдя ко мне, она поцеловала меня в лоб. — Мама, а что такое любовь? — спросила я у неё, когда она меня укрыла одеялом. Она посмотрела на меня. О нет! Неужели я что-то не то спросила? — Любовь? — она у меня переспросила, а я активно кивнула, — это самое незабываемое и прекрасное чувство. Любовь бывает разной, вот я тебя люблю, потому что ты моя родная дочка. Также тебя любит и папа. А Мун любит тебя, как свою старшую сестру, — так вот, что это значит! Но мне всё ещё интересно, а как папа любит маму. — Мама, а как ты поняла, что полюбила папу? — если тогда мама просто на меня посмотрела, то сейчас я завела её в замешательство. Но она вновь мне улыбнулась и погладила меня по головке. — Я это поняла, когда почувствовала невероятное ощущение, которое бывает лишь, когда понимаешь, что больше не можешь жить без своей второй половинки, — мама мечтательно улыбнулась, а её щеки порозовели. Похоже она вспоминает этот день. — А что это за чувство? — я слишком любопытная, поэтому я не могу уйти не узнав ответ. — Ты это поймёшь… (Настоящее время) Это чувство: тепло, облегчение, смущение и радость. Все эти чувства, как будто объедены, нет не как будто, просто во мне родилось новое чувство, о котором тогда говорила моя мама. — Влюбилась… я в тебя влюбилась, — Рафаэль, я и не думала, что это будешь ты. Но я рада, что это оказался именно ты.***
Прошло более десяти часов с утреннего конфликта. Король успокоил Рафа, дав обещание, что так и сделает и приказал приготовиться им к прибытию гостей. Все слуги засуетились, ходили туда-сюда и готовились к прибытию трицератонов. Но они даже не подозревают, что это их последние минуты. Вместо того, чтобы побыть рядом со своей семьёй, они бегают по коридорам замка и готовятся к своей смерти. Но наши герои не сидели сложа руки. Они разговаривали между собой, обсуждали, что трицератонам понадобилось от Короля и зачем им нужна Ева, и готовились к будущему бою, точа своё оружие и ниндзя-штучки. — Да чё тут думать?! Мы просто от.баним и надрём зад этим гавнюкам и отправим их назад в период динозавров! Пусть они там себе устраивают войны, сколько им душе угодно! — Раф как всегда «выкрикнул» своё мнение, а на него либо не обратили внимания, либо восприняли его идею, за его нетерпение подраться. — Раф, имей терпение. Если сразу пойдем в лоб, то будет только хуже, — Лео ожидал услышать от Рафаэля это, но он не хотел, чтобы он ставил себя выше нужного. А Раф опять послушался его, но при этом обидевшись на него. Лео облегчённо вздохнул и продолжил составлять план. — В лоб… — тихо шепнула Эйприл. По её глазам можно увидеть, что она что-то придумала или о чем-то догадалась, — Точно в лоб! — выкрикнув, Эйприл приступила что-то писать. Все посмотрели на неё и стали следить за её дальнейшими действиями, — Готово! — Эйприл спрятала карандаш в карман, что был у неё спереди на уровне груди и, развернув блокнот, показала всем, что она написала и нарисовала. Все приблизились и увидели текст на котором был описан их план действий. Где-то она нарисовала стрелочки, а где-то обвела. — Неожиданно? — Лео взял у Эйприл блокнот и стал читать текст. С каждой прочитанной строчкой его глаза становились всё больше. Он был в шоке от того, что за него уже придумали превосходный план действий, но одновременно и рад. Он посмотрел на Эйприл и кивнул ей в знак благодарности. Она ответила так же, улыбнувшись, — Ребята, слушайте план, — Лео начал всем докладывать план, который придумала Эйприл. Он сам бы до этого додумался, поэтому его это немного смущало, но все же он был ей за это очень благодарен. Спустя минут 10, он закончил. Все переглянулись между собой и глазами дали друг другу понять, что согласны с расположением плана, — Отлично! Тогда одеваем плащи и следуем чисто по нему! — Все кивнули лидеру и встав, приступили к совершению своего плана, который называется «Спасём и раскроем правду!». 