За Веру, Царя и Отечество!

Сборы были недолгими. Оно и не удивительно: все мое нажитое в этом мире имущество можно было легко связать в узелок и унести в одной руке, даже такой мелкой пигалице как моя Таня. Самой большой ценностью в нем оказалось серебряное кольцо с камушком, которое Марфа Потаповна все же сберегла для меня, вручив при расставании. Я даже растрогался, принимая наследство, и пообещал воспитательнице, что никогда не забуду ее доброту и при случае отблагодарю. - Да что ты, Таня, дочка, - отмахнулась от моих благодарностей добрая женщина, прижав меня к груди. – Лучше в церкви свечку за здравие поставь, если вспомнишь старушку. Главное, сама будь счастлива и мужа себе найди хорошего. - Как Бог даст, - поморщившись, уклончиво ответил я. Факт отсутствия барахла меня расстраивал мало, меньше вещей – больше свободы. Так что уже на следующий день, наскоро собравшись, я вместе с молодым помощником секретаря из департамента магических дел, присланного специально за мной, на извозчике покинул приют. Можно сказать с шиком – до этого в новом мире мне приходилось лишь ножками топать, да и за пределы приюта таких как мы малолеток выпускали нечасто. Так что я сейчас с жадным любопытством разглядывал с высоты двухколесной коляски городские пейзажи Петербурга и немного нервничал, предвкушая перемены в судьбе. Мне предстояла распределительная комиссия, которая решит судьбу сиротки. Каменное здание департамента Российских магических дел стояло на берегу Невы, недалеко от моста на Кронштадт. Большое, трехэтажное, с каменными львами у широкой лестницы парадного крыльца и колоннами вдоль фасада. В моей латаной-перелатанной приютской одежде даже заходить в него было боязно. Внутри обстановка была под стать – хрустальные люстры, паркет, резная богатая мебель. Мы с провожатым отметились на посту охраны и, поднявшись на второй этаж, прошли по длинному коридору. За широкими двустворчатыми дверями в его конце нас уже ждали. В обширном зале, за покрытым зеленой скатертью столом сидело трое – мужик в мундире военного полковника с золотыми погонами в два просвета и двое коллежских советников в гражданских мундирах. - Так это и есть наш маг необычной силы? – Спросил один из гражданских, посмотрев на меня. – Скажу честно, не впечатляет. Сущий заморыш. - Не судите по виду, Арсений Петрович, - обратился к нему другой. – Я читал отчет об освидетельствовании, пишут, что это редкий талант. - Ну, хорошо. Давайте решим быстренько, куда этот талант определить и обедать. С остальными мы уже разобрались. - А что решать, - пожал плечами читавший отчет чиновник. – Девочка - сирота из приюта, необразованная. Я заберу ее к себе по медицинской части в Обуховский госпиталь. Пусть подкормится и подучится, за ней присмотрят, потом пристрою ее на магомедициский факультет. Может быть, хороший врач получится. Грех такому дару пропадать. Полковник, моя главная надежда, даже не вступал в разговор, казалось, он дремлет, прикрыв глаза. Надо было срочно брать инициативу в свои руки. - Никак нет господа! – Рявкнул я во весь голос. – Осмелюсь доложить, вы ошибаетесь! - В чем, мы ошибаемся, девочка? – Заинтересовался медик. - Я образованная! И я не хочу быть врачом. Мечтаю всецело посвятить себя военной службе! Дремавший полковник открыл глаза и с видом энтомолога, увидевшего редкую бабочку, посмотрел на меня. - Вот как? И что ты знаешь об армии, деточка? Тебе нравится играть в солдатики вместо кукол? – Спросил он. - Осмелюсь доложить, никак нет, ваше превосходительство! Об армии и о войне я знаю все! – Врать так врать, хуже уже не будет. – Проверьте меня. - Хм, - улыбнулся в усы военный. – Прямо все? Расскажи нам о наступлении? Что это за термин? Посмеемся господа, - с улыбкой посмотрел он на гражданских. - Наступление — главный вид боевых действий, основанный на атакующих действиях, в форме боёв, операций и сражений. – Шпарил точно по уставу я. Не зря же его зубрил в своем времени. - Наступление проводится в целях разгрома противостоящего противника, овладения назначенным объектом и создания условий для ведения