15 минутами ранее. Комната Евы. С самого завтрака Ева не только не выходила из комнаты, а просто лежала на кровати хотя, уже давно должна была тоже готовиться. Она всё раздумывала над словами Рафа. Но она почему-то думает, что его слова это просто буквы, которые соединены в едино. Она думает, нет уверена, что отец не станет слушать его, несмотря ни на что. Но где-то в глубине своего сердца она чувствует, что у неё ещё есть надежда на спасение, но нет потому что сегодня разрушится раз и навсегда её жизнь. Она ничего с этим не могла поделать. Её слово, как горох об стену. Никто не будет слушать её мнение. Наконец, встав с кровати, её голова немного закружилась из-за резкого движения, но через секунду прошла. Её спальня была маленькой. Она состояла лишь из кровати, шкафа с вещами и маленьким письменным столиком у окна. Одна стена в комнате была сделана из дерева, но так как оно было очень старым, Ева собственноручно нарисовала светлой краской дерево. Её кровать занимала большую часть комнаты, она была отделена от стены и стояла почти в середине комнаты. Сама кровать была тоже сделана того же дерева, что и стены, но матрас с постельным бельём были белыми. Вход в её комнату был справа от кровати, а прямо возле двери располагался старый шкаф, который уже многое пережил. В нём Ева хранила в основном свои записи о растениях и любимые книги. Но главная изюминка её комнаты: это окна. Они были в три стены во всю длину. Куда не погляди, из них открывался потрясающий вид на озеро и небольшую часть леса. В последний раз посмотрев на него, перед её глазами пробежала целая жизнь, пусть и не самая счастливая. Она направилась к шкафу. Достав специальную одежду, она начала переодеваться. Она не отличалась от предыдущей, лишь тем, что в этой была добавлена темная ткань. В её комнате не было зеркала, поэтому она не знала, как на ней сидела эта одежда, она даже не знает своего лица, также, как и другие. Единственное, что было видно — это нос и рот. Но ей было всё равно, как она выглядит, ведь главное, какой человек внутри, чем снаружи. Завязав свои чёрные и густые волосы в пучок, она спрятала его во внутрь капюшона, что доходил до глаз, пряча и их тоже. Подойдя к двери, она в последний раз осмотрела её и грустно вздохнув, вышла из комнаты, уже навсегда. Спустившись вниз по лестнице, она продолжила идти по коридору, направляясь в тронный зал. Пока она шла, она всматривалась в каждый уголок коридора. Этот день она должна запомнить, потому что она больше сюда никогда не вернётся. — Это место навсегда останется моим домом, несмотря ни на что, — сказала про себя Ева. Она обняла себя за плечи и посмотрела в нижний бок. Сейчас она чувствовала себя такой одинокой, как будто её бросили. Её даже не успокаивало, что нашла того с кем готова жить до окончания своих дней, но она знала, что это безответно. И вот она подошла к дверям, что вели в тронный зал. Толкнув их, ей в глаза вновь ударил ослепительный свет. За всё это время, она так и не успела к такому привыкнуть. Ещё одна ситуация, которое она видит и ощущает в последний раз. Открыв глаза, она через яркий свет смогла разглядеть уже прибывших трицератонов, отца и своих друзей в плащах.***
«Ну вот… с минуты на минуту раз и навсегда изменится моя судьба. А я как всегда не могу ничего сделать. Какая же я всё-таки слабая…» Подняв голову, я гордо направилась в их сторону. Трицератоны стали рассматривать меня, при этом улыбаясь. Это меня пугает. Очень. Но сейчас, я не должна боятся, а идти дальше, несмотря на преграды, что стоят на моём пути. Дойдя до отца, я встала рядом с ним и встав прямо стала ждать дальнейших действий. — Так это и есть единственная наследница трона, принцесса Гумао, Ева? — похоже это был Император Занморан, как мне говорил отец. Он стал рассматривать меня с ног до головы, словно он всматривался в меня и искал что-то, — Хорошенькая. Она превзошла все мои ожидания, — он облизнул свои губы. Чёрт! Как же стрёмно! Похоже, я уже догадываюсь, что он собирается делать со мной, когда заберёт. У меня прошлись мурашки по коже. Я еле заметно задрожала от страха, хорошо, что капюшон скрывает мои глаза, а то по ним они бы уже давно всё поняли, — Как мы и договаривались, вот твоё золото, — Занморан отвёл от меня взгляд и кивнул своим слугам. Через секунду оба слуги подняли огромный мешок и, раскрыв его, высыпали золотые монеты, бриллианты и украшения. Вот, на что меня продал отец. Ради денег, он даже меня не пожалел и продал меня, — ну что, согласен? — теперь Император Занморан посмотрел на отца. Я сделала также. Я ожидала увидеть на его лице счастье от того, что теперь он богатый и сможет ещё больше себе обеспечить роскошную жизнь, но ошибалась, он был в недоумении, но при этом напуган. Он перевёл взгляд с золота на ребят, я сделала также я стала на них смотреть. Из-под плащей их лиц не было видно, но поняла, что тот кто в самом центре, Рафаэль. От одного его вида отец задрожал, а вот я почему-то покраснела. Я отвела взгляд и стала смотреть в пол. — Император Занморан, Капитан Мозар! — отец вновь встал прямо и придерживаясь об трость, посмотрел на трицератонов. Его рука дрожала. А голос его был спокойным, но при этом испуганным. — Прошу меня простить, но я вынужден отказаться от вашего предложения! — прямо и громко сказал отец. Стоп! Что?! Неужели он… понял? Я не верила своим ушам, он действительно отказался от денег! И это из-за меня?! Нет… Если бы Раф не вмешался то, он бы сказал совсем обратное. Но я за это благодарна Рафаэлю. Очень. — Что, что? Неужели тебе не нужны деньги? Твоё королевство беднеет, а этим ты можешь обеспечить многое народу! — настаивал на своём Капитан, показывая на золото. Похоже трицератоны совсем не ожидали от отца такого. Они думали, что он будет делать так, как они скажут, как марионетка. Но нет, у него порвались ниточки. Правда, мне совсем не нравится их взгляд на отца. Нет я ожидала, что они будут недовольны, но мне никак не даёт это покоя. — Да! Я уверен! Я знаю, что упускаю такой случай, но я уже решил. Может мы и будем беднеть, но свою дочь я не отдам. Я буду всегда на её стороне и буду любить, как отец, которого она знала 10 лет назад, — Отец повернулся ко мне и с улыбкой на лице, сказал эти слова. Папа. Спасибо тебе большое. — Ну так и становись им! — внезапно Капитан Мозар схватил отца за горло и со всей силы бросил в стену. Как только он столкнулся со стеной, из его рта потекла кровь. Получилось так, что от него даже остался отпечаток на стене. Но он не успел удариться об пол, его поймал Профессор Фугитоид. — Отец! — я что есть сил побежала к ним. Профессор аккуратно опустил его на пол и сразу расстегнул его мантию, чтобы ему было легче дышать. Посмотрев на него, я сразу поняла, что у него сильное сотрясение и возможно повреждение позвоночника. Я повернула голову и посмотрела на трицератонов. Они уже собрали золото обратно в мешок и ушли со словами «Это ещё не конец!». После того, как за ними закрылась дверь, я собралась и приступила к помощи отцу. Сначала я разорвала его платно, сейчас было не до приличий и, взяв его мантию, подложила её ему под голову в качестве подушки. Я проверила его пульс и несильно пощупала руки. Пульс участился. У него 3 степень ранения, повреждены дыхательные органы, сломаны по обе части рёбра, сильное сотрясение мозга, возможно повреждение позвоночника. Всё