последующих действий. Оно заключается в поражении противника всеми имеющимися средствами, решительной атаке, стремительном продвижении войск в глубину его боевого порядка, уничтожении и пленении живой силы, захвате вооружения, техники и различных объектов. Под разгромом понимается нанесение противнику такого ущерба, при котором он теряет способность к сопротивлению. На отвисшую челюсть полковника и обалделый вид гражданских было любо-дорого посмотреть. Не ожидали такого от семилетней девочки? А я такая, особенная, тьфу, особенный… - Не совсем верно, но суть схвачена правильно, - сказал после паузы полковник. – Надо же… - Девочка умница, - согласился с ним медик. – Но не стоит принимать все за чистую монету, господа. Она просто заучила наизусть несколько строк из военного справочника и повторяет их как попугай, не понимая смысла сказанного. - Вы неправы, уважаемый господин, - я тут же вмешался в разговор. – Я понимаю то, о чем говорю. Например, я мог бы рассказать господину полковнику, как бы я взламывал оборону его полка, силами…ну скажем пехотного полка и кавалерийской части. - Без артиллерийской поддержки? – Уточнил военный. - С ней было бы легче, - вздохнул я. – Артиллерия бог войны. А при двухстах орудиях на километр фронта о сопротивлении противника вообще не спрашивают, а лишь докладывают о достигнутом продвижении наших частей. Но можно и без нее. Главное – наметить узловые точки сопротивления и добиться скрытого сосредоточения войск перед атакой. Для этого следует… Мы беседовали еще с полчаса. Я рассказывал об организации разведки и принципах формирования штурмовых групп, организации обороны, применения конницы для рейда по тылам противника, концепции мобильной войны, которую с легким сердцем назвал молниеносной. Полковник переспрашивал и возражал, некоторые мои выводы отвергал напрочь. Но это была интересная беседа. И продуктивная. Потому что закончилась она правильно. - Как хотите господа, но я решительно не могу пройти мимо такого чуда, - рубанув воздух рукой, сказал полковник. – Да, она мелкая девчонка. Но как рассуждает! Да, говорит зачастую глупости, но сам подход интересен, в нем есть некая новизна… И к тому же она маг большой силы. Я буду ходатайствовать о ее зачислении юнкером в Павловское магическое училище, такой талант не должен пропасть. Такое право у меня есть и думаю, что начальник училища генерал Брусникин меня в этом поддержит. - Не дело девушке воевать, - не согласился с ним медик. – Таня, кажется, так тебя зовут? - Ласково улыбнулся он мне. – Ты же девочка, потом будешь женщиной, будущей матерью. Роль женщины в этом мире приносить жизнь, а не отнимать ее. Лечить и рожать, а не убивать. Не знаю что ты себе навоображала, но скоро ты повзрослеешь и сильно пожалеешь о своем поступке. Тебе нельзя в армию. - Я не собираюсь становиться женщиной! - Несмотря на самоконтроль, я не смог сдержать злобы в голосе. НИ ЗА ЧТО! – Отчеканил я. – Я собираюсь быть офицером и точка. «Легче, Леха, легче. Тебе сейчас не нужна слава неадеквата», - я с усилием взял себя в руки. – Уважаемые господа, я понимаю, что моя судьба в ваших руках, в силу малолетства у меня нет прав распоряжаться моей собственной жизнью, - сказал я. - Но я же все-таки маг и я человек, который волен принимать решение как ему жить. Так вот, я не буду учиться на врача, силком не заставите. Я буду только солдатом. Мое решение окончательное и перемене не подлежит. - Полагаю, вам придется уступить, Павел Никифорович, - пожал плечами второй гражданский. - Такая целеустремленность заслуживает похвалы. Я все же поддержу господина полковника, пусть забирает юное дарование. *********** В Павловское военно-магическое училище имени графа Суворова принимали дворянских и купеческих детей с магическими способностями с четырнадцати лет. Но для меня сделали исключение и приняли без родословной в неполных восемь, особым распоряжением департамента. Причины? Ну, во-первых, я подтвердил силу своего магического дара. Когда мне дали учебный магический орб, я сумел снова развернуть перед глазами сеть и даже поднять себя на