серьёзно, нужно делать всё очень быстро. Хорошо, что я всегда беру с собой свою сумку с бесконечным дном. Достав от туда пузырёк с обычной водой и кислотой Меиди, я сначала намочила его грудную клетку, а потом добавила каплю кислоты — это поможет ему легче дышать. Размазала по всей груди. — Пожалуйста поднимите его, чтобы я смогла его перевязать! — Майки и Донни помогли ему принять сидящее положение. А я, не теряя времени, оторвала ткань с отцовского платна и приступила его перевязывать. Делала я это очень аккуратно, ведь ещё неизвестно насколько сильно они сломаны и если я сделаю что-то не так, то пиши пропало. — Спа…си их… спаси… — Очень тихо стал обращаться ко мне отец. Он смотрел на меня, немного приоткрыв глаза. Он приподнимал руку, кажется он хочет до меня дотронутся. Я взяла его руку, несильно сжав. — Папа, не разговаривай. У тебя повреждены лёгкие, поэтому в лишний раз не перенагружай их, а иначе у тебя воздуха не хватит, — я старалась сохранять спокойствие, но страх мне не позволял. Я вновь аккуратно опустила отца на пол. Он стал чаще дышать. Это не хорошо. Ему не хватает воздуха из-за того, что он напряжён. — Потерпи немного, сейчас я тебя подлечу, — я хотела вновь достать лекарство, но мою руку слабо схватил отец. Я посмотрела на него. — Спас…и их… на…ши под...даные — очень тихо, еле как выговаривая сказал отец. Подданые? Но зачем нам за… О Господи! НЕТ!!! — Прости отец! — я взглянула на него ещё раз и, резко встав, побежала на выход. Отец сказал спасти. Неужели, трицератоны… Надеюсь, что нет. Пожалуйста, я этого не вытерплю. — Стой! Ты куда намылилась?! — по голосу это был Рафаэль. Он кричал, но я не остановилась и продолжила бежать. Выбежав из тронного зала, я услышала крики. Это на улице! Приподняв низа своего костюма, я дала свои ногам больше пространства, чтобы было легче бежать. Я пробежала коридор, осталось только пробежать лестницу. Не успела я опомниться, как я уже добежала до неё, но стоило мне её отворить, как передо мной открылась самая ужасая картина, которую не увидишь, даже в самых страшных кошмарах. Весь наш город полыхал в огне. Я слышала крики и мольбы о помощи. Вся стража нашего королевства лежала неподвижно в огромной лужи крови. Их животы были разорваны и были видны их внутренние органы. Я видела, как один из трицератонов раздавил новорождённого младенца, а своими рогами насквозь проткнул девушку, как другие его союзники на пополам разорвали мужчину, как они лишают их конечностей, как они беспощадно лишали голов детей. Они беспощадно лишают их жизней. От страха, я не могла и с места сдвинутся. — Твою за ногу! Ты меня вообще… — я бы так и смотрела на всё это, пока не подошёл Рафаэль и остальные. Они также, как и я были до глубины души шокированы. Я упала на колени, а из моих глаз потекли слёзы. Я не кричала, потому что слова просто не вылетали из моего рта. Но тут я вижу, как столб упал на Уни. Не знаю, что меня тогда двигало, но я поднялась на ноги, и прибежав к ней смогла своей силой, что была дана мне с детства, отбросить столб в сторону леса. После этого подняла Уни и посмотрела на неё. Её ноги полностью были раздавлены, также как и её бедра. Это 4 степень! — Уни, держись. Не умирай! Живи! Не оставляй меня! — я только и делала, что кричала и плакала под её лицом. Она поморщилась. Жива! Она открыла свои глаза и посмотрела на меня улыбнулась, — Всё будет хорошо, я обещаю. Потерпи немного, — Я порвала часть своей одежды и стала перевязывать её нижнюю часть. Кровотечение так и не останавливается. Мои друзья уже давно подбежали ко мне. — Сестрёнка Ева… — охрипшим голосом позвала она меня. Я посмотрела на неё. Она была размыта, потому что слёзы не позволяли мне чётко её увидеть. Я их вытерла, но они не переставали