пару метров над землей. Молитва действительно придавала сил, на небесах держали свое слово, а мерцающие плетения, письмена и шестеренки магической сети были интуитивно понятны и слушались моих приказов. То, что у такой крохи получается левитировать без подготовки и маготехнического левитирующего ранца, произвело впечатление на приемную комиссию. А во-вторых, я вызвался сдать вступительный экзамен на общих основаниях и сдал его. По гуманитарным дисциплинам все прошло не очень гладко, скажем, латыни я не знал вовсе, а немецкий успел еле-еле подучить, но на это закрыли глаза, учитывая юный мой возраст. Зато по естественным дисциплинам во время собеседования я превзошел остальных курсантов. Я как-никак инженер, в свое время не самый плохой московский университет заканчивал. Кое-что позабылось, но четырнадцатилетним подросткам я мог дать хорошую фору. Ну и в третьих – я подмахнул контракт, обязывавший отслужить в армейских рядах пятнадцать лет, без права выхода в отставку. Иначе никак – империя собиралась отбить в будущем вложенные в сиротку денежки. У курсантов военно-магического училища благородного происхождения это срок составлял лишь семь лет. Вот так восьмилетняя золотоволосая девчушка Таня Дергачева стала маг-юнкером Российской империи. Как вскоре оказалось, той империи, которая уже дышала на ладан, революция была уже на пороге. Но мне пока было не того. Я был доволен жизнью, впервые я в этом мире стал человеком с какими-то правами и статусом, а не бессмысленным дитем, с которым никто не считается. По сравнению с приютом изменения в лучшую сторону были неоспоримы. Пусть глупые детки, попавшие в казарму из маменькиных и нянькиных рук, тяжело привыкали к переменам, для меня, прошедшего приют и армейскую службу все было привычно. Подъем, строевая, занятия, физподготовка, отбой по команде – все это мы проходили. Дисциплина есть дисциплина, по моему мнению, нас в училище даже баловали. Зато оцените плюсы: за мою учебу платит государство и даже выделяет мне стипендию как сироте и отличнице в двадцать рублей в месяц. Целых двадцать полновесных рублей! Для человека, живущего в казарме на всем готовом и не привыкшего к излишествам это охренеть как много. Тут в буфете рядом с училищем большая тарелка сладких плюшек с самоваром чая в придачу двадцать копеек стоит - красота. Есть что потратить в увольнительной, жаль только пива восьмилеткам не наливают, маг ты или не маг… Ладно, пока поберегу печень, обойдусь конфетками и бараночками. А еще в казарме кормят, причем не кашей на воде, как в приюте, а как следует, большими порциями с первым, вторым и третьим блюдом плюс компот, кисель и пироги. Наше командование понимало, что будущие летчики-маги и питаться должны по усиленным летным нормам. Иначе ни запаса маны не будет, ни устойчивости к перегрузкам. В мою тщедушную Танечку, поначалу столько еды просто не влезало. Тем более что сердобольные поварихи на раздаче в столовой старались положить мне порцию чуть побольше – мой тщедушный вид и история брошенной сироты вызывали у добрых женщин чувство жалости. Ладно, что это я все о еде и еде? Видимо, чересчур наголодался в приюте. Надо бы рассказать и о других моментах моей жизни в училище. Я снова, уже в другой жизни, одел военную форму с российским триколором на плече. Магам-юнкерам было положено три комплекта – парадная, повседневная и летная, плюс белье и спортивная одежда. Больше всего мне нравилась летная форма. Русскому боевому магу был положен прочный двойной кожаный комбинезон на гагачьем пуху, система ремней для крепления оружия и снаряжения, меховые унты, перчатки и теплая шапка ушанка с очками-консервами. Все правильно, на высоте холодно и ветрено, иначе никак. На спине закрепляется ранец мага, на груди, у сердца, где вышит двуглавый орел, фиксируется магический орб – округлый синий граненый камень. Насколько я понял теорию магии, магическая энергия разлита на Земле этого мира везде, как магнитное поле, или как тут говорят, «магическая сеть». Но уловить ее чисто инструментальными методами нельзя, для использования магии нужно