идти. Но я смогла разглядеть, как Уни потянула ко мне свою маленькую ручку. Как только она дошла до моего лица, она немного приподняла капюшон. — У тебя красивые… глаза… — это были последние её слова. Её рука стала падать, но я её поймала. Одна из моих слёз упала на её щеку и потекла вниз сливаясь с её кровью. Уни — ты была ещё совсем крохой, но ты мне заменяла сестру. Ты мне всегда помогала, всегда меня утешала, когда я уже который раз поругалась с отцом. Была бы моя воля, я бы давно позволила твоей семье самое лучшее. — Покойся с миром, — я положила её на землю и скрестив её руки на груди, поцеловала ту в лоб. Я тебя никогда не забуду. Я тебя всегда буду любить, хоть ты мне и не родная. Поднявшись, я сквозь капюшон посмотрела на виновников моих слёз и гнева. — Вы заплатите. Смерть вам! — Резко оттолкнувшись от земли, я подпрыгнула к ближайшему трицератону на голову и стала его бить. Он вертелся в разные стороны, пытаясь меня сбросить. И тут я достала из своей сумочки одно бомбочку. Ногами я открыла его пасть, а после впихнула её туда. Отпрыгнув в сторону через секунду его голова взорвалась и он намертво упал. Я закричала и вновь достав бомбочки, начала убивать ещё больше трицератонов. Я не знаю, скольких уже я убила, но мой гнев всё никак не успокаивался. Я никогда их НЕ ПРОЩУ!!! Но тут я не рассчитала того, что подскользнулась и упала, сражаясь с очередным трицератоном. Я хотел вновь подняться, но меня за ноги и руки больно схватили оба трицератона. Один из них уже хотел прикончить меня, разорвав меня свои топором, но в его лицо ударил Рафаэль. И после этого я потеряла сознание. Темнота. Я ничего не вижу. Ничего не слышу. Я умерла? — Ева! Ева, приди в себя! — этот голос. Это же… Эйприл! Почему она меня зовёт? Что происходит? Я открыла свои глаза и первое, что я увидела, это лицо Эйприл. Она улыбнулась, когда увидела, что я очнулась. — Слава Богу! С тобой всё хорошо! — Она помогла мне принять сидящее положение. Я облокотилась об стену, но смотрела в разные стороны. Даже здесь была кровь. Кровь?! Я резко схватилась за голову и у меня сработал инстинкт тошноты. Единственный вопрос, который я хочу задать Эйприл, это: Что случилось? — Эй, всё хорошо. Не беспокойся. После того, как ты кинулась в бой, мы сразу же стали тебе помогать. Но тут ты подскользнулась и тебя схватили, а от сотрясения потеряла сознание, но тебя спас Рафаэль, — словно прочитав мои мысли, Эйприл мне всё рассказала. И вот он вновь спас мою жизнь. Как странно, я совершенно ничего не помню. Как будто их и не было. Я помню, как была шокирована, что происходит с городом, потом я побежала к Уни. Я взяла её на руки, но она умерла, а дальше темнота. Схватившись за голову, я хотела вспомнить, но голова предательски заболела. Провалы в памяти. Нужно… Так сейчас не время беспокоится о себе, нужно помочь остальным. Я резко встала и тут же почувствовала ноющую боль на спине, но сдержав стон, прокусив губу, я хотела пойти дальше, но меня остановила Эйприл. — Ева, тебе ещё нельзя вставать. Да стой ты! — Эйприл пыталась меня остановить, но я её не слушала и шла дальше. Я уже почти дошла до угла, как каким-то образом образовала вокруг меня барьер, который не позволял мне идти дальше. Я посмотрела на Эйприл и увидела, как она с закрытыми глазами еле как касается своих висков руками. Значит она телепат. Но я не сдавалась. Это мой народ и я должна его защищать. Я стала биться плечом об невидимые стены барьера, пытаясь хоть как-то прорваться, но спустя несколько десятков попыток у меня заболело плечо. — Ева прости, но так сказал Лео, когда тебя принёс Раф. Они сказали, чтобы я оберегала тебя. Уж поверь, я не меньше тебя хочу им помочь, но пожалуйста, поверь ребятам. Они уж точно здесь наведут