два элемента – человек, способный ее почувствовать и орб, который, во-первых, позволяет ощущать магию, так сказать «подключиться к сети», а во-вторых ее аккумулирует. Ранец мага – своего рода двигатель, который позволяет преобразовывать накопленную орбом магию в энергию для левитации с минимальными потерями. Система работает только так, в единой связке. Орб без мага просто камень, маг без орба просто человек. Но люди бывают с разным даром. Одни могут направлять магическую энергию в орб целым потоком, других едва хватает на ручеек маны. Идеальное сочетание – сильный маг и мощный, энергоемкий орб. Занятия по пилотированию были моими любимыми, тем более, что у меня хорошо получалось. Наш инструктор, штабс-капитан Ребров, только головой качал. - В кого ты такая бешеная, Танечка? Куда, блин, ломишь как ошпаренная кошка? Какой был приказ, повтори? - Набрать эшелон две тысячи сто, сделать коробочку над училищем, сесть на летном поле, - послушно отвечал я. - Юнкер Дергачева приказ выполнила. - Не торопясь сделать, заметь! Норматив был десять минут. А ты уложилась за две. Какого хрена, я тебя спрашиваю?! У тебя шило в пи…в заднице?! Эшелон ты набрала как минимум две пятьсот, на повороты шла с креном, скороподъемность…слишком большая скороподъемность. Хочешь шею свернуть? Выделываешься перед остальными юнкерами? - Никак нет, ваше благородие. Выполняю приказ по мере сил. В бою скорость и маневр могут спасти. - Ты с такими замашками до боя не доживешь, врежешься башкой в какую-нибудь сосну и каюк. Учится надо не торопясь, обстановку в полете следует контролировать, а не переть дуриком сквозь облака. Эх, Дергачева… И откуда ты только взялась на мою голову? Была бы ты мужиком, объяснил бы я тебе на русском матерном, как ты летаешь и как надо летать. - А вы не стесняйтесь, господин штабс-капитан, я привычная. Мой пол и возраст значения не имеет, здесь я юнкер Дергачева и не более того. Говорите как вам удобно. - Да ну тебя, - отмахнулся офицер. – Перед ребенком язык материться не поворачивается. В следующий раз полетишь со мной в паре и если оторвешься от ведущего дальше чем на десять метров, я…- задумался над ужасной карой штабс-капитан… - я тебя без сладкого оставлю, понятно?! Встать в строй. - Есть встать в строй! Жил я в отдельной комнате вместе с двумя сокурсницами - магичками нашего училища, Настей и Юлей. Парни спали в одной большой казарме, но для женского пола нашли отдельную комнату. Вообще-то женщин на военную службу в империи не брали, но для выбравших военную стезю магов делали исключение. Боевой маг – слишком ценное приобретение, чтобы следовать предрассудкам, он один иногда батальона стоит, а то и полка. Задач у магов кроме прямых атак противника с воздуха множество – разведка, корректировка артиллерийского огня, быстрая связь и почта. Особенно актуальны маги на флоте. Пара десятков боевых магов на маленьком юрком эсминце делают из него ударный авианосец, который держит в страхе целую эскадру, это понимать надо. Но обычно женщины с магическими способностями шли в медицину или делали карьеру на гражданской службе. Настя с Юлей – особый случай, этакие «капитанские дочки» из бедных дворянских семей. Юля – высокая шатенка с длинной косой, Настя – худенькая блондинка. У одной отец капитан, у другой майор, обе младшие дочки из многодетных семей. Значит, богатого приданного и надежд на выгодный брак нет, зато есть магический талант и возможность сделать себе карьеру в армии, а то и подцепить себе перспективного жениха из юнкеров. Хорошие девчонки, мне они понравились. А вот я им…сложный вопрос. Сначала они попытались сходу взять надо мной шефство, как над малолеткой и определить в младшие подруги и прислугу заодно. По их мнению, для сироты и простолюдинки покровительство таких королев как они - сущий подарок. Естественно, я послал их куда подальше с их закидонами, не выбирая выражений, и какое-то время у нас в комнате царила «холодная война». Но потом девчонки смекнули, что это не я «задаюсь» и «строю из себя не пойми что», а просто мы действительно слишком разные. Живя в одной