порядок, — успокаивала меня Эйприл. Я повернулась к ней, придерживая больное плечо. Она открыла свои глаза и улыбнулась мне. Я тоже хотела ей улыбнулся, но краем глаза заметила, как пара трицератонов заходят в замок. О НЕТ! Там же мой отец! Он же не может двигаться! Неужели, они и его пришли убить?! Нет, я не позволю, ещё кому-то из моих близких погибнуть! Я вновь начала вырываться наружу. — Ева, ты что, оглохла что-ли?! — кажется Эйприл не ожидала от меня такого поворота. Прости меня, Эйприл. Мне нет прощения, но я должна спасти отца. Я применила свою силу, коснувшись двумя ладонями невидимой стены, а после барьер превратился в поток, который закружился вокруг меня. И чтобы хоть как-то выиграть время, взорвала его. Взрыв был не большим, но даже так образовался достаточно большой туман пыли. Эйприл ослабила хватку и не успев задержать дыхание, стала кашлять. Мой шанс! Я в прямом смысле выпрыгнула из сгустка пыли и что есть сил побежала обратно к дверям моего дома. Забезаж, я поднималась по лестнице, но на последней ступеньке умудрилась споткнуться и упасть. Я почувствовала новый поток боли на уровне колен, но даже это не помешало мне встать. Но на этот раз я не бросилась бежать, как раньше, а остановилась и стала прислушиваться. — «Тихо. Слишком тихо. Даже слышно собственное сердцебиение.» — Достав парализующие бомбочки, я стала направляться к тронному залу, прислушиваясь к каждому звуку. И вот впереди двери. Но они закрыты. — «Не думаю, что ребята нашли время, чтобы закрыть их. Но тогда возникает вопрос: Почему?» — Я подошла к ним и остановилась перед ними. Я прижалась к ним в надежде, что хоть что-то услышу, но опять тишина. Засада? Но выбора у меня нет, там же отец! Я что есть сил пнула дверь плечом, при этом вломившись в комнату. Я уже была готова кидать бомбочки в моих врагов, но остановилась, потому что осуществился мой самый страшный кошмар. От шока я расслабила руки, при этом освобождая бомбочки от плена своих пальцев. Я не верила своим глазам. Я думала, что просто сон. Но моргнув пару раз убедилась, что это жестокая реальность. Моего отца в прямом смысле расчленили. Все конечности были оторваны и разбросаны по всей комнате, включая голову. Весь пол был запачкан в его крови, даже на стенах остались брызги. А из его туловища, как из ведра текла кровь, аж так, что она дошла до моих ног. К моим глазам стали поступать хрустальные слёзы, а в горле застрял ком, что не позволял мне не только что-то выговорить, но и даже дышать. Всю меня охватило в дрожь, от которой так и хочется спрятаться. Я, задыхаясь, медленными шагами стала направляться к голове отца. Она неподвижно лежала прямо на тронном кресле. Я не сводила от неё взгляда. Всё ближе и ближе подходя, мои ноги становились ватными и было всё тяжелее идти. И вот стоило мне наступить на одну из ступенек, я не выдержала и упала, но взгляд не оторвала от отцовской головы. Разглядев его голову поближе, я увидела, что он улыбается. От его улыбки, что я не видела целых десять лет, в моих глазах всё больше и больше наполнялись слёзы, которые уже во всю скатывались по моим щекам. Я прокусила губу до крови, чтобы не закричать от боли в сердце. Я хотела руками подползти к нему поближе, но только сейчас заметила его оторванную руку. Она была сжата, но через щели между пальцами, я поняла, что там что-то есть. Еле как касаясь его пальцев, я достала от туда медальон. Это же… Мамин медальон… Но это ещё не всё медальон был завернут в бумагу, которая была обмазана свежей кровью, как будто её недавно спрятали и написали. — Неужели это…- спросила я саму себя, тихим, но охрипшим голосом. Развернув, листок я увидела буквы. Письмо? Мне? Хоть и бумага была красной, но я смогла разглядеть на ней слова.«Дорогая, доченька. Я знаю, мне нет прощения, за то, что я с тобой делал все эти годы, но всё же я хочу сказать тебе, что люблю тебя и никогда не переставал любить. Будь свободной и никогда не отпускай руки к осуществлению своей мечты. Упрямство. Ха, это тебе перешло от Мей. И не только. У тебя её глаза. Такие же прекрасные, как и ты сама. Будь счастливой. Прощай. Я всегда буду с тобой. Твой любящий отец.»