комнате такого не скроешь. А еще они сообразили, что я им не конкурент и не враг, женихов со мной делить не придется, а если меня не доставать, то сосед я неплохой, даже полезный. Могу помочь по учебе, могу прикрыть перед начальством, гадостей про них не говорю. После этого отношения начали выстраиваться и, хотя до сердечной дружбы дело, конечно, не дошло, к моим советам они стали прислушиваться. А так…ну нету у нас общих тем - не сплетничать же мне с соседками о мальчиках или обсуждать балы и наряды? Зато неожиданно для себя я сошелся с сокурсником. Глупо все как-то получилось, спонтанно. В тот день у нас был экзамен по воздушной разведке. Задача - пролететь несколько десятков километров над лесом и рекой Свирь, отыскав в определенном квадрате замаскированные цели вроде орудийной батареи, командного пункта или лодок для переправы. У каждой обнаруженной цели следовало приземлиться и забрать один флажок-вымпел с ее номером. Всего десяток целей – чем больше вымпелов привезешь, тем лучше получишь оценку за курс. Сложность в том, что вымпелов у целей примерно на четверть меньше чем сдающих экзамен юнкеров. Поэтому важно не только обнаружить все цели, но и сделать это быстрее остальных. Я справился быстро. Летаю я, пожалуй, даже быстрее штабс-капитана Реброва, хотя у него и свое мнение на этот счет, а про маскировку и обнаружение объектов бывшему пограничнику рассказывать не надо, знаю, как это делается. У последнего обнаруженного мною объекта – муляжа орудия на опушке, решил присесть на лежащее за кустами поваленное дерево передохнуть чуток и сгрызть пару сухарей и шоколадку. И тут вдруг вниз с неба валиться Пашка Никифоров, сокурсник. Я с ним за прошедшие полгода обучения и парой предложений не перемолвился, но какое-то мнение составил, как и о прочих «одноюнкерах». Нормальный парень, хотя и размазня, по моему мнению. Этакий знаете – добрый тихий застенчивый мальчик, с вечной виноватой улыбкой. Никогда не видел, чтобы он с кем-то спорил или был заводилой в компании. И что он в боевые маги пошел? Сам еще ребенок и талант у него не особо большой, маг из него так себе. Видимо семейные обстоятельства заставили. Но сейчас парень рад до ушей, как же – он нашел цель. Меня за деревьями он даже не разглядел, сразу побежал флажок снимать. Опа, а у него на поясе еще три вымпела – есть надежда, что экзамен он сдаст. Ладно, мое дело – сторона, бери вымпел Паша, лети дальше. Только недолго парень радовался удаче. Потому что через минуту на опушку приземлилось еще трое наших юнкеров. Знаю я их. Алик из Тифлиса с дружками, «звезда» курса и местный «альфач». И разговор сразу принял нехороший оттенок. - Кого я вижу, - язвительно улыбнулся Пашке главный в троице, Алик Сагдеев. – Это хорошо, что мы тебя тут встретили. Парни, мы стали богаче на четыре вымпела. Правда, никихер? - Издевательски исковеркал он Пашкину фамилию. - Это мои вымпелы, - голос Пашки предательски дрогнул. – Я вам их не отдам. - Да что ты говоришь? Послушайте, парни, он их нам не отдаст, - хохотнул Алик. – Может, еще Реброву пожалуешься, маменькин сыночек. - Я не буду жаловаться. Но вымпелы не отдам. - А куда ты денешься, придурок? Отпрыск купчихи, а туда же лезет, в маги. Таким как ты среди благородных дворян не место. Отдай вымпелы, жертва аборта, и уйдешь с небитой рожей. - Что ты с ним разговариваешь, - подключился один из Аликовых подпевал. – Купеческий поросеночек, хочет, чтобы его как следует попинали? Так давайте доставим ему такое удовольствие. И этот идиот активировал орб. Следом за ним это сделал Алик и второй юнкер. Пашка тут же включил собственную защиту, а в следующее мгновение, шагнув вперед, Алик с силой ударил его кулаком в лицо. Магическое поле Пашки едва не лопнуло от усиленного чужой магией удара, а следом за Аликом на Пашку набросились оба его прихвостня. Шансов у парня не было – эти трое превосходили его и физически и магически. Почему у меня вдруг снесло крышу? А кто его знает… Не люблю сволочей, наверное, или после приюта и заключения в этом тельце что-то со мной стало не так… Ярость волной ударила мне в голову и тело начало действовать само. Активация орба, разворачивание сети, накачка тела энергией – все было проделано в одно мгновение. Ранец полыхнул синей вспышкой стартового импульса, и я ракетой вылетел из кустов, тут же оказавшись рядом с дерущимися. – Раз! - Тонкая Танюшина ручонка пробила магическую защиту дружка Алика, словно шило воздушный шарик и схватила парня за шкирку, подняв его в воздух. Встряхнув юнкера как котенка, моя Таня с силой бросила его на землю. Один готов. А теперь вы, оба… Второй юнкер сумел выдержать два Танечкиных удара, перебросив всю энергию на защитное поле. Но третий его все равно достал. Удар, бросок, и его тело скорчилось рядом с приятелем. Бросивший Пашку и повернувшийся ко мне Алик столкнулся со мной взглядом и заорал, больно уж мое выражение лица ему не понравилось. - Трындец тебе, - только и сказал я Алику, пробивая ударом его защитное поле. Схватил юнкера за горло и поднял вверх. Алик лишь смешно сучил ножками и выпучивал глазки, пока Танюша его душила. Остановись! Таня остановись, брось его! – Пашкин крик долетел до меня как сквозь вату. «Леха, ты чего?» - Пробежала заполошная мысль. «Ты же его сейчас убьешь». Я с трудом ослабил хватку, опускаясь вниз и отпуская Алика. Сделал я это вовремя, юнкер уже хрипел. Блин, да что это со мной? Я же нормальный парень Леха, что со мной произошло, что за психопатия? Реально превращаюсь в садистку Танечку? Брр… «Надеюсь, я никого не успел убить» - подумал я, растеряно оглядевшись вокруг. Вроде нет, обошлось. Все три кадра шевелятся, двое даже пытаются встать. Эх….спокойно, Леха, спокойно. - Все, драка закончена, - поднял вверх руки я. – Брейк. Паша ты живой? - Да, - ответил парень. Блин, а ему досталось. Нос разбит, бровь рассечена, кровь на половину лица. Но ничего чересчур серьезного нет, хвала небесам. - Короче, - шагнул к нему я, отстегивая от пояса четыре своих вымпела с номерами, которых у Пашки не было. – Забери это и вали обратно. Теперь у тебя восемь вымпелов, экзамен ты сдал. Сгинь с глаз моих. - А как же ты? – Тихо спросил он меня не поднимая глаз. - А я себе еще добуду. Вали, тинэйджер. - Теперь вы – я обернулся к Алику с дружками. – Все живы или нужна помощь? - Да пошла ты, тварь, - сплюнул кровавой слюной Алик. – Безродная девка, мамкин выкидыш. - Понятно, - пожал плечами я. Мутная волна ненависти схлынула, и я более-менее стал соображать, хотя холодная злость никуда не делась. – Считайте, я вас предупредила и на первый раз закрыла глаза. В другой раз точно убью. Пока, благородные, - я активировал ранец и стартовал в небо. Инцидент официальных последствий не имел. Сломанное ребро Алика и руку одного из его дружков объяснили неудачным пилотированием, как и Пашкин побитый вид. Как нас не третировали, все участники стычки стояли насмерть на версии «ничего не знаю, с лестницы упал». Впутывать в это дело начальство было себе дороже, да и не принято было у юнкеров доносить, так что обошлось. А через пару недель, рядом со мной, за дальний угол стола, где я привык в одиночестве обедать, сел со своей порцией Пашка. Посопел немного и, подняв на меня робкий взгляд, тихо сказал, - спасибо, Таня. - Пожалуйста, - пожал плечами я. – А теперь будь добр, свали. Все случайно вышло, ты мне не нужен. - Я…, -замялся парень. – Я уйду, конечно. Только… Со мной ведь теперь не особо разговаривают…и я подумал, что ты…ладно. – Он подхватил свой поднос и начал вставать. «А ведь его травят», - подумал я. «Алик у них в заводилах, он наверняка организовал бойкот или типа того, а парню и так нелегко. И не такая уж тряпка, этот Пашка, вымпелы он все же не отдал, вступил в бой один против троих. И вообще…Леха, мы в ответе за тех, кого приручили». - Стоять! – Скомандовал я. – Хорошо, садись рядом. Так и быть, можешь держаться меня, если хочешь. Вот так, блин, вопреки моим планам у меня и появился «друг». Хотя это было уже не столь важно, учиться нам оставалось недолго. Франсуазская республика уже объявила войну Райху, а в России началась серия забастовок на крупнейших заводах. Великие потрясения приближались.