После этих строк, у меня больше не было сил сдерживать себя. Я дала волю слезам и крикам. Я заплакала в голос, прямо на ступеньках. Сжав в своих ладонях медальон и письмо, я прижала их к сердцу. Отец! Пожалуйста, только не ты!!! — Ева, что случилось?! — где-то я услышала голос Эйприл и ребят. Похоже, они только сейчас увидели тоже, что и я. Я ничего не слышала из-за своих всхлипов, но по моему они остановились прямо возле дверей. Они также, как и я не верили этому. Я еле как поднялась и посмотрела на них. Я была права. Парни стояли с широко раскрытыми глазами и ртами. Эйприл прижала рот ладонями, а из глаз текли слёзы. А Профессор был тоже в шоке, но на экране было видно, что он тоже сдерживает слёзы. Он подошёл ко мне. — Ева… — он присел рядом со мной. Я сквозь слёзы, смотрела на него и его действия. Профессор вытер с моего лица слёзы, но это зря, потому что скатились новые. — Я хочу похоронить его, — еле как выговорила я ему. Он лишь печально на меня посмотрел и кивнул мне, вскоре обняв. Спустя 2 часа. Ночь. И вот словно услышав их плач и горе, погода тоже стала бросать на землю свои капли, немного очищая её. Под навесом одного из уцелевшего домика сидела наша команда. У всех был подавленный вид. Они не смогли спасти народ. Лео и Кейси просто сидели, опустив головы, Донни обнимал и успокаивал плачущую Эйприл, Майки успокаивал Рафаэля, который бил своими кулаками об стену, а Профессор Фугитоид смотрел на белую фигуру, что стояла в самом центре дороги. Это была Ева. Ей было всё равно, что уже давно вся промокла и что через ткань можно будет её получше разглядеть и что она может заболеть. Она смотрела на могилу своего отца. Она своими же руками его закопала. Она держала в своих ладонях медальон её мамы. Она просто стояла, смотрела и ждала. Но чего? И вот прогремел гром. Да не просто гром, а сама молния вспыхнула. Получилось так, что она расколола камень, что служил надгробием. В их краях это значилось, что душа, уже покинула тело и с успокоением отравилась в мир иной. — ПАПА! — И вот после этого Ева упала на колени, но туловище ещё продолжало падать и поэтому вскоре оно больно упало на локти, но Еве было всё равно на боль. В одной ладоней она сильнее прижала медальон и вновь заплакала в голос, закрыв глаза. Теперь никто не остался из её рода, только она одна. В таком состоянии она пробыла до утра, так не сдвинувшись с места. Ливень закончился, оставив за собой красные от крови лужи. К Еве подошли ребята, но никто не осмелился даже просмотреть на неё. — Ева, мы очень сожалеем тебе. Мы сделали всё, что было в наших силах, но так и не смогли. Но ты можешь всё начать сначала, если хочешь мы можем тебе помочь вновь воссоздать королевство? — Фугитоид пытался хоть как-то, её подбодрить, что ещё ничего не кончено для этой планеты. Хоть она и потеряла своих близких, но она осталась и это шанс. — Нет, — однако Ева отказалась. И вот после её отказа все автоматом посмотрели на неё удивляясь. Она поднялась, но к ним не повернулась. Её глаза были закрыты и опухшие, от вчерашних слёз. — Вот мой первый и последний приказ. Я Королева планеты Гумао, приказываю, вам друзья мои, собирайте снаряжение и корабль к полёту. — Она открыла свои глаза и повернулась к ним, — а чтобы осуществить последнее желание моего отца, я отправлюсь вместе с вами! Продолжение следует…